???
Молодой парень с повязкой на одном глазу стоял напротив массивных дверей, ведущих в холл отеля "Двери". Его длинные, прямые чёрные волосы слегка приподнимались из-за сильного ветра, запутываясь-перепутываясь между собой, — чем очень раздражая своего владельца... Здоровая, даже чересчур загорелая, как бы то не иронично кожа лакончично шла редким чёрным глазам, один из которых был скрыт за белым компрессом. Немного испачканное в пролитом на завтрак чёрное худи лишь придавало наибольшее количество недовольства этому и так изрядно уставшему личику. Сик. Сколько бы не было обидных шуток на счёт имени юноши, он не обижался, будучи принявшим такое как данность. Совсем недавно прошёл суд, в ходе которого белобрысая судья, с "неповторимым" взглядом, полным отвращения, что ли, стукнула деревянным молоточком по кафедре, басом, как отхваркнув — «60 часов исправительных работ.» Герой никогда не жаждал становится волонтёром: сидеть себе в своём "мачо-дача-хата-хаусе", обнимать свою девушку, неряшливо утыкаясь мордой в её грудь, играть в танки и отправлять эскизы заказчикам — предел мечтаний Сика, к которому не суждено было даже приблизится. Одна лишь ссора из-за то ли как-то не так поставленной кружки у края столешницы, то ли из-за невымытой посуды, лишила бедолагу и девушки, и глаза: может, причина и была, — однако что уж точно — негатив у пары накапливался долго, и рано или поздно ему было суждено выплеснуться наружу, словно цунами после длительного землетрясения. Каждая сторона осталась при своём: Дюп, уже бывшая девушка Сика, выколола милому невсевидещее, как оказалось, око, второй же не оставал — сжег ей квартиру, где сие разлом и происходил. Маминой радости-папиной гордости отмазаться удалось, а вот Сику, кроме немаленького штрафа, отныне прийдётся исполнять роль сиделки для инвалида третьей степени, что, по словам судьи, работает в этом несчастном отеле; к сожалению, отойти к собираю мусора на весенних лужайках — не удалось. В светлой головушке юноши было множество вопросов, например: как настолько искалеченный жизнью человек вообще может работать где-то? Было известно мало: имя и причина инвалидности, цитируя: «Фигура, потеря зрения.», и такая скудная информация лишь ухудшала ситуацию в насколько раз. В обязанности Сика с этого же дня будет входить обработка ран некого "пациента", смена бинтов, помощь с расчёсыванием волос и личной гигиеной — последнее, что уж врать, до нельзя испугало горе-преступника. Естественно, присутствовали и сторонние пункты, но те — менее важны, чем выше описанные. В зелёном армейском рюкзачке, оставшемся у молодого человека ещё со времён обязанной службы, были "щедро" выданные специальной организацией небольшой набор для медицинского бондажа: несколько мазей, обезболивающее, шприц, и кроме того даже пара предметов ухода на подобие расчёски. Перед выходом из собственной "обители", что покидать герой ни в какую не хотел, он небрежно покидал всё это добро в сам рюкзак, даже не удосужившись адекватно застегнуть; закинул через плечо и побежал к автобусной остановке: страх того, что что-либо из этого "набора ухода" могло вывалился по дороге только начал подкрадываться к глотке мученика. В очередно раз недовольно вздохнув и разочарованно простонав-прорычав, Сик вошёл в здание: перед ним предстал вид длинного коридора, обделанного тёмным деревом и облитым тёплым освещением. Сделав несколько шагов по алой ковровой дорожке, паренёк недоверчиво огляделся вокруг, не забыв скорчить гримасу а-ля "что я вообще тут забыл?". Нет, место явно было приятным и чистым, но атмосфера безлюдности и обречённости словно являлась частью здешнего воздуха на молекулярном уровне. Краем глаза заметив бледно-рыжие дверцы кабинки лифта, Сик протёр глаза и отправился прямиком к ней, нажимая на кнопочку рядом: когда проход открылся, он вялой походкой прошёл внутрь, облокачиваясь об одну из стенок, устало прикрывая обкрашенные чёрными тенями веки и естественно недовольно скрещивая руки — другого не дано.???
