люблю тебя

–Люблю тебя. – коротко кидает Юджи вместо прощания по телефону. Сердце Мегуми резко сжимается тисками ужаса, смешанного со странными желаниями, в которых он сам себе даже признаться не готов. Фушигуро молча смотрит на телефон, в попытке осознать сказанное Итадори. Конечно, это не “Мегуми, я люблю тебя, давай поженимся, заведем трех собак, а четвертой для тебя буду я”, это “спасибо, что отвечаешь на мои звонки и можешь купить мне этой лапши по пути домой, потому что самому мне очень сильно лень куда-то выходить”. –Же-е-есть, у тебя такие мягкие волосы! – Мегуми больше похож на каменное изваяние, а Юджи в восторге треплет его шевелюру. Вот же тактильное создание, даже уже и не спрашивает, а можно ли! Мегуми позволяет ему и только ему. Он уже давно смирился с тем, что собственное сердечко делает полноценный кульбит в голове и даже признался (естественно, только самому себе), что сам готов отдать что угодно за одно такое прикосновение от Юджи. Мегуми не может уснуть – причина даже не в том, что во сне Юджи слишком крепко его обнимает, а в том, что это в принципе Юджи. Фушигуро даже в целом не уверен, что был готов к подобной близости когда-либо с кем-либо, но Юджи просто настоящий ученик Годжо-сенсея. Он даже не спрашивает, просто так не навязчиво и неожиданно вторгается раз за разом в личностное пространство Мегуми, “наводит шороху” в отчаянно влюбленной и беспокойной душе Фушигуро, а затем оставляет его с ощущением, что только что был самый комфортный момент за всю его жизнь, что Мегуми перестает сопротивляться – просто принимает всё, что Юджи готов ему дать. –О, выглядит вкусно, можно попробовать? – Юджи спрашивает больше для проформы, потому что Мегуми ещё ни разу ему не отказывал в том, чтобы что-нибудь да попробовать. Его взгляд проходится по пышной сливочной пенке, шоколадной крошке и тапиоке на дне стаканчика кофе. Выглядит божественно, так что Итадори сует в стаканчик Мегуми свою трубочку, даже уже не дожидаясь ответа, отпивает, а затем в его глазах разве что не настоящие лампочки вспыхивают. –Вкусно, очень! – заключает он моментально, а затем делает ещё один сюрп, разом вытягивая несколько шариков сладкой тапиоки. Мегуми улыбается. Его искренне восхищает способность Юджи одинаково сильно радоваться и вкусному кофе, и бесплатной лапше, и солнышку утром, и факту, что он ещё остался живым, а не помер на каком-нибудь задании. Прямо-таки настоящий оптимист в естественной среде обитания. –О, что это у вас тут, непрямой поцелуй? – саркастично интересуется нарисовавшаяся рядом Нобара. Она медленно отпивает свой кофе, переводит взгляд с Юджи на Мегуми и обратно. Фушигуро морщится, улыбку просто смывает с его лица. Юджи же, чудо из чудес, кажется, ничего смутить не может. –Ну да. А скажи мне, ты бы решилась на прямой вот с ним? – спрашивает Итадори, кивая в сторону Мегуми так, будто тот и не видит, и не слышит их. Нобара оценивающе смотрит на напарника и одногруппника, как будто действительно предполагает такую возможность, а затем выдает бескомпромиссное “Нет, он совершенно не в моём вкусе”. Лицо Мегуми принимает то особенное постное выражение, когда Мегуми особенно от чего-то неловко, но при этом он ещё испытывает приступ раздражения с агрессией, а вот Юджи, кажется, совсем ничем не смутить. –А я бы просто побоялся. Ещё по лицу даст, так вообще не прикольно со сломанной челюстью ходить, представляешь? Нобара вопросительно изгибает бровь, а затем прыскает от смеха, совершенно не поясняя причину такого веселья. –Если бы с тобой рядом находился гей-радар, то он бы попросту сломался, примерно как магнит, находясь рядом с каким-то из полюсов, вот так же. – фыркает, наконец, она, хлопая Итадори по плечу. Повисшая после этой фразы пауза с катастрофической скоростью становится очень неловкой, и спасает всё это Годжо-сенсей, который почти подлетает к ним с чем-то типа “так, пупсики, у меня для вас отличнейшие новости”, переключая их внимание на что-то другое. –Мегуми, а ты когда-нибудь влюблялся? – они сидят на крыше под раскинувшегося над ними куполом ночного неба и до этого вопроса ещё не произнесли ни слова. Мегуми опускает взгляд, смотрит пристально на Юджи, который, кажется, слишком увлечен созерцанием созвездий. В голове Фушигуро проносится мысль, что он никогда не понимал, как возлюбленного можно сравнивать со звездами, потому что эти небесные светила такие далекие, холодные и, скорее всего, давно уже мертвые, а Юджи сидит тут, рядышком, такой теплый, уютный, смешной и задающий дурацкие вопросы. Конечно же Мегуми влюблялся. Один раз, зато как! Как на американских горках со всеми своими собственными тараканами в голове покатался, а Юджи так ничего и не понял. Мегуми думал, что “да ладно, возможно, если мы будем обниматься, то до него дойдет” – не сработало. Мегуми решил, что “окей, может, если я буду позволять ему больше, чем