После стольких лет?

Когда холодная сталь коснулась ее кожи, электричество пробежало по всем фибрам ее существа. Слезы текли по ее лицу, смешиваясь с кровью и потом. Несмотря на тщетность сопротивления, она крепко вцепилась в простыни, готовясь к удару. С тошнотворным треском первый шип пронзил ее плоть, разрывая слои мышц и соединительной ткани. Из горла Эрин вырвался пронзительный крик, эхом разнесшийся по комнате. Кровь начала свободно литься из раны, скапливаясь под ее израненным телом. Несмотря на ее агонию, ее чувства охватило странное чувство оцепенения – отстраненность от реальности, которая позволила ее разуму дистанцироваться от жестокого нападения на ее тело. По мере того, как новые шипы пронзали ее конечности и туловище, каждый новый удар вызывал еще один душераздирающий крик, Эрин обнаружила, что все дальше отходит от сознания, все глубже погружаясь во тьму… Когда Эрин снова проснулась, она лежала обнаженная на прохладной каменной поверхности, окруженная мерцающим светом свечей. Комната почему-то показалась ей знакомой; низкие потолки, панели из темного дерева, антикварная мебель, украшенная жуткими безделушками. Постепенно воспоминания начали возвращаться — похищение, авиакатастрофа, особняк на острове… и Дюмэт. Она медленно открыла глаза, моргая от тусклого света. К своему ужасу она осознала, что все ее тело преобразилось: каждый шрам, порез и прокол, оставленные жестоким мучителем, чудесным образом полностью зажили, оставив лишь слабые следы своего прежнего существования. Но хуже всего то, что, пока она была без сознания, произошло еще кое-что… Жуткая ухмылка появилась на лице Дюмэта, когда он заметил, что Эрин просыпается. Шагнув вперед, он с любовью погладил ее недавно гладкую кожу. — С возвращением, дорогой гость. — В его голосе звучал злобный восторг. — Вы действительно доказали свою выносливость. И теперь начинается наше настоящее совместное путешествие. Эрин изо всех сил пыталась сесть прямо, слегка поморщившись, когда боль напомнила ей о том, как низко она упала. Ее взгляд метался по комнате, лихорадочно ища любые признаки бегства. Но она уже знала, что это бессмысленно. Это место представляло собой лабиринт извилистых коридоров и люков, ведущих бог знает куда. Смиренно вздохнув, она повернулась к своему похитителю, готовясь к следующей жуткой игре, которую он задумал. — Сейчас, – тихо сказал Дюмэт, подходя к ней ближе. Его руки потянулись, поначалу нежно, очерчивая медленные круги по ее обнаженной груди. От этого прикосновения по ее спине пробежала дрожь, одновременно отталкиваемая и возбужденная этим извращенным проявлением привязанности. Дюйм за дюймом он мучительно приближался, пока их тела не прижались друг к другу. Его горячее дыхание касалось ее шеи, он шептал слова желания, смешанные с угрозами насилия. Эрин крепко закрыла глаза, отчаянно пытаясь не реагировать на его ухаживания. Но даже несмотря на то, что ее разум кричал «нет», ее тело предало ее, реагируя на первобытные инстинкты, запрограммированные глубоко в ее ДНК миллионы лет назад. Эрин пыталась сопротивляться, правда, она сопротивлялась. Каждая клеточка ее существа восставала против происходящего. Но каким-то образом, несмотря на все ее усилия, ее тело начало реагировать на его прикосновения. Это казалось неправильным, невероятно неправильным, но она не смогла удержаться и слегка выгнула спину, приглашая его поближе. Слезы текли по ее щекам, когда она мысленно умоляла кого-нибудь – кого угодно – прийти и спасти ее от этого кошмара. Заметив ее борьбу, на лице Дюмэта появилась искривленная улыбка. С новой силой он продолжил свое неустанное наступление, его руки свободно бродили по ее когда-то оскверненному телу. Его пальцы двинулись ниже, касаясь чувствительных участков, прежде чем наконец нашли свою цель. Несмотря на все ее попытки побороть растущую волну удовольствия, охватившую ее организм, Эрин чувствовала, что поддается зловещему заклятию, наложенному на нее ее похитителем. Словно предчувствуя близкую победу, Дюмэт тихо рычит в предвкушении. Протянув руку за спиной, он достал маленькую бутылочку, наполненную вязкой жидкостью. Открыв сосуд, он поднес его к губам Эрин, молча приказывая