Сёстры

Метла неслась так быстро, что Верда быстро перестала ориентироваться в пространстве. Город остался далеко позади, внизу раскинулся до самого горизонта дикий, густой и тёмный лес. На самом деле, в эти моменты Верде было не до ориентации в пространстве. Она была занята попытками выжить. Но выживала только из ума. Под ногами была пустота, метла летела на бешеной скорости, пронзая облака, и непонятно, на каком топливе она работала. Что если где-то высоко в небе у неё резко иссякнет заряд? Стараясь не думать об этом, Верда искала взглядом свою спутницу. К счастью, та безмятежно летела следом со скучающим выражением на лице. Стоило им приземлиться на мягкую траву, как Верда выдохнула с облегчением. Она хотела сползти с метлы, рухнуть на землю и поцеловать её, но вместо этого пролетела дальше на пятнадцать метров и лицом остановилась о дерево, после чего кубарем прокатилась по жёстким корням и мягкой почве. Верда даже не хотела знать, с какой физиономией ведьма смотрела на неё. Поднявшись и кряхтя, словно старая бабка, девушка вернулась к ведьме. — Это. Вышло. Случайно. — Да, я вижу, — ответила незнакомка. — Не забывай пристёгиваться и паркуйся безопасно, заюш. Паркуйся. Пристёгивайся. Громко сказано для такого неказистого транспортного средства. Да и куда парковаться? Неужели в лесу есть стоянка для мётел, разметка в лесу и сторож? Мётлам нужно устанавливать сигнализацию? Фантазии Верды рассыпались в прах, когда ведьма швырнула свою метлу в общую кучу. А чего она ждала от существ, практикующих магию и летающих над городом в чём мать родила? Цивилизованности? Размечталась. Верда прислонила свою метлу к стволу толстого дерева, поправила длинные русые волосы, прикрыла ими грудь. Девушка понимала, что в кругу ведьм-эксгибиционисток скромность явно не приветствовалась, но в то же время она была впервые на подобном сборище. На шабаше ведьм. Прилетела сюда на метле. Господи... неужели это правда? Верда огляделась. Деревья вокруг неё были такими высокими, будто стремились дотянуться до самих звёзд, мягкая трава щекотала стопы, и после душного города дышалось до того легко и свободно, будто с тела сняли тугой корсет. До чего же хорошо. Верда не знала, где была, не знала, куда занесла её метла, но чувствовала одно. В лесу она была дома. Здесь пахло свежестью, цветами, хвоей, дождём и костром. Здесь не было темно. Во-первых, в небе светила полная Луна, во-вторых, на стволах деревьев и траве мерцал свет от гигантского, выбрасывавшего снопы искр костра. Обнажённые девушки и зрелые женщины собрались вокруг него, кружили в безумной пляске, кланялись костру, что-то пели нестройным хором. Сёстры... Верда поискала взглядом Элли, но не нашла. Ведьмы скакали слишком резво, а неровный свет костра и мрак леса смазывали черты лиц. — Шевели батонами, заюш. Судя по запаху, мёртвую воду уже сварили. — Чего? — не сдержалась Верда. — Ах да... ну, идём. Мёртвая вода — пойло, что надо, магический дар пробуждает даже у самой отчаянной скромницы. И, сказав это, ведьма побежала сквозь деревья на поляну с костром, шурша густой травой. Верда подалась за ней, стараясь не думать, что под её ногами могли быть змеи, слизни, насекомые или ржавые гвозди. Ведьмы танцевали и пели под звуки барабана. Его вибрации Верда почувствовала раньше, чем увидела инструмент, и ей казалось, что это на самом деле билось сердце вечного, необъятного леса. Не все ведьмы пустились в пляс. Многие девушки сидели на поляне вокруг огромного костра и хлопали в ладоши в ритм. Все голые, спокойные и нисколько не стеснявшиеся своих тел. Верда дёрнулась, когда к ней подошла незнакомая женщина и поднесла к губам деревянный черпак. Её глаза сияли алым в темноте. — Пей, дочь Локи. Жидкость была чёрной, как нефть, дымилась и блестела золотом в свете костра. Верда вздохнула, сжав в кулаки дрожащие руки. После полёта на метле она охотно поверила бы во всё на свете, о чём бы ни сказали ей ведьмы, и приняла бы от них всё, что они могли бы дать. Шутка ли? Магия существует! Шабаши существуют! Ведьмы! Ведьмы существуют! Закрыв глаза, Верда