Эгоист

Н: Это ты точно подметил согласилась Настя. Н: Ты не любишь о себе говорить. М: Спрашивай, я отвечу. Н: Сколько детей было у твоей мамы? М: Двое. С моей сестрой ты знакома. Н: Ты рос в полной семье? М: Родители развелись, когда мне было 12. Н: Ты общаешься с отцом? М: Нет. Н: А с мамой? М: Конечно. Н: Как часто? М: Звоню ей не реже, чем раз в месяц. Видимся по праздникам. Н: Она живет в Ярославле? М: Да. Н: Тогда почему так редко? М: Не люблю пустые разговоры и неловкое молчание. Бесполезная трата времени. Н: Это ведь твоя мама... М: Ты думаешь, что она любит пустые разговоры или неловкое молчание? Н: Неужели тебе совсем нечего ей сказать? М: Она не сможет понять большую часть того, что я могу сказать о себе. Настя устало вздохнула. Опять не угодил. Это было утомительно и неприятно: он целыми днями из кожи вон лез, чтобы ей было хорошо рядом с ним, но она все равно недовольна. Однако от этого несоответствия мотивация продолжать не пропадала. По крайней мере, пока. Но, возможно, ждать осталось недолго. Макса поражало то, насколько ему сложно и тяжело даются эти отношения: раньше он был уверен, что стоит ему только сделать Настю своей - и все мигом встанет на свои места, а счастье и гармония поселятся в его жизни навсегда, но проблемы подстерегали их на каждом шагу, и чем дальше, тем они были крупнее. После этого злосчастного разговора про детей между ними словно порвалась какая-то нить, Настя отстранилась. Когда он прижимал ее горячее тело к себе в постели, то иллюзия их близости еще возвращалась к нему, но в остальное время она словно остывала и только ждала повод, чтобы оставить его. И не дождавшись, придумала сама, точнее, воскресила из пепла. Н: Я хочу на работу заявила она как-то утром, когда они пили кофе в гостиной. М: Я думал, тебе нравится быть дома спокойно заметил Макс, решив не поддаваться на провокацию. Н: Нет, мне не нравится покачала головой Настя. Н: Я попробовала, но мне тут... тоскливо, я хочу видеться с другими людьми. М: Настя вздохнул Макс М: ну не будь ребенком, ты же знаешь, что я прав, дома тебе лучше. Будешь приходить с работы уставшая, злая, нервная - зачем это нужно? Н: Мне надоело зря коптить небо, я хочу приносить пользу. М: Ты приносишь очень большую пользу - ты делаешь меня счастливым. Н: Одно другому не мешает! М: Я сказал нет! отрезал Макс. Он старался, чтобы его голос звучал спокойно, но в последний момент в нем прорвались нотки гнева. Настя вздрогнула и не стала больше спорить. Вечером, когда он вернулся с работы, ее не было дома. М: Ты где? спросил он, тут же набрав ее. Н: Я дома. М: Нет, это я дома, и тебя здесь нет. Н: Ты у себя дома, а я у себя. М: Твой дом здесь! Макс почувствовал, что закипает. Да что же это такое, черт бы побрал эту идиотскую любовь..! Н: Прости, я больше не могу вдруг тихо произнесла Настя. М: Что ты не можешь? похолодел Макс. Н: Жить твоей жизнью. Мне нужна своя собственная. Ему стало чуть легче: возможно, она не имеет в виду расставание, а только чуть больше свободы. М: Хорошо медленно ответил он ей. М: Сегодня будешь дома ночевать? Н: Да, пожалуй. Эта ее неуверенность еще немного подбодрила его. М: Как хочешь. Только завтра мне обязательно надо тебя увидеть, хорошо? Н: Да, конечно. Макс положил трубку и вздохнул с облегчением. Макс примчался в 8 утра с цветами, вид у него был заискивающий. Начтя не смогла сдержать улыбки, хоть и собиралась быть с ним строгой. Она пригласила его к себе и даже представила маме и папе - они как раз собирались на работу. К: Так вот кто экспроприировал нашу дочь на неопределенный срок! воскликнул отец. К: Пора бы уже документ предъявить, молодой человек, а то, неровен час, мы в полицию заявим... Настя покраснела: Н: Пап... Макс же просиял и заверил потенциального тестя: М: Дело только за вашим чадом, я все возможные предложения внес. Родители как по команде обернулись к дочери - ей захотелось провалиться под землю. В то же время она вдруг подумала, что это, возможно, не такая уж безумная