JOKER

— Сугён, не могу поверить, — Аран не то чтобы смотрит осуждающе, но именно так и смотрит. Сугён как-то виновато тупит взгляд, хрустит костяшками пальцев, хотя подобное поведение не в её стиле. Смущаться и неуверенно якшаться — это не о ней. Она как танк шла напролом, не была напористой, но была уверенной в себе и никогда не стеснялась показать себя такой, какая есть. Мама ею гордилась, отец одобрительно кивал, и Сугён лишь больше распалялась, потому что знала: в обществе где царит извечная иерархия от слабого к сильнейшему, ей во что бы то ни стало необходимо было оставаться на самом верху пищевой цепочки. Сквозь призму морали и ценностей, каких-то убеждений и прочей философии, она всегда оставалась верной себе и своим чувствам и выбирала таких же людей в своем окружении. Но, как известно, из правил и всеобщего конвейера, обязательно найдется исключение и брак в серийном номере. Хаджун был исключением. Ворвался в её отфильтрованный мир беспорядочным хаосом, смёл привычные настройки и обнулил, сбросив до заводских. — Аран, пожалуйста, — только и выдавила она из себя в итоге, моля чтобы подруга прекратила пялиться на неё с непривычным осуждением. Вокруг было шумно, галдели болельщики и фанаты, стараясь показать себя во всей красе. На небо потихоньку опускались сумерки: сегодня у них вечерний заезд. Это не часть турнира лиги улиц, всего лишь точка сбора нескольких команд которые в это время тренируются. В последнее время их места тренировок почти ежедневно сливались в сеть и к вечеру там собирались толпы людей. Это было похоже на крутые тусовки как в одном именитом фильме, где царили вседозволенность и намагничивались чувства. Ей безумно нравилась эта атмосфера. Правда, сегодня день не задался потому что она, наконец, призналась Аран в том, кто ей нравится. — Слушай, мы ведь не выбираем своих чувств. Мы не можем их контролировать и не можем отменить по щелчку, — Аран должна это понимать как никто другой. — Мне ведь не нужно тебе говорить о том, чем он занимается и с кем тусуется? — подруга беспокоилась о ней, это грело душу. — О, я в курсе, — как бы там ни было, пустых иллюзий она не питала. Сугён была прекрасно осведомлена о роде его деятельности и о том, что он за человек. Их история знакомства, если это вообще можно так назвать, была весьма банальна и очень посредственна для того, чтобы в итоге её поглотили чувства настолько сильно. Его яркая и привлекательная внешность было первым, на что она обратила внимание когда впервые увидела на гонках. И весь его образ холодного и отчужденного человека ей казался безумно сексуальным и необычным. Так что, когда она увидела его в кофейне вживую а не через экран телефона, то, следуя привычным догматам своего характера, подошла первой чтобы угостить его кофе. Этот неловкий момент она помнила слишком отчетливо и все-таки бережно хранила в душе. На её предложение купить кофе он глянул на неё как на идиотку, учитывая высоту его роста. Хаджун не стал даже отвечать, просто прошел мимо, но Сугён тогда остолбенела и перестала дышать, потому что вблизи смогла отчетливо разглядеть необычный и нетипичный цвет его глаз, татуировки и шрамы на лице, и успела ощутить запах его парфюма, который взбудоражил настолько, что хотелось выбежать вслед за ним. К счастью, мозгов хватило остаться на месте, но с того дня не было ни минуты чтобы она не думала и не вспоминала о нём. Абсолютно каждую деталь что ей удавалось о нём узнать, она бережно хранила в памяти и откладывала в сердце с особой нежностью. Она вдруг стала чаще появляться там, где тусовался он или его товарищи, стала следить за ним в инстаграм и подписалась, совсем не смущаясь, как было