Боюсь дышать, когда ты рядом

      Зайдя в клуб, в уши ударяет звук громких битов. Сан идет вслед за Уеном, который сворачивает налево, они проходят к лестнице и поднимаются на второй этаж. Их встречает хостес — высокая молодая девушка в темном костюме с приятной внешностью, Уен спрашивает, есть ли у них свободные комнаты. Она уточняет у них детали, они отдают верхнюю одежду в гардероб, затем девушка провожает их до места.       Пока они идут вдоль коридора, Уен надеется, что vip-комнаты здесь не выглядят вульгарно, как это обычно бывает. Он расслабляется, когда перед ним открывают дверь.       Комната слишком просторная для двух человек, но интерьер выглядит красиво. Первое, что бросается в глаза — неоновая надпись на стене «здесь и сейчас»‎. На противоположной от двери стороне стоит п-образный темно-серый диван, обитый шенилловой тканью, в центре стоит большой стол с подсветкой на толстой ножке, стены отделаны серой декоративной штукатуркой, она создает глубину и рельеф за счет подсветки василькового цвета по всему периметру помещения.       Из-за того, что комната рассчитана на большую компанию, стол здесь стоит большой и когда они садятся друг напротив друга, то расстояние выходит приличным. Уен рад небольшой дистанции между ними, ему и так неловко от своего же предложения прийти сюда. Хостес дает им меню.       — Мне подойти позже или вы уже знаете, что будете заказывать? Девушка вежливо улыбается смотря на них. А Сан смотрит на Уена и предлагает сделать выбор ему. Он быстро пробегает глазами винную карту.       — Игристое вино, вот это, — Уен тыкает пальцем на название, потому что сейчас и обычные слова тяжело выговариваются, а слова на другом языке он точно не осилит. — И закуски к вину.       Пить сегодня он не планировал, но сейчас ему необходимо немного расслабиться, потому что даже мышцы начинают немного болеть из-за напряжения. Уен старается держать спину ровно и следит за каждым своим движением, боясь сделать что-то неуклюжее.       — Заказ принесут через несколько минут, если я вам понадоблюсь, нажмите на кнопку. — Девушка показывает где она находится, забирает меню и выходит из комнаты.       Никто не решается начать разговор, Уен, под пристальным и изучающим взглядом Сана, смущенно осматривает пространство. На стене у двери висит большая плазма, а внизу тумба с колонками и микрофонами.       — Не против, если я включу свою музыку? — Предлагает Уен, в тишине он будет чувствовать себя неловко, да и музыка всегда его успокаивает.       Сан не отводя взгляда чуть заторможено кивает, Уену кажется, что он даже не моргает. Щеки Чона начинают гореть. Он встает с места и подключает свой телефон к колонке, ставит плейлист со спокойной музыкой и возвращается на место. Чон не выдерживает взгляда.       — Хватит так смотреть, скоро дыру во мне прожжешь. — «Хотя ты уже это сделал», Уен усмехается своим мыслям.‎       — Прости, мы так давно не виделись, — Сан немного встряхивает голову и закусывает губу, он явно хотел еще что-то сказать, но не стал.       В этот момент официант приносит заказ, разливает по бокалам игристое и уходит.       — Как у тебя дела? — Сан возвращает на него свой взгляд.       — Все в порядке, — Уен делает глоток и продолжает, — расскажешь, почему так внезапно исчез?       — Для начала я бы хотел попросить прощения за то, что оборвал все связи и ничего не сказав, уехал. Юнхо говорил, что ты переживал.       — А я не должен был? — Уен хмурит брови.       — Прости… Я был молод и глуп, думал, что так будет лучше для всех. Сейчас это может звучать как оправдание, но я действительно сожалею. Тогда я не видел другого выхода.       — Сан-и, что произошло?       Уен сам не понял, как это милое обращение вырвалось из его рта, но когда он увидел такое печальное лицо Сана, слова сами выскочили наружу. Когда они дружили в университете, то он иногда так к нему обращался, но сейчас это показалось Чону не совсем уместным. Он не понимает в каких они вообще сейчас отношениях и в какой степени близости. Чон ставит локти на стол, а ладони сцепляет в замок и подносит ко рту, смотрит Сану в глаза, все же сохраняя спокойное выражение лица.       Сан на это обращение поднимает уголки губ и отпивает вино. Он тяжело вздыхает и крутит бокал на столе, явно думая с чего начать рассказ, Уен это улавливает.       — Если ты не знаешь с чего начать, начни с начала. Если хочешь опустить какие-то детали, я не буду тебя допытывать.       