***
Сердце Ванды бешено колотилось, когда она сидела рядом с освещенным неоновыми огнями шаром. Музыка эхом разносилась по залу, смешиваясь с болтовней толпы и звоном бокалов в баре. Она уже выпила больше, чем могла выдержать, и соблазн бесплатных коктейлей был слишком велик, чтобы сопротивляться. Она обвела взглядом переполненный зал в поисках своих друзей. Предпочтительно Пьетро или Кейт, которые были уравновешенными и, вероятно, держали себя в руках. Но их нигде не было видно, они затерялись в море лиц и кружащихся огней. Вместо этого, как по команде, рыжеволосая девушка пробралась сквозь толпу людей, не сводя глаз с Ванды. Ванда почувствовала на себе пристальный взгляд рыжеволосой женщины, когда та приблизилась. — Ты слишком много выпила, — сказала рыжеволосая, и ее голос перекрыл шум в клубе. В ответ Ванда застенчиво улыбнулась, слегка склонив голову набок. Комната, казалось, закружилась вокруг нее, огни превратились в разноцветный калейдоскоп. — И я даже не знаю твоего имени, — ответила Ванда с ноткой игривого вызова в голосе, пытаясь избавиться от головокружения, которое грозило захлестнуть ее. Рыжеволосая хихикнула, мелодичный звук раздался в клубном хаосе, и положила руки на талию Ванды, предлагая поддержку. — Наташа, — ответила рыжеволосая, ее голос был теплым и манящим. Ванда почувствовала, что прижимается к Наташе, кладет голову ей на плечо, и мир вокруг нее кружится. Несмотря на то, что алкоголь затуманивал ее разум, Ванда испытывала странное чувство комфорта в присутствии Наташи. — Я не могу найти своих друзей, — невнятно пробормотала Ванда сквозь туман переполненного зала. Наташа только крепче обняла Ванду за талию, не давая ей упасть. На лице Наташи отразилось беспокойство, когда она увидела, что состояние Ванды ухудшается. — Давай отвезем тебя домой, — голос Наташи был мягким, но в то же время настойчивым. Ванда открыла глаза, и перед ней закружился тускло освещенный клуб. Слабо покачав головой, она застонала, пульсация в висках усилилась. — Мой брат где-то там, я не могу уйти без него, — запротестовала Ванда, в ее голосе решимость смешивалась с пьяным замешательством. Ванда заметила, как Наташа быстрым движением пальцев подозвала к себе крепкого на вид мужчину, стоявшего неподалеку. Когда он приблизился, Наташа наклонилась ближе и едва слышно прошептала ему на ухо какие-то инструкции. Мужчина понимающе кивнул и растворился в толпе, как тень. Тем временем Наташа осторожно приподняла голову Ванды со своего плеча, заставив ее посмотреть на царивший в клубе хаос затуманенными глазами. Секунды растягивались в минуты, пока мозг Ванды пытался осмыслить суматоху и движение вокруг нее. Не говоря ни слова, Наташа быстро взвалила Ванду на плечо, удивив ее своей силой. Замешательство и страх боролись в одурманенном наркотиками сознании Ванды, пока она болталась там, чувствуя себя так, словно ее похитили в состоянии алкогольного опьянения. А ведь мать велела ей не разговаривать с незнакомцами. Но она, будучи самой собой, снова ослушалась.***
Утреннее солнце просачивалось сквозь занавески, заливая комнату, где лежала Ванда, теплым светом. Когда она открыла глаза, то поморщилась от яркого света, но сразу же увидела Пьетро, стоящего в изножье ее кровати со скрещенными на груди руками и выражением разочарования на лице. — Ты собираешься отругать меня, Пьетро? — спросила Ванда, и в ее голосе послышались веселые нотки, когда она слегка отвернулась, пытаясь избежать его пронзительного взгляда. Пульсирующая боль в голове служила жестоким напоминанием о предыдущей ночи, которая, казалось, была окутана дымкой вызванного алкоголем забытья. Голос Пьетро прорезал тишину, как нож. — Ты напилась, села в машину Романофф, и в конце концов приехала родителям в таком состоянии, — начал он, и в его тоне слышались гнев и беспокойство. Ванда вздрогнула, воспоминания о прошлой ночи медленно просачивались в ее сознание. — Ты хотя бы знаешь, кто она? Голос- Пьетро был резким, когда он толкнул