Утопление

      Ричард, пошатываясь, брел на узкой улочке. В воздухе стояла невыносимая духота после прошедшего ливня – пролившиеся с неба, казалось бы, благословенные в столь жаркий день струи дождя после соприкосновения с нагретой за день землей мгновенно осознали, что должны вернуться на небеса, лишь бы больше не заливать собой грязные иссушенные улочки; чудилось, что невооруженным взглядом можно было увидеть пар и уловить лёгкое шипение, с которым вода испарялась.       В последний раз он так пил в университете. После этого как-то приходилось контролировать себя – здравый смысл начал выигрывать у глупого желания забыться, и он уклонялся от предложений выпить, отшучиваясь, что ему пришлось закодироваться по требованию матушки (как будто ей было до нее дело). Но сегодня его разум дал слабину, и он по пути домой завернул в какой-то бар и проглотил с десяток коктейлей, и ему ничуть не мешала шумная молодежь (в последнее время он ощущал себя сварливым старцем, несмотря на то, что не достиг ещё тридцатилетия), которая толпилась рядом с тёмным углом, куда он забился на случай, если на горизонте появится кто-нибудь знакомый. Не то, чтобы его волновало, что больше не будет работать отмазка о кодировании, но осторожность въелась в каждую клеточку его тела и не позволяла полностью расслабиться, особенно в незнакомом месте.       Почувствовав подступающий к горлу комок тошноты, Ричард был вынужден остановиться и опереться рукой о грязную стену, на которой громоздилась вырвиглазная абстрактная картинка от очередного уличного художника, который, несомненно, вложил в граффити всю свою мятежную душу, но пока его шедевр получил отклик только в усилившейся тошноте и присоединившимся головокружении – и Ричард был вынужден опустить взгляд на всё еще влажный после ливня асфальт.       В двух шагах от него, в углублении, образовавшимся под сточной трубой, разлилась лужа, по внешнему виду несколько сантиметров глубиной. Ричард пару раз моргнул, силясь сконцентрировать внимание на кругах, которые расходились по луже благодаря небольшим капелькам, которые продолжали срываться с железной окантовки карниза, находившегося несколькими этажами выше.       Разум, до этого завешенный туманом и сконцентрировавшийся только на том, чтобы без приключений добраться до съемной квартиры, решил взбунтоваться и с садистской неумолимостью начал вытаскивать похороненные в глубине воспоминания о солнечных осенних деньках в загородной усадьбе, принадлежавшей тётушке Фрэнсиса (кстати, надо ему позвонить, узнать, как развивается его «счастливая» семейная жизнь).       Тогда Ричард тоже был пьян, но готов был самому себе поклясться, что являлся самым трезвым из их компании (Банни, кажется, валялся где-то в кустах, стараясь укрыться в тени от палящего солнца, подложив под голову одеяло для пикника, которое он выдернул из-под всей принесенной снеди, заставив несколько бутылок покатиться по траве). Но Чарльз, как обычно, серьезно перебрал с выпивкой, и, не контролируемый более зорким взором Камиллы, ушедшей в дом зачем-то, подобрался ближе к воде, сосредоточенно вглядываясь куда-то в центр озера.       - Чарльз, дорогой, пожалуйста, отойди от воды, - Фрэнсис, в пьяном состоянии склонный драматизировать больше обычного, замахал ему рукой. – В том состоянии, в котором ты сейчас находишься, можно в луже утонуть, упав в нее.       - Утонуть в луже невозможно, только утопиться, - подал голос Генри. До этого он со снисхождением оглядывал копошение вокруг него, устроившись на раскладном стуле в тени корявого дерева. На его коленях пристроилась книга, название которой Ричард не помнил или же просто не обратил на него внимание.       - Что?       - Чтобы утонить, нужно полностью оказаться в воде, а чтобы произошло утопление, достаточно, чтобы вода попала в легкие, - и, вновь открыв книгу, Генри абстрагировался от остальных, показывая, что он со своей стороны уделил достаточно внимания окружению, и теперь он мог вернуться к «возвышенной ерунде» под раздраженное сопение Фрэнсиса.       Ричард моргнул пару раз, прогоняя воспоминание. Так случилось, что Генри всегда производил на него достаточное впечатление, чтобы заставить запомнить едва ли не каждую его фразу.       Поверхность лужи заколебалась от очередной упавшей капли, и Ричард с усилием ответ от нее взгляд. Взбаламученный выпивкой и воспоминанием разум услужливо нарисовал Генри, стоящего сейчас за плечом и с извечно спокойным видом произносящего: «Ну же, Ричард, тебе же хочется это проверить»       Нет, это было просто сильное впечатление, никаких призраков – призраки никогда не приходят, пока последние солнечные лучи не скрылись за горизонтом (а закат все еще окрашивал половину небосвода в ярко-оранжевый цвет, заодно подсвечивая края ушедших далеко на восток грозовых облаков), или если человеку не пришла пора умирать. Сейчас определенно было не время умирать, Ричарду нужно отредактировать свою первую статью для одного журнала, поэтому да, он не мог пропустить этот «триумф», тем более его научный руководитель рассчитывал на него.       - Я утоплюсь позже, - Ричард махнул рукой образу Генри, который продолжал навязчиво маячить за его спиной.       Ему действительно нужно было домой. Утопиться он действительно всегда успеет – на этот раз реально, а не как-то метафорически. Может быть, послезавтра или в следующий вторник, всё зависит от того, как скоро выйдет статья и найдутся ли после этого у него силы продолжать трудиться над своей карьерой.       Главное, чтобы дождь пошел вовремя.