остальным, то он поймет” – ничего он не понял. Мегуми казалось, что “иногда готовить ему, разрешать спать в обнимку, одалживать и у него, и ему вещи будет достаточно” – ничего там не достаточно. Юджи всё также уверен, что они просто самые лучшие друзья-подружки, осталось только подружески поцеловать друг дружеские губы, а затем в одной кровати потрогать друг дружеские члены, а потом обменяться абсолютно дружескими парными колечками, клятвами в формате “в богатстве и в бедности, в болезни и в здравии”, а потом завести трех собак и всё также подружески прожить пока смерть не разлучит их, чтобы в итоге потом встретиться на небесах. Какое-то время Мегуми казалось, что он готов уже закричать о своих чувствах, потрясти Юджи хорошенько, чтоб разул глаза и включил мозг, а не смотрел куда-то сквозь Фушигуро, но потом это желание прошло и сменилось чем-то простым и теплым, которое укутывает самого Мегуми как одеяло, греет сердце и душу, и начинает греть только сильнее, когда Юджи оказывает рядом. –Мегуми? – зовет его Итадори. Он смотрит вопросительно, ждёт ответа на свой вопрос. Мегуми выныривает из своих мыслей, в ответ только слабо улыбается, ведет плечами от ощущения прохлады, змейкой скользящей под рукавами формы. В голову закрадывается совершенно дикая идея, и прежде, чем Юджи понимает, что сейчас произойдет, Фушигуро быстро склоняется к нему. Горячее дыхание опаляет чужие губ, и Итадори застывает. Его взгляд скользит от глаз Мегуми к его губам и обратно, а затем он умудряется вновь удивить парня. Он просто сокращает расстояние между ними, прижимаясь губами к чужим губам. Теперь уже очередь Мегуми застывать. Он по какой-то причине ожидал чего угодно, начиная от того, что его оттолкнут, и заканчивая “неловко вышло, давай об этом забудем”, но только не этого. Язык Юджи влажно скользит по его губам, зубы прихватывают нижнюю, и Мегуми моментально плавится, чувствует, как внизу живота завязывается узел возбуждения. Он подается чуть вперед, целует в ответ, забирается языком в чужой рот и медленно проходится кончиком по самым зубам. Когда они отстраняются друг от друга, оба тяжело дышат, и Мегуми почти готов вознести благодарность небесам за то, что они на крыше, а сюда довольно сложно забраться, если не знать как и никто не нарушил сию идиллию. –Почему? – тихо и хрипло спрашивает Мегуми. Он не договаривает, не объясняет, о чём речь, но Юджи и так понимает. В полной темноте под светом одной лишь Луны да звезд он придвигается к Мегуми, прижимается плечом к плечу, а затем говорит просто: –Я тебя люблю. Вот почему. Не как друга. Не как напарника. Как Мегуми Фушигуро, как парня. Голос Юджи звучит настолько спокойно, а слова настолько естественно, что Мегуми даже удивляется, но тут Юджи добавляет кое-что ещё, от чего Фушигуро чувствует, как его грудную клетку просто скручивает, не давая ни вдохнуть, ни выдохнуть. –Ты мне нравился с того самого момента, когда я впервые тебя увидел. Для меня идея, что ты мне нравишься, была настолько простой и естественной, что я даже не думал, что мне нужно это говорить. До меня только сейчас это дошло. – на последних словах Юджи тихо смеется. –Я был уверен, что ты и так всё понимаешь, что к Нобаре я не пристаю, чтобы вместе спать в обнимку и с ней мы не делим один стаканчик кофе на двоих не потому, что не можем купить второй, а просто потому, что так надо. Я думал, всё и так понятно, но сейчас понимаю, что нет. – добавляет он, вздыхает и кладёт голову Фушигуро на плечо. Мегуми чувствует, как задыхается. То есть, всё это время он был убежден, что это всё просто дружеские проявления, а Юджи был разве что не уверен, что они встречаются? –Так что теперь я, наверное, буду просто прямо всё говорить. Мегуми Фушигуро, готов ли ты со мной встречаться? – спрашивает Итадори. Он отстраняется, чтобы заглянуть Мегуми в глаза, но тот чувствует себя не в силах смотреть в ответ. Он молча изучает собственные ладони, а затем всё также молча кивает. –Как будто пожениться предлагаешь. – фыркает, наконец, он, справляясь с первым приступом эмоций. –До этого ещё дойдем. – легко произносит Юджи, хлопая Мегуми по плечу и поднимаясь на ноги. За сим занятием он пропускает всю гамму эмоций, которую даже чисто физически способен выдать Мегуми на собственном лице. –Дойдем? – переспрашивает Фушигуро, тоже поднимаясь и разминая затекшие части тела. –Конечно, а ты не слышал про льготы для женатиков? – серьезно спрашивает Юджи. Лицо Мегуми принимает то самое неповторимое постное выражение, и Юджи почти покатывается со смеху. –Я правда так люблю тебя. – фыркает он, а затем коротко целует Мегуми в уголок губ. –Нет уж, позволь. – то ли раздражённо, то ли смущенно бормочет Мегуми, хватая его за ворот форменной кофты и притягивая к себе. –Если уж целовать, то нормально. – произносит он, накрывая чужие губы своими. С крыши они уходят ещё совсем не скоро.