Ванду в плечо, заставив ее покачать головой в ответ, и она инстинктивно прижала руку к пульсирующему виску. — Знаешь, в преступном мире ее называют черной вдовой, — продолжал Пьетро, с каждым словом повышая голос. — Когда она недовольна, тела людей просто исчезают. Она — часть русской мафии. От серьезности, прозвучавшей в его голосе, у Ванды по спине пробежал холодок, она перестала смеяться, когда повернулась к нему лицом, остатки вызванной алкоголем бравады испарились. После той роковой ночи она больше никогда не видела Наташу. И после той ночи Ванда стала очень сдержанной и послушной. Она не попадала в неприятности и не совершала противозаконных или запрещенных поступков. Но, несмотря на это, Ванда была буквально завалена подарками и сообщениями от Наташи. Наташа сообщила Ванде, что уехала из страны по работе и семейным обстоятельствам, не сообщив никаких подробностей о своем внезапном отъезде. Ванда не могла избавиться от чувства беспокойства, которое возникало у нее в животе каждый раз, когда она думала об этой загадочной женщине и опасном мире, в котором она жила.***
2023 год. 1 сентября. Ванда сидела на краю кровати, и изящное ожерелье, которое она держала в руке, отражало мягкий свет утреннего солнца, льющегося в окно. Это было настоящее произведение искусства, шедевр из серебра и бриллиантов, ювелирное украшение, которому место в витринах дорогих бутиков. Но что делало его по-настоящему особенным, так это то, что на нем не было ценника. Наташа подарила ей это колье на девятнадцатилетие. Наташа, таинственный человек, который ворвался в жизнь Ванды как вихрь, уже четвертый год присылает ей подарки к каждому празднику. Поначалу Ванда была ошеломлена щедростью и экстравагантностью подарков, которые появлялись у нее на пороге как по маслу. Но шли годы, и подарки стали казаться ей палкой о двух концах, приятными и в то же время навязчивыми, постоянным напоминанием о связи, которую Ванда не могла до конца осознать. Но, несмотря на все свои сомнения, Ванда сохранила все до единого подарка, спрятав их в ящике стола, как зарытые сокровища, ожидающие своего часа. Она надела ожерелье на шею, ощущая его тяжесть на коже, от его ледяного прикосновения по спине побежали мурашки. Это было как талисман, защита от неизвестности. Наташу всегда отличал изысканный вкус, чувство прекрасного, выходящее за рамки обычной жизни. Но под поверхностью было что-то еще, что-то темное и опасное, чего Ванда никак не могла понять. Глядя на себя в зеркало, на ожерелье, сверкающее на бледной коже, Ванда почувствовала прилив любопытства, что-то похожее на страх и восхищение. Наташа была загадкой, темной фигурой, которая вращалась в тенях преступного мира, преступницей или даже членом мафии, как говорили слухи. Но Ванда, с ее невинностью и простотой, никогда не могла заглянуть за фасад великодушия и обаяния.***
Ванда стояла в переполненном коридоре университета, шум студентов окутывал ее, как плащ-невидимка. Был обычный вторник, ничего необычного. Она рассеянно проверила свой телефон, не ожидая ничего необычного. Но когда ее взгляд скользнул по экрану, она замерла, а сердце пропустило удар. Десять тысяч. Цифры мелькали перед ней, как загадочная головоломка. На ее счет была переведена сумма, которая казалась слишком большой, чтобы быть правдой. Ванда лихорадочно соображала, пытаясь разобраться в этом. Сегодня не был особенный день, не день рождения или праздник. Зачем кому-то понадобилось отправлять ей такую крупную сумму ни с того ни с сего? Ее пальцы дрожали, когда она нажимала на уведомление, а сердце колотилось от волнения и замешательства. И тут она увидела это, инициалы отправителя, сияющие на экране, как маяк удивления — Н.А.Р. Наташа. Но десять тысяч — это сумма, которая превзошла даже обычные щедрые жесты Наташи. Ванда не смогла сдержать волнения, с ее губ сорвался визг, когда она прижала телефон к груди, чувствуя, как ее охватывает шок. Она решила дождаться возвращения домой и написать Наташе, чтобы должным образом выразить свою благодарность словами. Она просто сейчас не в состоянии это сделать.***