ей пить. Хорошо понимая, что ее ждет, если она откажется, она нерешительно приоткрыла губы и позволила горькой субстанции стечь на язык. Сразу после того, как она проглотила зелье, внезапная волна похоти охватила ее, чего она никогда раньше не испытывала. Все мысли о сопротивлении исчезли, уступив место единственному животному побуждению – угодить своему новому хозяину. Не колеблясь больше ни секунды, Эрин нетерпеливо бросилась к нему, ее рот жадно искал его рот. Их языки переплелись, их стоны эхом разнеслись по всему молчаливому залу. Дюмэт глубоко застонал, наслаждаясь вкусом ее сладости, смешивающейся с его темной сущностью. Он просунул руку между ее ног, чувствуя влажное тепло, свернувшееся под ее кожей и ожидающее выхода. Дразня, он потер ее чувствительную плоть, вызвав ее крики бессмысленной эротической потребности. Его свободная рука скользнула под ее узкую больничную одежду, лаская ее твердую круглую ягодицу, прежде чем погрузить два длинных тонких пальца в ее узкий анальный вход. Эрин громко вскрикнула, не в силах сдержать волны экстаза, обрушившиеся на ее тело. Она беспомощно извивалась под ним, ее бедра дико покачивались, требуя еще большего из того, что он ей давал. Он нашел правильный ритм, входя и выходя из ее задницы. Так потерявшись от удовольствия, она не заметила, как он внезапно встал и без особых усилий поднял ее с земли. Не прерывая страстного поцелуя, Дюмэт понес ее к центральному элементу своей жуткой игровой площадки — большой, богато украшенной кровати, украшенной замысловатой резьбой, изображающей одновременно ужасающие и эротические сцены. Матрас, казалось, опустился и сдвинулся, обнажая свою истинную природу; сотни острых лезвий, спрятанных в мягкой на вид ткани, терпеливо ждали, чтобы разорвать на куски любую ничего не подозревающую жертву, достаточно глупую, чтобы осмелиться лечь на нее. Даже не раздумывая, Эрин слепо последовала за ним, полностью охваченная желанием. Ее разум больше не функционировал рационально; теперь был только он. Они рухнули на кровать, их тела плавно сплелись воедино. И как только она подумала, что они наконец уступят место оргазмическому освобождению, Дюмэт резко остановился. Тяжело дыша, он посмотрел на ее покрасневшее лицо и жестоко улыбнулся. — Тебе еще многое предстоит узнать о том, как доставлять мне удовольствие, — угрожающе прошептал он. Эрин разочарованно хныкала, все ее существо болело от неудовлетворенного желания. Слёзы потекли по её щекам, когда она умоляла его продолжать. — Пожалуйста… все, что пожелаете… — Сумела выдавить она между прерывистыми вздохами. — О, я собираюсь показать вам именно то, что хочу. С этими пугающими словами Дюмэт полез в ближайший ящик и достал что-то зловещее на вид. Оно напоминало средневековое пыточное устройство, созданное специально для сексуальных целей. Медленно, методично он расположил холодное металлическое приспособление вокруг ее талии и надежно зафиксировал его на месте. Затем, со злобной ухмылкой, он отошел, любуясь своей работой. Эрин отчаянно пыталась вырваться на свободу, запаниковав, когда поняла, что не может ничего сдвинуть ниже груди. Но каждое подергивание или борьба лишь заставляли жестокое приспособление глубже впиваться в ее нежную плоть, вызывая волны агонии, пробегающие по ее и без того чувствительному телу. Бесконтрольно рыдая, она умоляла его остановиться: — Пожалуйста, не надо… Я сделаю что угодно! Просто прекрати это! — Мне кажется, вы неправильно поняли, моя дорогая, — спокойно сказал Дюмэт. — Это не наказание. Это ваше обучение. Видишь ли, если ты когда-нибудь надеешься по-настоящему удовлетворить меня, ты должен сначала пережить боль, равную моей. С этими загадочными словами он повернулся и вышел из комнаты, оставив Эрин наедине с ее ужасом и мучительным дискомфортом. Эрин закричала от ужаса, умоляя о пощаде, а слезы продолжали течь по ее лицу. Она чувствовала, как пот стекает по ее спине, пачкая нижнее белье, смешиваясь с кровью, которая начала сочиться из ран, нанесенных устройством. Время казалось искаженным, каждая проходящая секунда казалась вечностью. Панические рыдания сотрясали ее стройное тело, пока она тщетно боролась со своими ограничителями.

