Dadarira Ta

Юта говорит, что не верит в богов, бесов, сущностей. Он верит только в удачу и монету. Однако карга-предсказательница продолжает шамкать двузубым ртом, погружаясь в транс. Её покачивания из стороны в сторону пугают Юту, но японец стоически молчит, ожидая ответа на свой вопрос: — Каковы мои условия удачи? — Нет, нет, нет в тебе удачи и промысла, — серая рука делает широкий замах, и вся старуха вдруг заходится мелкой дрожью, начиная гадливо хихикать, — Ты делишь удачу человека, который тебе симпатизирует! — Это у кого же я отнимаю удачу? Юта спросил смеха ради, но гадалка, хитро прищурившись, прошептала так, как обычно произносит в своей голове сам Накамото: — Рыжий. Мужчина подскакивает на ноги. Идёт домой, не оборачиваясь. Зря припёрся, зря потратился. И в следущий раз выпроводит каргу прочь из паба, чтобы не зарабатывала на обычных, жалких, бедных людях. Юта, он стерпит подобную насмешку над собой, а вот какой-нибудь Марк Ли — увы, нет. — Я чувствую себя Гераклом, сражающимся с Гидрой, — голос Чону перекрывает скорый шаг бармена, стремящегося попасть к себе домой, — Юта, подождите же! «Рыжий» — отзывается голосом старухи в сознании японца, но он всё же подходит к столику, за которым сидит владелец «Пустоты», рассматривая оставшиеся от копчёной рыбы кости. — Ты сражаешься с Гидрой, — поторапливает Юта, падая на стул перед Чону и закатывая глаза от драматичности момента. — Да. Едва я поправляю одно дело, как другое валится из рук. Стоит мне уделить внимание себе, как дела в «Пустоте» идут хуже. Как только ухожу в молитву, жизнь требует от меня греха. Мне нужна помощь, Юта. — Я уже помогаю в пабе. В других сферах я — профан, и не надо меня учить, — в пренебрежении он дёргает подбородком. И думает про себя: 'Рыжий'. — Вы умеете обращаться с деньгами. И Ваш угрожающий внешний вид… — Чону недоговаривает, но выразительно цокает языком, — Мне требуется наладить дела на континенте, но кто будет слушать калеку? А вот если от меня поедет представитель… — Наймите Чон Сончана — не прогадаете. — Дело, в некотором смысле, деликатное, — заминается Чону, отводя взгляд, — Надо выкупить из рабства моего племянника. Накамото заботливо обнимает свою нижнюю челюсть ладонью.