Сан кивает и еще минуту собирается с мыслями. Пока он погружен в мысли, Уен рассматривает его лицо и думает о том, как же ему не хватало его рядом.       — Ты же помнишь, что наша семья занимается строительством? — Уен кивает и Сан продолжает, — мой отец всегда был со мной строг и, наверное, всю жизнь рассказывал мне о семейном бизнесе и о том, что я должен усердно учиться, быть лучшим, пойти по стопам родственников и унаследовать это все.       Отец Сана с самого детства приучал его к дисциплине, не позволял ходить на какие-то детские кружки и секции, он старался дать ему только то образование, которое пригодится ему в будущем, когда на него ляжет ответственность владельца бизнесов. Сан учил сразу несколько языков, чтобы без труда общаться с зарубежными партнерами, ходил к репетиторам, если получал оценки ниже, чем «отлично». В подростковом возрасте отец на лето устраивал его работать в одну из компаний, чтобы сын как можно быстрее влился в дело. На ряду с этим отец учил разбираться в документации и финансах.       — Я, если честно, не очень понимал, куда он так торопится с этим обучением, даже злился, что у меня просто украли детство. До определенного момента, — Сан вздыхает и пальцами трет переносицу, а затем лоб. — Но отец как будто чувствовал что-то. Тогда… Когда я был на последнем курсе, мы узнали, что у отца рак желудка третьей стадии. Прогнозы были неутешительные. Это было… сильным ударом для нашей семьи. Отец начал проходить лечение, мама впала в отчаяние, младшему брату тоже тяжело было. А я понимал, что на меня вскоре может лечь слишком много ответственности. Честно говоря, это пугало.       Сан прерывается, делает большой глоток вина и продолжает.       — В ускоренном порядке мне нужно было вникнуть в большую часть дел. Мне повезло, что отец собрал большую сплоченную команду профессионалов, благодаря им все упало на меня не сразу. Отец в то время готовился к открытию еще одной фирмы за границей, но с ней было много проблем, которые по итогу пришлось разгребать мне и маме. Отцу становилось хуже с каждым днем, ни лучшие препараты, ни лучшие врачи помочь не могли. Рак разрастался очень стремительно и отца быстро покидали силы. Мы занялись переоформлением документов на меня и маму, в компании пришлось провести небольшие кадровые перестановки. Мне нужно было экстерном сдать экзамены и диплом, выпуститься раньше, чем хотелось бы.       Сан испытывал слишком много негативных чувств и эмоций одновременно. Своего отца он очень любил и уважал несмотря ни на что. Но отец строго запретил ему раскисать сейчас и впадать в отчаяние, как это делала его мать. Последней его волей было, чтобы Сан всеми силами удержал его детище и не дал ему развалиться. Он до последнего переживал о делах его компаний, работа была его жизнью. И дело было не только в деньгах, он обожал свою работу, любил все успешно завершенные проекты, которые делали их заказчиков счастливыми, он также любил и ценил своих сотрудников. Он не мог просто оставить все это на произвол судьбы и умереть. Сана не особо спрашивали чего он там хотел, но он не противился принимая свою судьбу, понимая, на сколько это важно для отца. Главным было сейчас устоять на плаву и четко выстроить работу компаний, потеряв главное звено, а дальше он разберется.       Сану нравилось учится и нравилась его университетская жизнь. В плотном расписании он иногда находил место для тусовок с друзьями, начал заниматься спортом, он смог добиться у отца разрешения на участие в подготовке к тому самому фестивалю, который сблизил их с Уеном. И попрощаться со своей относительно беззаботной жизнью было тяжело и обидно.       — Когда я стал официальным владельцем, нужно было крутиться как белка в колесе и часто уезжать в командировки за пределы Кореи. Незадолго до того, как я должен был вернуться из очередной командировки, отец умер. В общем то все это время ушло на погружение в новую жизнь.       — Сан… мне очень жаль, что все это с тобой произошло. Соболезную твоей утрате.       Уен слушал очень внимательно, представляя как это все выносил Сан почти в одиночку, сейчас он боролся с желанием встать и крепко обнять его.       — Мне жаль, что я тогда оттолкнул всех близких друзей, оттолкнул тебя. — Сан смотрел сейчас не просто в глаза, а в самую душу. — Я не мог позволить себе дать слабину и уж тем более не хотел перекладывать на кого-то свои проблемы. Даже с Юнхо мы немного отдалились, хотя мы дружим еще со школы. Но, думаю, попытаться объяснится я должен был… все же некрасиво было исчезать вот так.       