Одиночество

      Похоже, наблюдатели перестали регистрировать несанкционированный разбор крыши теми странными существами, которых разумными назвать — это оскорбить собственных создателей. Нет, интеллекта на образование примитивных общин и местной валюты и использование мусора в своих целях им хватило, но… По сравнению с Древними, этого мало. Приятно, конечно, но мало.       Особенно когда они мешали своей суетой пустому городу внутри, паразитируя на остатках блага. Вроде и пустил, чтобы не донимали — да и перечить тому, что с рогатой маской, программа не позволяла, пусть благодарит дрона, — а сделали всё лишь хуже. Удивительно, что послать к ним озлобленное существо, пропитанное кровью, горем и отчаянием, было отличной идеей.       Пять Галек припомнил, что в когда-то спокойном и живом мире для фермерских нужд использовали хищных существ для избавления от вредителей. Сначала такая тактика казалась бредом, но теперь…       Почему-то в глубине органических систем что-то кольнуло, а некоторые из процессов резко затормозили. Не хотелось признавать, но Древние были правы, и теперь итератор мог наблюдать за интересной трансляцией. Озлобленное существо, ненавидящее настолько жгучи, что даже воздух становится вокруг него горячее вплоть до взрыва, убивает незваных гостей одного за другим, как бы показывая, что это не его заперли с нахлебниками, а их заперли с ним.       Что-то опять кольнуло, словно словно внутри какого-то из компонентов суперструктуры, принося неприятные ощущения. Наверное, неудачный эксперимент наконец добрался до ещё какой-то системы, и от этого очень, очень больно, будто кошки скребутся где-то на… душе?       Почему Древние решили, что машинам нужны свои личности и свой интеллект?       Разрывание плоти недоразумных существ отвращало на глубочайшем из уровней; лицезрение существа, уничтожившего жаждой мести свою карму до самого основания и, возможно, даже ещё сильнее, переходя на минус первый и далее уровни, заставляло механизмы подавать сигналы, чтобы наконец перестать смотреть. Смотреть на то, как воинственное существо в рогатой костяной маске, украшенной жемчужинами, купалось в чужой крови, нападало без причины, пусть и, судя по реакции большинства, его приняли как вождя, разве что сопротивление оказывала местная аристократия. Ненадолго, правда.       Богоподобному существу нет дела до того, что делают мушки, лишь бы не разрушали конструкцию и системы…       И они боялись разрушать, удивительно. Им было проще как можно быстрее уйти из Мегаполиса, что многие пытались сделать… И у многих получилось, ведь никому не хочется оставаться в клетке с разъярённым тигром. По крайней мере, смерть от случайного стервятника, какой-нибудь недалёкой ящерицы или Древние только знают кого ещё звучит намного привлекательнее, чем…       Кажется, нужно было что-то делать, пока существо в буквальном смысле не сгорело у него на глазах. Из цикла оно теперь вряд ли выйдет, а так не хотелось, чтобы оно деградировало окончательно, ведь… какие-никакие, но зачатки истинного разума у этого нечто, напоминавшего кота, были.       Спустя долгое, по ощущениям совсем растянутое время существо наконец вылезло со стороны прохода на Стену. Оно сильно изменилось и больше напоминало обитателя Ада, вылезшего на умирающую землю погулять; похоже, трофей стал спустя долгие циклы насилия частью его тела. Хотя если начать изучать…       Ох.       Ох. Почему-то он сразу этого не заметил…       В глубине чего-то, что должно быть по идее несуществующей душой, у Пяти Галек странно вздёрнулось. Даже несколько тревожно. Взгляд загадочного существа на один целый глаз — пустой, воспринимающий лишь смерти и ужасы как подпитку своего эго — не делал ситуацию лучше.       Наверное, если бы на её месте была Луна, в такой же сильной ярости…       Слизнекот наклонил голову, и цепи жемчужин, привязанных к маске, забавно подёрнулись вслед из-за невесомости в камере. Не обладая разумной речью, он всё ещё мог прекрасно спросить исключительно жестами, что необходимо его направителю.       – Маленькое существо, – начал спокойно Пять Галек, не обращая внимание ни на дрон, ни на пустоту из глаза, резко охлаждающую его органические компоненты даже на отдалении от них. – Ты прекрасно справилось со своей задачей, хоть и попутно несколько разрушило город.       Она зарычала. Воздух рядом с ней нагрелся.       – Я не буду обвинять тебя в этом, – почему-то появилось смутное чувство дежавю. – Я и не могу обвинять того, кто избавил меня от одного из паразитов, одолевавших меня многие циклы.       Она успокоилась и продолжила спокойно слушать.       – Однако ты само уже долгое время пребываешь в одиночестве…       Пять Галек пожалел, что в программе вписана строчка о неприкосновенности жителей города. Слизнеко..