Я желаю…

Терпение лопнуло. Он даже плана не подготовил. Ему просто хотелось отомстить и освободиться. Что если получится? Что если нужно пожертвовать не именно своей кровинушкой? Всё. Больше желания выживать нет. Он хотел жить спокойно.  ***  Парень угрюмо шёл на кухню поздней ночью. Его действия были решительны. Он не собирался останавливаться. Ему было плевать на последствия, главное – отомстить. Месть – лучшее решение для него. Одна лишь мысль об этом радовала. Джон чувствовал облегчение, пусть ещё не осуществил свою идею. Печать должна быть снята. Он должен быть счастливым.  Войдя, Джон огляделся. Никого. Стражники стояли лишь у входа в замок, поэтому ему ничто не мешало исполнить своё желание без магии. Вот и всё. Этим страданиям придёт конец.  Нож. Самый острый, который только лежал на столе. Он проверил это, резанув свой палец. Кровь хлынула ручьём. Зловещая ухмылка озарила его лицо. Радость от возможности возмездия наполняло его грудь. Всем мучениям придёт конец. В будущем не будет никакого сожаления за своё проклятие.  Он шёл по коридорам, где, как ему казалось, мог находиться король, который после того как закончил все свои важные дела, соответствующие его статусу, направлялся в свои покои. Тихие шаги, аккуратные движения. Всё это – его часть. Теперь парень будет убийцей, но ему всё равно.   Наконец-то он услышал, как его величество бормотал себе под нос в одном из коридоров. Прекрасно. Он продвигался всё ближе к безбожному королю. Его желание всё ближе. Его свобода всё ближе. Джон раздумывал над тем, что будет, если он станет хозяином ожерелья. Он смутно вспоминал какие-то моменты из книги, но они, смешавшись с мыслями об убийстве, быстро уходили из его разума. Было сложно думать о чём-то другом. Всё его нутро желало лишь об одном – жить спокойно по приказу сердца. Буря эмоций в его груди – гнев, ярость, отчаяние – заставила парня войти в состояние аффекта. В некоторой степени страх также присутствовал там. Всё же, чтобы решиться на такое, пятнадцатилетнему подростку нужно много сил. Он и сам не до конца понимал, что делает. Тело действовало само по себе, а разум был практически беспомощен. Возможно, в голове мелькали мысли о неправильности происходящего, но Джон этого не помнил. В приоритете были абсолютно другие вещи.   В темени коридора спиной к нему король шёл к себе в почивальню. Он расслабленно насвистывал какую-то мелодию, не предполагая, что случится потом. Уотсона даже спокойствие его величества раздражало. Люди воюют, люди умирают, а ему плевать. Для него это чёртово развлечение.   Он немного пригнувшись ускорился, дабы незаметно нагнать мужчину, и замахнулся. Тут король обернулся, но было поздно. Парень налетел на него, сбив с ног.   — Думал, что я прощу тебе всё это? — свирепо прошипел он и вонзил нож в живот тому. Истошный крик разлетелся во все окна. Казалось, он пробьет их своей силой. Ещё один удар, но уже в грудь. Джон чувствовал, как попал между рёбер. Его величество всё кричал, а Уотсон всё наносил удары. Свою боль он отдавал этому ужасу всех поколений. Лужа крови растеклась до стен узкого коридора. Брызги красных пятен красовались на них. Ужасающий блеск от запачканных керосиновых ламп нравился Джону. Ему становилось легче.   — За что? — хрипло спросил король, ожидая смерти. Он закашлялся. Кровь пролилась из его рта, перемешавшись с пеной из слюны.   «За что?! ЗА ЧТО?!» — вторили мысли парня. Из-за этого ярость вновь усилилась. Бездыханное тело уже просто покачивалось от ударов, а Уотсон всё не прекращал. Всю свою злобу, ненависть, усталость он вымещал на этом куске плоти. Одежда Джона была до ниток пропитана кровью. Даже его лицо запачкалось в этой багровой жидкости. Он уже не знал, что делал и что чувствовал. Он просто продолжал и не мог остановиться. Внезапно парень осознал, что кровь с его лица смывается слезами. Джон был ошеломлен своим поведением. Он не понимал почему, но почему-то плакал. Не побрезговав, Уотсон одной рукой, полностью испачканной вязкой жидкостью, закрыл рот. Он всхлипывал и не знал причины этому. Отчего-то ему было очень тяжело и плохо. Джон уже перестал неистово резать тело под собой, поэтому оставил нож красоваться по центру груди короля, согнулся и уже второй рукой закрыл рот. Было бы над ним чистое небо, парень посмотрел бы на него. Но он уверен, что чистым оно, конечно же, не было. Оно было настолько же тёмным, насколько тёмным был его поступок.  В какой-то момент Уотсон остановился. Он очень тяжело дышал. Парень смотрел на лицо короля, выражающее предсмертный ужас. Хоть когда-то он действительно ощутил последствия своих действий. Ему пришлось заплатить за них жизнью. Джон услышал приближающиеся быстрые шаги нескольких людей. Похоже, крик был действительно слишком громким. Он осмотрел шею покойника. Среди множества ран он увидел то ожерелье. Слава богу, в порыве гнева Джон не задел его. Неизвестно, что случилось бы, если б он его сломал. Уотсон быстро снял украшение с трупа и нацепил на себя. Пронзительная боль током прошлась по его телу.   «Чёрт возьми! Когда это закончится?!» — Уотсон действительно устал от ощущения магических уз. Эти муки сковывали, что заставляло Джона чувствовать безвыходность его бытия. Он кое-как встал, стараясь привыкнуть к боли. Шаги стали очень чёткими. Люди были совсем близко. Парень вздохнул и побежал в противоположную от них сторону. Каждую косточку ломило, мышцы сводило, руки пробирала дрожь. Он успел забежать за угол до того, как услышал вопли тех людей. И женские, и мужские, и… один подростковый. Это была принцесса. Джон слышал её слова:  — Папочка! Папа! Пожалуйста, проснись, прошу! Я так тебя люблю, папа… — плакала она, но её мольбы не были услышаны, — за что, папенька? За что?! Я же так люблю тебя, — хныкала Виолетта, а Уотсону было всё равно. Ни капельки сострадания этой девочке, потерявшей самого близкого человека.  ***  Через боль он дошёл до спальни. Оттуда он быстро забрал самые важные вещи, переоделся, умылся и быстро пошёл к выходу. На нём была чёрная мантия, прикрывающая обычную одежду, с которой он приехал в замок. Парень не хотел выделяться.   Джон понял, что все, кто были на страже сбежались к тому месту, где произошло убийство. Уотсон воспользовался этим моментом и сбежал к воротам. Как и ожидалось небо было отнюдь не без туч. Проливной дождь мешал что-либо увидеть, но, всё же, не настолько, что бы Джон остался сосем без возможности что-то лицезреть. Стоя перед ними, он думал, как же их отпереть. Они были слишком огромными. Да и ров за ними не дал бы Джону уйти, если бы он попытался каким-то образом забраться на крепость.  Тут его осенило. Он – свой собственный хозяин. Теперь он может и свои желания исполнять. Парень решил, что хочет очутиться сразу в деревне, чтобы сделать последние дела и отправиться в изгнание. Уотсон услышал крик за спиной. Человек не узнал его, но постарался остановить, ведь парень выглядел очень странно. Джон положил руки на сердце прикрыл глаза и пропал. Если бы только ему удалось увидеть шокированное лицо стражника, он бы рассмеялся, показывая свою обезумевшую натуру.  ***  Очутившись в деревне, Джон рухнул на землю, в страхе широко открыв глаза от боли. Это было нечто новое. Нечто гораздо более сильное и глубокое. Что-то, что пронизывало каждую клетку. Прошло минут десять, которые ему понадобились, чтобы хоть как-то привыкнуть к боли. Казалось, будто он должен был уже давно умереть от неё, но он не мог. Чёртово бессмертие. Уотсон доковылял до дома матери. Парень тяжело вздохнул и положил мешочек с золотыми на столик, протянув руки в окно. Он старался действовать тихо, ведь знал, что таким образом мог разбудить матушку, а ему этого не хотелось. Это желание выполнено. Теперь она сможет жить счастливо. Сейчас ему оставалось последнее. Джон должен был стереть своё существование из истории. Тогда ни мама, ни другие знакомые ему люди не пострадают. Он содрогнулся от мысли, что их могли казнить, подумав, что они в заговоре с ним.   Уотсон развернулся лицом к деревне. Ровно дыша, он начал вырывать из чужих сознаний воспоминания о нём. Все его хорошие и плохие поступки будут забыты. Его больше нет. Ему было очень грустно от мысли о том, что он больше никогда не навестит свою маму, а она, в свою очередь, никогда его не вспомнит, но этого требовали события.  Стало больнее и душевно, и физически. Он не понимал, что ему нужно сделать, чтобы боль утихла. Казалось, что это невозможно. Джон не чувствует её, только если кто-то владеет им, но если этот кто-то захочет, то и в таком случае ему будет больно. Очень непонятная ситуация и очень тяжёлая.  Парень заглянул в карман. Он старался не промочить записку, которую подарил ему Лорри. Как и думал Джон, там было всё, кроме его имени. Значит, сработало. Он был готов к этому, но всё равно его сердце жалобно кольнуло. Ужасное чувство ненадобности поселилось в груди. Парень заплакал. ***  Закончив всё, что планировал, Уотсон направился в лес. Он вспомнил красивую легенду о добром колдуне и решил проверить правда ли это. Джон мало на что надеялся. Ему думалось, что всё это лишь сказки, но хотелось удостовериться. Может, он хотя бы запустевшую хижину найдёт, чтобы обустроиться там. Всё-таки у него больше не было дома. Парень не знал, что ему делать дальше, но решил пока не думать об этом. Вдруг всё образуется само собой.   Он долго шёл через дремучий лес, пробираясь сквозь листву кустов. Высокая трава защищала животных от чужих глаз и позволяла спокойно охотиться. Он слышал, как белки бегали по деревьям, как вдали кто-то завывал. Парень помнил о бессмертии, но ему не хотелось быть покусанным свирепым зверем. Он даже не знал, что случится, если его казнят на гильотине. Как он сможет жить без головы? Может, что-то всегда будет мешать тому, чтобы его не убили, может, вновь случится временная петля… Много вариантов, но пока парень это проверять не хотел и не собирался.   Пройдя уже достаточно много шагов, Джон заметил недалеко какой-то обветшалый дом.   «Супер!» — вздумалось ему.   Парень подошёл ближе и увидел свет, просачивающийся сквозь щели в створках окна.