Счастье, как наказание

И так прошел день, второй, третий, неделя, месяц… Прошел ровно месяц, как мы с Андреем расстались. С того дня мы больше не общались. Он ни разу не позвонил и не написал мне. И от этого становится еще более паршивее. На третий день своих страданий я позвонил Сергею Ершову и объяснил ему всю ситуацию с Андреем и что на репетиции и сборы я приходить в ближайшее время не смогу. Во время разговора я снова заплакал, но Сергей начал успокаивать меня и сказал чтобы я сидел дома столько сколько нужно и набирался сил. Сказал, что дело серьёзное и на это нужно время, поэтому он был не против моего «больничного» и как только мне станет лучше сразу же идти на репетицию. И если что то случится, звонить ему. — Слава, если совсем плохо будет, то звони, я приеду, помогу, все-таки не чужие друг другу люди. Ну давай, успокаивайся, набирайся сил, все будет хорошо. Если хочешь, я могу поговорить с Андреем, мы как раз сегодня собирались встретиться. Он мне сценарий с новыми номерами должен отдать. — Как сценарий? Он же сказал, что ушел из команды. — Ну уйти то он ушел, а новые номера придумывает, пишет и мне отдает, а мы уже с ребятами ставим их. — А, ну ясно. Спасибо, Серёж, я как только с мыслями, соберусь, так сразу на репетиции. — Без проблем, Слав. Я тебе сказал отдыхай столько сколько нужно. Здоровье важнее. Так мы и разошлись. За всё это время я вышел на улицу только несколько раз, и то с большим трудом. Для этого мне приходилось настраиваться часами, а бывало и днями. И старался я выходить ближе к вечеру, а то и к ночи, чтобы людей на улице было меньше и чтобы никто не увидел меня в таком ужасном состоянии. Заходил в круглосуточный магазин, находившийся на углу соседнего дома, покупал себе какие то простые продукты и шел обратно домой. Каждый вечер я плакал и листал наши с Рожковым совместные фотографии. И вот уже май. 22 число. Вечер. У меня опять случилась истерика, чуть ли до нервного срыва не дошло. Я ходил по квартире и плакал, горько плакал, кричал, сносил все на своем пути, разговаривал сам с собой, спрашивал «за что мне, это все. Почему именно мы с Андреем.» И эта схема продолжалась по кругу в том же порядке и длилась где то не меньше трех часов. Когда я начал понемногу приходить в себя, раздался звонок в дверь. В тот момент я очень удивился, ведь никого не ждал, и быстро вытерев слезы, останавливая свой плач и поток эмоций, который произошёл ранее, пошел открывать дверь. Открыв дверь я увидел на пороге Максима Ярицу, который был явно шокирован моим видом. Ну конечно, мятая футболка, штаны, заплаканное лицо, растрепавшиеся волосы, от такого вида и я был бы в шоке. — Боже, Славка, ты что плакал? И не говори, что нет, я же вижу. Я виновато опустил голову вниз и был готов заплакать вновь, прямо на глазах Максима. Но Ярица не долго смотрел на меня, а начал приближаться. На секунду у меня в голове промелькнула мысль, что сейчас начнется какой нибудь урок нравоучений, типа ну нельзя же так Слав, как ты мог себя так запустить и тому подобное. Но какого же было моё удивление, когда Макс подошёл и просто обнял меня, очень крепко держа в своих объятиях, шепча какие то успокаивающие фразы. И растаяв на таком незамысловатым, но над таким нежным для меня действием, я снова заплакал. — Макс, ты даже не представляешь как мне плохо, мне так грустно. Андрей даже ни разу не позвонил, не спросил как у меня дела. Знал бы ты как я устал от одиночества. Максим начал поглаживать меня по спине и успокаивать. Только теперь мне уже было не так грустно, ведь есть человек, которому я могу все рассказать