Сердце Ванды бешено колотилось, когда она выходила из университета, она торопилась к своей машине. Изящный автомобиль, подарок Наташи на ее восемнадцатилетие, сверкал под полуденным солнцем. Усевшись на водительское сиденье, Ванда вдохнула знакомый аромат автомобиля, смесь аромата кожи и нотки любимых духов Наташи которые тоже подарила наташа. Как раз в тот момент, когда она собиралась завести двигатель, тихий звонок ее телефона прервал этот момент. Слегка нахмурившись, она подняла его и увидела сообщение от Наташи. Ее сердцебиение участилось, когда она прочитала слова. Н: Это была слишком маленькая сумма, раз ты мне не ответила? Чувство вины охватило Ванду, когда она поняла, что забыла поблагодарить Наташу за щедрый подарок. Она заколебалась, не зная, как ответить. Как только она начала набирать сообщение с благодарностью, на экране появилось еще одно уведомление. Со смесью удивления и недоверия Ванда увидела, что ее банковский счет пополнился на сто тысяч долларов. Ошеломленная, она с трудом могла осознать неожиданный поворот событий. Вместо того, чтобы выразить свою благодарность, Ванда в шоке напечатала сообщение. В: Какого черта, Наташа? Это слишком много! Она нажала "отправить", прежде чем успела передумать. Ответ Наташи был простым, но загадочным — смайлик с эмодзи поцелуя, — прежде чем она исчезла из чата. Ванда почувствовала прилив эмоций, смесь благодарности, замешательства и легкого беспокойства. Загадочные поступки Наташи всегда вызывали у нее вопросы, особенно когда она знала о тайных делах своей подруги(?)***
31 октября. Ванда, с растрепанными волосами и заспанными глазами, уютно устроилась в мягких объятиях своей кровати, прежде чем Пьетро вошел в комнату, и его лицо озарила озорная улыбка. Он слишком хорошо знал свою сестру и был полон решимости выманить ее из зоны комфорта в этот особенный день Хэллоуина. С игривым блеском в глазах он потянул Ванду за ноги, призывая ее встать и присоединиться к празднеству. — Пьетро, ты же знаешь, я не люблю многолюдные места, — неуверенно пробормотала Ванда, с неохотой сопротивляясь его нежному прикосновению. Однако энтузиазм Пьетро был заразителен, и он, казалось, был полон решимости вытащить сестру из ее скорлупы. Не обращая внимания на ее протест, Пьетро тихо рассмеялся и продолжил дразнить ее, его игривая натура сквозила в каждом жесте. Последним рывком ему удалось разбудить Ванду, и ее протесты эхом разнеслись по комнате, как тихая мелодия. — Сегодня Хэллоуин, Ванда! Наташе бы не понравилось, если бы она узнала, что ты просто сидишь дома, — сказал Пьетро с озорным огоньком в глазах, когда упомянул Наташу. Ванда в замешательстве нахмурила брови. Зачем ему упоминать Наташу? Она не отдавала ей никаких приказов идти куда-либо или не идти (вероятно, потому, что Ванда никуда не ходила, не предупредив Наташу) Более того, после их единственной встречи Пьетро был очень недоволен, а теперь вел себя как купидон, отчаянно пытаясь постоянно дразнить Ванду по поводу ее отношений с Наташей, которых даже не существовало. Раздраженная настойчивостью Пьетро, Ванда возразила: — Наташе бы не понравилось, что ты заставляешь меня что-то делать! В ее словах звучал вызов, хотя в глубине души она знала, что намерения Пьетро были чистыми, хотя и немного властными.***