— Привет! Я — Путеводный свет! Хе-хе... Вы ведь и есть тот самый волонтёр, ага? Идём-идём! Мне надо тебе кое-что выдать... Сик недоумевающе хлопал ресничками, пока малый с пушистыми, почти светящимися циановыми волосами — явно крашенными какой-то химозой и с чутка отросшими корнями — одетый в тёмно-коричневый костюмчик портье, деловой такой, искал что-то за стойкой, видимо, регистрации: на удивление протагониста, ехал лифт не вверх, а вниз, на этажей так пять под землю. Оглядевшись ещё раз, Сик знатно впал в ступор: на правой от входа стенке красовалось окошко с вечерним, грибным дождиком за собой. Уж было тот открыл рот чтобы спросить у нового знакомого о такой интересной особенности планировки постройки, как ему в руки сунули ключ... — Короче, слушайте! Это ключ от коридоров тут, а они у нас частенько закрыты... Если дверь не поддаётся — выставляйте в замочную скважину, и всё! — Пацанчик занырнул за спину Сику и несколько раз подтолкнул его к первой и единственной обыкновенной двери поблизости, с надписью "001" на табличке сверху... — Тебе надо в библиотеку на 50-той двери, библиотекарь будет кусаться — сразу ко мне, будем разбираться, а теперь пошёл! Пошёл! Ха-ха.. —Путеводный свет рассмеялся и вальяжной походкой защеголял обратно за стойку. — Тц... — Закатив глаза, Сик пнул дверь перед собой, начиная топать в сторону к некой загадочной "50-той": это уже начинало раздражать — разве уж так сложно нормально проинструктировать такого доброго волонтёра?...???
Дорога оказалась достаточно приятной: волонтёр не заметил за собой не одной души, что могла бы проскочить рядом; ни одного стука чужой подошвы ботинок об проклятый скрипучий пол, ни одного лишнего вздоха. Несколько раз перед лицом Сика мелькал тёмный, высокий силуэт, что в ту же секунду пролетал мимо словно внезапно подувший ветерок, правда, казалось бы, чуть было не коснувшись-задев случаем, гостя отеля физически.. Списав подобные примечания в зловещих, пустых коридорах "Дверей" на собственную паранойу, сильно ярко заявившую о себе после пережитого бедняшкой стресса, герой продолжил путь, всячески посылая проклятия на всех, кто мог как-либо быть замешанным в происходящих в данный момент вещах: Психичку-Дюп, кровавые следы от укусов которой остались по сей дей, даже не беря толк выколотый на всю жизнь глаз, своего младшего брата Скритча, который, следуя примерам милой дамы, описанной выше, становился лишь большей занозой во всеми известном нами отверстии; и противнейшую судью, что явно в дело нос свой, тщательно покрытый дешёвой штукатуркой в жизни не совала, так — глазками проглядела и отбросила в дальний ящик, второй рукой считая суммы от взятки, данной родителями "потерпевшей"; и путующего "вы" и "ты" малого за стойкой регистрации, и ливень за загадочными оконными проёмами, нагоняющий большую жуть и раздражение своими постукиваниями по, видимо, "козырькам" снаружи, — хотя те и должны по логическому раскладу событий давненько оказаться на метров так 12 под землёй-матушкой. В конце-концов, дойдя до 49-той двери, Сик увидел перед собой небольшой полу-перекрёсток, по углам обставленный узкими полками с тусклыми книжками в старинных переплётах от пола до потолка: лестница в пару ступенек вежливо проводила юношу на возвышенность, занимающую неплохую такую часть всего помещения. Очередная стойка, на этот раз выше, стояла посередине одной из стен, напротив которой же находился проход, наименуемый числом "50". С трудом открыв громоздкие двери, парнише открылся достаточно изысканный вид: высокие книжные полки даже не могли дотянуться и до половины расстояния, отделяющего их и потолок такой огромной библиотеки; красивая