Победителей судят

— Ваньинь, — мужчина попытался улыбнуться, протягивая к главе дрожащую руку, — я вернулся… И потерял сознание. Цзян Чэн замер, глубоко погрузившись в собственные мысли. Едва ли он мог заставить себя поверить в реальность происходящего. “Может быть… Может быть, это просто очередной сладкий сон? Я вновь уснул за свитками, измотав себя работой, – Цзян Чэн сжал чужую холодную руку, пытаясь найти в этом прикосновении ответ. – Ведь я скоро проснусь? Один в своих покоях, в мире, где больше нет тебя. Ведь так?” — Глава Цзян, — чужой голос выдернул Цзян Чэна из эпицентра бури, в которой оказалась его душа, – что прикажете делать? Цзян Чэн ещё несколько бесконечно долгих мгновений вглядывался в уставшее лицо. Даже, если всё это обман, а человек перед ним не Лань Сичэнь, они не могут отказать ему в помощи. — Позовите госпожу Цин, — вдруг резко произнёс он, — отправляйся в свои покои и отзови остальных слуг. Этой ночью ничего не случилось. Один из потревоживших ночной покой Цзян Чэна поклонился и спешно удалился. Рядом с Цзян Чэном остался лишь мужчина без сознания и Вэй Ин. – Ты тоже иди спать, – тихо попросил Цзян Чэн. – А-Чэн, – Вэй ин не желал оставлять его наедине с вновь вспыхнувшей болью. – Я в порядке, Вэй Ин, – вот только голос Цзян Чэна предательский вздрогнул, – я справлюсь здесь сам. Тем более Вэнь Цин не любит осматривать кого-то при толпе людей. Разве ты забыл об этом? – Ты шутишь, – Вэй Ин выдохнул с облегчением, но уходить всё равно не спешил, – давно наша Верховная целительница не оставляла во мне иголок. – Вэй Ин… Пожалуйста, уходи. – Цзян Чэн обернулся, но в его взгляде не было злости, только мольба. – Хорошо-хорошо, – он стал серьёзным, отбросив шутки, – пожалуйста, разбуди меня, если вам понадобится помощь. – Обязательно. Они остались вдвоем. – Лань Сичэнь, – прошептал Цзян Чэн, не отпуская чужой руки, – ты правда смог выжить? Но где же ты был всё это время? Крохотный огонёк надежды вновь разгорелся в его душе, вот только страх с каждым мгновением становился всё сильнее. Он видел тысячи снов, где Лань Сичэнь возвращался к нему. Живой и невредимый. Вот только каждое утро это прекрасное видение необратимо исчезало, оставляя в сердце Цзян Чэна лишь боль. Ему тяжело смотреть на лежащего перед ним человека. Лань Сичэнь или тот, кто был на него похож сильно исхудал. Этого не скрывало даже широкое тёмное ханьфу, запачканное кровью. Чья она? — Глава Цзян, — женский голос раздался в покоях, — вы звали меня? — Вэнь Цин, — он кивнул, приветствуя и отвечая на вопрос одновременно, — я позвал тебя, чтобы ты оценила раны и состояние этого человека. Стоило ей приблизиться, как Вэнь Цин не смогла сдержать удивления: — Это же… но как? – Я не знаю, Вэнь Цин, у меня так много вопросов, но пока что ни одного ответа. Надеюсь, что ты поможешь мне их отыскать, – Цзян Чэн покачал головой и отступил от человека. Отпустить его руку оказалось тяжёлым испытанием. Вэнь Цин без лишних слов приступила к осмотру. Распахнув чужое ханьфу, она касалась кожи, проводя через неё духовную энергию. Цзян Чэн молчал наблюдал за её действиями. На теле Лань Сичэня оказалось множество ран и шрамов. Некоторые из них старые, полученные ещё во время обучения, но многие из них Цзян Чэн никогда не видел. Он смотрел на порезы, раны и шрамы рассыпавшиеся по телу возлюбленного, словно звёзды на ночном небе, и не мог сдержать злобы. Кто посмел сделать столь ужасное с Лань Сичэнем?! — Несколько раз ломали кости, — вслух прокомментировала целительница, увлечённая работой, — последние срослись совсем-совсем недавно. Золотого ядра нет, при этом очень-очень давно. При этом тёмная энергия стабилизирует общее состояние и