Питэр!

— Питэр! — Тише, всё хорошо... Он вновь оставил болезненный укус на моей шее, заставив меня простонать сквозь стиснутые зубы и выгнуться в спине. Возбуждение бурлило, обжигая тело снаружи и внутренности, пока он своей рукой нежно оглаживал мой стоявший колом член. Смазки было много, столько, что его рука с лёгкостью скользила, имитируя толчки раскрытой ладонью, заставляя меня всхлипывать от нетерпения. Наручники впивались в кожу на запястьях, но от этой боли было ещё слаще. — Прошу... Ах... Питэр... — Да, дорогой.. Он впился в мои губы поцелуем, покусывая мой язык острыми зубами, прокусывая до крови мои губы. В рот заскользил длинный и толстый язык, буквально растрахивая мой рот, от чего я не прекращал скулить и постанывать, еле хватая воздух через нос. Я почувствовал как его член потёрся о мой, а после они оба были перехвачены его рукой, начиная плавно надрачивать, с каждой секундой ускоряя темп, набирая ритм. Дрожь ходила вдоль позвонков, ударяя по каждому нерву, стоны мешались с вхлипами удовольствия. Я дёрнул руками. Прогремела цепь. Его свободная рука скользила по торсу, вызывая мурашки. Зарывалась в волосы и оттягивала их, пока его рот с жадностью пил меня. — Пи...пи...пи... — Что? Агх... П-питэр? *** — Ёбанная тля... Сказал я с хриплым голосом. И не от сонливости, а от возбуждения. Пиздец, чуть не кончил во сне! Да что за херня!? Я что подросток сопливый!?? Прихватив полотенце для водных процедур, я направился под холодный душ. Как обычно позавтракал, после покурил по пути на работу, всё время отметая влажный сон из своих мыслей. Касса сломалась, но благо люди смогли расплатиться наличкой. Люси пока осваивалась, но уже флиртовала с каждым встречным, получая неплохие чаевые. Бедный ТК ещё час ходил с красным лицом — она всё таки и до него добралась со своими сальными речами... — Стас! Стас, ты слышишь? — А? Что случилось? — Обед случился, иди ешь пока посетителей мало. — О! Спасибо! Обедать приходилось в этой же забегаловке, где я работал. Еда была не ахти, но выбора не было. Вообще ТК как повар был неплох, готовил на четверку, но продукты оставляли желать лучшего — начальник Грэк Джейсон закупался такими себе продуктами. А жрал я это потому что скидка для работников была пятьдесят процентов. Дешевле пожрать где-нибудь не выйдет, да и моё нутро студента привыкло жрать то что дают. Вспомнились горелые котлеты, похожие на угли с сырым мясом, и слипшиеся макароны, которые мы доедали два дня. Потому что Колька готовил, мягко сказать, не очень. После этого его из очереди по готовке вычеркнули. Навсегда. Я взял бурито с помидорами и крепкий чай. Зашёл в коморку и уселся за маленьким столом. Как-то время быстро пролетело... Уже обед. Навернув всё что взял, я довольный сытостью, выдохнул. Ноги уже чуть попривыкли, так что болели не так сильно, но тянущее чувство в мышцах никуда не делось. Взяв пачку сигарет и зажигалку, я скинул фартук, оставив его на столе. Выбросил пустую упаковку в мусорку и вышел на заднюю территорию этого кафе. Щёлкнула зажигалка, я прикурил и посмотрел на солнечное небо. Зацепился взглядом за контейнеры для мусора, прошёлся глазами по асфальту и вновь вернулся на небо. Белые, пушистые облака неспешно рассекали небосклон, бросая еле заметные тени на бренную землю. Я затянулся, чувствуя, наконец, покой. Казалось, вот сейчас я открою глаза и буду стоять посреди общажной комнатки. Маленькой, с деревянными скрипучими половицами, которые покрыты треснутой грязно-зелёной краской. С такими же скрипучими двумя железными двухярусными кроватями, одним большим шкафом и постоянным запахом пота по комнате. Ах да, ещё с пауком Игорем в левом углу и тараканами, что лезут из всех щелей и бегают по ночам по телу. Я почувствовал боль в районе груди. Тянущую, тоскливую и скрипучую, как некоторые предметы интерьера из моей жизни. Глаза защипало и я постарался отогнать эти мысли прочь. Нельзя раскисать. Не сейчас. Если останутся силы, то раскиснуть можно и вечером. Я открыл глаза и сразу же отшатнулся — сигарета дотлела и обожгла пальцы. Я потушил подошвой окурок и махал рукой, чтоб унять боль. — Твою мать.. Выбросив бычок в мусорный бак, я протер руками лицо чтоб собраться