***
И ничего-то умного Ушик в итоге не придумал. В мозговом штурме остальные участие принимать отказались, благородно уступая данную сомнительную честь обалдевшему от свалившихся привилегий ведьмаку. Идти советоваться к Тэхёну было бы верхом идиотизма. Да и вряд ли они даже вдвоём смогли бы составить гениальный план покорения Хосока. Куцые сведения об эльфе начинались и заканчивались на том, что он друг Юнги и брат Чонгука. Ну, максимум ещё курс и возраст. Добавим туда расовую принадлежность и получим ничего. Бесценная информация. Знать бы, куда её теперь пристроить. Великая сеть о наследнике фармацевтического бизнеса отнюдь не пестрела интересными фактами. Зато Чхве мог похвастаться тем, что выучил всех членов совета директоров поимённо и по ощущениям, со всеми родственниками до третьего колена знаком уже лично. Форумы в интернете тоже особой ясности не внесли. Он нашёл только какую-то чушь про книги по завоеванию сердца эльфа, состоящие из трёх томов, и каждый был по пятьсот плюс страниц. Даже картинкой на сайте можно было отбить любое желание ввязываться в такую тягомотину. А представив, как он тащит эти бесценные творения из библиотеки домой и читает их по вечерам, и вовсе стало дурно. Лишней жизни на это не было. Времени, кстати, тоже. Решив, что этот вариант он оставит на самый крайний случай, Ушик принялся вспоминать, когда он сам был в отношениях, что он там делал. В целом да. Он и сам не очень понял, что он там забыл и как туда попал. Эту идею тоже пришлось забыть, как мало жизнеспособную. Личной жизнью вообще в их компании похвастаться не мог никто. А уж опытом окучивания кого-то другого вида и такого же пола, как и они. И тем более. Тэхён тихо страдал в одиночестве, вёл себя тише воды, ниже травы. Исправно ходил в университет на работу, задерживаясь там дольше положенных ему нескольких часов, а по вечерам упорно грыз гранит науки, старательно переписывая конспекты старших и доделывая то, что ленился делать и сдавать вовремя. Были свои бонусы быть самим младшим в коллективе. К концу каникул он имел все шансы нагнать свою группу и даже в чём-то основательно перегнать. Соджун и компания, якобы не введённая в курсе дела, хвалила чужое рвение к знаниям. Хёншик понятливо хмыкал, но ничего не говорил. Больше своими соображениями с ним фея не делился, и что ему взбрело в бедовую голову, угадать было сложно. Ким был весьма неординарным, подход ко всему имел специфический, и оставалось только надеться, что этот семестр они все смогут хотя бы просто пережить. Про здоровье физическое и ментальное речи уже не шло. Ставки одновременно возросли и снизились до минимума. Ставки одновременно возросли и снизились до минимума. Запросы во вселенную от резко уверовавшего Ушика вообще упали куда-то на дно и сводились к простому «поспать» и «не думать». Начало нового семестра ознаменовалось локальной паникой и тихой истерикой каждого по отдельности. Паниковать вместе было нельзя, потому как всё ещё не каждый был посвящён в хитросплетения жизни Тэхёна. Ушик пребывал в полной прострации, соображая, что ему делать и за что хвататься. Соджун с важным видом напутствовал бледнеющего ведьмака и велел ни единой детали не упускать. Каждый чужой вздох имел стратегически важную роль. Хван был счастлив, что участь «надзирателя» выпала не ему, и просто собирался наслаждаться цирком. В том, что он будет, сомнений не возникало. Представление обещало быть грандиозным и длительным. На всякий случай ведьмак перепроверил имеющиеся запасы успокоительной настойки и удостоверился в наличии йода и бинтов в аптечке. Почему-то ему казалось, что именно это может пригодится. И желательно не всё вместе и не одному, а хотя бы нескольким и по отдельности. Хёншик смутно подозревал, что затеяли они всё это зря, но вины за собой не чувствовал. Муки совести вообще ему были чужды. Тем более чаще всего он придерживался тактики «не попробуешь — не узнаешь» и старательно подбивал под