поддерживает тело… В условной норме. Не могу пока что сказать, насколько Тёмный Путь повредил его рассудок. Ран много, но смертельных и опасных для жизни нет. Сильное переутомление и измотанность.. Цзян Чэн вздохнул с облегчением. – Вы рано радуетесь, – Вэнь Цин явно не разделяла оптимистичных настроев, – пока ничего непонятно с состоянием его рассудка. И я не смогу ничего сказать, пока он не придёт в себя. Вэнь Цин помолчала немного, видимо, размышляя о чём-то. – Есть ещё одна вещь. Думаю, она тоже беспокоит Главу Цзян. — Говори, — Цзян Чэн старался сохранить лицо, но дрожащие уголки губ и беспокойство глубоко внутри глаз выдавало его. — Человек, лежащий в этой комнате… Я практически полностью уверена, что это Первый Нефрит клана Лань. Слишком энергоемко и сложно для иллюзии. Можно подумать о схожести, но золотое ядро выжжено. Конечно, мне неизвестны все имена жертв Вэнь Чжулю, и кто-то может обладать схожими умениями. Уж очень много совпадений, не думаете? — Но как тогда… – с губ так и не сорвалось “он смог выжить?”. – У меня нет ответа на ваш вопрос, глава Цзян, – Вэнь Цин нахмурилась. – Мне кажется, что это стало возможным в двух вариантах. Либо кто-то научился полноценно возвращать мёртвых к жизни, либо… — Либо он всё это время был жив, — закончил Цзян Чэн за неё, — но тогда получается, что Цзинь Гуанъяо солгал всем заклинателям, сказав, что сжёг тело Лань Сичэня. — Возможно, что в тот день было сожжено чьё-то другое тело. Господин Яо также мог быть обманут. — Но кто и зачем? — Цзян Чэн нахмурился. Вопросы появлялись один за одним, но им не удалось отыскать ни единого ответа. — А вот это мы попытаемся узнать, когда господин Лань придёт в себя. Скольких людей господин Цзян планирует посвятить в происходящее? — Исключительно приближённых. И отбрось уже этот этикет, Вэнь Цин. Слуг тут нет, а делать вид, что… — Не утруждай себя продолжением, Цзян Чэн, — она улыбнулась, — я всё поняла. Никак не привыкну к тому, что великий глава Цзян считает меня… подругой. Тебе стоит отдохнуть. Цзян Чэн хотел возразить, но не успел. – Лютые мертвецы и, — она помолчала секунду, решая, будет ли это уместным, — вернувшиеся с того света выглядят и то лучше. Все насущные вопросы подождут до утра. — Через сколько он придёт в себя? — при каждом взгляде на человека без сознания, глубоко внутри его души множилась печаль, а сердце сжимала боль. — Может быть, к рассвету, может быть, через день. Он сильно истощён. Утром я принесу нужные зелья и травы, но для полного восстановления понадобится время. Много времени, Цзян Чэн. Ты собираешься не спать вплоть до этого момента? Тогда, боюсь, что после этого мне придётся тратить силы и ингредиенты, чтобы приводить в норму уже тебя. Лично я абсолютно не в восторге от этой идеи. — Я не усну, — Цзян Чэн пожал плечами. — Я знаю, что он важен для тебя, — она осторожно коснулась его плеча. — Ты представить себе не можешь, насколько, Вэнь Цин, — он отдёрнулся, будто бы её касание обожгло его. Ему не нужна была жалость. — Я не слепа и не глупа, — Вэнь Цин покачала головой, — как и Вэй Ин, как и Яньли. Я не знаю, что связывало вас, не знаю всей правды, но видела и вижу, как сильно тебя сломала весть о его смерти. И сейчас я прошу тебя лишь об одном: проявить к себе немного сострадания и позволить отдохнуть. Он не исчезнет, если ты закроешь глаза на пару часов. — Я не могу уйти в свои покои, пока не буду уверен, что он в порядке, — спорить с целительницей было бесполезно, поэтому он попытался прийти к компромиссу, — но я постараюсь отдохнуть здесь. — Если глава Цзян отдохнёт, я буду довольна — даже если отдых пройдёт на неудобной и холодной циновке. Доброй ночи, Цзян Чэн. Утром я