***
— Если бы я не знал, что твоя родственная душа ненасытная нимфоманка, то определённо подумал бы, что ты на чём-то сидишь. — Дима смотрит на своего друга обеспокоенными глазами, рассматривая чёрную кофту. После того, как на теле Волкова начали появляться ранения, он старается больше не выходить на люди в светлых вещах. Как бы ни было жарко или неудобно, он понимает, что косые взгляды толпы ему ни к чему. Это вызывает в нём массу возмущения, замешательства, горечи и разочарования — в своей родственной душе; в людях, которые не могут проходить мимо и не обращать внимания; в чёртовой системе, не щадящей никого; в себе. Он почти ничего не ест, толком не спит, ничем не занимается. Лишь сидит на ёбаных обезболивающих, перестающих действовать слишком рано или недействующих совсем, либо ходит на скучную работу, смены на которой бывают в ночь. В его жизни стабильно остаётся лишь стресс и полная неуверенность во всём. Интерес заменяется неприязнью, многообещающая любовь меняется местами с ненавистью, а ожидание становится пыткой, за которую Олег расплачивается неполноценностью. Олег сейчас и вправду похож на живой труп: непривычно бледная кожа в тёмное время суток отдаёт холодным оттенком, отчего отливает трупным цветом. Вечный тремор, нервные тики, усталый взгляд и стеклянные глаза, не отражающие абсолютно ничего. Максимальные приливы чувств у него бывают ночью и то, он бы отказался и от них, только бы не испытывать эти ощущения. В остальное время он может лишь с тяжестью слушать других людей, стараясь сконцентрироваться хоть на чём-нибудь, кроме боли, исходящей от его тела. Он каждый раз говорит, что он в порядке, и он правда бывает в порядке. Но иногда по вечерам он едва встаёт с кровати чтобы умыться, а по утрам пропускает завтрак и не берёт в руки телефон, дабы не отвечать на сообщения. Говорит, что он в порядке, но иногда по ночам мычит от боли в подушку и утром просыпается на простынях с засохшими кровавыми подтёками, не желая подниматься. — Дим, не говори ерунды. Всё в порядке. — Олег спокойно отвечает, смотрит на худощавого друга и тихо вздыхает. Если у Димы такое телосложение с детства, то у Волкова от последствий уз, так ярко запечатлевшихся в его голове и на теле. — Не в порядке, Олег, и ты это прекрасно знаешь. Но почему-то тебе легче успокаивать себя этим, нежели найти её и провести воспитательную беседу. Не легче. И Дубин определённо знает об этом, но всё равно произносит эти слова. — Нет. Не буду я её искать. Мы уже говорили с тобой об этом. Или его. Блядь, я даже не знаю какого оно пола. — Волков трёт пальцами висок, показывая, насколько ему неприятна данная тема. Он искал. Столько времени потратил на эти бесчисленные поиски, которые привели его в глубочайшую яму. Как только Волков вышел из детского дома в нём горела надежда, что он встретит своего человека, с которым сможет и в огонь, и в воду, и в самое пекло. Вместе они бы наверняка справились со всеми проблемами. Жили бы в какой-нибудь старой общаге с крохотным балконом и видом на луну. Разговаривали бы глубокими вечерами, нежно касались друг друга подушечками пальцев, страстно целовались, а утром находили бордовые отметины на коже, напоминающие об их любви. Поступили бы вместе в университет, — возможно, Олег бы его окончил — после устроились на работу, выбрались из финансовой дыры, да зажили бы своё долго и счастливо. Но вместо этого его будущая любовь покрывает тело Волкова неровными трещинами, убивающими его изнутри. Первые два пореза были самыми болезненными — неровный крест, образовавшийся на спине, не сошёл до сих пор, несмотря на то, что некоторые шрамы пропадают со временем. Олег так жаждал влюбиться, найти свою вторую половину, защитить её от этих отвратительных вещей, которые случались с ним, показать мир, наконец почувствовать себя любимым. Так сильно надеялся, что в конечном итоге усвоил урок: надежды