присуще обычным школьницам. В ту же ночь она разглядела каждую из нескольких фотографий в профиле, умилилась фотке щенка которого он подобрал во время гонки и запищала в подушку от восторга, потому что он был так добр и нежен с братьями меньшими что, как минимум, говорило о том, что он хороший человек. Заглянула в его подписки и с удивлением обнаружила, что подписан он всего на несколько человек среди которых обнаружилась и Шелли Скотт. Это так насторожило и заставило сердце болезненно сжаться, что она невольно перешла на страницу Шелли и стала шерстить страницу в поисках их взаимодействий. С ещё большим удивлением она обнаружила лайки почти на каждой её публикации, но успокоилась, когда поняла, что подписка не взаимна. Это позволило перевести дух и продолжить предаваться воздушным замкам. — Послушай, Сугён, — иной раз Аран включала подобный поучительный тон с окружающими и он невольно раздражал, а теперь и вовсе нервировал. Аран склонилась к ней, заглядывая ей в глаза. — Он работает с моим старшим братом. Ты ведь знаешь, это не сулит ничего хорошего. Тем более, ты видела их стиль езды. Они грязно играют и не гнушаются этого. — Это очевидно, я ведь не планирую выходить за него замуж. Просто мордашка милая, — она хихикнула, делая вид, будто подмигивает. Аран это не успокоило. — Я говорю это для того, чтобы позже тебе не пришлось собирать себя по частям как в прямом, так и в переносном смысле. Будь осторожна. — Да-да, — Сугён отмахнулась, потому что боялась и одновременно не хотела слышать правду. На самом деле о нём она знала катастрофически мало. Ни чем он занимается, ни то, как живет и что делает, какие у него ценности и интересы, какой он человек. Она не знала толком ничего, но свято верила, что человек, который любит животных, не способен причинить вред другим. Хотя и были очевидные вещи, Сугён была слишком поглощена своими чувствами и эмоциями, нежели анализированием и восприятием реальности. День, когда она совсем немножко надломилась в сердце настал очень скоро. В один из таких вечеров, когда собралась очередная толпа людей, галдела музыка и команды проводили свои тренировки, Сугён вдруг решила начать действовать. К концу тренировок, она увидела Хаджуна который в компании своих сокомандников стягивал с себя шлем и смотрел куда-то до одури пристально. Проследив за его взглядом и увидев, на кого он смотрит, Сугён зачем-то решила, что нужно быть напористее. Подошла к ним ближе и заговорила довольно громко, привлекая к себе внимание: — Привет! Я Сугён, будем знакомы! — она никогда не была невзрачной и непривлекательной, наоборот, её внешность позволяла влиться в любой коллектив, так что недостатка в общении никогда не было, как не было и такого, чтобы её игнорировали. Этот раз не стал исключением, компания ребят встретила её довольно радостно. — Привет, Сугён, — парень в желтых очках казался лидером, поэтому она посчитала это хорошим знаком. Он выглядел крайне приветливым и внимательным, но где-то на дне его глаз плясали черти. Сугён взглянула на Хаджуна, который просто не замечал её, продолжая бесстыдно пялиться на Шелли сонбэ. К их компании присоединились ещё какие-то ребята и девушки, так что в следующую минуту она услышала: — Хочешь с нами в бар? Я Уин, кстати, - будто между делом сообщил ей свое имя парень с очками. Сугён вдруг задалась вопросом: а сколько им лет? Она не помнила, чтобы слышала что-то о том, что Шаббат посещают школу или колледж. Чем же они занимаются? Вновь обратив внимание на Хаджуна и заметив, что он копается в своем телефоне, она вдруг улыбнулась. — Хочу. Её встретили вполне себе хорошо, стали тянуть руки чтобы поприветствовать и познакомиться, почти