своё видение мира всех остальных. И весьма в этом преуспевал. Тэхён на пары собирался, как на эшафот. Он не знал, поделился ли Хосок со своими друзьями произошедшим, и крайне переживал за свою сохранность, если всё-таки да. За время каникул он ни разу не пересёкся ни с кем из компании и даже пару раз был возле «живого уголка» эльфа, где провёл в ожидании несколько безрезультатных часов. Чон не приходил или виртуозно его избегал. — Ну что готовы к очередному возвращению в большой мир? — уточнил у ребят Соджун, останавливаясь перед главным корпусом. — Если бы, — проворчал Ушик. Тэхён скосил глаза на ведьмака. Чхве вёл себя крайне подозрительно в последнее время, и даже фея, загрузивший сам себя до подрагивающих кончиков крыльев, заметил неладное. Ушик постоянно что-то записывал, сверялся, сидел на девчачьих форумах, изучая статьи по соблазнению и тех и этих. Это Ким и сам видел, застав случайно уснувшего в кресле гостиной парня с открытым ноутбуком на коленях. Скорее всего, ведьмак готовил очередное изобретение, гениальное и граничащее с катастрофой. Очень хотелось надеяться, что его оно не коснётся даже по касательной. Либо влюбился, а это было ещё хуже перспективы дегустировать очередную ерунду. — Ладно, вы как хотите, а я пошёл, — фея махнул друзьям на прощание и свернул к одному из корпусов. — Иди-иди, крошка-завоеватель, — проводил его взглядом оборотень, — что он там выдумал, интересно. — Надеюсь ничего сложного, страшного и вообще не сегодня, — простонал Ушик, плохо спавший ночью. Во сне его преследовали по очереди Хосок и Тэхён, недовольные тем, что к ним лезут с советами по обольщению друг друга, выписанными на смятый лист бумаги. Трясли острыми вилами и периодически больно тыкали ведьмака в мягкое место. Проснулся он совершенно разбитый, с гудящей головой, и ему до сих пор казалось, что зад болит от ощутимых тычков вилами. — Не ной. Ты сам вызвался, — припечатал его Хёншик. — Кто? Я? — Ну не я же, — пожал плечами вампир, — ладно, я тоже, пожалуй, отчаливаю. Увидимся после пар! — Ни какой справедливости в этом доме, — скорбно вздохнул ведьмак, поправляя съезжающую с плеча лямку сумки. Тэхён, впервые за всё время обучения занявший первую парту по своей воле, а не по указу преподавателя или своего опоздания, тихо, с облегчением выдохнул. Чимин удивлённо на него покосился из-за внезапной смены локации, но ничего не сказал, спокойно проходя мимо на галёрку. Крошечный шанс, что вампир не в курсе событий немного, но обнадёжил. Учиться, будучи подготовленным по всем фронтам, оказалось так же скучно, как и неподготовленным. И если уж тебе не нравилось это занятие раньше, то с чего вдруг должны были произойти резкие перемены. Но отступать Ким не собирался. У него был разработан детальный план на ближайший семестр, и он просто обязан был его придерживаться и выполнить каждый пункт. Если у него всё получится, то награда за старания превзойдёт все мыслимые и немыслимые ожидания. На кону стоял целый Чон Хосок и его благосклонность. Ради него можно было ввязаться во всё и сразу. Ну и, естественно, не стоило забывать о рекомендациях от университета и хороших оценках, которые однозначно лишними бы не стали. Он изначально сюда не ради отношений поступал. Не стоило об этом забывать. Пары тянулись убийственно медленно. Постоянно снующий где-то недалеко Ушик добавлял нервозности. С чего вдруг к нему прилепился ведьмак, променяв время в любимой лаборатории на общество феи, вызывало вопросы, на которые Чхве, естественно, не отвечал. Блеял себе что-то под нос, шаркал ножкой и съезжал с темы на обсуждение погоды и последних новостей из местной газеты. С каких пор он читает жёлтую прессу — не понял даже он сам. Тэхён подозревал, что старший ставил на нём какие-то опыты. Изменений в организме никаких не ощущалось, и от этого становилось ещё более волнительно. Как бы отдача его не догнала в самый неподходящий для этого момент. С учётом всего того, что