идея, но потом вспомнила про детей и отмахнулась от наваждения. М: Я нашел тебе работу! заявил довольный собой Макс. Поистине, это утро было полно сюрпризов. Н: Какую? поинтересовалась Настя. М: Администратором в женский велнес-клуб. Н: Почему туда? М: А почему бы и нет? пожал плечами Макс. Н: А как называется? М: Фламинго Н: О, я слышала об этом клубе, он очень крутой... только для женщин, и дорогущий... Настю вдруг поразила одна мысль: Н: Погоди-ка, не в этом ли дело? М: В чем? Н: Ты хочешь, чтобы я работала там, где нет ни одного мужчины? М: Ну... Максим замялся М: не то чтобы обязательно, но это было бы мне приятно, да... Настя расхохоталась, а потом уселась к нему на колени и обхватила его голову руками. Н: Какой ты смешной! Так это все было из-за ревности? Максим судорожно прижал ее к себе и стал жадно покрывать ее лицо поцелуями, пока не дошел до губ - Настю даже в жар бросило от таких страстных ласк. Она привела его в свою комнату, и они целовались, изнемогая от желания, пока не услышали звук закрывающегося замка, после чего принялись срывать друг с друга одежду - Макс даже оторвал несколько пуговиц на своей рубашке - так ему не терпелось овладеть своей девушкой. Лежа на кровати в его объятиях, Настя с легким испугом прислушивалась к тому, что происходило у нее внутри - там неистово порхали бабочки... На какое-то время наступило блаженное затишье. Настя стала такой же нежной и ласковой, как прежде - Макса отпустили все его тревоги и сомнения. Она вернулась жить к нему, и с работы всегда сразу приезжала домой, даже если он не мог забрать ее сам. Он был так доволен ею, так счастлив, что даже решил нарушить свои правила и пригласить к себе в гости мать и сестру с мужем. Настя была в полном восторге - она прыгала чуть не до потолка и хлопала в ладоши. Потом она, правда, вспомнила, что все его родственники видели ее красивой, а сама она не сможет так накраситься, как это сделали мастера в салоне. Макс в ответ на это расхохотался, пожурил ее за тщеславие и настоял, чтобы перед семейным приемом она сходила снова в тот же салон к тому же самому мастеру. Вечер поначалу был не слишком легким и непринужденным, потому что сам Макс виделся с родственниками редко, а Настя и вовсе была с ними незнакома. И все же они нашли общие темы: Алла сообщила, что уже беременна, чем привела Настю в блаженный экстаз и получила от нее сто тысяч поздравлений и похвал. Они подробно обсудили свои страхи перед родами и прочую женскую дребедень, мама тоже внесла свою лепту. Макс побеседовал с Романом о бизнесе, впрочем довольно рассеянно, так как неустанно наблюдал за Настей, усиленно старавшейся уделить максимальное внимание обеим женщинам. Она наготовила кучу еды, в том числе довольно затейливой, и неустанно ухаживала за всеми за столом. Макс подумал о том, что она создана для семейной жизни и что ему следует - хитростью, лаской или еще каким-то способом - поскорее склонить ее к браку. Возможно, ему стоит также пересмотреть свое отношение к деторождению, но пока он не чувствовал в себе сил для этого. Благодарность и нежность Насти после этих семейных посиделок не знала границ - Макс еще никогда не видел ее такой пылкой и раскованной - и понял, что с родственниками следует встречаться чаще. Настя поняла, что она пропала: наконец она призналась себе, что любит Макса всем сердцем, и это пугало ее, в основном из-за того, что он хотел на ней жениться, но не хотел детей. Настя не видела в такой семье никакого смысла, но даже представить не могла, что ей придется с ним расстаться. Она старалась не думать об этом много, однако все эти соображения мешали ей признаться ему в своей любви. Наконец был готов ее загран-паспорт и до поездки на Бали оставалась всего какая-то неделя - Настя решила, что признается ему там - в тропической и романтической обстановке, в чужой стране, где он не сможет сразу затащить ее под венец, потому что она не была уверена, что сможет ему противиться. И именно тогда грянул гром среди ясного неба.