Ванда с трудом поспевала за быстрыми шагами Пьетро, и ее раздражение было ощутимым, когда она пробиралась сквозь толпу пьяных завсегдатаев вечеринки. Басы музыки отдавались в ее груди, усиливая ощущение хаоса и неразберихи, царившие в воздухе. Воздух был насыщен запахом алкоголя и сигаретного дыма, затуманивая сознание Ванды, пока она осматривала комнату в поисках знакомого лица. Тускло освещенная обстановка отбрасывала тени, которые плясали на стенах, и она поймала себя на мысли, что хочет оказаться где угодно, только не здесь. Она почувствовала укол разочарования, заметив плотоядные взгляды, которые следили за каждым ее движением, нежелательное внимание придурков, которые, казалось, намеревались изводить ее. Ванда пыталась отмахнуться от их ухаживаний, но их настойчивость только усиливала ее растущее раздражение. Но, плывя по морю незнакомых людей, она не могла избавиться от чувства вины при мысли о Наташе. Наташа, чье таинственное присутствие нависало над ней подобно грозовой туче, властная и настороженная, хотя официально они не были вместе. Ванда не могла понять, откуда Наташа, казалось, всегда так много о ней знала, ее интуиция с пугающей точностью прорывалась сквозь защиту Ванды. Как раз в тот момент, когда Ванда почувствовала, что вот-вот задохнется под тяжестью всего этого, она услышала знакомый голос, зовущий ее. — Ванда, я не ожидала, что ты придешь! Слова Кейт были как спасательный круг, вытащивший Ванду из темных глубин ее мыслей. Она обернулась и увидела, что Кейт бежит к ней, сияющая улыбка озарила ее лицо, когда она заключила Ванду в теплые объятия. Ванда не смогла удержаться от ответной улыбки, ее раздражение растаяло в присутствии подруги. Кейт была лучиком солнца в темноте, лучиком позитива, который всегда поднимал настроение Ванды. — Пьетро заставил меня, — пробормотала Ванда с ноткой раздражения в голосе, но Кейт только рассмеялась в ответ.***
Сердце Ванды бешено колотилось, когда она, спотыкаясь, шла по коридору дома Кейт, дыхание было прерывистым. Звук ее собственных шагов эхом отражался от стен, и срочность побега подталкивала ее вперед. Она чувствовала, как адреналин бежит по ее венам, резко контрастируя с запахом алкоголя в воздухе вокруг нее. — С меня хватит алкоголя, — пробормотала Ванда себе под нос со смесью разочарования и страха в голосе. Она украдкой оглянулась через плечо и заметила вдалеке фигуру Дарси, сжимавшую в руке угрожающую бутылку. Жидкость внутри зловеще колыхалась, болезненно-синего оттенка, от которой у Ванды по спине побежали мурашки. — Ты даже ничего не выпила, это скучно, — раздался насмешливый голос Дарси у нее за спиной, её слова разрезали напряженный воздух, как нож. Ванда ускорила шаг, с каждой секундой все больше осознавая необходимость сбежать. Она не могла позволить Дарси поймать ее, не могла позволить ей влить это мерзкое варево ей в глотку. Когда Ванда поворачивала за угол, ее нога зацепилась за что-то скользкое, и она споткнулась, наклонившись вперед с такой силой, что у нее перехватило дыхание. Она врезалась в неприступную стену, ее пронзила острая боль, и она рухнула на землю. Боль от удара эхом отозвалась в ее теле, сурово напомнив ей об опасности, в которой она находилась. Стиснув зубы от боли, Ванда заставила себя выпрямиться, проведя пальцами по чувствительным местам, которые соприкасались со стеной. Она знала, что останутся синяки, может быть, даже несколько, но это волновало ее меньше всего. Что ее беспокоило, так это предстоящее разочарование Наташи, с которой Ванда не хотела встречаться лицом к лицу. — Наташа убьет меня, — пробормотала Ванда себе под нос со смесью смирения и благоговения в голосе. От одной мысли о гневе Наташи у нее по спине побежали мурашки, и это чувство не имело ничего общего с холодом, витавшим в воздухе вокруг нее. Она уже представляла себе разочарование в голосе Наташи, вопросы, которые последуют при виде ее синяков. Дарси, стоявшая рядом с ней, заколебалась, на ее лице отразилось замешательство от внезапной вспышки гнева Ванды. Она отмахнулась, в ее глазах вспыхнула яростная решимость, и она поднялась на ноги. Не обращая внимания на протестующие мышцы, Ванда направилась прямо к выходу, лишь слегка притормозив, когда пробиралась сквозь толпу пьяных людей.***