принесу всё необходимое. Постарайся всё же поспать. — Доброй ночи, Вэнь Цин, — спокойно ответил он вслед скрывающейся за дверьми спине. Цзян Чэн взглянул на Лань Сичэня, вслушиваясь в его тихое дыхание. Он всё ещё не верил своим глазам; кто-то (или сам Лань Хуань?) скрывал факт того, что он жив столько лет. Но если сам Лань Сичэнь, то почему не подал ни единой весточки, ни знака? И почему вернулся только сейчас? Что случилось в ту ночь, когда Цзинь Гуанъяо якобы видел Лань Сичэня в живых последний раз? Усталость брала своё, и Цзян Чэну всё же пришлось устроиться на второй циновке рядом, всё ещё легко касаясь чужой руки: засыпать, чувствуя чужую руку в своей, было спокойнее. Он решил, что утром обязательно подготовит для Лань Сичэня покои получше. С мягкой кроватью. «Всего пару часов сна, не больше», — пообещал он себе, закрывая глаза. *** Вэй Ин слишком сильно поверил в собственные силы, решив пройти в тёмные покои без свечи или хотя бы магического огонька. Поэтому неудивительно, что его угораздило врезаться во что-то и уронить вазу. И, конечно же, разбудил Вэнь Нина. Тот сразу же зажёг свет с помощью духовной энергии. — Вэй Ин? — сонные изумрудные глаза смотрели на него, но он не успел полностью прийти в себя. — Что случилось? Почему ты не в постели? Вэй Ин неловко улыбнулся, проскальзывая в объятия своего избранника. — Я был у шиди, — Вэй Ин оставил на щеке и губах Вэнь Нина несколько коротких поцелуев. — Что-то случилось с господином Цзян? — в чужом голосе послышалось беспокойство. Вэй Ин всегда удивлялся, как Вэнь Нин беспокоился о других и старался помочь с каждой проблемой. Иногда даже в ущеб себе. — Нет, всё в порядке… — Вэй Ин поцеловал его ещё раз, — просто он сейчас, скорее всего, ошарашен. — Вэй Ин… Пожалуйста, не пугай меня отвлечёнными, ничего не говорящими о произошедшем, фразами, — годы общения с Цзян Чэном сделали характер Вэнь Нина чуть другим. Или он всегда таким был, просто прятал истину за смущением и уважением? — Сегодня ночью у ворот Пристани слуги нашли мужчину, от него веяло энергией тёмного пути, — глаза Вэнь Нина с каждой секундой становились всё больше от удивления, это было видно даже в тусклом свете магического огоньна. Но Вэнь Нин не перебивал Вэй Ина, внимательно слушая, — с мужчиной всё в порядке, когда я уходил к тебе, его отправилась осматривать Вэнь Цин. — Но что заставило удивиться господина Цзяна? Конечно, заклинатели тёмного пути давно не давали о себе знать, но… — Он похож на Лань Сичэня. Невероятно похож. И при нём была одна вещь, которую ему подарил Цзян Чэн. — Но это же… Столько лет прошло, — Вэнь Нин всецело разделил удивление всех, кто узнал о произошедшем. — Видимо, это всё же оказалось возможно, но мы сами ещё не знаем, как. Он без сознания. Можешь ничего не говорить, Вэнь Нин, всё в порядке, у меня столько же вопросов, сколько и у тебя, если не больше. И ни у кого из нас нет ответов. Он крепче прижал к себе возлюбленного, накрывая одеялом и сжимая руку, от которой исходил свет. — А пока спи. Возможно, утром мы сможем узнать хоть что-то. *** Цзян Чэну снились времена Свержения солнца. Битва, ставшая переломной в этой войне. В первую очередь, благодаря возвращению Лань Сичэня. Они собрали большую армию, но этого оказалось недостаточно. Поле боя было усеяно трупами; одеяния были разными, но все — перепачканными кровью. Цзян Чэн и Вэй Ин стояли спина к спине, защищая друг друга. Но едва ли это могло помочь им в окружении десятка Вэней. — Если я умру сегодня, — усмехнулся Вэй Ин, сжимая крепче клинок в руке, — передай Вэнь Нину… — Только посмей умереть. Ничего я не буду передавать, поэтому выживай, как хочешь, — одёрнул его Цзян Чэн, Саньду в его