и который поймет меня, не осудит, поможет. Так мы простояли в коридоре минут пять. Потихоньку останавливая свой плач и шмыгая носом, я начал отлипать от Ярицы, а то ведь Исаев узнает, что мы у меня в квартире обжимаемся, точно не так что нибудь подумает и убьет меня, ведь за Макса он любого порвать может, доказано опытом. (шутка) — Так мой дорогой, давай-ка пойдем в зал, я тебе сейчас чаю заварю с ромашкой, ты успокоишься и все мне расскажешь, ладно? Я не стал ему перечить, а молча прошел в зал, сел на диван и стал ждать Макса. В скором времени в комнату вошёл Ярица с кружкой чая и карвалором. Накапав несколько капель в кружку, Макс отдал этот напиток мне и сказал пить аккуратно, потому что чай был горячий, и небольшими глоточками, чтобы лекарство постепенно начинало действоватьй. Сделав пару глотков и окончательно успокоившись, Макс убедился, что мне стало лучше, первым начал разговор. — Как ты себя чувствуешь? Сколько ты уже дома так сидишь и страдаешь? — с беспокойством спросил Максим. — Спасибо, Макс, за то что пришёл, в твоем присутствии я чувствую себя чуточку лучше. А дома я сижу уже месяц… — Боже, Слав, мне очень жаль тебя. Я знаю всё про вас с Рожковым, что вы расстались, чтобы замять всю ту ситуацию и чтобы все думали, что вас больше ничего не связывает. И знаю, что тебе сейчас очень плохо, ты чувствуешь себя одиноким, тебе грустно, ты хочешь увидеться с Андреем, я всё понимаю Слав, но ты пойми, что есть люди которые переживают за тебя, беспокоятся о тебе, да даже например мы с Серёжей. Ты же мог нам позвонить, мы бы приехали, поговорили, может придумали бы что-нибудь, а ты закрылся ото всех и на звонки не отвечаешь, так тоже нельзя. — Да, Макс, ты прав, мне стоило хотя бы тебе рассказать все что случилось, извини, что заставил вас волноваться, вместе мы и вправду что нибудь придумали. А кстати, как ты узнал об этом? — Так к нам с Серёжей недавно Ершов подошел и спросил о тебе, а мы то даже в курсе всех ваших любовных дел с Рожковым не были, ну он нам все и рассказал. Я предложил Исаеву поехать сначала к тебе, проведать, поговорить, но Серёжа предложил, что он съездит к Андрюхе, а я к тебе, тогда мы сможем понять, как вам обоим помочь, чтобы вы не страдали и снова воссоединились. — Хах, план неплохой. Так это получается, что если ты сейчас у меня, то Серёжа у Андрея, да? — Да, Слав. Серёга сейчас у Рожкова дома, так же как и я выясняет обо всем случившимся. Так ты расскажешь, что конкретно у вас случилось, как вы пришли то к такому раскладу? И в тот момент слова из меня лились рекой, я так хотел хоть кому то рассказать все как было, вплоть до мелочей. И я рассказал все, что случилось ровно месяц назад, о том как сидел писал песни, как пришёл Рожков, встал на колени и начал свой болезненный диалог, как мне было больно, грустно, одиноко, что несколько раз даже были мысли о суициде, а Макс внимательно слушал меня, не перебивая. В какие то моменты, у меня дрожал голос и из глаз выходило пару капелек злосчастной соленой жидкости, то тогда Максим брал мои ладони в свои и легонько поглаживал, чтобы успокоить меня, или снова обнимал и держал до тех пор пока я снова не продолжу рассказ. И тогда я был рад, что у меня есть такой хороший и надёжный друг, который спокойно выслушал меня, заварил чай, дал успокоительное, унял все мои истерики, подставил свое плечо под мои слёзы, и который просто сейчас находится рядом. И был очень благодарен Максу в тот момент, ведь знал, что он с Исаевым обязательно что-нибудь придумает, а пока я просто находился в его объятиях и старался думать только о хорошем.