все кроме Хаджуна и другого не менее мрачного парня рядом с ним. В бар они дошли пешком, находился он совсем рядом, с неприметной дверью меж домов и неоновой вывеской где мигала весьма кричащая надпись «бар». Уже внутри, расположившись на кожаных диванчиках, Сугён подсела к Хаджуну чуть ближе, задевая его колено своим. Сквозь челку было не совсем заметно, но он обратил свой взгляд на неё и остался безразличным. — Привет, — робко пролепетала она и пододвинула к нему стакан со льдом и колой. — Я уже представилась, но, кажется, ты был занят и не расслышал. Я Сугён, — её прошибло неловкостью от очередной попытки представиться. Он все так же остался холоден, даже бровью не повёл. — Я знаю что ты Джокер, — пытаясь сгладить неловкость, она рассмеялась и пригладила челку. — Невозможно не знать, тебя ведь часто показывают на трансляциях, — это было правдой. Он был из тех, кого операторы показывали особенно часто и с разных ракурсов. И как ни гляди, а выглядел он всегда божественно. Она не стала говорить, что разузнала его настоящее имя, но взволнованно встрепенулась, когда он взглянул в телефон и соскочил со своего места. — Малой ждёт, — коротко сказал он глядя на Уина и покинул их компанию так быстро, будто его и не было вовсе. Сугён тут же загрустила, глянула на пустующее место и подсела ближе к Уину чтобы спросить: — А куда он ушел? Парень криво ухмыльнулся, но коротко ответил: — Ему нужно домой. Не было смысла что-либо выведывать, потому что было ощущение, что никто и ничего ей не расскажет. Какое-то время она сидела, грустно уставившись на то место, где сидел Хаджун, и в конце концов, решила покинуть это место. Так же коротко и сухо попрощавшись и поймав такси, поехала домой. Уже в машине вновь зашла к нему на страницу и обнаружила сториз, где он сфотографировал черное небо и добавил пространную надпись: no hope. Глупо с ее стороны игнорировать то, что она вдруг увидела: ему нравилась Шелли сонбэнним. Этому холодному и безразличному ко всему человеку нравится Шелли, яркая, красивая и высокомерная Шелли, которая присвоила себе не одного, не двух, а уже трех красавчиков. Так глупо и по-детски завидовать ей, но зависть всё же грызет под коркой настолько, что на следующий день она проводит всё время в школе рассматривая старшую как экспонат в музее и пытается понять, чем же именно она так понравилась ему. Почему именно она, яркая иностранка, которая, Сугён на миллион процентов уверена, его не замечает даже. Шелли не плохой человек, но она очень сомневается, что у Хаджуна была возможность узнать её получше чтобы так сильно втянуться в какие-либо чувства. Сугён понятия не имела, что он, как и она сама, был ранен как бродячий пёс на отлове, с первого взгляда и в жизненно важные органы, и с каждой их встречей ему удавалось узнавать о Шелли такие подробности, от которых кровь вскипала и хотелось большего. В какой-то момент её чувства достигли такого пика, когда она была готова сделать что угодно, лишь бы он заметил её и тогда, в отчаянную голову не пришло ничего лучше чем просто отдаться ему. Секс у них случился на какой-то квартире, где все было хотя бы чисто и не так прокурено, как она представляла с самого начала. В тот вечер она подловила его, когда он выходил из клуба где их компания обычно собиралась. Остановилась перед ним, подошла ближе и потянув за кофту, заставила наклониться чтобы поцеловать. Поцелуй получился сухим, потому что она была не очень в себе уверена, хотя уже успела испытать все прелести оргазма, а он не спешил отвечать на поцелуй. Отстранился первым и вытер губы тыльной стороной руки. «Засранец» — повисло где-то на выдохе, потому что он вдруг спросил: — Поедешь? — даже не договорил «ко мне». Будто пытался предать обезличивание и игнорировал любые намёки на что-либо интимное и личное, указывающее на связь. Сугён было очевидно: никаких розовых очков. Это будет обычный секс после которого о ней забудут. И даже так, отказываться она не собиралась, тем более предложила сама себя. В такси он её даже не касался, не лез с обжиманиями и нелепыми намёками, уставился куда-то в окно и лишь на минуту отвлёкся, чтобы проверить инстаграм. Она увидела как мелькнула аватарка Шелли в окне с диалогами и сердце вдруг застучало как ненормальное. Спеша проверить догадку, она тоже зашла в инстаграм и проверила подписки старшей сонбэ, руки задрожали, когда среди них отобразился знакомый аккаунт. Хотелось ударить себя, но было поздно, они приехали. Это был тихий, спальный район с апартами в двадцать или двадцать пять этажей. Пустой двор и мерцавшие фонари были свидетелями её фиаско. Она молча проследовала за ним до лифта и до двери нужной квартиры. Разблокировав дверь он сначала прошел сам и щелкнув выключателем, впустил её. Сугён невольно замялась и все-таки вошла внутрь, застывая и даже залипая. Она засмотрелась на то, как красиво перекатываются мышцы на его пальцах и руках, пока он стягивает с себя куртку. Как играют желваки красиво очерчивая скулы, пока он задумчиво смотрит в пол, как обрамляют пепельные волосы бледное лицо, а выбритый затылок подчеркивает крепкую шею. Он был ужасно красив. — Душ, — вдруг сказал Хаджун и кивнул головой на дверь в прихожей, которая дальше простиралась в общую комнату с кухней и гостиной. Она едва сдержала порыв громко рассмеяться. Пока они ехали, она несколько раз думала сбежать, его образ не вязался с чем-то домашним и бытовым, но по итогу оказалось, что знаменитый Джокер чистоплюй каких ещё поискать. В комнате было убрано, в раковине не было заметно горы грязной посуды, а в ванной комнате аккуратно было сложено чистое бельё на сушилке. Была ли эта квартира его, неизвестно, но вдруг нечто столь обыденное в нём заставило её улыбнуться и помогло справиться с нервозностью. Он обычный молодой парень, который предпочитал чистое тело перед сексом и у которого на зеркале в ванной не было ни единого пятнышка. Вряд ли такой человек занимался расчлененкой, не так ли? В любом случае, душ она приняла наспех, с огромным удовольствием пользуясь его мятным гелем для душа. Взяв полотенце на той же сушилке и обернувшись им, она замела мокрые следы ковриком для ног у душевой кабины и выскользнула из комнаты, предвкушая неизвестно что. Конечно, она не ожидала чего-то необычного, но когда он равнодушно прошел мимо неё, обернутой в одно лишь полотенце, стало по-настоящему обидно. Хаджун был абсолютно уверен в себе и спокоен, наверное потому и не было обычной неловкости и тупого смущения которое часто возникало у нее с другими парнями. Он не глядел на неё с щенячьим восторгом и желанием, не довлел в немой просьбе удовлетворить. В его глазах читалось лишь животное и бессердечное желание тела. Он не касался её нежно, не оставлял всюду поцелуи, он совсем не целовал её в губы, лишь пару раз она ощутила обжигающие касания у основания шеи. Он был груб, сжимал её в своих руках и даже так, она ластилась к нему, прижималась и постанывала слишком сладко для той, кому могло бы быть плохо. Она ластилась и выпрашивала ласки, а Хаджун просто отымел её: грубо, жестко и бесцеремонно. Сугён кончила несколько раз подряд и была на седьмом небе от счастья. Пожалуй, когда кончал он, едва слышно но все же глухо простонав, она ощутила как внутренности скручиваются от очередной судороги восторга. Так хотелось завалиться в его объятия, полежать