***
Урок шёл довольно медленно, будто минутная стрелка вообще не двигалась, а лишь стояла на месте, оттягивая момент обеденного перерыва куда дальше, чем представляли себе ученики. Но, благо сегодня их отпустят пораньше, чтобы успеть подготовиться к фестивалю. После очередной самостоятельной работы, Бакуго тихо постукивал ручкой по парте, желая себя развлечь немного и одновременно не мешая остальным с выполнением заданий. Его взгляд вновь метнулся к гетерохрому, который, скорее всего, дорешивал последнее задание. Алые, чуть прищуренные от яркого света в классе глаза сканировали все движения Тодороки: то, как он пишет, водя ручкой по бумаге и выписывая иероглифы в аккуратной манере, считает что-то на отдельном листочке, чтобы добиться правильного ответа. Всё это выглядело очень завораживающе. До конца урока оставалось лишь долгих пять минут, но Бакуго, как и Шото, знал, что этого будет предостаточно, чтобы вновь заскучать. Разноволосый, наконец, сдал свою проверочную работу на стол Айдзавы, и сел обратно на своё место, дожидаясь звонка. Время прошло быстрее, чем предполагал Бакуго. Поэтому взяв свои вещи, он отправился в кафетерий, чтобы немного поесть, а за ним следом и увязался Тодороки, немного отчаянно желая завести разговор. Кацуки лишь слегка цокнул языком, закатив глаза, но не отказал. Они взяли по рамену и сели в отдалённый уголок, чтобы Мина опять не начала подкалывать их за "близость". Ели они довольно спокойно, иногда перебрасываясь фразочками, или же взглядами. – "я и не думал, что учебный год так быстро пролетит.. " - тихо вздохнул Шото, продолжая говорить в спокойно манере речи, — "первый год был довольно насыщенный, не так и?.." Бакуго лишь слегка кивнул, жуя острый рамен с удивительным аппетитом, хотя он утром довольно хорошо поел. Проглотив, блондин начал. – "неважно, насколько насыщенным был прошлый год. Главное что злодеи отведали своего же дерьма-," - с привычной лёгкой хрипотой в голосе Кацуки ответил, слегка шлёпая рукой по столу и слегка хищно улыбаясь. Шото лишь кивнул. Он разделял в какой-то степени мнение с Бакуго, но тут был железобетонно согласен, несмотря на то, что одним из злодеев оказался его родной старший брат. Внезапно прозвенел звонок, обозначающий окончание перерыва. Парочка уже успела доесть и отправилась обратно в общежитие, готовясь к фестивалю.***
Под вечер, в самый разгар фестиваля, класс отправился на площадь Сакур, где было больше всего цветущих деревьев. Бродя по разным лавкам, Бакуго вновь столкнулся с Шото, чуть не сбивая его с ног, но успевая поймать, схватил свободной рукой за талию. Понадобилось несколько секунд, чтобы осознание ударило в их голову, и они отпрыгнули друг от друга. Щёки Тодороки слегка залило бледно-розовым оттенком, как и щёки Кацуки. На такой неловкой ноте они разбежались по сквардам - Бакуго вернулся в Бакусквард, а Шото в Дэкусквард. Когда потемнело, все присутствующие собрались на холме, наблюдая большую древную Сакуру, которая цвела во все стороны, распуская свои благоухания в ноздри каждого. Из-за большой толпы, скварды перемешались и некоторые были прижаты друг к другу. И этими счастливчиками вновь оказались блондин и гетерохром, которые, по иронии судьбы были прижаты друг к другу в не очень удобном положении. Им было неловко, но выбраться они никак не могли. — "только попробуй двинуться, Двумордый.." - тихо прошипел Бакуго, явно не в радостях находится в таком положении. – "стараюсь..," - тихо пробормотал Шото, еле стоял на ногах из-за мужчины, который навалился на его спину. Всё это продлилось недолго, поэтому вскоре они, наконец, отлепились друг от друга.***