***

По прошествии, казалось бы, часов (но на самом деле прошло всего десять минут), дверь снова открылась, и вошел Дюмэт с подносом, наполненным различными орудиями удовольствия и мучений. — Итак, — промурлыкал он, жадно облизывая губы, — ты готова попробовать еще раз? К этому моменту Эрин едва заметила присутствие кого-либо еще в комнате. Все, на чем она могла сосредоточиться, — это пульсирующие раны, нанесенные ее нежному телу связывающим ее дьявольским изобретением. Каждый вздох, который она заставляла себя сделать, вызывал новые волны агонии, проносившиеся по ее телу, делая связные мысли почти невозможными. И все же, несмотря ни на что, часть ее больной души по-прежнему была сосредоточена на том, чтобы доставить ему удовольствие, чего бы это ни стоило. Ее голос был едва слышен хриплым карканьем, ей удалось выдавить единственное слово: — Да… Со зловещей улыбкой Дюмэт подошел ближе, его пальцы медленно скользили по ее дрожащему телу. Ожидание еще большей боли, смешанное с продолжающимся возбуждением, заставило ее сердце биться еще быстрее, чем раньше. Когда он наклонился достаточно близко, чтобы тихонько прошептать ей на ухо, по всей ее коже побежали мурашки. — Хорошая девочка, — мрачно пробормотал он. — Теперь приступим к урокам… Когда мучительное устройство снова начало двигаться, Эрин крепко закрыла глаза, пытаясь заблокировать ощущения, разрывающие ее нежное тело. Каждый толчок приносил новую агонию, заставляя все ее тело биться в конвульсиях, но каким-то образом какая-то извращенная часть ее разума нашла утешение в осознании того, что она наконец-то сделала что-то правильно. Сладкое, сладкое освобождение парило в пределах досягаемости, насмешливо неуловимое, но очень соблазнительное. — Так лучше, - одобрительно пробормотал Дюмэт. – Ты быстро учишься. Он внимательно наблюдал, как красивые черты лица Эрин искажаются от боли/удовольствия, наслаждаясь каждым моментом. Постепенно он увеличивал скорость и интенсивность работы устройства, внимательно следя за признаками подчинения или переломного момента. Было бы невесело, если бы она сдалась слишком легко, не так ли? Звук хныканья перерос в полноценные стоны, приглушенные кляпом во рту. Слюни стекали по ее подбородку, пачкая некогда чистую блузку. Несмотря на все ее усилия, тело Эрин предало ее; непроизвольные спазмы сотрясали ее тело, пока оргазм за оргазмом разрывал ее избитое тело. Эрин чувствовала, как ее мир вращается, тьма наползает на края ее поля зрения. Она не могла больше сдерживаться против этих безжалостных атак на ее тело и разум. Но как раз в тот момент, когда она уже думала, что потеряет сознание, внезапный прилив адреналина пронесся по ее венам, оживив ее измученные конечности. С новыми силами она яростно боролась со своими путами, вызывающе крича из-за кляпа, жестоко заткнутого ей в горло: — Нет! Я не подчинюсь! Ты ублюдок! Ее кулаки тщетно стучали по холодным металлическим прутьям, удерживающим ее в плену. Слезы текли по ее лицу, смешиваясь с потом и кровью, оставляя следы решимости, глубоко выгравированные на ее бледной коже. Дюмэт злобно улыбнулся ее проявлению неповиновения. Эта игра оказалась гораздо более интересной, чем он ожидал изначально. Шагнув вперед, он