хоть немного и погреться в лучах холодного солнца. Но он вдруг поднялся с кровати и надев на себя свободные спортивные штаны, уселся за стол и сказал: — Вызову такси, — даже глаз не поднял, чтобы взглянуть на неё. Оглушающий холод его голоса заставил собраться быстро. И все-таки она снова засмотрелась на него, пока он залипал полуголый в телефон. Он определённо был создан по подобию какого-нибудь божества по типу Геракла или Геркулеса. Кто из них там наиболее красивше будет? В любом случае, с ним им не тягаться, тут бы и Зевс позавидовал. Широкая спина, за которой хотелось прятаться и которую хотелось расцарапать, была слишком соблазнительной, как и косые мышцы живота, уходившие под кромку пояса брюк, заставили её поджать губы и скрестить ноги. Он и правда даже глаз на неё не поднял. Стало обидно так, что захотелось вывести его на эмоции. — Так тебе и правда Шелли сонбэ нравится? — спросила она и не смогла сдержать ликования, когда он вдруг поднял взгляд на неё. Недолго длилось счастье, он снова опустил глаза, откровенно игнорируя её. — Не ответишь? Она тебе так сильно нравится? — её голос звучал обиженно. А он, как оказалось, не намерен терпеть подобные выходки. Подобно змее он соскочил с места и подошел к ней так резко и внезапно, что она испуганно отшатнулась. — Думаешь, хорошо меня знаешь? — вкрадчивый и оглушительный шёпот заставил её сжаться, а его рука, что крепко схватила за подбородок и вдавила пальцы в щёки до боли, вынудила болезненно всхлипнуть. — Знай своё место, — он буквально выплюнул эти слова ей в лицо так, будто она то и делала что в чем-то ему мешала. — Такси внизу. Вали, — добавил он и отвернулся к окну. Сугён едва сдержалась чтобы не всхлипнуть слишком уж громко. Уже в такси она отпустила себя и нарыдалась вдоволь, а на утро поняла, что для него лишь очередное пустое место. Не стоит думать и мечтать о том, каково это, когда такой как он отдает тебе сердце и свою жизнь. Очевидно, она бы не потянула вес его короны. — Просто… мне так больно, — признаётся она в итоге Аран и плачет так, как никогда не плакала прежде. Ужасно неприятно видеть и наблюдать за тем, как Хаджун, тот о котором гуляли ужасные и жуткие сплетни, тот кого боялись и кого возвышали, ведёт себя абсолютно непривычно и нетипично, когда видит того, кто ему нравится. Сугён вдруг будто прозревает. До этого момента пелена застилавшая ей глаз, наконец, спадает, и правда которая предстает — подкашивает хрупкое душевное равновесие. Ноги сами волочатся в поисках, а глаза сами выискивают среди безликих лиц его облик. Ей тоже хочется хоть на миг, хоть на мгновение ощутить его тепло. — Привет, — робко здоровается и улыбается. Её не смущают косые взгляды, не волнуют чужие перешёптывания. Не им, тем кто сам далёк от морали, судачить о ней. Её ничто не тревожит, однако же когда он смотрит на неё и глаза его полнятся холодным равнодушием, это бьет больнее всего. В баре где она нашла его, сегодня куча людей и непривычно оживленно. Она смотрит на него с придыханием, в немом ожидании повторить то, чему однажды она уже позволила случиться. И глаза её влажно блестят, и губы приоткрыты в сладком зазывании — только отдайся, хоть на миг. Сугён тянет к нему руку, кончиками пальцев мажет по мощной руке и обводит татуировки, её не смущает, как дёргается он и отдергивает свою руку. Плевать, ведь цель у неё намечена. — Не хочешь поговорить? — она нарочито наклоняется ближе, подставляя шею. Улыбается маняще, отчего-то уверенная в том, что он не устоит. Хаджун хмурится, пусть и за челкой не видно, но она в этом уверена. Она не успевает ни добавить что-либо к своему предложению, ни предпринять что-нибудь в этой ситуации