Уен не выдерживает и поднимается с места, подходя к Сану ближе, он останавливается и неуверенно протягивает к нему руки.       — Можно?       Сан встает и Уен крепко обнимает его за шею и гладит затылок одной рукой, прижимая ближе. Уен был тактильным и когда не мог выразить все переживаемые чувства словами, то показывал их физическим контактом.       — Ты был все это время один… Ну почему же ты ничего не сказал.       Уен тяжело вздыхает, а Сан обхватывает одной рукой за талию, второй поглаживает его по спине. Инстинктивно носом утыкается в железу на шее, вдыхая запах. Вишня стала непривычно нежной и сильно сладкой, даже пряность теряется на ее фоне. Альфа вдыхает сильнее и Уен чуть расслабляет объятия, смутившись. Кажется, у кого-то случился очередной сердечный приступ.       — Прости, это невежливо, но ты правда очень вкусно пахнешь.       Сан улыбается, а Уен спускает руку и щипает его за бок, отчего альфа громко ойкает.       — Прекрати говорить такие смущающие вещи.       Они оба чуть смеются, в этот момент трель звонка, звучащая из колонок, проносится по комнате. Чхве выпускает Уена из объятий, он подходит взять трубку. Звонит Есан. Черт.       — Чон Уен, если ты сейчас же не скажешь, где наход…       Уен тут же отключает телефон от колонки и снова прикладывает телефон к уху, делая звук тише, потому что господин Кан сейчас в бешенстве и Чон уже готовится к худшему.       — … то я сам тебя из под земли достану! Где тебя, черт возьми, носит?!       — Вы еще в клубе?       — У выхода. Где ты?!       — Сейчас спущусь.       Уен сбрасывает звонок, вздыхая, закрывает глаза и поднимает голову вверх. Сейчас ему точно устроят темную, даже прохожих смущаться не будут, он уверен. Есан просто ненавидел, когда Уен куда-то пропадал, почему-то у него было четкое представление, что Уена кто-то прихлопнул, если тот не отвечал на сообщения или не брал трубку. Уен смотрит на телефон и видит уведомления от Есана, Минги и в общем чате 99+ сообщений, значит точно обсуждали, в какой канаве мог помереть Чон.       Сан смеется в кулак, а Уен вспоминает, что до звонка они крепко с ним обнимались и щеки вновь становятся пунцовыми. Хорошо, что в комнате не так много света и это вряд ли будет замечено.       — Есан все такой же суровый.       — Да, он страшный человек, — Уен улыбается, но потом опять принимает серьезное выражение лица. — Прости, мне нужно идти.       На самом деле Уен немного рад, что Есан позвонил именно сейчас, ему нужно было немного прийти в себя после такого насыщенного на эмоции дня. Чхве подходит к нему ближе.       — Мы еще увидимся? — Сан смотрит на него с надеждой во взгляде.       — Если ты захочешь.       Сан подходит еще ближе и обнимает его за плечи. Ему явно не хотелось сейчас отпускать Уена, а у того от действий Сана опять заходится сердце, он прикрывает глаза и обнимает в ответ.       — Хочу. Оставишь мне свой номер?       Уен кивает, они стоят так еще пару минут в тишине и эта тишина не кажется им неловкой. В объятиях друг друга хорошо, хоть и очень волнительно. Их запахи смешиваются между собой и Уен думает, что они все-таки прекрасно звучат вместе.       После того, как они отпускают друг друга, Сан передает свой телефон и Уен записывает номер. Когда они проходят к ресепшену, Чхве расплачивается. Когда они одеваются, Уен насмешливо предупреждает, что если они выйдут вместе, то Сан может пострадать от тяжелой руки Кана, поэтому Чон выходит из клуба один.       На улице ждет один разъяренный омега, остальных он отправил по домам. Уен подходит к нему, сразу вытягивая руки вперед.       — Спокойно, не бей. Все со мной в порядке, я жив.       — Если я из-за тебя поседею раньше времени, за окрашивание будешь сам платить. — Есан грозит ему указательным пальцем. — Где ты был?       — Расскажу все дома. Желательно завтра, я без сил.       Есан все-таки ударяет Уена в плечо, но не так сильно, как ему бы хотелось. Он вопросительно смотрит, но соглашается, когда видит действительно утомленного друга.       Они вызывают такси. Когда они едут вдоль ночного города, Уен смотрит в окно и не может поверить, что сегодня был так близок к Сану. Он немного побаивается проснуться завтра утром и осознать, что это могло оказаться лишь сном или иллюзией, созданной его поехавшим мозгом.