шка попыталась напасть на куклу, но, к счастью, гравитация в камере была не на её стороне, и она просто впечаталась в стену. Но итератор не идиот, проанализировал реакцию на фразы, которые существо поняло и…       Опять что-то кольнуло. Наверное, пора уже вымывать гниль.       – Возможно, мы в этом схожи.       Воздух вокруг существа заискрился.       Пять Галек решил, что зря вообще позвал её к себе. Зря вообще решил, что пообщаться будет хорошей идеей. Зря вообще пустил это существо, устроившее геноцид всего, что движется, но…       Похоже, у неё была на то причина.       – Ай.       Вообще куклы не чувствуют боль, но было несколько обидно от того, что укус всё же произошёл. Маска летала где-то в стороне, в самом углу, поэтому существо вполне могло укусить его в полную силу, пытаясь повредить имитацию живого. Разумное, но всё ещё не понимает, что кукла — лишь часть суперструктуры, а не то самое божественное.       – Я найду решение самостоятельно, мне не нужна ваша помощь! ПРОЧЬ!       Она рычала, показывая ненависть, скорбь, горе и…       Наверное, это бы назвали сентиментальностью, но…       Рука куклы коснулась головы слизнекошки, от чего та начала утробно рычать, сдавив зубы ещё сильнее, продолжая попытки прокусить материал.       – Я несъедобный. Хватит.       В ответ донеслось что-то вроде животного стона. Но хватку не расслабили, только добавили когти.       – Хватит!       В голосе появились раздражение и открытая агрессия.       Оно не хотело отстраняться, лишь рвать и метать своего обидчика, глупо решившего, что будто они оба похожи в своём горе. Холод нижайшего из уровней карм проникал в органику не только через взгляд, и от этого становилось лишь больнее. И, что самое отвратительное, Пять Галек не мог навредить ей, хоть она и вышла из себя.       Одно неаккуратное оттягивание за загривок, и слизнекошка наконец соизволила отпустить с неприятным скулежом. Стало намного легче.       Казалось бы, она может идти куда ей душа укажет…       А потом стало ясно, что ей просто некуда идти. И вообще, как она вышла из Мегаполиса с таким уровнем кармы? Примитивных существ, у которых была подходящая для врат карма, практически не осталось…       …и, похоже, поэтому она так долго шла.       Рука куклы коснулась головы существа под раздражённый вздох. Ему необходимо, по идее, вернуться к работе, но… не сейчас. Почему-то не сейчас.       Погладить. Ещё погладить. Кажется, искрения начали постепенно пропадать, а само существо успокаивалось, пусть и не так быстро, как хотелось бы. Но радовало то, что она больше не злилась. Разве что, судя по её мордочке, в её душе осталась огромная дыра. Пустота. Не та, о которой Пять Галек слышал, скорее настолько неприятная, что лучше бы её и вовсе не существовало.       – Можешь побыть здесь, если хочешь. Разве что не мешайся.       Пришло время ещё раз попытаться вымыть накопившуюся гниль. Опять.       Маленькое существо наконец прилегло (если можно прилечь в условиях антигравитации) рядом. Непонятно зачем. Непонятно для чего. Изредка поднимало мордочку, резко отворачиваясь от жемчужин, чтобы от скуки поразглядывать появляющиеся голограммы с информацией, которую оно понять не могло. И, наверное, не хотело. А может и полностью понимало; Пять Галек не хотел тратить драгоценную сейчас энергию, чтобы проверять чужую мозговую активность.       – Спасибо вам всем. Я рада, что в конце пути не осталась одна.       Пять Галек продолжил работу. Такие существа приходят и уходят, а он… Ему нужно продолжать если не искать Решение, то хотя бы постараться не сгнить заживо за несколько циклов. Хоть рядом и раздражающе лежало существо, будто просившее упокоения, но не мешавшее ни одному из слаженных движений. Разве что иногда уходило лишь для того, чтобы вернуться с кровью на шерсти и, изредка, какой-то из цветных жемчужин. Похоже, каким-то образом она просекла фишку, чтобы чаще слушать итератора и не оставаться в глухой тишине.       На несуществующей душе постепенно становилось отвратительно. И это ощущение контрастировало с тем, которое возникало, стоило только кукле начать гладить на удивление спокойную кошку, практически не реагирующую на касания. Разве что пыталась укусить и начинала шипеть, если Пять Галек касался шрама, опускался ниже по спинке или шёл в противоположную сторону роста шёрстки.       Неудивительно, но долго она всё равно не протянула, с таким-то характером. Разве что оставила что-то… какой-то отвратительный след где-то внутри мыслительных процессов, когда не вернулась с очередной вылазки. Наблюдатель показал лишь то, что смог найти среди отвратительного синего…       В один из многочисленных циклов над умирающим миром пролился особенно сильный дождь.