руках искрился от пропускаемой по нему ци, — тем более, мы можем умереть тут оба, Усянь. Шутить за несколько минут до, казалось бы, неминуемой гибели было не самой плохой из всех приходивших им в голову идей. Но в шуме сражения резко появился ещё один звук; мягкая и плавная игра флейты, по велению которой погибшие друзья и враги поднялись вновь. Вэй Ин выругался, Цзян Чэн крепче сжал клинок в руке и взглянул наверх. — Тёмный заклинатель? — послышался чей-то удивлённо-перепуганный голос. — Это не их союзник? — тихо спросил Вэй Ин, смотря то на мертвецов, то на ещё живых Вэней. — Неужели на нашей? На крыше одного из домов в чёрных одеяниях стоял мужчина,в руках которого сияла во тьме белая сяо. Цзян Чэн едва узнал в нём Лань Сичэня. Окинув пустым взглядом поле боя, мужчина вновь начал играть мелодию, заставляя поднявшихся мёртвых напасть на живых. Раздавшиеся крики заглушили её звучание, но едва ли это могло помочь. — Лань Хуань… ты жив… — лишь прошептал тихо Цзян Чэн перед тем, как вновь ринуться в бой. *** Первое, что почувствовал Цзян Чэн, когда проснулся – кто-то сжал его руку. Он распахнул глаза. Цзян Чэна внимательно рассматривал пришедший в себя Лань Сичэнь. Тот попытался подняться, но раны дали о себе знать, и он едва слышно застонал от боли. — Лань Хуань… — прошептал Цзян Чэн, всё ещё не до конца веря в реальность происходящего, — ты правда жив. Вернулся. Лицо Лань Сичэня изменилось, на мгновение изящные черты помрачнели. — Лань Хуань… — хрипло произнёс он, вновь морщась от боли, — так вот как меня зовут… — Ты… — внутри что-то дрогнуло, — ты ничего не помнишь? На лбу Лань Сичэня проступила складка, словно у того резко заболела голова. — В Пристани Лотоса меня ждут и смогут помочь, – он неосознанно сильнее сжал руку Цзян Чэна, почти до боли, – и имя. Ваньинь. Цзян Ваньинь. Я… пытаюсь вспомнить его лицо, но не могу. — Цзян Ваньинь. Глава клана Цзян, — подавляя клокочущие внутри него эмоции, спокойно, практически равнодушно, произнёс Цзян Чэн. Он всеми силами старался сдерживать эмоции. Лань Сичэнь не помнил его, а значит проявление чувств только введут его в ещё большее замешательство. — Это я. — Ничего не помню… Только что долго шёл и было больно. И, кажется, было много крови. Голова болит… Цзян Чэн поднялся, разрывая прикосновение. Внутри него клокотали злоба, боль и отчаяние, с которыми он ничего не мог поделать. Оставалось только бессильно сжимать собственные руки, впиваясь ногтями в кожу. Эта боль немного отрезвила его. Хотелось прикоснуться к Лань Сичэню вновь, обнять его, поцеловать обкусанные губы. Но нельзя. Потому что Лань Сичэнь его не помнит, для него Цзян Чэн всего лишь незнакомец, от которого непонятно чего ожидать. — Мне нужно ненадолго уйти, я приведу сюда нашу главную целительницу. Она уже осматривала тебя вчера. Всё будет хорошо, здесь тебе действительно помогут. Цзян Чэн закрыл второй рукой искрящий от его боли перстень. Цзыдянь. Цзян Чэн долгие годы мечтал о возвращении возлюбленного. Но вместо радости от встречи они получили лишь непонимание и миллион вопросов. *** Во сне он оказался в темнице. Раны саднили и болели. В голове эхом звенели чужие слова, но едва ли понимал их смысл. Кажется, от него что-то требовали. Привкус крови во рту становился всё сильнее. – Приходи в себя, – ему удалось всё же понять, что говорят неизвестные, – тебе нельзя умирать. Твои знания оказывают нам неоценимую помощь. Я не могу тебя отпустить. А после он снова тонул в боли и от неё же проснулся. Там, где он вновь открыл глаза не оказалось мрачных стен темницы и звенящих цепей. Обычная комната, обычная циновка и кто-то держащий его за руку. Он внимательно взглядывался в лицо спящего рядом