Ради тебя я поступлю на химфак

С последнего звонка Карамон топал довольный и ухмылялся во все тридцать два.  — У тебя лента опять развязалась, — заметил Рейстлин.  — Ой, — Карамон подобрал её и потеребил в поисках булавки. — Потерялась, видимо, — великан озадаченно почесал репу. Рейстлин наблюдал за ним с приподнятой бровью, скрестив руки на груди. — Ну ладно, я так понесу! Тебе не тяжело, Рейст?  Он снял ленту и небрежно засунул её в сумку Рейстлина.  — Ты у меня уже всё забрал.  — Ну мало ли, колокольчик там, пиджак…  — Идиот, — Рейстлин ускорился и пошёл дальше, не оглядываясь на брата.  — Ну ладно тебе! Я просто переживаю, — Карамон преодолел расстояние между ними в два счёта. — Что ты обижаешься, как кисейная барышня? Я же люблю тебя, Рейст. Идём Тику встречать.  — Что мне там делать? Я хочу домой, мне нужно готовиться к ЕГЭ. И олимпиадам.  — Рейст, такой важный день нельзя провести за книжками! Расслабься, мы просто встретим её с последнего звонка, посидим в кафешке часок и пойдём домой, а там уже делай что хочешь. Ужин, так уж и быть, на мне.  — «Ужин на мне»! Ага! Конечно! Ты обожрёшься в кафе и будешь дрыхнуть дома! И вообще, откуда у нас столько денег, чтобы по кафешкам ходить? И Тика мне точно не обрадуется…  — Там ещё будет Кит и Танис. Флинт и Стурм тоже обещали прийти. Давай, посидим нашей компашкой, отпразднуем! У нас так  — Ладно, но вообще-то я против.  — Ой, вот она! Тика, Тика!  Карамон с распростёртыми объятиями побежал к девушке, а она точно также спешила навстречу, растрепав бантики.  Тика прыгнула ему на руки, а Карамон закружил её в воздухе.  — Моё солнышко, мой огонечёк! — воскликнул великан, держа её за щёки. Тика схватилась за его шею и повисла на ней. — Ты сегодня особенно прекрасна! — он крепко поцеловал ярко-красные губы. — Рейст, сфоткай нас!  — Рейстлин тоже здесь? — прекрасное настроение на её лице вмиг превратилось одну в кислую улыбку, когда она перевела взгляд за спину Карамона.  — Ну конечно! Он же тоже выпускник. Так ты фоткаешь, Рейст?  — Подожди, где твоя лента? — спохватилась Тика.  — А, отцепилась.  — Ты не потерял?! Нельзя ленту терять, плохая примета!  — Да вот она, вот она, — Карамон вытащил из сумки брата скомканную красную ткань. — Ой-ой-ой, вся мятая, ну как так можно… — Тика покачала головой, разглаживая ленту и, тихо, вероятно, полагая, что Рейстлин не слышит, проговорила: — Ещё и Рейстлином воняет…  — Тика! — Карамон легонько толкнул её под локоть. — Там булавка отвалилась, мы никак не закрепим.  — Так вот же она.  — Где?  Пару минут негромко ругаясь, кое-как они натянули ленту на Карамона.  Рейстлин сфотографировал несколько поз их объятий, несколько поз Тики на руках Карамона, и одну позу Тики на его спине.  — Ой, а можешь ещё около сирени? — девушка подошла к растению и мгновенно приняла фотогеничный вид.  — У меня так места на телефоне не останется! Уже пятнадцать фото! — возмутился Рейстлин.  — Меньше порнушки надо скачивать, — Тика закатила глаза.  — Тика! Рейст вообще таким не занимается! Он думает только об учёбе! — Карамон подошёл и попытался красиво встать рядом с ней. Откровенно говоря, без него кадр выглядел намного лучше.  — Ага, конечно! И вот так ещё тоже сфоткай, — спустя пару сделанных фотографий она продолжила: — У него девушки нет, одна порнушка только и остаётся.  — У меня зато мозгов больше, чем у вас двоих вместе взятых, — фыркнул Рейстлин.  — Ребята, ну хватит! — рассердился Карамон.  — О, сфоткай ещё на той лавочке!  Сделав ещё с десяток фотографий, им удалось добраться до автобусной остановке. По дороге Карамон купил Тике свежий розовый тюльпан в целлофане.  В автобусе они стояли вместе, что-то весело обсуждая и хихикая. Рейстлин мрачно сидел на месте для инвалидов и, отобрав у Карамона своё имущество, просматривал задачи, которые решал утром.  «Да, вот здесь должен быть другой ответ», — Рейстлин перечеркнул решение и начал писать новое.  — Эй, Тика, ты всё-таки в какой колледж идёшь? — слышал он краем уха. — На швею или на кондитера?  — Ой, я передумала. На кондитера кто попало идёт, а на швею это сложно. Выкройки надо делать, в тканях разбираться, в швах…я пуговицу пришить могу да дырку зашить, чего ещё надо?  — Правильно! Ты у меня самая лучшая и без всяких колледжей, Тика! — послышался фирменный грубый «чмок» Карамона.  — Я попробую на гостиничное дело или просто туризм. Мне кажется это классно!  — О! Тогда и я тоже туда!  — И кем ты будешь работать? — ехидно вмешался Рейстлин. — Горничной или администратором?  — Уж точно не…языкоплётом, — Тика высокомерно вздёрнула плечами.  — Да перестаньте ругаться! Рейст, что с тобой? — Карамон взволнованно подбежал к нему.  — Пакет дай!.. — хрипло воскликнул Рейстлин. — Сейчас, сейчас, где-тут была… — Карамон снял с себя рюкзак и, вышвырнув оттуда пару странных вещей вроде пустой банки от пива, нескольких грязных носков и лопнувшего футбольного мяча, достал оттуда сомнительного вида булочку в полиэтиленовом пакете. Булочку он тут же засунув себе в рот, а пакет протянул Рейстлину, которого в тот же миг вырвало туда.  — Фу, Карамон, — поморщилась Тика и собрала его мусор. — Воняет на весь автобус. Зачем ты вообще держишь эту гадость в рюкзаке?  — Рейфста укафало, — пробурчал Карамон с булочкой во рту.  — Дурни! Мы проехали нашу остановку!  — Эй, эй, подожите! Шуш шеловеху плохо! Оштаноше автобуш! — с этим криком Карамон взял Рейстлина на руки и бросился к двери. Тика хлопнула себя по лбу и засеменила следом.  Автобус всё таки остановили. Очень кстати перед газоном, потому что Рейстлина снова вырвало от резких движений.  — Так, сиди спокойно, у тебя в сумке была вода и лекарство… — пока Карамон разбирал бесконечные учебники в поисках бутылочки, Рейстлин сидел на бордюре, тяжело дыша, а Тика побежала к ближайшей мусорке, чтобы выкинуть хлам любимого. — Эй, Тика! Это были мои любимые носки! — крикнул тот ей вслед.  — Лекарство ищи, дурак! — пнул его Рейстлин.  — Да вот, вот, выпей. После лекарства и недолго глубокого дыхания Рейстлиу полегчало.  — Мы уже опаздываем! — заволновалась Тика. — Зачем мы взяли его с собой?!  — Ну тихо, тихо…Всё хорошо, всё нормально?  — Угу, — Рейстлин отпихнул его и пошёл первым.  — О, вот и они! — вскричала Китиара и помахала рукой. Вместе с Танисом, Стурмом, Флинтом и, внезапно, Тассельхоффом, она сидела на веранде, поэтому близнецов и Тику заметила издалека. — А мы тут уже без вас празднуем! Думаем, где именинники. Присаживайтесь, не бойтесь.  Рейстлин сел на место её вещей, Карамон и Тика придвинули себе стулья и сели напротив.  — О, пивасик! — заулыбался Карамон. — А можно и мне?  — Конечно! — Китиара подозвала официанта.  — Нет! — хором вскинулись Танис, Стурм и Флинт.  — Не слушай их, Карамон, я твой опекун, и только я решаю, пить тебе пивасик или нет!  — Воистину! — Карамон с чувством стукнул по столу, отчего посуда аж подпрыгнула.  — Вот и посмотри, что ты воспитала, опекун, — выругался Флинт, с сожалением глядя на разлитый напиток. А потом и сам хорошенько вдарил по столешнице. — Тас!!! Немедленно верни вилку на место!  — Какую вилку? — удивился мальчик.  — Которую ты только что спрятал в карман!  — Ну что же, — вздохнул Танис, не обращая внимания на ругань вокруг. Пить уже принесли: Карамону обещанное пиво, Рейстлину воду, а Тике лимонад. Тас пил сок, Стурм газировку. У остальных стояли стаканы с пивом. — Наши дети уже совсем взрослые. Им предстоит долгий и сложный путь в выборе профессии, множество испытаний и падений на пути…но так или иначе, у них всегда будут люди, на которых они могут положиться, которые всегда им помогут. И это мы. И сейчас мы все вместе пьём за каникулы, за заслуженный отдых после девяти лет мучений, за нас! — Ты так говоришь, как будто тебе не двадцать четыре, а шестьдесят четыре, — шепнула ему Китиара и засмеялась. В ответ Танис только заправил её кудри за ухо.  — А я ещё не вырос, — вставил Тассельхофф.  — Да, но когда вырастешь, мы будем праздновать твой последний звонок также! — Танис сказал это очень ободряющим тоном.  — Ага, вырастет, как же, — буркнул Флинт. — Он и четвёртый класс с божьей помощью закончил, не говоря уже о девятом. А вам лишь бы собраться выпить, алкоголики хреновы…  — Ну ничего, мы в него верим. Давай лучше напутственную речь выпускникам.  — Ой, и не знаю что сказать. Делом, дети занимайтесь, а не ерундой.  — А вот я наоборот вам говорю — больше веселитесь! И чем больше сомнительных предложений принимаете, тем лучше! — перебила Китиара.  — Тас, не слушай эту дуру, она не тебе, — Флинт погрозил внуку пальцем. Тот в ответ глупо заулыбался, сверкая кривыми зубами. — Главное, будьте праведными, — красиво подытожил Стурм.  — За каникулы! — Танис поднял стакан, и все чокнулись с победным криком «За каникулы!».