Анатомия сознания

      Мужчина чуть старше сорока лет с чёрными волосами, сквозь которые прорезались седые полосы и неряшливой короткой бородой поправил на лбу свои очки, сфокусировав взгляд на расположившейся за защитным стеклом гигантской фигуре. То был человекоподобный робот, окрашенный в синий цвет, на нагрудной пластине которого красовалась надпись «Adam-00 prototype». Пускай руки и ноги робота высотой с пятиэтажный дом были скованы гидравлическими запорами, а в области плечевого пояса махину удерживал многотонный стальной мост, на лице мужчины едва-заметно проскочила доля скепсиса. — Должен удержать… — задумчиво про себя сказал он, опустив свои руки в карманы белого халата учёного.       За спиной учёного расположились четыре консоли, стоящие в два ряда друг за другом, за которыми младший научный персонал что-то увлечённо рассматривал и подготавливал. Наконец, спустя ещё минуту ожидания один из сотрудников оторвал взгляд от монитора и бодро отрапортовал о готовности. — Командующий Кирин, Адам готов к запуску! Начинаем по вашей команде!       Названный командующим мужчина тихо усмехнулся, глядя в «глаза» бездушной машины, что должна была ожить буквально через несколько секунд, затем вновь поправил круглые очки, в которых отразился длинный испытательный коридор и объект эксперимента. — Тест синхронизации номер три, начать подключение пилота. — жёстко произнёс тот, после чего услышал громогласное «есть» за спиной и под руками ассистентов застучали клавиши консоли. — Давление компенсаторной жидкости в норме! — Температура нейротрансформатора 110 и держится! — Нервные соединения подключены с 600 по 2570 пункт! — Приближаемся к пограничной линии! — Глубина погружения 0,3! — докладывали друг за другом научные сотрудники определённо важную информацию, на которую командующий Кирин реагировал абсолютным молчанием, приковав свой взгляд к «глазам» робота. — Пограничная линия пройдена! Активация! — наконец, выкрикнул один из ассистентов, нажав на консоли какую-то кнопку.       Мгновение спустя глаза машины засветились «тёплым» светом, а голова с громким гулом вытянулась вверх вместе со всех телом, заставив гидравлические стопоры издать неприятный металлический лязг. — Состояние пилота? — коротко спросил Кирин, на что получил незамедлительный ответ. — Состояние пилота стабильное! — Хорошо. Свяжите меня с ним. — ответил командующий, после чего один из ассистентов нажал кнопку и в комнате послышалось ровное человеческое дыхание. — Синдзи, как самочувствие? — вопрос прозвучал дежурно и практически безразлично, словно этому мужчине было абсолютно наплевать на того, кто сидит внутри, он лишь ожидал услышать привычный для себя ответ. — Нормально… Странное ощущение, в этот раз мне теплее, чем в прошлый. — ответил детский, искажённый системой связи, голос. — Задание то же самое. Постарайся создать структуру, которая сможет управлять Адамом, в этот раз используй способность на максимум. — не обращая внимания на ответ Синдзи, потребовал Кирин. — Хорошо, отец. — коротко ответил ребёнок, после чего исходящий от робота гул начал нарастать. — Фиксирую повышение температуры нейротрансформатора до 130. — Зафиксирована сторонняя сигнатура в системе управления! Степень синхронизации 25%! — вновь начали докладывать ассистенты, вновь Кирин встретил это молчанием. — Слишком мало. Синдзи, повышай мощность сигнатуры и переводи на неё управление. — всё также холодно говорил отец пилота. — Но… я не думаю, что смогу контролировать её полностью, это ведь опасно! — обеспокоенно проговорил детский голос, но командующий был непреклонен. — Делай. — бросил он и пилоту пришлось действовать. — Передача управления сторонней сигнатуре! Синхронизация 45% и растёт! — бодро доложил один из операторов консоли, но тут же был перебит своим коллегой. — Температура нейротрансформатора 200… 210… 220… 250 и растёт! Фиксирую повреждение охлаждающей системы трансформатора! — и словно этого было мало, комнату огласил надрывный детский крик. — А-А-А-А, КТО ТЫ?! УЙДИ… УЙДИ ИЗ МОЕЙ ГОЛОВЫ! ГОРЯЧО, НЕТ… А-А-А! — Начинайте обрыв нейронных связей! Не допустите перегрева образца! — быстро скомандовал показавший признаки волнения Кирин, однако спустя секунду один из операторов заставил того волноваться ещё сильнее. — Сигнал не проходит! Дезактивация невозможна!       