чтобы расположить его к себе. Он не говорит ни слова, но вдруг зачесывает пятерней волосы назад и его серые, почти льдистые глаза влажно блестят пока он глядит куда-то позади неё. Сугён знает, кого повстречает среди этой толпы и все равно оборачивается. Ей хочется разрыдаться. Пока она подбирала наряд, красивый, но удобный и не слишком броский, пока она красилась и думала, как бы выглядеть получше в его глазах, Шелли сонбэ пришла в клуб в обычных спортивных штанах и коротком топе, поверх которого просто накинула дизайнерскую куртку. Пшеничные волосы собрала на макушке, а впереди кукольное лицо небрежно обрамляли редкие локоны так, как у самой Сугён даже при трехчасовом стайлинге не получилось бы. Старшая выглядела так, будто просто вышла прогуляться до ближайшего магазина и даже так, смотрелась лучше всех, кто находился в этом зале. Сугён ожидала увидеть с ней остальных членов их команды, но к её удивлению, Шелли сонбэ оглядевшись по сторонам и заприметив Хаджуна, уверено направилась в их сторону. — Колу со льдом, — услышала она заказ Джокера и впервые смутилась. Совсем-совсем не хотелось выглядеть и предстать перед сонбэ в этом виде: жалком, униженном и выпрашивающим внимание. И платье на ней ощутилось вдруг как дешевое и безвкусное тряпье, и духи вдруг показались тошнотными. Ей хотелось сбежать, но бежать было поздно, потому что сзади послышалось негромкое: — Привет. Сугён не спешила обернуться, но с внимательностью ястреба она считывала выражение лица Хаджуна. Внешне он оставался таким же как и обычно, но смотрел в упор на сонбэ и глаза его не стремились отвезти взгляд или же сделать вид, будто не замечают. Наоборот, возникло ощущение, будто он с не меньшим вниманием наблюдал за самой Шелли сонбэ. Он молча протянул ей стакан с колой и сонбэ уселась с другой стороны, вынуждая Сугён оказаться посередине. В голове крутилось десяток вопросов: как она тут оказалась? Позвал ли её Хаджун и если да, почему она не возмущается, что на их встрече присутствует посторонний человек в её лице? Почему она не попросила пересесть или почему не осталась стоять с ним рядом? Почему? Как? Секунду утекали сквозь пальцы, нужно было поспешить поприветствовать старшую, но стыд будто сковал всё тело оставляя лишь имитацию деятельности в мозгах. — Эй, ты в порядке? — легкое касание к руке заставило Сугён дёрнуться. Одеревеневшее тело все-таки двинулось с места и она выдавила из себя улыбку. — Шелли сонбэнним, — Сугён ожидала всякое: пренебрежение, притворное удивление, брезгливость и много чего ещё, но она точно не ожидала искренности. — О, ты ведь одноклассница той паршивки? — это совсем не звучало как оскорбление, напротив, слишком уж по-доброму что ли. — Розовые волосы! Эта малявка таскалась за Джахёном! — Сугён спешно закивала комкая салфетку в руках. — Ты выглядишь бледной. Что ты тут забыла? Тебе не пора домой? Хочешь проведу тебя? — поток вопросов и то, с каким искренним сопереживанием старшая забеспокоилась о ней вынудили Сугён сжать зубы крепко, чувствуя как к горлу подступает желчь. Шелли сонбэ склонилась к ней участливо и достаточно близко, чтобы можно было вблизи разглядеть её алебастровую кожу и изумрудные глаза. Она выглядела изумительно, будто фея из сказок. Сугён не нашлась что ответить, пораженная и удивленная пониманием, почему она так ему нравилась. — Эй, — вдруг позвала она и Сугён затылком ощутила, как Хаджун поднялся с места и подошел к Шелли так близко, что она сама перестала дышать. — Давай проводим её домой? Она из моей школы и учится на два класса ниже. Не хочу, чтобы она попала в неприятности. Лишь на миг он взглянул на неё и в этом взгляде она прочла глухое раздражение