мужчины, пытаясь отыскать в нём что-то знакомое, но память словно заволокло плотной пеленой тумана. Даже собственное имя стало тайной. Он попытался подняться, но резкая боль помешала. — Лань Хуань… – позвал его проснувшийся мужчина. Это его имя? Но туман в голове не желал рассеиваться так просто. После обмена несколькими фразами у Лань Хуаня лишь возникали новые вопросы, Цзян Ваньинь. Почему-то от этого имени в груди стало удивительно тепло. В голове возникло мутное видение. Едва держась на ногах, он шёл и шёл. Словно в бреду он повторял: “Ваньинь”. Их что-то связывало. Ведь так? Цзян Ваньинь повторил, что приведёт лекаря и покинул комнату, оставляя Лань Хуаня наедине со своими мыслями и попытками вспомнить хоть что-то. *** — Доброе утро, господин Лань, — вместе с Цзян Чэном в покои вошла ещё девушка. — Доброе утро… Прошу простить меня, госпожа, возможно, мы были знакомы, но я, к сожалению, не могу вспомнить вашего имени, — он нахмурился. Образы в голове мелькали на мгновение, но сразу же ускользали. — Моё имя Вэнь Цин, — она легко кивнула, — я главная целительница клана Цзян. И именно я буду осматривать вас, если вы позволите. Вы помните, что произошло с вами? — Помню только то, что глава клана Цзян может мне помочь. Больше ничего. Может быть, вам известно? — Это мы и пытаемся выяснить. Вас какое-то время считали мёртвым, — Вэнь Цин протянула ему маленькую чашку, от которой пахло травами, — выпейте это. Снимет боль. Она прикоснулась к его груди. — Я догадывалась, что большая часть информации об использовании тёмной энергии — только сказки, чтобы пугать юных адептов. У вас… подобие золотого ядра, только для тёмной энергии? Лань Хуань легко кивнул. Кажется, в голове не осталось воспоминаний только о его личности и прошлом. Знания о заклинательстве постепенно восстанавливались в голове. Всё это время Цзян Чэн молча наблюдал. Но, видимо, собравшись с мыслями спросил: — Из-за чего он потерял память? Это последствие использования тёмной энергии? Или что-то другое? — Не могу сказать точно, – Вэнь Цин покачала головой, – наших знаний о тёмных заклинателях слишком мало. Но мне кажется, что это никак не связано с ци. Нередко тяжелые травмы заставляют ограничивать воспоминания полностью или частично. — Это… навсегда? — Лань Хуань попытался скрыть страх в голосе, но вышло плохо. Так же плохо, как и у Цзян Чэна — удержать лицо, потому что он тоже задавался этим вопросом. — Нет, — Вэнь Цин улыбнулась им осторожно, — со временем память должна вернуться. Но я не могу обещать точных сроков. Как и того, что восстановление будет лёгким. В покоях появился Вэнь Нин. — Глава Цзян, вас ищет господин Вэй, – поклонившись, произнёс он. *** — Он ничего не помнит, — Цзян Чэн прислонился головой к стене, скрывая слабость, которую выдавали черты, — он не помнит даже моего лица. Цзян Чэн горько усмехнулся. Вэй Ин осторожно коснулся его плеча, легко поглаживая. — Идём, — он потянул шиди к столику, на котором стоял завтрак, приготовленный Яньли перед возвращением в Ланьлин, и чай с успокаивающими травами, которые по просьбе Вэй Ина заварил Вэнь Нин, — тебе нужно поесть. С Лань Сичэнем всё будет хорошо, в его покоях сейчас Вэнь Нин с Вэнь Цин, обрабатывают оставшиеся раны. С ним ничего не случится, пока они рядом. С ним больше не случится ничего плохого. К еде Цзян Чэн, конечно же, не притронулся, лишь сделал несколько глотков чая, надевая привычную маску спокойствия. Вот только руки снова сжимались, выдавая беспокойство и злость. — Мы так и не получили ни одного ответа, — покачал головой Цзян Чэн, — Вэнь Цин считает, что воспоминания со временем вернутся, но никто из нас не может знать точно, сколько времени