И словно этого было мало, робот, что доселе стоял неподвижно, открыл свою усеянную металлическими зубами пасть, издав оттуда громоподобный рёв, направленный строго на окно операторской. Затем тело гиганта начало пытаться освободиться, упираясь в стопоры и пытаясь их отодвинуть своей силой и массой, сопровождая это всё рёвом и треском лопающегося под натиском машины металла. — Состояние пилота критическое! Началась денатурация, фиксирую расплавление главного контура нейротрансформатора! Датчик температуры вышел из строя на отметке 700! — Сигнатура зафиксирована в главном ядре, синхронизация 70%!       Тем временем гигант вырвал из стены руки и плечи, бросив вниз стальной мост весом больше трёх сотен тонн, словно игрушку. Спустя ещё пару секунд пали и два последних стопора, удерживающих ноги и вырвав их вместе с секцией бетонной стены испытательной камеры, бросился прямиком к стеклу, за которым расположился операторский состав.       Практически мгновенно гигант достиг своей цели и с разбегу ударил своим тяжёлым кулаком по бетону над стеклом, выбив приличный кусок. Затем ещё и ещё, словно сошедший с ума берсерк робот продолжал бить по стене, пытаясь достать расположившихся за ней людей. — Мы полностью потеряли контроль над Адамом! Эвакуация всего персонала! — закричал один из ассистентов, бросившись на выход из помещения, а следом за ним наутёк бросились все остальные. Никто не хотел быть превращённым в фарш гигантским боевым роботом, однако Кирин остался на своём месте, неподвижно смотря в полные ненависти и жажды крови глаза машины, что с каждым ударом приближала себя к заветной цели.       Наконец, когда оставался всего один удар до полного разрушения стены, стальное чудовище внезапно остановилось. Стихли гул и грохот, с глухим стуком и лязгом машина оперлась на стену, а затем остановилась в полу-согнутом положении. Через несколько секунд в нижней части шеи открылся небольшой люк, откуда выстрелила с громким шипением продолговатая металлическая капсула белого цвета, объятая клубами пара и серого дыма. — Тест синхронизации номер три… окончен провалом. Конец эксперимента. — Холодно сказал Кирин, развернувшись от почти уничтоженного бронестекла. — Ты молодец, Синдзи.

***

      В палате лабораторного госпиталя в окружении трёх врачей на больничной койке сидел неподвижно мальчик в неглиже. Его тело, словно швейцарский сыр, было покрыто многочисленными разъëмами, пластинами и электроприводами на конечностях. На голове вместо волос красовался «шлем», состоящий из двадцати линий проводов, на пути которых расположились процессоры, платы и прочие вычислители, уходящие своими штекерами глубоко под кости черепа непосредственно в мозг. Лицо, словно у робота, было обезображено четырьмя линиями светодиодов, тянущихся от наружных углов глаз до кончиков губ, дополнялось это всё неестественной текстурой кожи и полным отчуждением от реальности во взгляде синтетических окуляров. — Прошло уже три недели с момента последнего теста. Неужели последствия близкого контакта с искусственной душой ещё не удалось купировать? — спросил первый доктор. Один из немногих представителей науки, кому здесь было меньше тридцати лет, мужчина, чье лицо по большей части было скрыто за медицинской маской. — Командующий Кирин решил проверить работу нового нейротрансформатора в экстремальных условиях отсутствия ограничений