обхватила пальцами черпак и выпила всё до капли. Мёртвая вода обожгла горло, согрела, разнеслась жаром по венам. Она была приятной, сладкой, со вкусом мёда, орехов, яблок. И была до того крепкой, что Верда моментально окосела. — Мало. Пей ещё. После второго черпака Верда совсем развеселилась. После третьего осела на траву. Девушке не было плохо, она не теряла контроля над собой, просто тело почти не слушалось. Верда расплылась в довольной, пьяной улыбке. Честно говоря, в таком состоянии она бы с удовольствием пустилась в голые пляски, если бы вспомнила, как ходить. Женщина с черпаком потеряла к ней интерес, как и Верда — к ней. Звук барабана отдавался вибрацией где-то внизу живота, тело расслабилось, пламя костра и пляска вокруг него завораживали. Казалось, будто полная Луна купалась в языках пламени, вбирала в себя его жар и свет, отдавая взамен мистическое серебристое сияние. Ведьмы пели, смеялись, вскрикивали. И будто... будто творили колдовство. Верда не могла описать этого, но могла почувствовать. Казалось, будто воздух становился плотнее, будто вспыхивал, будто лес, подобно шаловливому ребёнку, замер в ожидании действия. И тут пришли они. Кто с рогами, кто с крыльями, кто с густой шерстью по всему телу, кто с копытами и хвостами, кто с шипами, кто без плоти. Откуда они пришли, Верда не поняла. Казалось, они выпрыгнули из гигантского костра. Они рычали, выли, хохотали. Хватали обнажённых ведьм, стискивали в объятиях, впивались грубыми поцелуями, если у них были губы. Женщины должны были сопротивляться, но пляска и мёртвая вода привели их в такой экстаз, что они смеялись, обнимали нежить и подставляли себя грубым ласкам. Верда смотрела на них, округлив глаза. Она знала, что происходит, и сгорала со стыда, наблюдая. И всё же, это казалось ей чем-то правильным, важным, жизненно необходимым. Да и сами ведьмы не сопротивлялись, не показывали ужаса или страха, а если и кричали, то только от желания и удовольствия. Верда провела рукой по лицу, закрыв глаза. Завтра ей будет стыдно за одно присутствие на шабаше. А сегодня... Она огляделась по сторонам. Часть полупьяных ведьм присоединилась к пляске, часть — продолжала оставаться на месте. Верда же потёрла глаза и попыталась встать на ватных ногах. Получилось где-то с пятой попытки, но прошла девушка недалеко. После пары неуверенных шагов она споткнулась о другую ведьму, и трава полетела ей навстречу. Из чего состояла эта мёртвая вода? А можно ещё? — Э, ёптить, — вяло пробурчала ведьма, послужившая препятствием для Верды. — Смари куда прёшь. — А хуле ты тут развалилась? — не с первого раза ответила Верда. — Лучше встать помоги. Когда ответа не последовало через десять секунд, Верда решила, что её проигнорировали. И, вздохнув, девушка закрыла глаза. Трава была такой мягкой и прохладной, а ей было настолько жарко, будто по венам разливался жидкий огонь. Но ведьма неуклюже подняла её и взвалила себе на плечо. — Ну и нахрюкалась же ты, подруга. — На себя пасмари, ты... жопа с магией. Ведьма вопреки ожиданиям хохотнула. — От волшебной пизды слышу. Верда неприлично громко не засмеялась, а заржала. Так её ещё не оскорбляли, да и не выглядело это оскорблением, если честно. Ведьма провела Верду до ближайшего дерева и, опершись о прохладный ствол, девушка почувствовала себя увереннее. — Где твой круг, ведьма? Верда провела ладонью по губам. — Нигде. Я новенькая. — О. Ведьма тоже прислонилась плечом к стволу. — А создать круг хочешь? Верда заморгала, встретившись с ведьмой взглядом. Взрослая, высокая, жилистая. О таких говорят, что они брызжут энергией, всегда импульсивны, амбициозны и умеют добиваться своего. Пламя бросало отблески на её крутые чёрные кудри, собранные в пучок. — Я ничего не умею. — Научишься. Я тоже не магистр колдовства. Верда промолчала. Мысли мешались в голове, да и ведьма перед ней вряд ли что-то соображала — слишком пьяной была для этого. — Меня зовут Скульд, — сказала девушка. — Верда. — Верда, — хмыкнула Скульд. — Ведьм в круге должно быть минимум трое. У тебя есть кто на примете? Девушка мотнула головой в