в его жизни больше не будет. Он слишком устал и не может смириться с тем, что любовь может быть настолько болезненной. — Ладно, ладно, понял. — Дима мягко улыбается, стараясь исправить положение, и моментально переводит тему разговора: — Что насчёт того, чтобы сходить в клуб? У Игоря сегодня день рождения, и он будет не против, если какой-нибудь Олег Волков посетит это мероприятие. — Глаза цвета летней травы моментально загораются. Может показаться, что это из-за дневного солнца и бликов на его очках, но мужчина знает наверняка, что это точно не из-за него. Олег иногда удивляется тому, как же их дороги могли переплестись таким образом, что они остаются в жизнях друг друга столь продолжительный отрезок времени. Дима настолько дружелюбный и поистине солнечный человек, идущий наперекор с сомнительной моралью Волкова. — Ты и клуб — это что-то новенькое. — Олег едва уловимо приподнимает бровь. — Какой-нибудь. — Всё-таки Дима Дубин именно тот человек, который помогает ему не сдаваться, каким бы сильным человеком ни был сам Волков. В жизни каждого человека нужен свой комочек счастья, освещающий даже самый дождливый день. Который одним своим присутствием сможет утихомирить шумную грозу воздушными облаками, норовящими поскорее уйти с синего неба. И в жизни Олега Волкова этим человеком, несомненно, является Дима Дубин. — Что поделаешь. — Он пожал плечами. — Не могу же я отказаться. — Мне бы отдохнуть, а не по клубам ходить. — Это отмазка. Волкову никогда не были приятны шумные вечеринки с морем алкоголя и неадекватными сборищами. Звук пули, вылетающей из ствола пистолета, ему милее. Хоть и парень, сидящий напротив, никогда не был знаком с пристрастиями Олега к военной службе. — Вот и отдохнёшь! — Практически перебивая твердит Дима. — А то на работе своей стоишь как столб, да не вникаешь в суть событий. — Ладно, во сколько всё это будет? — Вопрос скорее риторический. У него нет желания куда-то идти, но назойливого Дубина и такой ответ устроит. — Собираемся к девяти. Ты меня прям радуешь, Олег! — Сияющие глаза и широкую улыбку нужно видеть. Волкову даже жаль печалить того своим отказом. — Я ещё не согласился, я подумаю и напишу. — Только правильно подумай. — Он продолжает улыбаться. — Ладно, мне ещё за подарком заехать нужно, поеду я. — Дима расплачивается за заказ, одевается и выходит из кафе, не забывая перед этим попрощаться и кинуть Олегу напоследок ещё одну сияющую улыбку. Волков незаметно улыбается уголками губ, глядя на выходящего из заведения Дубина. Он понимает, что таких счастливых глаз и лучезарной улыбки у него не будет никогда. У него нет привычки разбрасываться словами, но, когда надежды не остаётся совсем, слово «никогда» приходит на помощь. Он не завидует. Уже нет. Он перестал завидовать жизнерадостности людей в тот момент, когда его спасали врачи — из-за нового пореза разорвалось множество предыдущих и он чуть не погиб. Завидовать тому, чего у тебя никогда не будет — бесполезное занятие, с которым попрощался Олег. Иногда он задумывается о том, что лучше бы умер в тот день. Его родственная душа явно хорошо живёт без него и даже не задумывается о его чувствах. А Волков… он просто существует. Восполняет периодически свои жизненные потребности, пьёт много обезболивающих, курит, смотрит на всё, как на данное, и ненавидит единственного человека, с которым даже не знаком. По расчётам Волкова можно выяснить абсолютную пустоту с множеством вопросов внутри, ведь он не знаком со своей судьбой и не может предугадать будет ли сегодня в её расписании причинить боль Олегу своими неугомонными гормонами. Они друг для друга одновременно горькое никто и всепоглощающее всё. Он не может назвать эти действия изменами, ведь они не вместе, не любят. Но если должны быть, то почему нельзя потерпеть? Может, Дубин прав и его соулмейт нимфоман, не знающий слово «стоп»? Волков и вправду хочет