все бывает впервые

Скучающе смотря в окно машины, Эшли наблюдала как мелькали сотни абсолютно разных авто, обгоняя друг друга. Мама девушки, Тесса Леннарт, не замолкала ни на секунду, находя темы для разговора буквально за секунду. Эшли отвечала из любви к маме, однако говорить вовсе не хотелось. Сидящий за рулём отец семейства Леннарт — Пол, периодически смотрел в окно заднего вида, чтобы удостовериться, что Эшли в порядке. Но Эшли не была в порядке. Она не была в порядке равно с того момента, как чемоданы были погружены в серенькую тойоту сиенну, а пейзажи начали сменять друг друга, по мере того как семья уезжала дальше от Ванкувера. Переезд был самым твердым решением родителей и самым тяжёлым для Эшли. Она, привыкшая к своей обыденной жизни, каким никаким друзьям и любимым местам, явно не могла смириться, что ей скоро придется уехать. Ванкувер большой город, однако даже там Эшли Леннарт смогла натворить дел. Мелкое хулиганство, поздние прогулки, домашние аресты, а позже и побеги из дома — все это привело девушку, а точнее ее родителей к неоспоримому решению — переезду. Может, по их мнению, так она исправится? Ванкувер находился относительно недалеко от Бернаби, города, в котором уже был куплен дом, а Эшли была записана в колледж, поэтому родители решили осуществить свой переезд на машине. — Эшли, ты меня слушаешь? — голос матери больше не был спокоен и весел, теперь он напоминал сгущение темных красок или же гул барабанов — опять витаешь в облаках? — Да, извини, мам, — типично заученная фраза, которую девушка применяла всякий раз, кажется это вошло в привычку. У Эшли вообще было много вредных привычек. Она пробовала курить, но делает это только тогда, когда действительно херово, кусает губы, снимая тонкую кожицу почти до крови, забивать на учебу тоже вошло в обиход. Но самая главная вредная привычка, по крайней мере для родителей, это слушание рока. Для них это было сродни чему то дикому, даже дикарскому, но Эшли это любила, нет, Эшли этим жила. Ее день начинался с того, что она красила нижнее веко, слизистую черным карандашом, надевала наушники с громкой музыкой в них и спускалась на завтрак. Но вот не задача. Родителям такой бунтарский всплеск не нравился никогда. Да, может быть они и поддерживали стремление стать гитаристкой, учиться играть на гитаре, но такой жизни, какую хотела прожить Эшли, они не принимали и осуждали. Казалось бы, это ее выбор. Но жить в одном доме с людьми, которые критикуют каждый раз твой внешний вид, поведение, увлечения, стало точкой не возврата, той точкой, с которой Эшли начала использовать метод от противного, как в геометрии — если родителям что-то не нравится — значит нужно это сделать. Может быть лет так в четырнадцать она бы послушала старших, скромно опустив голову, пошла бы к себе в комнату и расплакалась в подушку от обиды, но не сейчас. Не сейчас, когда ей уже исполнилось шестнадцать, скоро совершеннолетие. Не сейчас, когда она смело высказывает свою точку зрения, не боясь косых взглядов, вздохов и криков. Все это в прошлом. Эшли профессионально по ее мнению играет на электрогитаре, она счастлива тогда, когда играет на полную мощь, так, чтобы тряслись стены у соседей. Тогда почему она будет слушать тех, кто пытается помешать ей быть счастливой, пусть даже делая это якобы во благо? Эшли оставляет это все в прошлом, и ее прежнюю жизнь в Ванкувере тоже. Впереди только Бернаби и новые приключения.