происходило, любая ситуация была неудачной. Сам ведьмак мастером конспирации даже с натяжкой не являлся. Прятался по углам с грацией больного эпилепсией слона и был пойман с поличным на втором перерыве. Ким понял, что проще смириться с наличием спутника и не пытаться выяснить что-то. Подозревал — ничего хорошего ему не скажут. Остальные из «Wooga» были заняты своей университетской жизнью, и в целом всё шло своим чередом. Кроме одного весьма жирного но. Чон Хосок его мастерски избегал. Об этом неприятном факте весьма очевидно говорило то, что, едва завидев Тэхёна на этаже, у эльфа возникали дела на другом, планы в соседнем корпусе или появлялось желание срочно проветриться. Выловить Хосока и до этого было квестом — он всегда был с кем-то из своих друзей, а сейчас и вовсе становилось похожим на хитрый ребус, где отгадка стоила всех волос и каждой нервной клетки из оставшихся. И Ким чувствовал себя умственно-отсталым, совершенно не представляя себе, как добиться аудиенции. Единственным более-менее приемлемым и практически адекватным вариантом было попытаться поймать парня в его зоопарке или рядом. Оставалось только где-то «случайно потерять» Ушика. Самостоятельно отчаливать ведьмак, видимо, не собирался. Мало ему было проблем. Он всю неделю ходил как под конвоем. Чхве, как банный лист, следовал за ним везде и всюду, сопровождая даже в туалет. Что могло с ним случиться там, Ким даже в теории не мог представить. Зато по университету медленно, но верно поползли вполне однозначные слухи о том, что Киму и Чхве надоело скрывать свои отношения, и они наконец-то решились на логичный каминг-аут. Сплетни обрастали сплетнями, и к концу недели Тэхён выяснил, что его неприятие чужих ориентаций, вкусов и прочего и нападки на того же Хосока было ни чем иным, кроме как жалкая попытка скрыть свою голубизну. Фея готов был выть и рвать волосы на голове. Обалдевшие от такого поворота событий «Wooga» молили Ушика сбавить обороты и перестать так откровенно преследовать младшего. Сделав, правда, этим ещё хуже. Воодушевлённые чужой смелостью, студенты опечалились разладом в буквально на глазах формирующихся отношениях и старательно пытались «помочь» регулярно то запирая где-то ведьмака и фею вдвоём, то пытаясь просто столкнуть в коридоре. Компания Хосока за разворачивающимся театром трагикомедии наблюдала в пол глаза. Не то чтобы было неинтересно, просто заострять своё внимание на чужой жизни на хотелось. Много чести. Ещё через неделю Чимин даже смеяться перестал. Тэхён на любовь всей жизни ведьмака и наоборот не походил от слова совсем. Выглядел бледной молью, по коридорам университета крался мышью и вообще старался из дальней кабинки туалета на перерывах лишний раз не выходить. Даже обедал теперь заперевшись там. — Как интересно, — протянул вампир, в очередной раз заставая фею, опасливо выглядывающего в опустевший после пар коридор. — Нет тут ничего интересного. Иди, куда шёл, — цыкнул на него Ким, втягивая голову в плечи. Снизошедший до диалога Чимин явно был не согласен с этим утверждением, неожиданно легко втолкнув фею обратно в туалет. Впервые за всё время Тэхён пожалел, что Ушик от него отстал. — Сдаётся мне, что ты сильно ошибаешься, мой радужный друг, — с нескрываемым сарказмом в голосе процедил Пак. — Слушай, тебе что от меня вообще нужно? — вскинулся Тэхён. — Мне? Дай-ка подумать, — вампир постучал пальчиками по губам. — В идеале проклясть тебя так, чтобы ты имя своё с трудом вспомнить мог. Но, увы и ах, такой роскоши мне никто не позволит. Поэтому придётся идти по пути, мне абсолютно неугодному, но для некоторых, к сожалению, очень важному. Ким мгновенно вспотел. Чимин знает! Судя по брезгливому выражению на лице, всё и даже больше, чем нужно и можно себе представить. А если знает вампир, то и вся остальная компания и подавно в курсе. Масштаб катастрофы увеличивался в геометрической прогрессии. Идея отчислиться не казалась уже такой и плохой. По крайней