Гермиона Грейнджер и прочие напасти

Совиная башня была одним из самых спокойных мест во всем Хогвартсе. Сюда лишь изредка приходили студенты отправить почтовую сову с посланием домой, и делалось это практически в полной тишине. Драко Малфой любил это место, потому что здесь всегда можно было остаться наедине со своими мыслями. Крэб и Гойл своими вечными разговорами о том, кто из них сильнее, действовали на нервы, Блейз рассказывал о бесконечных любовных похождениях, а Пэнси всячески пыталась стать фавориткой, потому была крайне навязчивой. На площадке совиной башни никто из них не мешал Драко размышлять. Сегодня юный слизеринец пробыл на башне дольше обычного – у него не выходил из головы дневной инцидент со студентами Гриффиндора, зачинщицей которого стала Гермиона Грейнджер. Или же он сам стал зачинщиком? И что она вообще позволяет себе? А что он возомнил из себя?.. Рой мыслей так сильно опутал Драко, что он не заметил, что был уже не один. - А, здесь ты, - Гермиона распахнула дверь на площадку и оказалась ровно напротив слизеринца, - Не волнуйся, я ненадолго, лишь проверю животных. Драко не ответил. Он только сейчас вышел из раздумий и понял, кто оказался в башне. - Ты… что ты тут делаешь? - Прости, не знала, что эта территория теперь принадлежит Слизерину, - Гермиона язвительно подняла брови наверх, - Или же теперь нам запрещено находиться там же, где великий Драко Малфой? - Нет… нет, я просто хотел узнать, зачем ты пришла в башню. В любом случае, наверное, мне следовало извиниться. На этот раз настал черед Гермионы впасть в оцепенение. Она как раз кормила Живоглота и теперь задержала руку в воздухе так, что рыжий кот не мог дотянуться до лакомоства и вставал на задние лапы. - Возможно у меня что-то со слухом, но… ты извиняешься? Передо мной? - Да. Гермиона отдала лакомство и подошла ближе к Драко. Она впервые в жизни слышала извинения из его уст, уж тем более она не надеялась услышать их в свой адрес. - Мне правда жаль, что я наговорил все это. Про твоих друзей, и про то что ты грязнокровка. И про другие вещи, которые я говорил, не только сегодня. - Я… честно говоря, я не знаю, что тебе сказать, Драко. Это было… неожиданно. Полагаю, что извинения могут быть мной приняты, спасибо. Гермиона уже собралась было уходить, но Драко продолжил. - Я много рассуждал здесь, на башне. Ты права. Я жалок и пользуюсь авторитетом своего отца, чтобы добиться желаемого. И, честно говоря, я не знаю, как это исправить. Девушка повернулась лицом к слизеринцу. - Ты хочешь все исправить? Почему сейчас? И зачем? Ты всегда считал себя выше других. - Не знаю, но что-то… - Драко подыскивал нужные слова, - что-то в твоих словах сегодня заставило меня задуматься. Конечно, я был в бешенстве, но ведь ты права. У меня нет друзей, все мои отношения в Хогвартсе построены на страхе перед моей семьей. Иногда я и сам не знаю, зачем все это делаю. Гермиона приблизилась к Драко и села на длинную скамью с противоположного конца. - Возможно, у тебя не было других примеров перед глазами. Я имею в виду… не выглядит, будто твой отец проявлял о тебе большую заботу. - Ха, мой отец не то, что не проявлял заботу – он в принципе не уделял мне никакого внимания. Я будто всегда был его… ошибкой? Все детство я пытался хоть как-то поразить его, но каждый раз мне это не удавалось. Лишь на публике мы становились идеальной семьей с гордым за своего сына отцом, возможно поэтому мне так важно доказать всем, что Малфои - одна из самых влиятельных магических династий. - Но, Малфой, унижая других волшебников и ставя себя выше них, ты ничего никому не докажешь. Внимание отца можно завоевать и другими способами. - Посмотрел бы я на тебя, будь у тебя такие родители. Тебе повезло, ты родилась в семье магглов. Полная беспечность, никакой ответственности. Твои родители небось были на седьмом небе от счастья, когда узнали о тебе, и каждый день восхищаются тобой. - Мои родители были в ужасе! – Гермиона постаралась воспроизвести тот день у себя в голове. Тогда она, будучи 7-летним ребенком, страшно хотела собаку, которую ей никак не дарили. Поэтому она превратила своего плюшевого пса Банни в настоящего, чем повергла в шок свою семью. – Они не понимали, что со мной делать, пока до нас не добралась комиссия по магическим делам, которая попыталась все им объяснить. Было сложно уговорить их отдать меня в школу чародейства и волшебства, но в итоге они согласились. А сейчас… сейчас они не восхищаются мной, потому что… потому что не знают, кто я, - Гермиона поборола желание протереть глаза, - Год назад мне пришлось предать их заклинанию забвения, чтобы не подвергать опасности нападения Сам-Знаешь-Кого. И они прибывают в этом состоянии уже так долго, что скорее всего память уже не сможет вернуться к ним полностью. Последний раз, когда я оказалась возле своего дома, они даже не заметили меня. Драко поднял голову и посмотрел на Гермиону. Та незаметно стерла слезу тыльной стороной ладони и старалась смотреть в сторону. - Мне… мне очень жаль, Гермиона. Я не знал. Это, должно быть, ужасное чувство. Теперь и Гермиона посмотрела на Драко. - Забавно, ты впервые в жизни назвал меня по имени. - Я делал это миллион раз. - Нет, никогда. Не то что мы в целом когда-либо разговаривали. - Знаешь, - Драко встал со скамьи, - Я во многом ошибался. Я хотел бы искупить свою вину, но не знаю как. - Не надо ничего искупать. Просто перестань бросаться с обвинениями на каждого, кто попадается тебе под руку, этого будет достаточно. Теперь оба смотрели друг другу в глаза, Гермиона улыбнулась. "Не думала, что у кого-то глаза могут быть такими ярко-голубыми..." - Серьезно, сегодня я впервые за шесть лет увидела, что ты можешь быть нормальным, и что внутри тебя сидит что-то доброе. - Только не говори никому на Слизерине, вряд ли они поверят. – Драко попытался хмыкнуть, но вышла довольно нелепая улыбка. - Вряд ли я буду говорить с кем-то из Слизерина. Но я сохраню свои размышления при себе. - Спасибо. - Да, и знаешь? – Гермиона встала со скамьи и подошла ко входной двери – Ранимый Драко Малфой куда интереснее высокомерного. С этими словами девушка слабо улыбнулась и вышла из башни.