Последняя надежда

Приближаясь к своему до ужаса напуганнуму возлюбленнуму, Дотторе все же испытывал гнев, но главным его чувством было отвращение. Отвращение к Панталоне, к еще слащавому образу, к его женственности. Он ненавидел всего Лоне. Но также был им одержим, был одержим идеей обладать чем-то прекрасным, чьей-то душой. И он получил эту душу. Как только он перестал добиваться своей любви, он потерял какой либо интерес к своему любовнику. Появилось только отвращение. Как и сейчас, он не имел сочувствия, жалости. Он испытывал только отвращение к тонкой фигуре на холодном кафеле. Он неизбежно приближался. Ему нравилось чувство безысходности, которое он ощущал от своего любовника. Уже бывшего любовника. —Ну же, милый, не бойся. Голос у Дотторе был непривычно нежный, но он источал опасность, выдовал все эмоции своего обладателя. —Иди ко мне, милый, давай же, я не причиню тебе вреда. Давай, золотко. Столь не привычная нежность в голосе пугала. Девятый хотел исчезнуть, он хотел чтобы это все закончилось. Но оставаясь на рубеже сознания, он мало что мог сделать. —Золотко, милый, меня уже начинает изрядно бесить твое непослушание. Давай, подойди, я не обижу. Знаешь, что за непослушание я могу наказать. В наигранно нежном голосе ярко звучали грубые, почти рычащие ноты. Доктор был на пределе, он был зол, очень зол. Дотторе устал дожидаться внимания своего драгоценного. Преодолев растояние в два шага, он резко дернул любовника за волосы. —Золотко, ты же знаешь, что я не люблю когда ты не слушаешься. Ты плохо себя вел, тебя следует наказать. Внутри Панталоне все сжалось, он боялся что эту ночь он не переживет. Он попытался вырваться, но все попытки были резко оборванны резким ударом головой о стену. —Что было не понятно в моих словах, сука?! Дотторе опять сорвался на крик. Голова нещадно болела. Все же терпение Дотторе лопнуло. Это было понятно по озверевшему алому взгляду. Резко начав снимать пижамную рубашку с Девятого, буквально срывая с него одежду и обножаяя тощую фигуру с яркими редрами и только недавно начавшими сходить синяками. Расскрыв складной нож, он преставил ого к бледной коже . —Будешь себя хорошо вести? Голос Дотторе был тверд. Лоне лишь быстро закивал, не имея возможности выдавить из себя хоть слово. —Я не слышу, сука! Дотторе шипел сквозь зубы. — ....да..... Лоне еле выдавил из себя слово. Голос дрожал. —Не смей чудить, сука. Будешь выебываться – я тебя прирежу. Голос шипел, Второй был в ярости. —Сейчас я покажу всем, кто ты и кому ты принадлежишь. Только не дергайся. Мы же не хотим, чтобы получилось криво? Лоне пробило на холодный пот. Тело в момент окаменело, его сковало страхом. Дотторе провел по тонкой коже ножом, освавляя глубокой порез. Лоне инстинктивно дернулся. Но его тут же сковал ледяной взгляд Доктора. Второй резал глубоко, резко. В каждом его движение была четкость, руки не дрожали. Похоже, на бледной коже была вырезанна надпись «шлюха Иль Дотторе». Лоне уже находился в бессознательном состоянии. Вдоволь налюбовавшись получившийся картиной, Дотторе ушел. Он вернётся и приведёт свое золотко в порядок. Но сейчас ему не до этого. Он устал. Наконец выплеснув всю копившуюся злость, он вышел из ванной и направился в свою спальню. В общую спальню с его любовником идти не хотелось. Как только он оказался в своей обители – он сразу завалился спать. Он плевать хотел на Лоне и его здоровье. Он ненавидел его всеми фибрами души, смысл заботиться о нем. Спустя пару часов Лоне очнулся. Адская боль в груди и голове. Скорее всего у него было сотрясение, затылок разбит, кровь запеклась в волосах. Еле как поднявшись на ноги, он попытался прислушиваться к звукам квартиры. Гробовая тишина. Это ему на руку. Взлянув на себя в зеркало он обомлел. Чертова надпись. Боже, да Дотторе безумец. Единственное верное решение принятое Панталоне – сбежать из этого ада. Опираясь на стену, он вышел в спальню. Второго там небыло. К счастью Панталоне его телефон был на месте. Единственное верное решение по мнению Панталоне – это позвонить Капитано. Как можно быстрее Лоне собрал все необходимое на первое время. Быстро одев первую павшую под руку одежду и быстро закидав вещи в сумку, он на еле гнущихся ногах как можно тише направился к выходу. Выйдя из квартиры и заперев ее на все замки, он решил вызвать машину на уже знакомый адрес. Уже сидя в машине бизнес класса, он набирал Первому предвеснику. Водитель странно на него смотрел, оно и понятно, спутанные волосы, синяки и гематомы по всему лицу, остатки уже запекшейся крови, опухшие глаза и яркий металлический запах. Капитано поднял трубку, голос его был хриплый ото сна. —Да? Господин Панталоне, у вас что-то срочное ко мне? Он часто мог соблюдать официальный стиль общения. Хотя оба прекрасно знают о чувствах друг друга. —Господин Капитано, у меня... немного необычная просьба к вам... Голос Девятого дрожал, в нем не было привычного лоска. Капитано это насторожило. —Могу ли я приехать в вашу квартиру? Это совсем ненадолго. Я постораюсь как можно быстрее уладить конфликт со своим, уже бывшим партнёром. Как только я разрешу все проблемы, то сразу же покуну вас. Лоне наконец-то прозрел, Капитано это несказанно радовало. —Хорошо, когда вы появитесь. —Думаю я буду через пару минут. Подъезжая к высокому стеклянному зданию, Лоне осозновал что его встретят радушно, но от вопросов отвертеться не получится. Особенно про надпись, что горела адским пламенем на ребрах. Выйдя из машины, еле стоящий на ногах Панталоне, направился к подъезду. Вводя нужный код и заходя в шикарный холл, он направился к лифту. Нажав кнопку 45 этажа, Лоне переполняло волнение. –Что скажет Капитано? Наеюсь он будет не сильно рассержен. Нет Капитано не будет злиться, он просто проводит его взглядом и все – на это Лоне очень надеялся. От мыслей его оторвал приехавший на нужный этаж лифт. Слишком рано, он еще не готов предстать в таком виде перед Первым. Все же собрав остатки сил – он позвонил в нужную дверь. Когда дверь открылась, пред Лоне появилась огромная фигура Первого.