отдохнуть от всей этой мороки, расслабиться, возможно, обзавестись новыми знакомствами и хоть на ночь забыть о том насколько отвратительна его жизнь. Через некоторое время Олег приходит к выводу, что если запасётся обезболивающими и бинтами, то ничего страшного не произойдёт. Всё-таки клуб его привычное место, с учётом того, что на данный момент его работа заключается в охране данного заведения. Правда, в другом клубе, в другое время и при других обстоятельствах, но это его особо не смущает. Если его родственная душа сегодня снова захочет сделать ему больно, Волков будет к этому готов.***
На часах без десяти девять, а Олег уже стоит перед дверями клуба и нервно смотрит по сторонам, вглядываясь в прохожих. Дубин должен уже быть здесь, но по каким-то причинам Волков его не может найти. Во рту неприятная сухость, сердце учащённо бьётся, а по спине скатываются капли пота, несмотря на прохладную погоду. Первый вечер октября встречает довольно добродушно, невзирая на обычную питерскую погоду. Что-то не даёт покоя, но как бы Олег ни старался, он не может отыскать источник его тревоги и продолжает стоять в стороне, дожидаясь опаздывающего друга. Кофта, пару лет назад сидящая на нём идеально и крепко очерчивающая каждый изгиб рельефного тела Волкова, сейчас болтается от холодного ветра. А пиджак, купленный полгода назад по размеру, протестует с вновь со сброшенными килограммами носителя, будто показывая, что пора уже начать следить за своим здоровьем. Всё чёрное, максимально прикрывающее фигуру. Олегу не нужны косые взгляды, не нужна жалость. Единственное спасение от людей — скрыть от них свои раны. Исключение в этом образе — аксессуар, который Олег носит не снимая с самого детства — двойной кулон кинжала с головой волка. Полное олицетворение мужчины. В руках красуется тёмно-коричневая кожаная куртка, купленная со сбережений Волкова. Он бы не позволил себе подобную роскошь с его нынешним финансовым положением, но идти без подарка на торжество — не самый лучший вариант. Тем более, на которое тебя зовёт не виновник данного мероприятия, а третье лицо. Олег не знаком с Игорем, лишь слышал о нём по рассказам Дубина. Тот явно им восхищается — майор, со своим мнением, бесстрашный, самоуверенный, сильный. Впрочем, как и все остальные полицейские, как считает Волков. Но глаза друга настолько горят в моменты разговоров о Громе, что иногда Олегу кажется, что тот и вправду ничего. Помнится, в какой-то момент ему даже показалось, что они знакомы лично, настолько тот поселился в его голове от реалистичных описаний Димы. — Пиджак? — Вместо привычного «привет» произносит Дубин, оказывающийся возле мужчины. — Давно тебя в нём не видел. Ты со своей щетиной прям как телохранитель какой-нибудь шишки. — Смеётся Дима и жестом показывает на дверь. — И тебе привет. — Олег мимолётно улыбается в ответ, и они заходят в клуб. Заведение встречает мужчин сине-фиолетовым неоном, доходящим с большого количества настенных ламп, и громкой музыкой. Как ни странно, свет не режет по глазам и в помещении довольно светло. Чёрные кожаные кресла с шёлковыми подушками по краям, расставленные в шахматном порядке, сочетаются с полом, выполненным под ту же шахматную доску. На стенах через проекторы транслируются клипы с полуобнажёнными людьми, а с левой стороны помещается среднего размера сцена, пустующая в данный момент. Взглянув наверх можно заметить, что высокие потолки здесь не просто так — второй этаж, выполненный под балкон, также покрывают пустующие столики. Народу не так много, как Волкову кажется на первый взгляд, что непременно радует. Игорю можно уже пожать руку за то, что он такой же не любитель муравейников, как и сам Олег. Окон мало, из-за чего в заведении довольно душно и без танцев. На лбу появляется мелкая испарина, которую Волков сразу убирает рукой и оттягивает пару раз ворот кофты, создавая таким образом искусственный