Уже ночью на площади появились лавки с стаканчиками традиционного японского напитка в честь цветения Сакуры - нежный коктейль, похожий на рождественский глинтвейн с добавлением японского розового вина и небольшой долей сакэ. Ну, грех такое не попробовать. Поэтому Мина упросила какого-то уже явно нетрезвого мужчину купить несколько таких коктейлей, на что тот, конечно, согласился. Заполучив эти злопощадные коктейли, Каминари первый ринулся попробовать. А после поочерёдно и остальные. Пока Айдзава не видит - можно всё. Поэтому Дэнки смог дать и Шото выпить. Вкус был мягкий, поэтому Тодороки первоначально не понял ничего, но после и Бакуго хлебнул сам. Сперва он чуть не скрючился от неприятного резкого вкуса, но послевкусие клубники спасло ситуацию. Таким образом почти весь класс был в состоянии лёгкого опьянения, хотя про Дэнки так и не скажешь. Трезвых среди всех пьяных были единицы, но были и те, кто еще мог здраво мыслить.***
Оставшиеся более трезвые товарищи оттащили своих одноклассников до общежития и уложили спать, а после и сами разошлись по комнатам, но только не Шото с Кацуки. Закрыв за собой дверь в комнату, не совсем здравомыслящий Бакуго кинул Тодороки на свою кровать, залезая сверху него. – " Б-Бакуго.., что ты делаешь?.. " - тихо пробормотал Шото, смотря Бакуго прямо в эти алые глаза, сияющие от похоти в опасном горячем пламени страсти. Шото пытался выбраться, что у него почти получилось. Но Блондин оказался сильнее и зажал гетерохрома на месте, придавливая своей тушей к кровати. Он опустился к уху разноволосого, обдавая чувствительную нежную кожу горячим дыханием, смешанное с лёгким гортанным рыком. – "~будь умничкой и не дёргайся...~ иначе тебе не понравится результат моей работы, Тодороки...~" - низким, соблазнительным тоном прошептал алоглазый, слегка покусывая мочку уха Биколора. Шото рвано выдохнул, чувствуя, как его кончики ушей начинают краснеть от смущения. Он немного повозился, но вскоре сдался, приняв свою беспомощную позицию с бледным румянцем на щеках. Руки Бакуго блуждали по его телу, слегка задирая ткань одежды и просовывая мозолистые руки внутрь, исследуя каждый мускул и дюйм кожи. Тодороки извивался, стараясь избежать прикосновений, но это мало выходило. Его тело реагировало на прикосновения, заставляя соски стоять торчком под белой рубашкой. Взгляд Кацуки заметил и это, бесцеремонно сорвав с Биколора рубашку и отбросил её, язык блондина немедленно занял один розовенький сосок, пока со вторым играла рука. Шото извивался, издавая томные стоны и вздохи, слегка постанывая от реакции его тела и выгибая спину от удовольствия при игр с сосками, выпячивая грудную клетку ближе к Бакуго. Алоглазый лишь хрипло усмехнулся, убираясь от сосков и начиная целовать осыпашь шею гетерохрома влажными поцелуями, пока одна рука цеплялась руку Тодороки, прижимая её к простыни и переплетая их пальцы. На немного убирая руку, блондин, вовсе не церемонится и срывает нижную часть одежды как и Шото, так и своей, обнажая возбуждённые, налитые кровью, члены. Глаза Шото слегка расширились, а щёки сильнее потемнели от румянца, когда Кацуки слегка намазал руку прохладной смазкой и чуть ближе подсев, начал дрочить их члены вместе. Глаза Тодороки слегка закатились от ощущений, а чтобы не издавать слишком громких звуков, он прикрыл рот тыльной стороной ладони, протяжно стоная от удовольствия. Подрочив так примерно минуту, Бакуго отпустил члены, и слегка смазав три пальца смазкой, размазал её по периметру девственной дырочки Шото, из-за чего тот вздрогнул и издал рваный вздох, когда от ощущений слегка перехватило дыхание. Внутрь розового колечка мягко проник один палец, который заставил Тодороки слегка сжать подушку и издать тихий стон. – "мгх...