ответ. Поначалу она подумала об Элли, но быстро отмела эту мысль. Элли была уже довольно зрелой, у неё явно давно был прочный и надёжный ведьминский круг. — Что это даёт? — заплетающимся языком произнесла Верда. — Ну... круг этот? — Друзей, — пожала плечами Скульд, — знания, силу, опору. И возможность творить запретную магию, конечно же. Запретную? Разве не вся магия запретна? Верда читала об инквизиции и расправе над ведьмами и уже успела составить кое-какое представление об отношении людей к магии. Но чёрные глаза Скульд уже пылали одержимостью. — Я впервые здесь, — выдохнула Верда. — И никого не знаю. — Хреново. Скульд вновь посмотрела на костёр, потом на Верду. — Тебе не кажется, что мы встретились нелепо, но не случайно? Верда моргнула, глядя на неё. — Слушай, я не хочу создавать круг... — А денег хочешь? — тон Скульд стал гораздо напористее. — Славы? Одержимых любовников? Успеха? В кругу это возможно, а без... как знать. Может, сработает магия, может, нет. Увидев, что Верда внимательно слушала, Скульд хмыкнула. — А ещё одиночка — мишень простая и уязвимая. Но, раз не хочешь... Манипуляция была неуклюжей, топорной, слишком прямолинейной. Будь Скульд обычным человеком, Верда послала бы её к ебеней матери. Но это ведьма. Да и... почему бы и нет? Вдруг понравится? Круг — не ипотека, сбежать всегда можно. — Ладно, погоди, — вздохнула Верда. — Я не против. Скульд просияла улыбкой. — Но как мы найдём третью? — Как и друг друга. Нелепо, но неслучайно. Скульд набрала в лёгкие побольше воздуха, сложила руки в рупор у рта и громко позвала: — Хугин! Хугин! Верда ждала, что к ним подбежит какой-нибудь сверхъестественный чёрт, ведьма или тварь похуже. Но Скульд звала ворона. Огромная, чёрная, словно ночь, птица села на предплечье Скульд, обхватив руку девушки мощными когтистыми лапами. Клюв Хугина был больше головы Скульд, и до того острым, что им можно было легко пробить череп. Но глаза у пернатого были умными. Во всяком случае, он казался интеллигентнее многих клиентов банка. — Найди нам сестру, — произнесла Скульд. — Нашу третью. И приведи сюда. Неважно, кем она будет, я доверяю твоему вкусу. Птица расправила крылья, каркнула и воспарила в небо. Верда наблюдала за ним, пока он не исчез из виду. Разумный ворон после всего, что она сегодня видела и пережила, уже не так сильно впечатлял. Ворон покружил над костром, окидывая женщин острым взглядом. Пляски с нежитью продолжались, правда, давно уже переросли в нечто, на что Верда стыдилась поднять взгляд. В принципе, чего-то подобного она и ожидала, увидев на одной поляне голых женщин и голых... существ с очевидными мужскими признаками. Хугин каркнул и спикировал в толпу пьяных в нулину ведьм. Ведьмы завопили, заверещали, неуклюже повскакивали со своих мест. Они убегали от огромной птицы, спотыкаясь, падали, снова поднимаясь. Некоторые врезались в деревья. Хугин вцепился в светлые волосы одной из ведьм и, каркая, гнал её к Верде и Скульд. Девушка вопила, отбивалась, материлась, даже пыталась проклясть настырную птицу, но Хугин отстал только когда пригнал блондинку к заказчице. Блондинка сдула прядь волос с лица, всё ещё ругаясь. — Ты в порядке? — сорвалось у Верды. — Да, — буркнула незнакомка, откидывая назад длинные волосы. — Ёбана птица. Кто её натравил на меня? Снова Гейр? Верда и Скульд переглянулись. Незнакомка ворчала что-то про слабую магию, особо ни к кому не обращаясь. — Мы тут круг собираем, — как будто между делом произнесла Скульд. — Хочешь..? — Круг? — она резко втянула воздух. — Серьёзно? А в нём точно вся магия сработает? Бабуля передала мне книгу заклинаний, но работают из неё только зелья. Глаза Скульд не просто загорелись, они вспыхнули живейшим интересом. Она едва не запрыгала на месте от восторга. — Как тебя зовут? — вздохнула Верда. — Урд, — ответила девушка. — Я Верда, это Скульд... — Давайтесоздадимебаныйкруг! Схватив новых знакомых за руки, Скульд помчалась с ними в лес, ловко перепрыгивая выпирающие из земли корни, муравейники, коряги и упавшие деревья. Костёр был всё дальше, однако из-за яркой Луны и