вентилятор. Мужчины сразу направляются в сторону бара, где Олег решает отказаться от алкоголя, предложенного местным доброжелательным барменом, и берёт безалкогольный мохито, намереваясь охладиться. Дубин соглашается с инициативой Волкова не пить алкоголь и заказывает себе неизвестный Олегу коктейль без лишних градусов. Дима смотрит на Волкова так, будто без слов благодарит за то, что тот пришёл — улыбается. Олегу приятна такая реакция со стороны друга, поэтому он сразу отбрасывает из головы мысли о том, что лучше было бы остаться дома. Волков имеет право на отдых, имеет право на знакомства с новыми людьми и походы в клубы для того, чтобы развеяться, а не стоять столбом, наблюдая за пьяными ублюдками. Через некоторое время возле них появляется мужчина, по внешности и стилю в одежде которого можно предположить, что он глава какой-нибудь бунтарской конторы. — Игорь! — Дима кричит это ему прямо в ухо, дабы тот смог уловить суть его фраз. — С днём рождения! — Он обнимает его и передаёт подарок, который Олег замечает только в этот момент. Когда они отлипают друг от друга, виновник торжества вопросительно всматривается в сторону Волкова. — Это и есть тот парень, с которым ты хотел меня познакомить? Майор подходит ближе к Олегу, становится рядом. Волков замечает, что они примерно одинакового роста, хоть он и незначительно выше. Синяя рубашка, надетая на серую футболку, потёртые джинсы и коричневая кепка, совсем не сочетающаяся с образом. Либо майоры в наше время настолько мало зарабатывают, что не могут позволить себе новые вещи, либо этот мужчина не любит разбрасываться деньгами. Хотя тогда появляется вопрос к выбору заведения. Выражение лица спокойное, практически ничего не выражает. Однако по нему видно сразу — на самом деле он не такой хладнокровный, каким хочет показаться на первый взгляд. Приподнятые уголки губ выдают его, а блеск в глазах стремится указать на то, что в душе мужчины есть место доброте. Олег научился читать людей по их внешности и мимике ещё на службе — опыт не пропить. Но и верить только первому впечатлению он не любит, хоть и изменить его нельзя. — Да-да, это именно он. — Дубин подходит к Волкову и кладёт руку на его плечо. — Олег Волков, знакомься, это Игорь Гром — именинник, так же известный как майор Гром. — Он показывает на мужчину. — Приятно познакомиться, Игорь. — Мужчины пожимают друг другу руки твёрдой хваткой, и уголки губ Игоря поднимаются. — Сильная хватка. Хорошая физическая подготовка? — вопрошает Гром, отпуская руку и засовывает её в карман джинсов. У кого и есть хорошая физическая подготовка, так явно не у Волкова. По крайней мере, сейчас он ей похвастаться не может. Безусловно, у него есть реальный боевой опыт, множество часов рукопашного боя, солдатские тренировки и военные навыки с тактиками, которым может позавидовать даже человек, работающий в полиции. Но, несмотря на всё это, на данный момент за его спиной множество порезов на теле, заброшенный боксёрский клуб, который он посещает с редкой периодичностью, и переменное физическое состояние. Как бы он ни желал о большем, позволить себе он его не может. Не в этой форме. Расставаться со спортом он не планирует, — слишком дорого ему это занятие — физическая активность всегда приходит к нему на встречу и замещает всех. Тренировки для Олега — то увлечение, благодаря которому мужчина может сбросить весь груз тяжёлого дня, негативные эмоции и избавиться на пару часов от череды омерзительных будней. Однако и выполнить установленную ранее программу от начала до конца он сейчас не в силах. — О, Олег работает в охране, — опережает Волкова Дима, встревая в диалог, когда к ним подходит девушка с короткими красными волосами и кожаным угольным пальто в руках. Да, в охране. Олег не считает нужным рассказывать о своей неудачной военной карьере, поэтому такой ответ Дубина его устраивает. — Извини, милый, я