протянул руку и нежно погладил ее по щеке, от его прикосновения по ее спине пробежала дрожь, несмотря на ее изнеможение. — О, моя дорогая, — угрожающе ворковал он, — я восхищаюсь твоим духом, правда. Однако сопротивление здесь бесполезно. Так зачем тратить драгоценную энергию? Его рука двинулась вниз, описывая медленные круги вокруг ее груди, которая теперь была покрыта синяками и порезами. — А еще лучше, — размышлял он вслух, убирая руку с ее груди и протягивая руку к ближайшему столу, — почему бы нам не облегчить жизнь нам обоим? Среди множества инструментов, аккуратно разложенных на поверхности, он выбрал острый нож, лезвие которого зловеще блестело в тусклом свете. Вернувшись и встав рядом с борющейся женщиной, он поднял оружие над ее обнаженным телом. — Хочешь, чтобы я положил конец этим страданиям? Чтобы подарить тебе мирный сон, которого ты так отчаянно жаждешь? Сердце Эрин бешено забилось, когда острие холодной стали приблизилось, всего в нескольких дюймах от ее уязвимой плоти. Паника грозила поглотить ее, но где-то внутри все еще теплилась упрямая искра, отказывавшаяся погаснуть. Собрав все оставшиеся запасы сил, она бросилась к стоявшему над ней маньяку, целясь в его обнаженную шею. Если бы ей не удалось сбежать, она бы взяла его с собой. Неожиданная атака застала Дюмэта врасплох, но он быстро восстановил самообладание. Используя свой превосходный размер и силу, он без особых усилий увернулся от слабой попытки ударить его. Вместо того, чтобы немедленно отомстить, он просто медленно кружил вокруг нее, как хищник, наблюдающий за своей беспомощной добычей. — Браво, мой маленький мышонок, — тихо промурлыкал он. — Твой бой впечатлил меня… но, к сожалению, он сделал все немного менее интересным. Протянув свободную руку, он грубо схватил ее за волосы, с силой дернув ее голову назад, пока не обнажилась ее нежная шея. Одним быстрым движением он поднес острый как бритва край ножа настолько близко, что почувствовал, как холодная сталь коснулась чувствительной кожи. — Кричи сколько хочешь сейчас, потому что скоро тебя больше никто никогда не услышит. Эрин испустила пронзительный испуганный визг, когда боль пронзила ее кожу головы, слезы потекли по ее лицу быстрее, чем раньше. — Пожалуйста! — Умоляла она, голос дрожал от страха и паники. — Ты не знаешь, что делаешь! Надежда еще есть! Несмотря на свои слова, в глубине души она знала, что надежда быстро ускользает. — Ах, надежда, – задумчиво сказал Дюмэт, слегка опустив нож. – Это действительно прекрасная вещь, не так ли? Оно сохраняет людям жизнь даже тогда, когда им уже давно пора было сдаться. Он подошел ближе, его дыхание обжигало ее покрасневшую кожу. — А иногда, – хрипло прошептал он, – это еще и очень раздражает. Губы яростно врезались в ее губы, проталкивая его язык сквозь ее протестующие зубы. Вкус крови, смешанный с их слюной, казалось, только еще больше подогревал его желание. Одна сильная рука обвила ее талию, а другая крепко сжимала нож, дразняще рисуя маленькие линии. вдоль ее обнаженной шеи. Тем временем невидимые глаза внимательно следили за происходящим со скрытых камер, разбросанных по всей комнате, записывая каждый момент их извилистого танца для последующего просмотра.