мере, это гарантировало минимальный шанс выжить и остаться практически здоровым. Шумно выдохнув, фея на секунду прикрыл глаза, собираясь с мыслями: — И по какому же? — По тому, где ты, прыщ на теле всех магических существ сразу, извиняешься перед Хосоком. И вы наконец-то, видимо, общаетесь нормально, — Пак дёрнул плечом, — Не то, чтобы я сильно обрадован этому, но других вариантов у меня не имеется. А мой друг и его спокойствие мне важнее, чем неприязнь к такому тупице, возомнившему себя неизвестно кем, как ты. Неуместный саркастический комментарий пришлось задавить где-то в глотке. Помощь Тэхёну нужна была как воздух, ибо сам он, откровенно говоря, не справлялся. Ситуация становилась только хуже, и пересуды, витающие вокруг него, спокойствия в жизнь не добавляли. Да и отказ вампиру мог бы означать новый виток проблем в попытках добиться расположения обиженного эльфа. — Я согласен. Что нужно делать? — выдохнул Ким. — Ещё бы ты был против. Завтра на паре расскажу. Не скучай, радуга. Чимин резко развернулся на пятках и вышел из туалета, громко хлопнув дверью, оставляя Тэхёна в тишине, нарушаемой лишь редкими звуками капающей из сломанного крана воды. Фее ничего не оставалось, кроме как пригладить волосы, невидящим взглядом уставившись в зеркало, и пойти за ним следом, надеясь, что грядущий день принесёт хоть малую толику хороших известий. Ну и что по пути он не встретит поклонниц и поклонников Ушика или их «пары». Причём, судя по агрессивному желанию добиться мира и спокойствия в их «отношениях» с ведьмаком, последние были куда опаснее, чем оскорблённые ускользающим из-под носа симпатичным парнем первые. Желание Чимина помочь вселило каплю надежды. И, возможно, всё было не так уж и погано, как ему казалось изначально. Правда, с чего вдруг вампир снизошёл, фея не понял. Пака здраво опасался: никогда не знаешь, что ему взбредёт в голову. Да и какие цели в конечном итоге он преследует, понятно не было.***
Хосок не мог справиться сам с собой. Ощущение, что его предали, подставили и почему-то ещё и использовали, не давало спокойно спать. Он едва ли не впервые в жизни решил довериться кому-то, не входящему в их узкий круг. И получил неплохой такой плевок в лицо. Обида душила. Несколько ночей подряд ему снились кошмары с участием всё того же Ким Тэхёна, с довольной рожей разбалтывающего доверенные ему секреты всему университету. Не то чтобы там имелись какие-то сверхсекретные сведения, но в любом случае тайна на то и тайна, чтобы ею оставаться. И уж если с тобой ею поделились, будь любезен, держи всё в себе. Эльфийская интуиция, подкидывающая во снах вполне однозначно виновника всех бед, видимо, намекала на наличие неприятеля в близком радиусе. Но V ни словом, ни делом ни разу не выдал в себе фею Ким Тэхёна. От этого становилось ещё больнее. Да и как бы он мог вывести его на чистую воду, если ни тени подозрений собеседник не вызывал. Впрочем, это было уже не так и важно. Друзья, быстро заподозрившие неладное, угрожая одним из ядовитых фикусов ругающегося Юнги, выдавили из него более-менее обстоятельный рассказ обо всём произошедшем. Чимин порывался открутить фее крылышки и наслать очередную порчу, но уставший от одного упоминания чужого имени Хосок от этой идеи попросил отказаться. Не было никакого смысла махать кулаками. Он и сам был виноват в произошедшем, ведь не послушал друзей и даже не подумал о том, что знакомства в интернете — не всегда благое дело. Оставалось только надеяться, что Тэхёну хватит ума не выносить на всеобщее обозрение чужую жизнь, и он даст эльфу спокойно доучиться. Оставалось то совсем немного. Каких-то полтора года и можно было выпускаться. А в магистратуру он пойдёт в другое место. Родителям что-нибудь соврёт. Чон вытряхнул с компании обещание, что они ни в коем случае не будут ни во что вмешиваться, и постарался абстрагироваться. Откровенно говоря, выходило из рук вон плохо. Неуместное желание вернуть приложение и написать