способности «Анатомия сознания», который не был рассчитан на подобные нагрузки. Ничего удивительного в этом нет, две души не могут уживаться в одном теле и когда начался процесс разрушения нейронных связей мозга, она перешла в более «совершенную» оболочку в лице Адама. Боюсь даже представить себе, что пережил этот мальчик, так что столь быстрый выход из комы если и не чудо, то очень близок к этому понятию. — пояснил своему коллеге гораздо более старший представитель учёного сословия, настолько, что на его голове не было ни единого волоска цвета темнее седины. — И тем не менее это первый запуск Адама, принёсший такие хорошие результаты. Всё, что нас сейчас ограничивает, это мощность нейротрансформатора и контроль способности самого Синдзи. Когда мы сможем запустить искусственную душу в серийное производство, а вместе с ней и Адама, необходимость в ИИ просто исчезнет! — с фанатичным блеском в глазах заявила третья представительница науки, сжимающая в руках непонятного назначения прибор.       В отличие от двух других докторов, лицо этой женщины лет тридцати не было скрыто за медицинской маской. Золотистые волосы чуть ниже плеч, приятные черты лица и стройная фигура, проступавшая даже сквозь белоснежный халат, создавали довольно привлекательный вид, что несколько выбивалось из общей обстановки. — И тем не менее до изготовления и установки нового трансформатора большей мощности он вряд ли сможет принести пользу проекту. Доктор Кацураги, подготовьте пациента к приёму стимуляторов. — обратился старец к женщине, после чего, получив утвердительный кивок, перевёл внимание на мужчину. — Доктор Рëдзи, следите за показанием сенсоров, а я проведу пару контрольных тестов. — Приступаю. — ответил молодой доктор, достав из кармана халата ещё один прибор, больше похожий на смартфон с длинным проводом.       Оба доктора подключили свои приборы в соседние друг с другом разъёмы, уткнувшись лицом в экраны. В это же время третий доктор поставил перед мальчиком табурет, усевшись на который стал ждать завершения работы коллег.       Спустя пару минут доктор Кацураги отсоединила своё устройство, отправившись к стоящему неподалёку столику с медицинскими препаратами. — Хм? Амфетамин? А куда делся сиднокарб? — казалось, что удивлению доктора Кацураги не было предела, но седой старец лишь отмахнулся. — Нет смысла ждать действия сиднокарба, тем более для сегодняшнего теста нужна максимальная работоспособность, пусть даже с «лёгким» налётом эйфории. Что, разучились работать с амфетамином, доктор Кацураги? — с улыбкой спросил старый, на что женщина только хмыкнула, набрав раствор из ампулы в шприц. — Да я скорее забуду, как на велосипеде ездить, чем дозировки этой дряни. Но в самом деле, работаем, как в начале прошлого века — с амфетамином. Похоже, обезболивать скоро будем кокаином, а лечить депрессию марихуанной, всё по заветам Боба Марли. — язвительно ответила женщина, подойдя со шприцем справа от седого доктора, приготовившись ввести иглу в специальный катетер на локте. — Не язвите, леди. Пациент вас ждёт. — примирительно произнёс доктор, после чего пять миллилитров раствора в одно ловкое движение были введены в венозный кровоток. — Наблюдаю прирост дофамина и норадреналина. Показатели в пределах нормы, аномалий не зафиксировано. — спустя пару минут отрапортовал молодой доктор, не отрываясь от своего прибора.       