"Без тебя я ничтожество"

Иейри без стука вошла в комнату, зная что найдёт Сатору именно здесь. Он сидит здесь, словно кот ожидающий своего любимого хозяина. Отказывается от еды уже несколько дней. Не ходит в душ, да даже просто не встаёт с кровати. Не своей кровати. Он ведь даже сейчас не в своей комнате. Эта комната принадлежала Сугуру Гето. Сатору в это "принадлежала" не верит, считает что всё ещё "принадлежит", надеется что Сугуру скоро вернётся, только вот... — Годжо, прекращай. – перебивая поток мыслей наконец сказала девушка,– Ты сам видел, как закапывали гроб. Ты сам видел кто лежит в этом гробу. Он не вернётся, и пора с этим смириться. — Он вернётся – блондин прохрипел это, даже не поднимая головы с чужой подушки. – Оставь меня. — Ты сидишь здесь уже почти 7 дней,– повышая голос продолжила она, стараясь докричаться до друга – ты даже не ешь, Сатору! — Не называй меня так! – резко сев на кровати прокричал парень. Сейчас Сёко наконец увидела его лицо, спустя практически целую неделю. Под глазами, темнее самой ночи, синяки, лицо опухшее от слёз, губы раскушены в кровь. Смотря на него сложно было сказать, жив ли он он сам сейчас. — Са-... – осеклась шатенка, решая что не стоит ещё больше давить на психику мага, – Годжо, пожалуйста, я принесла тебе поесть. И я обещаю тебе уйти, на какое-то время, если ты съешь хотя бы часть этого при мне. – проходя вглубь комнаты, с пакетом в руке, которого до этого блондин не замечал. – Что скажешь? — Уходи, – прошипел юноша, смотря на подошедшую практически в плотную подругу. — Думаешь, он бы хотел, чтобы ты умер в след за ним, ещё и от того, что сам себя загубил? – заглядывая в глаза спокойно сказала Иейри. – Либо ты ешь и остаешься и дальше в этой комнате. Либо ты не ешь, – она намеренно сделала небольшую паузу – и тебя вытаскивают отсюда насильно, а комнату запечатывают. И Сатору ведётся. Ведётся даже на этот глупый блеф, потому что гипотетическая мысль о потере последнего оставшегося, дарующего надежду, заставляет задыхаться от боли. Поэтому приходится принять условие: "чтобы сидеть здесь - надо есть". Медленно опуская ноги на пол и поднимаясь Годжо делает неуверенный шаг, держа руку на спинке кровати для дополнительной опоры. Сёко наблюдает, готовясь в любой момент поймать ослабевшее тело. Парень справляется сам и встаёт у стола, продолжая искать дополнительную опору в виде его тёмной поверхности. В таком состоянии простоять дольше пары минут было нереально, так что оказавшийся рядом стул оказался “кстати”, позволяя исхудавшему телу опуститься, облокачиваясь на деревянную спинку. Девушка в это время достала из пакета несколько контейнеров с едой, расставив их перед блондином. Закончив с сервировкой она устроилась на противоположном стуле, тут же поднимая выжидающий взгляд. — Давай, – скрещивая руки на груди сказала она – не заставляй меня кормить тебя с ложечки. Голубые глаза прячутся за тонкими пальцами, когда юноша протирает своё лицо, пытаясь сдержать приступ тошноты. Проходит ещё несколько минут прежде чем он всё же открывает контейнер с ещё теплым мисосиру и берет в руку ложку. Набрав немного бульона он постарался как можно скорее, успев до рвотного рефлекса, проглотить его. Иейри наблюдает за тем как блондин съедает половину супа, давясь каждой второй ложкой, прежде чем отодвинуть его. — Этого слишком мало, поешь ещё, Сатору. – не успев договорить его имя она увидела как леденящие душу глаза с необъятной злостью смотрят в ответ. — Не зови меня так.. – просипел парень, сжимая кулаки – ты не можешь называть меня так же, как он! – кричал блондин, тут же закашлявшись от напряжения, и боли. Боли не физической, а психической, от очередного воспоминания. Воспоминания, где жаркий летний день вынуждал людей прятаться по домам и местам с кондиционером. Где двое парней сидят в небольшом заведении с уютной атмосферой. Один из юношей заказал себе какой-то совершенно обычный кофе, а другой самый сладкий, из всего ассортимента, десерт. Они о чем-то переговаривались, обсуждая обычные дела академии, пока брюнет не решил поменять тему: — Сатору, – хитро прищурившись, напевает он родное имя, – ты такой милый когда кушаешь. – с нежной интонацией и улыбкой протягивает он касаясь теплой рукой щеки собеседника, большим пальцем убирая с неё крем. — А ты придурок, Сугуру. – краснея отвечает маг, недовольно сводя белоснежные брови к переносице и щурясь от солнечного света, попадавшего через стекло кофейни