V Хосок списывал на привычку и какую-то странную и совершенно иррациональную надежду. Знать бы ещё, на что он надеялся. Собственная наивность вызывала лишь нервные смешки и не менее нервный тик. Да и быть настолько везучим, чтобы напороться в приложении на самого яркого представителя гомофобов в их заведении, определённо мог только он. Успех. Как избавиться от пожирающих мозг мыслей в отсутствии занятий, придумать было сложно. И Чон, несколько дней пребывающий в прострации, в конечном итоге занялся тем, что любил больше всего на свете — устроился на подработку в один из приютов города. Платили там в основном благодарностями и эмоциями, но эльф не жаловался, отдавая всего себя многочисленным брошенным зверушкам. Про своих тоже не забывал. Ловко избегая встреч с всё ещё работающим в университете Тэхёном, кормил, выгуливал и привычно окружал заботой. Идею обратиться к Джину за помощью, чтобы изменить себя, он откинул как маложизнеспособную. Не было никакого толка от смены причёски или гардероба. Да и фея разумно рассудил, что такие перемены могут лишь раззадорить Тэхёна. Ведь тогда получалось, что он Хосока задел. Подчёркивать чужую правоту эльф не собирался. Да и, в конце концов, они не в дешёвой мелодраме, где обманутая простушка по мановению волшебной палочки превращалась в принцессу из всех возможных фантазий каждого встречного. И возвращалась, чтобы отомстить главному герою. А он терял голову от одного её преображённого вида и тут же признавал все свои ошибки и клялся в вечной любви. Бред же. Сказок даже у волшебных существ не существовало. В чудеса уже давно никто не верил. Начало семестра ознаменовалось головной болью для всех. Чимин с утра закатил скандал и, не найдя причастных, чуть не проклял не вовремя проходящего мимо Намджуна. Виновником гневных воплей вампира в конечном итоге оказался он сам, постиравший свой любимый бежевый костюм с не менее любимой ярко красной футболкой. Вещи были благополучно испорчены, настроение тоже. Почему Пак вообще стирал перед самым выходом в университет, спросить никто не решился. Себе дороже. Чонгук и Юнги, единственные, кто за каникулы действительно отдохнули и выспались, убежали первыми, громко переговариваясь между собой. Замученный Чимином Намджун надеялся отдохнуть от своей болтливой пары хотя бы на лекциях. Отношения отношениями, но личное пространство никто не отменял. Вампиру на эти мелочи жизни было наплевать, и к концу каникул оборотню казалось, что они женаты лет так пятьдесят и у них имеются уже внуки и правнуки. Дети, так точно были. Так Пак называл притащенного в один день неизвестно откуда хомяка. Последнего назвали Собака. Почему и зачем — не уточнялось. За какой надобностью им мелкая мочалка с грустными глазами — тоже. Хомяк был посажен в специально купленную клетку, и теперь на кухне вечно стоял шум, ибо грызун считал своим святым долгом по ночам греметь своей посудой в клетке, напоминая жильцам квартиры и их соседям преступника. Звук миски, которой Собака виртуозно водил по металлическим прутьям, отсылал куда-то к голодающим заключённым. Забирать в комнату смутьяна Чимин отказался. Намджун его в этом желании поддержал, а у остальных просто не было выбора. Кухня превратилась в филиал Содэмун для малоимущих. За Джином зашли его одногруппники, и он, уточнив, справятся ли без него, со вздохом тоже ушёл. Хосок, понимая, что ко всему в любом случае готов не будешь, на всякий случай захватил с собой талисман на удачу и, не дожидаясь возмущённого Чимина и терпеливо выслушивающего его вопли Намджуна, отправился на учёбу. В университете на удивление было тихо и спокойно. Никаких новых оскорблений или обсуждений за спиной Хосок не заметил. Тэхёна, с каким-то непривычным выражением на обычно недовольном лице, старательно избегал. Удавалось ему это достаточно легко. Учились они на разных курсах и разных факультетах. Хотя большую часть времени, конечно, Хосок проводил в своём излюбленном