бордовая, даже кедрового оттенка ковровая дорожка стелилась до очередной возвышенности, ведущей на " второй этаж" комнатки выглядел очень красиво в жёлтовато-рыжем свете слабых, иногда мелькающих, явно чутка перегоревших ламп. Сквозь явно некороткие окна в серединке помещения изредка, но пробивались резкие вспышки молнии, что оповещала о начале "грозы" по ту сторону... Затем, оборвав занимательное разглядывание тёмных деревянных стен, мёртвую тишину нарушили аккуратные, но весьма громкие в своеобразном вакууме шаги обитателя библиотеки; из одного из множества рядов высоченных шкафов вышел некто достаточно высокий, даже слишком: со стороны явно можно было разглядеть тёмную, поблёскивающую кожу, на которую мягко падали персикового цвета локоны растрёпанных волос. В руках незнакомец держал достаточно высокую стопку книжек, удерживая их без какого-либо труда. Выглядел он достаточно андрогинно, имея шикарную гриву приятного оттенка, опускающуюся, казалось, до самых щиколоток — и того, завязанная в высокий "конский хвост". Спустя небольшой промежуток времени, заполненного потоками мыслей, по сероватой, слегка испачканной кровью повязке на глазах некой персоны Сик опознал в ней своего опекаемого. Следующая деталь, что приковала к себе взгляд парня — 6 оголённых ребра, торчащие прямиком из позвоночника Фигуры и, миновав ткань неаккуратно, видимо, разорванного в этом районе платье-свитера, завивались точно к грудной клетке. Тонкие ноги библиотекаря же по невиданной причине были неаккуратно забинтованы, разбрасывая в голове Сика всё больше мыслей, по ощущениям, — играясь каждой извилиной в его мозгу в бейсбол, как металлы электронами. — Хм-м? — Раздался мягкий голос, пока его обладатель, словно прислушиваясь к каждому шороху, повертел головой из стороны в сторону, делая медленный шаг вперёд. — Кто-то зашёл?.. — Эм- — Не успела добрая душа сформулировать жалкое подобие предложения, как библиотекарь, осторожно присев на скромные корточки, отложил на пол всю стопку книжек, потеря ладоши и полностью повернувшись к, по всему "недружелюбному" настроению места судя, названному гостю... — Ах, я не слышал вашего голоса, но сегодня "Двери" закрыты. Кажется я знаю, кто вы... — Даже казалось бы, приветливая полу-ухмылка высокого приятеля насторожила Сика: не будучи в приятном расположении духа, парень закатил глаза: — Ага. Меня зовут Сик, твоё имя — знаю. Приятно познакомиться. — Юноша желал приблизиться к новому знакомому для рукопожатия, и сделав несколько неуверенных шагов к нему же, остановился: весьма увесистые местные книжки казались неестественно маленькими по сравнению с этим парнем. — ... — Приятно. Я польщен вашим визитом. Казалось, вы должны были начать приходить сюда только в будние дни... — Он потёр затылок, другой рукой сжимая свою талию, будто стараясь искуственно, но выпрямить собственную осанку. — Не хотелось бы. В будние дни... — Нахмурившись, Сик собрался с силой и таки добрался вблизь к собеседнику, что, возможно, было зря: даже учитывая 6-ти с половиной футовый рост мальчишки, рост слепого составлял, вероятно, все 9: его персона, как почуяв приближение, немного склонилась к волонтёру, словно каким-то образом изучая его. — ... Первое. Не могли бы вы немного отодвинуться? Мне нужно пройти... — Тон показался протагонисту весьма вражественным, однако преимущественно растерянное выражение лица Фигуры говорило само за себя. На такое сам Сик только кивнул, делая несколько шагов назад, услышав что, виновник торжества ещё раз миленько "обрадовался" и бережно, чуть-чуть расправляя руки в стороны для сохранения баланса и целостности своего тела, пошагал вглубь помещения — его же примеру последовал и добродетель. Длинный плюхнулся на кресло у стенки, отделяющей второй и первый этаж библиотеки, складывая ногу на ногу и заинтригованно разворачиваясь к гостю, что в своём случае не нашёл ничего лучше, чем присесть на соседний мини-диванчик и не высказать сокращённую версию описания своих недоулетворённых потребностей. Он совершил глубокий вдох: — Слушай, я... Я совершенно и полностью без понятия, что делать теперь, так что не жди никакого професианолизма, окей? — Закончив на выдохе, жертва обстоятельств со скрежетом стиснула зубы и перевела взгляд в дальний плинтус, выжидая худшего исхода. — Ох, я понимаю. — Глубоко призадумавшись на мнговение, — другого у сие "литературного" персонажа не дано — Фигура снова скорчил улыбчивую мордашку, ещё больше беся свою новую, ворчливую сиделку. — Возможно, вам стоит немного побыть здесь... И вы привыкнете, без сомнений. Для начала мы можем выпить по чашечке чая и поговорить, а затем уже перейти к исполнению... Ваших, так сказать, обязанностей. Вас устраивает это предложение? — На удивление, будучи недалеко, библиотекарь говорил почти шёпотом, щурясь на каждое ответное предложение, чему Сик, конечно, не придал особого внимания: книжные черви по мнению второго частенько имеют некие отклонения, какие хоть и физические, но в данной ситуации — на лицо. — Ага, неплохо. И о чём же мне с тобой разговаривать?.. — Саркастично ухмыльнувшись, паренёк закатил глаза, всё ещё будучи подавленным самим фактом нахождения здесь. — К примеру, я-таки забыл поинтересоваться, как прошла дорога до 50-той двери: даже на выходных в "Дверях" часто остаются наши, конечно, весьма эксцентричные сотрудники, что могли стать помехой вам... — Ну-у-с... Я встретил на ресепшене молодого человека.. Он.. — Пытаясь не начать скудно описывать "интересную" внешность портье, учитывая факт, что собеседник врятли когда-либо его видел, а может, и не имеет представления о цветах вообще, Сик наконец откопал в своей слабой памяти воспоминание об имени мальчишки. — Путеводный свет, что ли, звали малого... — А. Знаем его, да. Ещё кто-то? — Заметив неловкое молчание, его заполнил Фигура, немного покивав словам Сика. — Никого. Я видел какую-то тёмную фигуру несколько раз, и ещё.. Эм... Ветер дул... Сильно.. Почему-то... — Не вынося этот высокоинтеллектуальный диалог, мозг волонтёра начал окончательно докипать, отчаянно ползя к статусу сваренного, свободного от каких-либо извилин-лабиринтов. Заметив это, инвалид немного склонился к юноше, от чего только сильнее в глаза стали бросаться выпирающие из спины загнутые рёбрышки: — Значит, ты видел Раша. Наш консьерж. К сожалению, как мне известно, этот, а-хем, "молодой человек", очень любит разъезжать по отелю в роликах: очень быстро, в придачу. Извиняюсь за него... И не в первый раз. — Фигур чуть огорчённо вздохнул, замолкнув и оперевшись на свою ладонь. — У меня один вопрос есть. — Сик переводил взгляд от своих же рук до несчастных рёбер оппонента, немного щурясь. — А.. Это что, действительно оголённые рёбра? — Он приподнял свою руку, потянувшись к таким притягательным и загадочным, кажется, фальшивым косточкам. — Ах, да. К сожалению... Что!? Что ты делаешь!?! А- — Прикоснувшись к одному ребру, располагающемуся рядом с шеей Фигуры, Сик, услышав болезненный писк, тут же убрал руку... — Не надо! Нет! Нельзя! — Высокий приятель нисколько не выглядел злым, скорее перепуганным, "как будто призрака увидел". Его руки задрожжали, и он продолжил опечаленным, даже более тихим чем обычно голосом. — В них всё ещё есть нервы, это очень больно... Это же оголённый кость! Спрашивайте перед тем, как делать, пожалуйста...