на его лицо — Не болтай с набитым ртом. – отвечает парень, опирая свой подбородок на ладони, продолжив любоваться любимым. И почему это закончилось? Почему сейчас проявившийся в мыслях момент снова режет по сердцу, заставляя Годжо болезненно взвыть. Шатенка осторожно подходит к юноше, цепляя его плечи пальцами, чувствуя как он дрожит. — Прости, но тебе нужно привыкать к этому... — шепчет она, осознавая, что только так может помочь другу. — Сёко, прошу тебя – всхлипывая шепчет младший – уходи... — Я не могу. — Пожалуйста, уходи... Я – он на мгновение замолкает, стараясь сдержать очередной поток слёз – Я обещаю, что поем, но не сейчас. Просто оставь меня... — Ладно, – отстраняясь прошептала она– я зайду завтра. — Спасибо – не понятно на что прошептал благодарность парень, слушая как девушка уходит тихо закрывая дверь. Сатору вновь начинает захлёбываться собственными слезами, как и тогда, неделю назад, когда он вошёл в эту комнату... С похорон его лучшего друга прошло чуть меньше одной недели. Тот день начался как обычно, но уже к обеду прозвучали слова, разбившие для Сатору Годжо весь мир: — Гето Сугуру – мёртв. Эти слова прозвучали словно парень находился под толщей воды. После того как рандомные буквы собрались в голове Сатору в единое предложение весь его мир перестал существовать. В ушах пронзительно зазвенело, все чувства, подвластные человеку, словно отказали на неизвестный, для мага, промежуток времени. Когда же он пришёл в себя, то понял что сидит на полу, ощущая спиной к холодный бетон. Блондин не поверил тогда, отказываясь воспринимать чужие слова пока не увидит подтверждения. Он надеялся, что всё это было дурацкой шуткой, даже когда оказался у дверей морга, даже когда вошел в холодную и пропахшую формалином секционную, даже когда встал напротив стола с черным мешком на нём. Маг до последнего верил, что это всего лишь неудачная шутка, придуманная Сёко и Сугуру... Мешок раскрыли, внутри было бездыханное тело его возлюбленного. От улыбки, что была накануне вечером не было и следа, как и на этом бледном лице с закрытыми глазами не было следа прежнего Гето. Он был мёртв, это не было пранком, глупой шуткой, это было по-настоящему. Сатору только сейчас поверил в это. И именно в этот момент, впервые в жизни, Сатору Годжо почувствовал такую боль. Нестерпимую, всепоглощающую, разрывающую на части боль. Она словно тяжелым ударом по голове заставила блондина упасть коленями на кафельный пол, стирая все последующие несколько часов из памяти. Если верить словам друзей, то парень несколько часов просидел на скамейке возле мертвецкой, смотря куда-то в небо, не издавая ни звука. И только с пятой попытки его смогли вытащить из “чертогов разума”, уводя его с собой к церемонии прощания. На самой церемонии “сильнейший” не плакал, не плакал и к моменту её завершения, и даже когда остался сидеть возле перекопанной земли. А просидел он там долго. За это время солнце успело скрыться за горизонтом, и ясное небо затянуло тучами. Нанами и Сёко сказали что пошёл сильный ливень, из-под которого им и пришлось забирать мага, заставляя его уйти в комнату и постараться принять произошедшее. Оказавшись наедине в своей комнате юноша словно вышел из оцепенения. Смог скинуть с себя мокрую одежду, протереть тело сухим полотенцем и надеть чистые вещи, прогоняя в голове последние 24 часа жизни. Последнее воспоминание застало его сидящим на кровати, и он одними лишь губами произнёс те слова ещё раз: “Сугуру Гето - мёртв”. С этой мыслью он упал на кровать, от чего та протяжно скрипнула. Он попытался заснуть, но попытки оказались тщетными. Он ворочался весь час, снова и снова прокручивая в голове те слова. С каждым новым кругом становилось всё хуже, в какой-то момент даже лежать стало невыносимо. Сатору встал на ноги, делая несколько кругов по своей жилой площади, с каждым шагом вгоняя себя всё дальше в бездну отчаяния. На миг среди безумного водоворота одинаковых видений пришло что-то светлое и блондин не задумываясь пошёл за ним. Быстрыми шагами пересёк порог своего жилья, не закрывая за собой дверей направился по коридору, проходя несколько пустых помещений, торопливо вышагивая босыми ногами по прохладному паркету. Последний шаг, стук сердца, резкое движение рукой, за которым следует скрип дверных петель. Секундная тишина разбивающаяся тяжелым выдохом. В чужой комнате непривычно тихо. Блондин медленно входит, пытаясь снова всё осознать. Владелец этой комнаты