понадобится. — Значит, — Вэй Ин задумался, — нужно искать другие способы — Предлагаешь привезти Цзинь Гуанъяо в Юньмэн и пытать, пока он не расскажет, чьё тело на самом деле было сожжено в тот день? — Цзян Чэн помрачнел ещё сильнее. Хотя, казалось бы, куда больше. — План, конечно, неплохой, — Вэй Ин улыбнулся, — но мы всё ещё не уверены, что он вообще причастен к этому. Неловко выйдет. Да и все альянсы порушатся… — Усянь, задери тебя гуй, будь серьёзнее, — Цзян Чэн посмотрел на него недовольно. – Прости, А-Чэн, – Вэй Ин виновато отвёл взгляд, – я тоже переживаю. Нужно найти замешанных в этой истории. — Но как? Ты предлагаешь допросить всех, кто присутствовал на штурме? Да и кто нам правду расскажет? – Цзян Чэн устало спрятал лицо в ладонях. — Не всех, — Вэй Ин нахмурился, вспоминая, — нам нужен тёмный заклинатель. Скорее всего, в этой истории замешан кто-то из них. Когда я забирал из пещеры свитки и Лебин, там уже кто-то успел осмотреться и испортить часть исследований. Некоторые листы в книгах были вырваны, но не похоже, что их уничтожили — скорее, унесли с собой. — Предполагаешь, что кто-то из тёмных держал Лань Сичэня в плену? — Цзян Чэн задумался. — Это абсурдно. — Почему же? — Вэй Ин покрутил в руках собственную флейту, сделанную в год начала изучения тёмных искусств. — Вряд ли замешан только один заклинатель, но это вполне возможно. Лань Сичэнь занимался исследованиями тёмного пути, как и я, и мы не знаем, что именно он успел придумать и что именно забрали из пещеры тогда. — Но откуда тогда начинать? Где искать следы, столько лет спустя? В покои постучались, один из слуг вошёл, поклонившись. — Глава Цзян, простите за беспокойство, но, — он протянул письмо, — оно из резиденции одного из кланов, срочное. Цзян Чэн забрал письмо и жестом указал, что слуга может идти. Цзян Чэн быстро пробежался взглядом по тексту и выругался. Только этого им не хватало! — Клан И Сяо просит у всех кланов помощи. На их территории появилось неожиданно много лютых мертвецов и других тварей, они не справляются. Глава клана надеется, что кто-то из заклинателей откликнется. — Клан И Сяо? — Вэй Ин внимательно посмотрел на шиди. — Ведь их глава бывший ученик Баошань Саньжэнь? Конечно же, раз в какое-то время в мире заклинателей появлялись новые кланы. Чаще всего о них мало кто знал из-за малочисленности, позднее некоторые входили в состав более крупных семей. Однако, около пяти лет назад в небольшом городке И зародился клан, сумевший громко заявить о себе. Члены И Сяо не стремились к власти и известности, их объединяли общие стремления. Но на весь мир прогремело, конечно же, не это. Сяо Синчэнь открыто сообщил, что его спутник на пути самосовершенствования — это мужчина, правая рука главы Сун Лань. Выросший в совсем иных условиях заклинатель не видел ничего плохо в том, что являлся «обрезанным рукавом», а на вопрос о наследниках нового клана лишь с улыбкой ответил: «Наш клан не связан узами крови, когда придёт время покинуть пост главы, моё место займёт кто-то из адептов. Самый достойный или достойная». — Именно, — Цзян Чэн вернулся к тексту письма, — а ещё глава И Сяо опасается того, что в окрестностях их территорий появился тёмный заклинатель. Вэй Ин напрягся, принимая решение. — Я отправлюсь туда, а ты побудь с ним, возможно, у меня получится что-то выяснить. — Ты же не думаешь, что в происходящем в городе И виноват… – у Цзян Чэна язык не повернулся договорить: “Виноват Лань Сичэнь”. — Не думаю, А-Чэн, — Вэй Ин покачал головой, — я помню его как благородного человека, даже после всего того, что случилось во время Свержения Солнца. А если и он и причастен, то вряд ли по своей воле. Да и нужно с чего-то начинать поиски.