задержалась. Там ужасные пробки. — Девушка обращается к Игорю, а затем целует его в щёку. Дима в который раз за вечер знакомит Волкова с гостями, представляя эту яркую девушку Юлей Пчёлкиной — знаменитой журналисткой и блогершей, о которой Олег до этого не слышал, интересной личностью и, по совместительству, невестой Игоря Грома. После разговоров Олег вспоминает о подарке, по-домашнему уместившемуся в его руках, и дарит кожаную куртку имениннику. По всей видимости, Грома более чем устраивает подарок Волкова, и тот мысленно выдыхает. Подарки — явно не сильная сторона мужчины, тем более, когда идёшь на торжество к человеку, с которым лично не знаком. Но он попадает в точку, поэтому волноваться больше не о чем. В конечном итоге Гром вместе со своей возлюбленной уходят, оповещая гостей, что через полчаса нужно быть на втором этаже — всё празднование будет проходить там. Волков кивает в знак согласия, чтобы не повышать голос, и остаётся наедине с Дубиным. Оказывается, что сидеть они будут не на импровизированном балконе, а в специально отведённом для этого зале. Это удивляет Олега. В клубе, в котором он работает, нет совмещённых залов и ресторанов. В подобные заведения обычно приходят напиться, потанцевать, да показать всему миру «прилежные» манеры, но явно не изысканно наполнить свои желудки царскими ужинами. Либо для Волкова это в новинку за счёт того, что на его работе всё менее дорогое и красивое, нежели здесь. Ценник и приятное расположение здания тому явное подтверждение. Слушая очередную загадочную полицейскую историю от лица Димы, Олег не замечает, как проходит заданное время, и они поднимаются на второй этаж.***
Он слышал о нём. Определённо. И даже не раз. Но он никогда в жизни не смог бы догадаться, что виновником его омерзительного состояния будет именно этот человек. Идеальный юный программист, основавший социальную сеть VMESTE, тестовая версия которой раскрылась для народа с новой стороны. Он набирает популярность своим острым умом, принёсшим вклад в развитие информатики, и колкими ответами в интервью. Искусствовед, жизнь которого для Олега — проходящая картинка. Волков никогда не был любителем всех этих программных прелестей, как и гаджетов в принципе, хоть на службе и удостоил честью познакомиться с ними поближе. Книга — его лучший друг, если его интересует какая-то тема. Но тот факт, что Сергей Разумовский его родственная душа, вызывает в нём настолько противоречивые чувства, что он не может остановиться на одном. Волков стоит как вкопанный. У него нет слов. Теперь он знает собственную бурю и взволнован, как море от ужасного ветра. Голос под черепной коробкой кричит: «Поздоровайся», «Поговори», «Спроси», «Уйди» — столько мыслей, и удержаться на одной он не в силах. Банальные слова приветствия не приходят в голову. Трудно произнести хоть слово. Олег может лишь смотреть в глаза Сергея, наблюдающие за девушкой, стоящей возле него. Волков переводит взгляд в её сторону и замечает, как Разумовский обнимает её за талию. Мужчина чувствует, как к горлу подступает неприятный комок. Он нервно глотает слюну, но это не помогает — с каждой секундой ком нарастает всё больше. Градус в помещении за мгновение повышается, отчего по спине скатываются влажные капли. Лёгкие требуют кислорода, но воздуха категорически не хватает. Что-то сдавливает шею Волкова, а координация покидает тело, оставляя вместо себя головокружение и учащённое сердцебиение. Вдруг словно ледяным холодом зимы или огненным жаром лета обдаёт его дрожащее сердце — Разумовский бросает взгляд на Олега. Программист смотрит слишком нагло, слишком дерзко, слишком самоуверенно. Будто видит насквозь, будто знает, кем он является на самом деле. Он будто обворожительный дьявол, которого жаждет каждый человек на этой земле; Сатана, вновь обретающий своего грешника. И он видит, что в этом взгляде нет ни намёка на то, что