звёзд Верда прекрасно видела спокойный и древний лес. Ветки хлестали по лицу, путались в волосах, трава цеплялась за ноги, а Скульд всё тащила их неизвестно куда. Казалось, она совершенно обезумела от возможности создать круг. Неужели это так важно и сложно для ведьмы? Думая об этом, Верда закусила губу, решив, что такую удачную возможность упускать нельзя. Скульд вытащила их на небольшую поляну, где ровным кольцом росли мухоморы, и, наконец, остановилась. Шляпки грибов были до того большими и яркими, словно так и манили, чтобы их срезали и подали к столу злейшего врага. Скульд прошла в этот затейливый круг, держа девушек за руки. И, стоило Верде перешагнуть через мухоморы, как её сердце будто бы сжали ледяные когти. Позже она узнала, что это чувство возникает всякий раз от воздействия магии. — Круг создаётся кровью, — произнесла Скульд, вытаскивая из своих пышных волос тонкую, незаметную заколку. Острую, как нож. Волосы ведьмы рассыпались по плечам, скрыли грудь. — Кровью? — выдохнула Верда. Скульд передала Урд свой импровизированный нож рукоятью вперёд. Блондинка смотрела на лезвие сонным, блуждающим взглядом. А потом провела лезвием по руке Скульд, пустив пунцовую кровь. — Это... негигиенично, — пробормотала Верда. — Ведьму может убить что угодно, — медленно, почти мечтательно произнесла Урд. — Но только не заражение крови. Верда боялась боли, боялась холодного поцелуя острой стали, но Скульд отреагировала на рану до того спокойно, словно она не причинила какого-либо неудобства. Да и Урд не переживала из-за ритуала. Верда могла бы уйти, могла бы сбежать от двух мазохисток, могла бы вернуться к обычной жизни. Но, либо мёртвая вода ударила ей в голову, либо обычная жизнь до того её измочалила, что она была согласна даже на кровопролитие. Почему бы и не рискнуть? Хоть раз в жизни. Сегодня Верда уже видела доказательства существования магии. А значит, если ведьмы предлагают ритуал, нужно соглашаться. Они действенны. Урд и Скульд пустили ей кровь из двух рук, как и она вспорола их ладони. И ледяные когти не просто впились в сердце. Лёд пустил в нём глубокие корни. Они встали в круг, закрыв глаза, сжали окровавленные руки друг друга. Воздух был плотным и наэлектризованным, поднявшийся ветер трепал волосы, срывал листья с деревьев, вихрился вокруг них. — Повторяйте за мной, сёстры, — прогремела Скульд, воздев их руки к небу. — Меня зовут Скульд Муспель, и я вступаю в круг, доверяя сёстрам свои душу и сердце. Урд глубоко вздохнула. — Меня зовут Урд Ванахейм, — её мягкий голос звучал с такой силой, какой Верда в ней и не подозревала. — И я вступаю в круг, доверяя сёстрам свои душу и сердце. Верда сглотнула. Она в жизни не доверяла никому, даже себе. И порой в её голову закрадывалась мысль, что в этом и была причина её одиночества. У неё не было друзей, не было даже хороших знакомых, с которыми можно было бы провести выходные. А тут... сёстры, ведьминский ковен, общая тайна. Разве это не захватывало дух? Девушка вдохнула полной грудью, решив, что слишком далеко зашла, чтобы сбегать и трусить. — Меня зовут Верданди Драгдим! И я вступаю в круг, доверяя сёстрам свои душу и сердце! И, стоило этим словам прозвучать, как в воздух взвился вихрь пыли, а ночное небо озарила вспышка молнии. Волосы Верды встали дыбом, по коже пробежали мурашки. А ноги оторвались от земли. Скульд расхохоталась, глядя в небо, Урд мечтательно улыбалась. А Верда ощущала, как магия обдавала её приятным жаром, пропитывала каждый нерв тела, каждую клеточку, наполняла их жизненной силой. Верда не сдержала смеха. До чего же это было приятно, до чего же хорошо и... правильно. Будто девушка жила все эти годы только для этой ночи, будто в тайне желала однажды столкнуться с необузданным, великим, вечным. Будто обрела себя после бесконечных скитаний в бессмысленной жизни. И этот экстаз трудно было с чем-то сравнить. Кровь трёх ведьм капала на траву, на землю, и в тех местах, где она проливалась, вырастали сине-фиолетовые ядовитые акониты. Опьянённая диким восторгом, Верда вместе с сёстрами провалилась в царство тьмы.