уголке, делясь с питомцами, приключившимися с ним бедами. Белкам, крысам и парочке лягушек было глубоко наплевать на чужие страдания, но они были благодарными слушателями. С советами не лезли, жизни не учили. Сплетни, всё-таки появившиеся в университете, привели эльфа в состояние глубокого шока. Даже Джин за ужином вскользь сказал, что слышал, о том что Тэхён встречается с Ушиком, и они наконец-то перестали этот момент скрывать. Не то, чтобы Хосок надеялся, что обсуждать будут его, но новости были какими-то совсем уж невероятными, и в голове не укладывались. Ректор, вызвавший к себе Чона для назначения отработки за прогулянную на каникулах «работу» подозрительно косился на эльфа, но лишнего не говорил. Господину Ли почему-то казалось, что в истории с внезапным «каминг-аутом» феи замешан и этот студент. С чего такие суждения возникли особых предположений не было, но, в отличие от Хосока, умудрённый многолетним опытом мужчина интуиции своей доверял безоговорочно, помечая себе приглядеть за этими двумя. Или тремя, если Ушик всё-таки с Тэхёном в отношениях. И да. Быть в курсе всего происходящего в его заведении было одной из его многочисленных обязанностей, которыми Дон Ук не пренебрегал, даже если старательно делал вид, что ничего не знает и абсолютно ничего не видит. Назначив эльфу несколько недель отработки в библиотеке и отпустив тяжело вздохнувшего студента, ректор не придумал ничего лучше, чем поделиться своими соображениями с Гон Ю. Так в лагере любопытствующих и желающих помочь «глупым мальчишкам» стало на двоих существ больше. Большой любитель любовных историй в лице преподавателя готов был на любые подвиги. Главное, поверните его в нужную сторону. Моральная сторона вопроса не волновала. Они всё-таки были эльфами прогрессивных взглядов. Кого с кем нужно сводить, вообще мало кого заботило. Главное — сам факт и наличие идеи и ресурсов. Остальное они додумают позднее. Ректор устало вздохнул. «Вершителя судеб», загоревшегося идеей помочь детишкам, было не остановить. Он буквально фонтанировал гениальными советами. Дон Ук пожалел о своём желании написать и посвятить кого-то ещё в свои догадки. Сделанного не воротишь. Семестр обещал быть крайне весёлым. Главное, чтобы они потом от разгневанных родителей не огребли всем составом. Хосок, не подозревающий, какие баталии происходят за его вообще-то не существующую личную жизнь, пытался понять, как совместить учёбу, уголок и библиотеку с побегами от явно преследующей его феи. Желания пересекаться с ним даже на краткое мгновение напрочь отсутствовало. Как смотреть в чужие глаза, при том, что он успел ему рассказать, было не понятно. И проверять себя на прочность эльф не собирался. Периодически он видел, как Тэхён крадётся по коридорам, старательно избегая пересечений с кем бы то ни было, и не знал, плакать ли ему или смеяться от всей этой ситуации. Возможно, если бы их не связывали абсолютно отвратительные поступки самого Кима, он ему бы даже и посочувствовал. Но Чон давил в себе неуместную жалость и желание поддержать. Масла в огонь виртуозно подливал Чимин. С чего вдруг вампир проникся к Тэхёну добротой, не понял никто. Намджун отчитывался, что Пак не падал и головой не бился. Про детские травмы он тоже узнавал — сотрясений в юности не имелось. Представив лицо родителей вампира, которым на полном серьёзе позвонил оборотень с вопросом: «А не били ли вы своего сына по голове?», Хосок смеялся до икоты. Воспринимающий всё почти всегда буквально, оборотень чужой радости не понимал. Пака, кстати, снова записали на диспансеризацию. Юнги, подкинувший оборотню идею справиться о здоровье вампира у его семьи, спал как младенец, довольный выходкой. Даже вписанные в плотный график Чимина посещения врачей не мешали ему назойливой мухой вертеться вокруг Хосока с уточняющими вопросами: а что, а зачем, а почему. И всё это касалось исключительно Тэхёна. Чон подозревал, что вампир что-то знает и не делится, или