~" - стон был похож на жалобную мольбу, что только больше завело Кацуки. Второй палец проник внутрь Шото, начиная нежно массировать комочек нервов, заставляя биколора извиваться в волнах мягкого удовольствия. Это продолжалось примерно несколько минут. Члены обоих уже болезненно пульсировали, поэтому Бакуго не мог уже терпеть. Он капнул смазки на свой ствол, и чуть подрочив, тем самым размазав лубрикант по всей длине, подставил головку ко входу. Не секунды не отпуская, блондин начал медленно входить в разноволосого, который, в свою очередь, от чувства стремительного наполнения вскрикнул, а после этот вскрик перетёк в громкий стон. Алоглазый слегка запрокинул голову от всепоглощающего кайфа и тесности, издав гортанный стон, смешанный с рыком. На глаза Тодороки выступили маленькие слёзки от сильного возбуждения и ощущений, которые он не мог передать словами. Он уцепился за спину блондина, слегка царапая ногтями кожу лопаток и спины, параллельно хватая ртом воздух и тяжело дыша. Гетерохром не мог привыкнуть к такому натиску эмоций с волнами ощущений. Бакуго, раздвинув ноги Тодороки чуть шире, начал трахать его дырочку, присваивая девственность столь недоступного парня их класса себе. Сам же Шото обвил ноги вокруг талии Кацуки, стоная тому в плечо громкими, протяжными стонами. Эти глаза умоляли , молили быть жёстче. Их плоглазый и послушал, ускоряя темп толчков, периодически попадая в простату, от которой у Шото сносило голову. Тоненькая струйка слюны текла по мягким, нежно-розовым губам разноволосого. Оргазм подбирался с каждой секундой к обоим. Со лба стекал пот, а кровать слегка тряслась от силы толчков, слегка стукаясь об стену. Звонкие шлепки от соприкосновения их бёдер разносились по комнате в быстром темпе. Тодороки впивался ногтями в кожу лопаток Бакуго, оставляя лёгкие отметины. Их лица были красные как от смущения, так и от жаркого секса. Оргазм подобрался к Тодороки неожиданно, из-за чего он зажмурил глаза и запрокинув голову, стоном выкрикнул. – " кончаю!~" - горячие струйки семени выплеснулись из головки, попадая на живот и грудную клетку Тодороки. Следом за ним кончил и Бакуго. Он издал гортанный рык и запрокинув голову от удовольствия назад, наполнил колечко Тодороки до краёв своей спермой, тяжело дыша, как и Тодороки. Выйдя из биколора, Кацуки плюхнулся на кровать рядом с гетерохромом. Растрёпанные, потные волосы и блестящие от пота мышцы были хорошо видны на лунном свете. Хоть чуть-чуть отдышавшись, они отправилась в совместный душ, надеясь, что никто их не заметит. Им повезло что этого не случилось. В ванной эти двое зашли в одну кабинку, смывая друг с друга пот и из смешанные жидкости. Так как Бакуго всё еще было не до конца трезвый после того коктейля, он затянул Тодороки во влажный, страстный поцелуй, полный любви и желания. Шото уже не возражал, поэтому ответил на поцелуй. Вода лилась на них с душа, намачивая волосы, но им было всё равно, ведь они не хотели столь прерывать чувственный момент. Выйдя из душа они направилиась обратно в комнату Бакуго, уже там засыпая в объятиях друг друга под одеялом с лёгкими улыбками на губах.***
На следующее утро у Бакуго болела голова после того коктейля. Он помнил всё смутно, но только лишь лежащего рядом с ним Шото было достаточно, чтобы забыть об этом. Он не стал заморачиваться насчёт их ориентации или чем то таким. Они находили странный комфорт друг в друге, хоть и не показывали это очень открыто. Кацуки выпил таблетку от головной боли и лёг вновь рядом с Тодороки, и на удивление, нежно целуя его в щёку.***
Блондин очень сильно надеялся, что об этом секрете никто не узнает. А если и узнает кто, то это уже будет другая история...