Ванда стояла перед зеркалом в ванной, ее сердце колотилось от смятения и страха. Она осторожно коснулась пореза на лбу, чувствуя, как из свежей раны сочится теплая струйка крови. Как простой удар мог превратиться в такую глубокую рану? И почему у нее на щеке появился небольшой синяк? Как будто она участвовала в жестокой драке. Наташа очень расстроиться, а Ванда не хочет её расстраивать. Стоя босыми ногами на холодном кафельном полу в ванной, Ванда пыталась придумать, как объяснить это Наташе. Дрожащей рукой она взяла чистую салфетку и осторожно промокнула кровь на коже, морщась от жгучей боли***
7 ноября. Наташа сидела за столом в своем кабинете, постукивая пальцами по клавиатуре телефона и обмениваясь сообщениями с Вандой. Она была женщиной, которая всегда была в движении, постоянно погруженной в свою работу, но когда дело касалось Ванды, ее мир менялся. Ванда была исключением, единственной, у кого был ключ к ее сердцу. Экран мягко освещал ее лицо, пока она просматривала фотографии одежды, которую Ванда хотела заказать. Губы Наташи растянулись в улыбке, когда она увидела кружевное белье, которое так понравилось Ванде. И Наташа, будучи Наташей, без колебаний быстро перевела деньги со своей банковской карты на счет Ванды. Не имело значения, отправила ли она больше, чем было необходимо; любовь Наташи к Ванде не знала границ. Как только она нажала "отправить", в дверь кабинета постучали, и знакомый голос Клинта произнес ее имя. Только самые близкие люди называли ее Наташей, и Клинт, давний друг, заслужил эту привилегию за долгие годы. — Ты можешь войти, — ответила Наташа, убирая телефон в карман. Клинт вошел, и на его обычно спокойном лице отразилось замешательство. Наташа нахмурила брови при виде необычного зрелища. — В чем дело? — спросила она, заинтригованная его нехарактерным поведением. — Я должен тебе кое-что показать, — загадочно произнес Клинт, и в его тоне была серьезность, которая заинтриговала Наташу. В тускло освещенной комнате уединенного особняка Наташи было заметно напряжение, когда она сидела за своим столом, сосредоточенно нахмурив брови. Ее пронзительные изумрудные глаза были прикованы к фотографиям, лежащим перед ней, на которых запечатлена суровая реальность травм, украшавших тонкие черты Ванды. Порез на лбу и синяк на щеке ярко выделялись на фоне ее фарфоровой кожи, разжигая в Наташе яростное пламя гнева. Она крепко сжала челюсти, пытаясь сдержать бурлящий в ней поток эмоций. Как могла Ванда скрыть это от нее? мужчина, которому она безоговорочно доверяла, которого любила больше всего на свете. Пальцы Наташи слегка дрожали, когда она брала фотографии, рассматривая их со смесью беспокойства и ярости. Клинт молча стоял рядом с ней, его непоколебимое присутствие создавало видимость поддержки в разгар бури, бушевавшей внутри Наташи. — Баки сообщил, что она получила эти раны ночью 31 октября на вечеринке, но других подробностей он не знает, — голос Клинта был тихим, с нотками дурного предчувствия. Мысли Наташи неслись бешеным вихрем. Было неправильно вот так вторгаться в личную жизнь Ванды, копаться в ее жизни без ее ведома. Но Наташа была не просто влюбленной женщиной; она была силой, с которой приходилось считаться, грозной фигурой в русской мафии, где никто не осмеливался оспаривать ее авторитет, особенно когда речь шла о безопасности и благополучии ее возлюбленного. В ней вскипело раздражение, проявившееся в гневе на тех, кто должен был присматривать за Вандой в ее отсутствие. — Где в это время был Сэм? Я думала, что отдала четкий приказ, которому они должны были следовать! В голосе Наташи звучала ледяная ярость, когда она швырнула фотографии обратно на стол, и резкий звук эхом разнесся по комнате. В момент принятия окончательного решения Наташа резко отодвинула стул, уставившись вдаль, за стены своего особняка. — К черту все, звони Марии, — приказала она, и ее голос разрезал воздух, как нож. — Скажи ей, чтобы готовила самолет. Мы летим в Лос-Анджелес. Клинт на мгновение заколебался, на его лице отразились беспокойство и понимание. Но он знал, что лучше не задавать Наташе вопросов, когда она уже определилась с планом действий. Кивнув, он быстро вышел из комнаты, чтобы выполнить ее просьбу, оставив Наташу наедине с вихрем эмоций, бушующих в ее сердце.