же употребляет и опять же не делится. Анализы информировали, что Пак здоров, ничем не балуется, но легче от этого не становилось. — Слушай, я не понимаю, что ты хочешь от меня сейчас услышать, — Хосок в очередной раз пытался отвертеться от набившего оскомину разговора «по душам». — Что ты знаешь, где закопан клад? Разумеется, — хихикнул Чимин, пододвигая к эльфу стопку книг. Они уже час топтались вокруг стеллажей в библиотеке. И если Чон пытался заниматься порученной ему работой, то Пак просто приседал на уши, заводя свою шарманку сотый раз подряд. — Спроси у Намджуна. По любому в одной из книжек имеется информация. Он тебе и карту нарисует, — цыкнул на него эльф. — Я с этим предателем до конца недели не разговариваю. Мне из-за него пришлось два раза проходить психиатра. Этот умник ляпнул, что у меня галлюцинации и бред! — Да тише ты. Нас сейчас выгонят, будешь так орать, — шикнул на разошедшегося вампира Чон. — Ага, чтобы Вон Хо собственноручно отказался от бесплатной рабочей силы. И вообще, не сбивай меня с пути истинного, я и без тебя запутаюсь, — нахмурился Пак. — Ну, что ещё? — Всё тоже. Смотри, Тэхён про тебя никому не рассказал. Ведь если бы это было не так, то все уже были в курсе. Так? — Ну так, — неохотно признал Хосок. — Вот, значит, он не такая уж и скотина, верно? — Ну, допустим, верно. — Значит, с ним можно снова начать общаться, — припечатал довольный собой Чимин. Эльф подозрительно уставился на счастливого вампира. С чего вдруг такие разительные перемены? — Тебе что, заплатили? — уточнил он после минуты размышлений. — Кто? А, не. Просто ты в последнее время выглядишь печальным. И сдаётся мне, это от недостатка общения с вполне определённым существом. И в целом, я никакой проблемы не вижу в том, чтобы встретиться и поговорить. Расставить, так сказать, знаки препинания и всё такое. — Ты точно не куришь ничего запрещённого? — усомнился в чужих словах эльф. — Да не наркоман я! Восемь тестов сдал, между прочим. Узнаю, кто надоумил Намджуна уточнить у медсестры, вредно ли пить чай с грибами натощак — убью. Хосок хихикнул. Юнги ходил буквально по острию ножа, но остановиться и перестать пакостничать уже не мог. — Не хочу я ни с кем ни о чём разговаривать. Какой в этом смысл? Вряд ли мне скажут что-то интересное или умное. А выслушивать очередную чушь нет желания, — отсмеявшись, сказал эльф. — Иди домой и не трать наше время на бесполезное занятие. Вопрос с Ким Тэхёном закрыт. — Ну, как знаешь, — неожиданно легко согласился с ним вампир, подхватывая свою сумку. — Главное, не пожалей потом об этом. — Да что с ним не так? — провожая друга взглядом сам у себя уточнил Хосок. С каких пор вампир встал на защиту этого сумасшедшего загадка недели, не меньше. Но в одном он, к большому сожалению, был прав. Без V было скучно и даже временами одиноко. Рисковать и снова возвращаться в «треугольник» Чон не собирался. Приходилось освободившееся от общения время забивать всякими мелочами и придумывать себе занятия. Он даже и не заметил, как отвёл под переписку значительное время и теперь с большим трудом пытался его вновь чем-то заполнить. Задетая гордость послушать Чимина не позволяла. Хотя, возможно, в своём упрямстве эльф был не совсем прав. Он ведь так и не дал фее возможности оправдаться или вообще объяснить ситуацию. Решив обязательно подумать об этом на досуге, Хосок вернулся к прерванному занятию. Книги на свои места без его помощи возвращаться не хотели. Использовать на них магию библиотекарь запрещал. Проблему с коммуникацией между эльфом и феей решил очередной случай. Никаких предпосылок к этому не было и никто так и не узнал, что к долгожданной встрече приложили свои руки Гон Ю и Дон Ук. Довольные собой, старшие эльфы отправились отмечать маленькую победу в небольшой ресторан. Ну и заодно очередной юбилей их многолетней дружбы. Кажется, двухсотый. Уверенности в этом не было, но главное — благородный повод, а остальное всё ерунда.***