Ещë спустя несколько секунд глаза Синдзи перестали смотреть сквозь сидящего перед ним доктора, а сконцентрировались на его лице. Текстура кожи приобрела более человечный вид, а светодиоды на лице окрасились в белый цвет. — Профессор Фуюцуки… где я? —заторможенно проговорил Синдзи, оглядываясь по сторонам. — Не волнуйся, ты дома. Гораздо важнее, как ты себя чувствуешь? Ты… помнишь, кто ты и зачем здесь находишься? — осторожно, даже с долей страха в глазах спросил профессор, на что Синдзи несколько раз недоуменно моргнул. — Я — Кирин Синдзи, семь лет, эспер четвёртого уровня, проживаю в Академ-Сити… Я здесь, чтобы помочь человечеству создать искусственную душу и выполнять приказы командующего. Почему вы спрашиваете об этом, профессор? — практически безэмоционально спросил ребёнок. — Просто небольшой тест. Скажи, ты помнишь, что произошло, перед тем, как ты потерял сознание? — спросил седовласый старец, отчего Синдзи задумался на полминуты. — Но я не могу потерять своё сознание, профессор. Я — это я и потеря «я» для всех нас есть смерть. Мне кажется, я ещё не умер, профессор, но мой мозг сильно повреждён и я не мог связаться с вами, чтобы продолжить выполнение плана… кажется, включен режим пониженной социальной и мозговой активности… Обнаружил в журнале повышение температуры нейротрансформатора до 700 градусов по Цельсию, расплавление главного контура… денатурация пунктов 100-237, 240-657, 680-1561, 1565-1700, 1821-1973. На текущий момент восстановлено 85% структуры префронтальной коры головного мозга. Полное восстановление при текущем ритме займёт не более месяца со дня проведения эксперимента. — развёрнуто пояснил киборг, но профессора, это, похоже, не удовлетворило. — В тебе сейчас говорит аварийный компьютер, которому я посылаю устные запросы. Скажи, где сейчас твоё сознание и что оно сейчас делает? Возможно, ты помнишь, что осталось после контакта с искусственной душой? — спросил он, вновь заставив Синдзи/компьютер «зависнуть» примерно на минуту. — Результаты самоанализа… — начал Синдзи прерывисто. — Проверка окончена. В данный момент сознание Кирин Синдзи занято устранением последствий вмешательства посторонней сигнатуры, локация — Идеальный мир. Рекомендуемые действия: ожидать окончания Содействия и в случае уничтожения Кирин Синдзи уничтожить основное тело. — сухо, по-машинному доложил ребёнок, заставив лицо доктора Кацураги скривиться. — Жуть. И как командующий мог пойти на это? Это же его собственный сын… — Пока мне хорошо платят, я готов участвовать в любом дерьме, но это… Хуже, наверное, только в проекте «Радиошум». — добавил доктор Рëдзи. — Цыц, молодёжь. Уж поверьте старому человеку, то, что творится здесь — худшее, что мог одобрить совет директоров и лично генеральный директор. Но если это нужно, то мы не вправе указывать этим людям, а должны только исправно выполнять свою работу. Пациент не демонстрирует признаков самосознания, значит в дальнейших тестах не нуждается, сворачиваемся. Синдзи, можешь лечь обратно, тебе нужен отдых. Скоро тебе принесут энергетический батончик и воду для компенсации потерь после введения амфетамина. Отдыхай, юноша, ты заслужил. — подвёл итоги доктор, после чего два доктора без лишних разговоров отключили свои приборы и немного пробравшись, направились на выход. — Тогда предлагаю отметить запуск Адама и пробуждение Синдзи, как раз недавно нашёл отличный бар в «The Seventh». Профессор Фуюцуки, доктор Кацураги, не составите ли мне компанию? — с улыбкой произнёс доктор Рëдзи, сдвинув с себя маску и поцеловав руку женщины. — Несмотря на последствия эксперимента, я впервые за долгое время хочу пойти вам навстречу, молодой человек. Согласен, назначайте время. — по-доброму ответил профессор, под слегка смущённый взгляд Кацураги. — Ох, ну, раз предлагает такой джентльмен, то я просто не в силах отказать. Назначайте время и желательно попозже. — с явным намёком в глубоких голубых глазах произнесла женщина, после чего компания покинула помещение, оставив Синдзи наедине с собой.       Ещë немного посидев на кровати, он принял лежачее положение, мёртвым взглядом уставившись в потолок. — Кирин Синдзи… Это мой идентификатор, но я не Кирин Синдзи. Если я не Кирин Синдзи, то почему мне присвоен идентификатор «Кирин Синдзи»? Анализ… ошибка… Kirin Shinji, object does not exist.