с силами... *** Закрытие кассы, что починили после обеда, прошла успешно. Я запомнил куда нажимать и что выбрать, так что проблем в будущем быть не должно. — Стас, тебе тут угощение оставили. — даже Люси в конце смены была достаточно уставшей, чтоб не излагать свои пошлые шуточки. Вот что работа делает с людьми. — И что это? Я недоверчиво смотрел на стакан с желтоватым пюре внутри. — Это яблочное смузи. — О, а если туда плюнули? — Вообще-то его я сделал только что. — ТК обиженно сдвинул брови. — Прости-прости. А от кого? Случайно не от высокого и лысого? — Откуда такие фантазии! Это от пожилой женщины со столика у окна, она сказала что ты был очень подавленным и попросила передать, чтоб отдыхал побольше. — С тобой, Люси, отдохнёшь, ага. ТК уже выключил везде свет. Я и Люси уже переоделись и стояли у входной двери, дожидаясь ТК — у него ключи и сигнализация. Я всё же взял стаканчик на двести миллиграмм и отпил чуть-чуть из трубочки. Вкус яблок заполнил рот, а сладость была нежной и довольно приятной. — Вкусно. — А то! ТК довольный собой скалился в улыбке. Закрыв заведение, ТК пошёл к своей машине. Пока я и Люси стояли у входа. Она копалась в телефоне, а я докуривал сигарету, попивая бесплатный напиток. Желудок прострелил резкой болью от чего я согнулся пополам. Стаканчик выскользнул из рук, но не перевернулся, а остался стоять на асфальте. Сигарета из рук тоже выпала, так как я схватился за протестующий живот. — Стас! — Стас! — голос ТК быстро приближался. — Что случилось!? Тебе плохо? — Чёрт...ТК, что входит в напиток? Новый спазм и к горлу уже подступила тошнота. — Ээ.. Яблоки, сахал, загуститель, йогурт, сироп... — Йогурт..у меня.. аллергия на лактозу.. Живот бурчал и булькал слишком громко, явно давая понять своё недовольство. Я зажал рот рукой, сдерживая позывы рвоты. — О, Господи! Почему ты мне не говорил!? — ТК..дай ключи.. — В туалет? Давай быстрее, ТК, чего капаешься! Парень всё же нашёл связку ключей и быстро начал отпирать дверь. Как только она была распахнута, схватив ключи, я пулей пронёсся во внутрь, миновал зал, вбегая в дверь "Только для персонала", дёрнул ручку туалета, но она оказалась заперта, от чего на глазах навернулись слёзы. Спазм и я еле успел проглотить рвоту, что спешила наружу. Дрожащими пальцами я перебирал связку мелких ключей, и с новым приступом рвоты бросил это дело. Вспомнились мусорные баки на заднем дворе. Быстро выудил из связки самый крупный — ключ от железной двери, что ведёт на заднюю территорию. Отворил и распахнул её. Рвота уже большим потоком поднялась вверх, забивая нос. Перевесившись через стенку бака, я всё же выблевал то что скопилось, откашливаясь и между спазмами прочищая нос. Полоскало меня ещё долго, так что я крикнул своим, что закрою тут всё и завтра приду пораньше. Живот просто адски выкручивало, пока мне стало просто нечем блевать. Желчь оставила горький привкус во рту, сколько бы я не сплевывал — бесполезно. Скоро буду срать дальше, чем вижу, думаю некоторое количество всё же успело рассосаться.. Как раз в этот момент в животе протестующе забулькало. Чёртов смузи. Чёртова аллергия! Ещё раз я возьму что-то с чужих рук, да никогда! Без сил я сел на асфальт рядом с тем же баком, который послужил мне туалетом. Переведя дыхание, я встал на ослабшие ноги и побрел внутрь. Теперь без паники я спокойно открыл дверь туалета и промыл рот. Живот всё ещё крутило, но уже терпимо. Хотелось побыстрее попасть домой, просраться и лечь спать. Закрыв на замок дверь туалета, я подошёл к распахнутой настежь двери, что вела во внутренний двор. Шорох сзади и меня обхватывают поперёк груди, прикладывая что-то мокрое к лицу. Я рефлекторно задержал дыхание, ударяя человека сзади локтём. Послышался стон, но нападавший хватку не ослабил. Я наступил ногой на чужую, вдавливая её со всей силы в пол. Лёгкие начали гореть, а в голове не осталось ничего кроме паники и ужаса. Я начал дёргать торсом в стороны, пытаясь упереться в пол ногами и поднять обидчика. Я вдохнул не справившись с болью в лёгких. Перед глазами поплыло. Мышцы наливались расплавленным свинцом, что тянул меня к полу. Я из последних сил дёрнулся, но меня уже крепко держали, не давая упасть.