Прирождённый дипломат

      Госпожу Зындон провели по всем цехам нового мануфакторума. Показали линии, где собирали корпуса "Леман Руссов", а также отдельно – производство башен для основного боевого танка имперской армии.       Над корпусами трудились преимущественно сервиторы под надзором техноадептов и жрецов, тогда как с башнями работали командированные с Нагары специалисты Имарского Машиностроительного Завода.       Сервиторы, какими бы навороченными они ни были, лучше справлялись только с простыми повторяющимися задачами. Они монтировали дополнительные броневые листы или, например, устанавливали катки, гусеницы. Башня же "Леман Русса" – средоточие тонкой техники. Доверить вокс-станцию, прицельный комплекс или автомат заряжания можно только человеку с золотыми руками и трезвым рассудком.       Хорошо, что Георг Хокберг для своего производства нашёл именно таких людей.       Туонела осмотрела первую партию машин на разной стадии сборки, а потом спросила:       – Без боковых орудий?       – Всё так, госпожа.       Туонела промолчала, а поэтому Георг объяснил:       – У такого подхода только один недостаток – меньшая огневая мощь – зато уйма достоинств. Хотя бы то, что без боковых орудий "Леман" занимает меньше места. Можно больше перевезти за раз.       – Но разве он не должен быть бастионом на поле боя? Простой солдат смотрит на танк с надеждой. Он должен защитить от всех угроз.       Георг покачал головой, ответил лёгкой улыбкой и следующими словами:       – Это не моя прихоть, госпожа-инквизитор. Танк собран по рекомендациям моих офицеров. На поле боя его всё равно используют как передвижную пушку, укрепления разбирать. А тяжёлые болтеры есть и у пехоты. Я уже не говорю о том, что спонсоны – слабое место, и вообще экипаж с боковыми орудиями – это пять-шесть человек! А вы сами знаете, как обстоят дела с пополнением.       Туонела кивнула и произнесла:       – Хорошо. Посмотрим, как эти танки покажут себя на поле боя.       – Нас ждёт успех! – На этот раз Георг улыбнулся широко, во все тридцать два белоснежных зуба. – Благодаря автомату заряжания, всего три человека в экипаже, бортовая броня не уступает лобовой, в комплекте с танком идут запасные части для выполнения любого ремонта, неважно, насколько сложного. Конечно… всего лишь разовый комплект боеприпасов, но я обеспечу регулярные поставки. Здесь на Литуане мы всё производим сами.       Георг указал на открытые врата в соседний цех, где готовили первую собранную машину к выезду. Танкисты-наёмники как раз перегружали снаряды из грузовика в "Леман Русс".       Туонела повернулась к Томашу Беркуту, который тоже составлял ей компанию среди множества агентов инквизиции, чиновников Литуаны и руководителей мануфакторума. Она произнесла:       – Вы, Томаш, наверное, особенно довольны.       Бывший губернатор Литуаны протёр монокль платком, зажал у правого глаза и ответил:       – Не то слово! Восстановить былое величие моей Родины – давняя мечта. То, ради чего я вообще начинал. Жалею только о том, что мой отец не дожил до этого мгновения.       – Что ж… – произнесла Туонела, – главное – чтобы мне не пришлось ни о чём пожалеть.       – Это было воистину верное решение! – вступился Георг. – Сам Бог-Император нашептал вам отменить санкции.       Туонела устало отмахнулась и сказала:       – Льстец. Это была ваша идея, господин Хокберг, только ваша.       – И она поможет нам победить! – продолжил он. – С моих заводов на Нагаре и Литуане вы получите до трёх тысяч танков в год, больше пяти миллионов разнообразных снарядов, на порядок больше патронов, батарей, иных питающих элементов. В планах – расширение производства, расширение номенклатуры изделий. Со временем мы и для флота начнём боекомплект делать!       Георг повёл и Туонелу, и всю толпу важного народа на выход. Там они разминулись с группой техножрецов, – те направлялись пробуждать и освящать Дух Машины первого литуанского "Леман Русса". Верные слуги Омниссии пели избранные гимны своего культа в клубах сожжённых благовоний, – позади процессии самодвижущаяся курильница, сервиторы с иконами.       Георг и компания покинули корпус мануфакторума и оказались под чистым голубым небом Литуаны. Когда-нибудь дым производств закроет красоту серой пеленой, а пока ничто не мешало насладиться видами пока ещё аграрного мира.       Ради торжественного события в небе медленно плыли воздушные шары и дирижабли. Некоторые сами по себе нарядные, к кабинам других привязали длинные ленты государственных цветов. По плану мероприятия ещё и салют, – Георг умел организовывать не только войны с революциями.       