Детка, притяни меня ближе

Чимин прикусывает нижнюю губу — нервный тик у него с детства, дурная привычка, от которой он не мог избавиться. Его взгляд метался по клубу, ища Тэхёна, своего — будь он проклят — лучшего друга, который привел его сюда в первую очередь, говоря что-то вроде «пора тебе забыть Юнги, братан». К сожалению, упомянутый друг был прямо посреди танцпола, очень агрессивно приставая к мужчине с особенно пухлыми щеками и кроличьими зубами, и Пак не хотел мешать его веселью. Чимин клянется, что он не виноват, что Юнги ушел от него 3 месяца назад. «Юнги-хён не бросал меня, это я бросил его!» — говорит он всем, кто спрашивает, хотя Пак все еще плачет всякий раз, когда кто-то упоминает музыкальное продюсирование при нем. Юнги сказал в сообщении, что бросает, потому что Чимин был слишком хорош для него, но младший считает это чушью собачьей. Что выводит Чимина из задумчивости, так это внезапное прикосновение теплой руки к его шее и слишком знакомый голос, шепчущий ему на ухо. — Скучал по мне, детка? — Пак дергается, непреднамеренно роняя красную чашку, которую держит в руках, и остатки дерьмовой белой смеси пачкают черные джорданы Юнги. — блять, Чимин, какого хрена? — а тот смотрит широко раскрытыми глазами, как Мин опускается на колени и вытирает свои кроссовки бумажными полотенцами, которые достал будто из ниоткуда. — я подошел к тебе не для того, чтобы испачкать свою обувь, — при этом предложении гнев и горечь Чимина возвращаются. — Ну тогда, детка, почему ты вообще подошел ко мне после того, как оставил меня с той дерьмовой отговоркой, которую, я уверен, ты вытащил из своей задницы? Просто уходи. Юнги моргает. Он совсем не так думал об их встречи. Конечно, Мин не представлял себе летящих искр, страстных поцелуев или даже крепких объятий; но он чертовски уверен, что Чимин не мог отреагировать так. Мин делает глубокий вдох. Младший отводит взгляд, чувствуя, как Юнги тянется к его ладоням. Пак поворачивается и прячет руки за спину. — Хорошо, хён. Выкладывай все, что хочешь сказать. И если это того не стоит, я пойду найду Тэхёна, — говорит Чимин. Сильной стороной младшего всегда было делать вид, что его слова ничего не значат, делать бесстрастное лицо и вести себя так, будто ничего плохого не произошло. Юнги знает это, Юнги знает. — Послушай, я знаю, что разбил тебе сердце, уйдя так внезапно – всего лишь с сообщением, объясняющим мое решение, — проводит рукой по волосам, и Пак чувствует, как его решимость медленно рушится. — но то, что я сказал тогда, это правда. Я чувствовал, что не могу сравниться с тобой, я чувствовал, что наши отношения были несправедливыми, неравномерными, несбалансированными. Ты был подающим надежды танцором. Ты нужен компаниям, Чимин. Я был просто никем со страстью к продюсированию и музыке. Моя музыка даже не хороша. Я чувствовал, что ты заслуживаешь лучшего, ты заслуживаешь кого-то, кто мог бы уделить тебе время, когда захочешь, кого-то, у кого есть будущее, кого-то, кто мог бы любить тебя по-настоящему. — он вздыхает, облизывая потрескавшиеся губы. У Чимина сжимается сердце. Глаза Юнги загораются. — Но сейчас, я просто... я вернулся к тебе, потому что думаю – я думаю, что наконец-то смогу быть тем мужчиной, которого ты заслуживаешь. Со мной, Чимин-а, подписала договор компания. Может быть, она и небольшая, но это место с большим потенциалом, полное молодых амбициозных подростков, надеющихся добиться успеха в индустрии. Я хочу помочь им, спродюсировав самые лучшие песни, — Пак поднимает взгляд. Юнги хмурится и делает еще один вдох. — Но я пойму, если ты больше не захочешь быть со мной. Я имею в виду, прошло три месяца, и ты был прав, то был дерьмовый предлог, чтобы бросить тебя. — младший наклоняет голову вправо и позволяет себе снова надеяться. — итак, прямо сейчас, Пак Чимин, я прошу тебя снова стать моим парнем. Обещаю, что не облажаюсь, и всегда буду дорожить тобой до скончания времен. Я не силен в словах, но, как говорила Эльза, прошлое осталось в прошлом, поэтому, пожалуйста, рассмотри мою просьбу, — Мин отводит взгляд, щеки покрываются легким румянцем, на губах появляется улыбка. Когда Чимин не отвечает в течение почти двадцати секунд, Юнги нервно поднимает глаза, только чтобы быть встреченным буквально подушкой, которой Чимин набрасывается на старшего. Мин улыбается, рука автоматически перебирает волосы Пака, и целует его в лоб. В конце концов, сказки всегда заканчиваются счастливым концом. — Я знал, что ты вернешься ко мне, детка. — Я ненавижу тебя. — Та же фигня, Чимин.