умер. Годжо ложится на чужую кровать, втягивает носом любимый запах, оставшийся на подушке, и только в этот момент понимает. До него наконец-то доходит смысл чужих слов, доходит всё, что произошло сегодня. Приходит озарение, которое впивается в сердце миллионами ножей. Сатору вдруг чувствует себя ужасно маленьким, беспомощным перед ситуацией и собственными мыслями. “Сильнейший” за несколько секунд становится ничтожеством. Он медленно сворачивается в комок, прижимая к груди кулаки сжавшие тонкий плед, с фантомными остатками чужого тепла. Больно прикусывает губу, стараясь сдержать рвущийся наружу крик,отчего лишь жалко мычит. Перед глазами расплывается всё, по щекам стремительно стекают горячие слёзы, и на этом моменте блондин полностью теряет контроль. Обычные слёзы перерастают в рыдания. Крик перерастает в вой, протяжный, долгий, наполненный горечью утраты. И Сатору - сильнейший из сильнейших, непобедимый, Сатору Годжо, несколько часов пролежал так. Задыхаясь в собственной истерике, не находя в себе сил чтобы собраться, просто рыдал. Рыдал пока не закончились силы, пока не пересохли слёзные каналы, пока с растерзанных губ не начала капать кровь, пока не пропал голос. Лишь после всего этого он смог провалится, и нет, даже не в сон. Смог лишь впасть в очередное небытие, прокручивая в голове все счастливые моменты, связанные с покинувшей его любовью, всей его жизни. Так блондин и провел все 7 дней с момента похорон. Лежа на кровати, в опустевшей комнате возлюбленного. Всё это время прогоняя друзей, игнорируя голод и жажду, засыпая не более чем на пару часов, и просыпаясь от кошмаров. Долгих, навязчивых, липких кошмаров, которые всё больше всасывали юношу в болото его личного безумства, наполненного счастливыми воспоминаниями, не позволяющими вновь окунуться в боль реального мира. Но реальность не отпускала. Она каждый раз заставляла вернуться. Приходила в обличии друзей, тихо нашёптывала горькую правду. Сегодня, эта реальность, в виде Сёко Иейри, принесла ему еды, и даже назвала по имени. Совсем не так, как называл голос в воспоминаниях. Фантомный голос был бархатистый, полный любви, голос реальности же звучал встревоженно и печально... Реальность... А в реальности одинокий маг сейчас сидел за столом в пустой комнате, смотря на остывающий суп, принесённый беспокоящейся о нем подругой. Он просто продолжал буравить взглядом голубых глаз полупустой контейнер, пока не услышал чей-то голос. — Сатору, тебе пора вернуться, — голос, от которого по телу Годжо прошёл электрический разряд. — Сугуру... — сдавленно прошептал блондин в ответ. — Пожалуйста, Сатору, продолжай жить. — продолжал нашёптывать голос, заставляя глаза мага бегать по комнате в поиске его источника. — Не уходи, Сугуру! Останься со мной! — собрав последние силы постарался прокричать Годжо, тут же закашливаясь. — Мы с тобой обязательно ещё встретимся, но сейчас для этого слишком рано. А до того момента, Сатору, постарайся оставаться “сильнейшим”. Блондин попытался ещё что-то сказать, но не смог. Чужой голос растворился так же стремительно как и возник, снова оставляя парня в полной тишине. Прошло ещё какое-то количество минут, прежде чем он смог выйти из оцепенения. Это ведение заставило юношу оглянуться и посмотреть во что он чуть не превратил всю свою жизнь. Первой же идеей в голову Годжо пришла мысль:”нужно догнать Иейри”. Он в этот же момент попытался встать, игнорируя слабость, добрался до двери, но не успел даже взяться за ручку, как та распахнулась. В проходе стояли Сёко и Нанами. Судя по их виду девушка пыталась оттащить Кенто от входа в комнату. Голубоглазый увидев их едва заметно поднял уголки губ, собираясь уже что-то сказать, но друзья были явно быстрее. — Сёко сказала, что ты опять отказываешься от еды, — недовольно начал парень — так что на этот раз пришёл я, и если ты снова не будешь есть, я тебя заставлю. — Нанами, пожалуйста, не нужно — все ещё стараясь оттащить блондина щебетала девушка. — Ты слишком мягко всё делаешь, — уже разговаривая с шатенкой возмущался он — мы с твоими методами никогда его не вытащим из этого. — Ребята, — перебивая их дружескую перепалку наконец вытянул из себя Сатору — спасибо вам. После этих слов в ответ маг получил лишь две пары удивленных глаз, внезапно уставившихся на него. Удивление быстро сменилось тёплыми улыбками, говорящими о том, что это не конец, и они и дальше будут идти рядом и помогать друг другу, даже с самой тяжёлой болью.