Под звуки марша, который исполнял военный оркестр, Туонелу проводили до сцены, где она заняла место за трибуной с батареей микрофонов. За каждым её шагом наблюдали десятки приглашённых со всех концов света журналистов, а также представители важных организаций Литуаны. Операторы с голокамерами, сервочерепа с записывающими устройствами нацелили объективы на самую властную и могущественную личность сектора Сецессио.       Туонела оглядела толпу. Дирижёр в этот момент склонил палочку и призвал музыкантов к тишине. Когда гул стих и среди приглашённых гостей, Туонела немного наклонилась к микрофонам и начала:       – Приветствую вас, граждане Литуаны! – Она прислушалась к тому, как звучит речь с помощью усилителей, а потом продолжила: – Запомните этот день! Сегодня я, инквизитор-легат Туонела Манала Зындон, объявляю о начале новой эры…       И встретили, и проводили Туонелу овациями.       Некогда маленькая луна Ягеллона была развитым миром, самым развитым под светом местной звезды. И вот спустя десятилетия появилась надежда, что славные времена вернутся.       Туонела объявила об этом особенно громко, когда высунулась из башни новенького танка, – она натянула наушники, махнула рукой, и стрелок-наводчик поразил учебную мишень.       Боевая машина была полностью готова к бою. Госпожа-инквизитор не смогла скрыть редкой для себя улыбки.       Позже, прогуливаясь вдоль забора с колючей проволокой и дозорными вышками, Георг обратился к Туонеле. Они как раз остались вдвоём, никто не мешал вести беседы на щекотливые темы.       – Вы знаете о моём конфликте с Збаржецким?       – Конечно, – кивнула Туонела. – Я же инквизитор.       Георг развёл руками и спросил:       – Ну, так?.. Я был хорошим мальчиком и заслужил подарок.       Туонела едва заметно улыбнулась и отозвалась:       – У Збаржецких охранные грамоты от высших инквизиторов соседних секторов, хорошая репутация, связи с планетарными правительствами. Очень влиятельная династия.       – И? У меня пара колоний отвалилась. Вы мне что предлагаете? Утереться?       Туонела прищурилась и ответила:       – Те инквизиторы не выше меня по рангу, если что. Они не могут мне приказывать.       Георг ответил наигранным воодушевлением:       – Просто здорово! – продолжил он уже как обычно: – Только я пока не вижу ни флота, ни армии Збаржецких на Хелге-Воланте. Они только что против меня работают. – Георг добавил после короткой паузы: – Если уж придётся поделиться с Иеремией, то лучше не только влиянием, но и обязанностями.       Туонела поморщилась и сказала:       – Терпение. Он посмел мне отказать и поплатится за это.       – Для войны нужны деньги, деньги и ещё раз деньги, а мы… да, мы! Не надо такие глаза делать! Мы можем их лишиться!       – Мне только межведомственного противостояния не хватало, – проворчала Туонела, обхватив лоб. – Именно Иеремия должен пойти на обострение конфликта. Не я, не вы. Иеремия. Тогда и инквизиторы, которые ему благоволят, вынуждены будут отступить. Он останется один.       Георг тяжело вздохнул.       – Время. Время! Так мы можем потерять и…       Туонела перебила:       – Я уже распорядилась, чтобы корабли его эскадры не обслуживали на верфях в Сецессио. Пусть летят обратно в Анаксанов Предел.       – Официально?       Туонела усмехнулась и ответила:       – Нет, конечно. Иеремия узнает об этом чуть погодя, когда ремонты затянутся на года без веских на то причин.       – Ну… неплохо для начала, – отозвался Георг. – Честно говоря, я ожидал, что вы снова попытаетесь переложить на меня все заботы. Благодарю.       – Надо было опередить ваши необдуманные действия.       Георг просто шёл рядом, заложив руки за спину, словно бы и не расслышал последней реплики.       – Никакого террора, убийств, даже угроз, понятно? – продолжала Туонела. – Пусть ваши особые специалисты займутся пока чем-нибудь ещё.       Георг обхватил челюсть, подумал и сказал:       – Административных препон недостаточно.       – Пока достаточно. Не учите меня вести дела! – Туонела махнула рукой так, словно мечом рубила. – Вся эта ситуация, по большей части, удар по мне, а не по вам. Мои оппоненты проверяют, насколько я контролирую тех, кто на меня работает.       Георг смолк, а Туонела закончила:       – Вам же, вольным торговцам, пора понять, что даже на границах нет никакой "вашей" власти. Есть власть Империума. Вы можете только служить. Делать это хорошо или не пережить последствия.