и немую угрозу. Сугён и самой было неловко оттого, что старшая и понятия не имела, что Сугён уже успела натворить. Он всё же кивнул и высчитав пару купюр наличными, оставил на барной стойке и пошел прочь первым, пару раз обернувшись чтобы проверить, идёт ли Шелли сонбэ позади. Она действительно шла позади, почти вслед за ним, за его широкой спиной Шелли казалась совсем крохотной и миниатюрной. Сугён не давала покоя мысль: как эти двое стали общаться. — Что ты там вообще забыла? — спросила вдруг Шелли сонбэ, пока они молча шли по направлению к дому Сугён. Сонбэ шла посередине, Сугён не могла не заметить то, как несколько раз Хаджун молча оглядывал её и старался прикрыть собой от прохладного ветра. Сугён казалось, что это какой-то сюр. Этот Джокер, беспринципный, холодный и злобный, кровожадный даже, будто собачонка на привязи, шёл по следу своего хозяина и заискивающе заглядывал ему то в глаза, то в рот. Пока Сугён днями и ночами мечтала увидеть его таким рядом с собой, открывшимся ей, он становился таковым с другой. «Ты хотела его чувств или чтобы он был у тебя на привязи?» — мысль возникла внезапно, вынуждая споткнуться и схватиться за руку Шелли. Восторг, который она бы испытала, если бы поняла, что небезразлична ему, вряд ли бы уместился в пределы её горделивости. — Ты за ним пришла? — сонбэ била не в бровь, а в глаз. Поглядела как-то испытующе и всё поняла по глазам. Сугён виновато опустила голову. — Что ж… кажется, я испортила твой распланированный вечер, — скорее себе под нос пробубнила она. — Я бы хотела уйти сейчас, но пообещала поговорить с ним. — Могу скинуть его какао, — прошептала Шелли заговорщицки и улыбнулась, весело ей подмигнув. Она не стала читать нравоучения и учить чувствам, пожелала ей спокойной ночи и проследила за тем, чтобы она в безопасности добралась до подъезда. В квартиру Сугён влетела как ужаленная, прилипла к окну в гостиной, которое выходило во двор, и не сдержалась, зарыдала, когда увидела их удаляющиеся спины. Хаджун стянул с себя куртку и набросил её на Шелли. Для неё ему было даже взгляда жаль.

***

— Я не знаю, чего ты хочешь от меня. Я на смогу дать тебе то, что ты просишь, — Шелли устало прислонилась спиной к стене в подъезде. Он провёл её, но попрощаться сил в себе не нашел. Ухватился за ладонь и просто глядел в глаза. — Я ничего не прошу, — рот будто вяжет, и слова вымолвить не получается. — Ты просишь, Хаджун. Ты смотришь так, будто просишь. Затылок покрывается мурашками оттого, что она впервые зовёт его по имени. Хрипло, с этим блядским едва заметным акцентом. И все-таки параллели вынуждают его повести плечом, чтобы сбросить дурацкие проекции. Он точно в таком же положении, как та девка, имени которой он так и не запомнил. Она тоже смотрела на него так же: в надежде выудить хоть крупицы тепла. — Ладно, да. Да, — признался он скорее себе, чем Шелли. — Тогда, просто будь в моей жизни. Не исчезай и не отталкивай, а я не сделаю того, что может заставить тебя передумать. Он почти смог ощутить как обесточивается от «нет», готовое вот-вот безжалостно сорваться с её губ. — Пожалуйста, — жалобно, будто щенок. Плевать, глубоко и сильно плевать. Он успел пройти все круги ада прежде, чем осмелился появиться перед ней, так что сейчас подобные мелочи вообще не меняли почву под ногами. Шелли не ответила, но едва заметно кивнула. Посмотрела ему в глаза и улыбнулась, прежде чем исчезнуть за дверью своей квартиры. Теперь ему снова нужно вернуться в кровавые реалии и добывать кровные за отбитые костяшки. И давно подобное не колышет, потому что стоит взглянуть на её фотографию, и мир не кажется огненной геенной. Она — благословение для шута.