чувствует сам Олег. Ни ласковости, ни человечности, ни милосердия. Ни надежды, которой у Волкова слишком много, несмотря на то, что тот обещал себе оставить её в прошлом. Она заглушает всю боль, принесённую этим человеком, все эти пытки и горечь, оставленные Сергеем за все эти годы. Лишь надменность, высокомерие и капли раздражения. И он понимает — это провал. Разумовский зазывает к себе, держит взгляд, не позволяет отойти хоть на секунду, перестать думать о нём. Олег становится загнанной птицей в клетке, жаждущей свободы, слепо верующей миру, но так ярко осознающей всю трагичность ситуации. Понимает, что нет никакого выхода, нет никакого выбора и нет хоть доли уверенности в том, что хоть когда-нибудь ему дадут право на счастье. Предоставят шанс улететь, познать мир и наконец довериться. И Волков хочет уйти. Сбежать, исчезнуть, улететь — что угодно, лишь бы не находиться сейчас рядом. Не слушать, не смотреть, не чувствовать. Ведь понимает, что именно из-за этого человека так долго не может жить нормально. Лишь существовать, делать вид, проваливаться на дно с каждым разом всё ниже, распадаться на мелкие кусочки. Разумовский — пистолет, пуля из которого так чётко попадает в нужную цель. Нож, метко находящий и разрывающий кожные ткани противника. Дротик, прилетающий прямо в яблочко во время игры. Но сознание не понимает. Не хочет понимать. Чувства переполняют Олега, и он не может от них скрыться. Столько идей, столько соображений и действий, на выполнение которых нет возможности. Смотря в глаза Сергея, он не в силах отвести взгляд — возникает ощущение, будто Волков не сможет это пережить никогда. Вот он — человек, которого он так долго искал. Которого хотел увидеть, потрогать, поговорить с ним, никогда не отпускать. Но эти желания начинают испаряться после стольких дней кричащей боли. На смену им приходит яркое желание уйти из этого чёртового клуба, да поскорее, дабы не видеть Разумовского. Он не может понять почему именно этого жаждет его мозг, но сопротивляться ему не в силах. Бывают минуты, когда душа стоит на коленях в каком бы положении ни находилось тело, и это та самая минута, в которой мысли созвучны с молитвами. Олег, не разрывая контакта с Разумовским, встаёт со стула, шагает в сторону, а затем отворачивается и спешит к выходу из клуба. Это именно тот человек, которого он так долго пытался найти, и именно тот, который причинил ему столько боли. Все сценарии, крутящиеся до этого в его голове, испаряются и от них не остаётся ни следа. Дыхание сбивается, в груди застывает ощущение тяжести, будто ему вспороли живот, полностью заполонили его камнями и кинули на дно. Будто совсем не понимали, что будет с ним, что тот не выплывет. Не сможет. Не сумеет. Музыка оглушает, перед глазами всё плывёт, и он понимает, что всему виной не алкоголь, сигареты или вещества, дурманящие разум, а человек, находящийся в этом клубе. Человек, который заставляет его страдать все эти три года, не удосужившись даже рассказать причину своего ублюдского поведения. Да к чёрту разговоры, не удосужившись дождаться его. Неужели он в самом деле настолько поглощён своими похотливыми желаниями, что ему совершенно наплевать с кем заниматься близостью — с родственной душой или с кем попало? Из собственных мыслей Волкова вытаскивает чужая рука, накрывающая его плечо твёрдой хваткой. Он останавливается и понимает, что до сих пор не вышел из клуба. Казалось, проходит столько времени, а он застревает возле сцены, с которой доносятся непонятные для ушей Олега слова песни. Вокруг всё кружится так, будто он напился без капли алкоголя, лёг в постель и закрыл глаза, представляя себя на американских горках. Голова болит, а мышцы сковывает цепенящий страх, отделаться от которого Волков не в силах. Олег медленно поворачивает голову в сторону, несмотря на сопротивление тела, и не замечает, как валится с ног, теряя сознание.