Туманные Пути

      Мы неслись по ночному Чикаго. Буквально пролетали возле машин темной тенью, перепрыгивая их, перебегая по стене и прыгая на крыши небольших домов. Я вжался в шею собаки, обхватив обруч на шее стальной хваткой. Я боялся свалиться, пока ветер хлестал меня по ушам, растрепывая мои волосы.       Мы пролетели несколько улиц и гончая резко затормозила прямо на перекрестке. Юркнув в переулок, несколько прыжков и мы оказались на крыше одного из невысоких зданий. Мой транспорт принюхалась снова, а после тихо проскулила.       «Потеряла. Что-то прячет ее след!»       Я поднял голову и оглянулся. Голос гончей не был встревоженным, она была огорчена из-за того что потеряла след, а не то что девушка может пострадать. Почему-то стоя на краю крыши я вдохнул полной грудью, чувствую пробирающий до костей ветер. Почему-то холодная ночь в окружении темноты радовала меня намного больше сияющего дня. — Значит не можешь ее найти? Я думал, что ты легко ее найдешь.       «Запах других детенышей как она и ты перебивают друг друга. Их тут много. Здесь кто-то охотится.»       Я дрогнул. Кто-то охотится, наверное это означало что тут есть другой монстр. А если тут запах Николь терялся в запахах других, то получается такие же, как и она, тут пропали. — Значит здесь где-то...л...логово монстра?       «Верно, детеныш. Не зря Госпожа называла тебя своим самым смышлёным ребенком»       Мокрый нос уткнулся мне в щеку, а после язык прошелся по шее.       «Ты можешь ее найти. Попроси дороги открыть тебе путь. Пройди сквозь них прямо к своей цели»       Я не понимал, что гончая имеет в виду, однако я послушался. Я закрыл глаза и подумал о Николь, попросил показать как к ней пройти, попросил дорогу прямо к ней. Появилось ощущение, будто лампочка зажглась в моей голове и я чуть не сделал шаг прямо с крыши. Гончая остановила меня вовремя. Меня просто схватили за шиворот и оттащили назад.       «Показывай куда идти, детеныш»       Забираясь на гончую, я уселся поудобнее и вновь схватился за ошейник. Мы спрыгнули на проезжую часть, а после шмыгнули прямо. Мичиган Авеню, дальше и поворот. Вскоре мы пробежали возле старого здания, когда я дернул назад прося остановится.       Высокий замок. Точнее, здание, которое было похоже на замок. Красивая башенка в центре окруженная стенами из кирпича построенная еще в прошлом столетии. Я даже помню, как читал о ней. Одно из немногих зданий переживших огромный пожар. Хотя она же из кирпича, как она могла сгореть?       Моя четвероногая спутница тихо фыркнула перепрыгивая первую стену, а после сбрасывая меня к двери. Несколько ударов мощными когтями и металлическая дверь проламывается внутрь позволяя нам войти. В ноздри тут же ударяет затхлый запах плесени и пыли. А еще странный сладковатый запах, будто я нахожусь возле цветочного поля.       «Логово. Лежка. Но паука нет»       Доберман… Доберманша… Гончая принюхалась и пошла к дальней стене. Само помещение уходило вверх винтовой лестницей, по которой моя спутница едва ли могла пройти. Но даже уведенного мне было достаточно. По стенам, переходам и подъему вверх растелились ковры паутины, переплетенные вместе ужасающие узоры. И часть из них представляла собой коконы.       Гончая махнула лапой распарывая один из них. Оттуда вывалилась Николь. Девушка тут же начала глотать воздух. Стоило ей раскрыть глаза и увидеть морду собаки, как она завизжала бледнее и седея прямо на моих глазах. Николь бросилась в сторону, но увидев меня резко изменила направление и подхватила меня. — Не смотри на нее, Бальт. Бежим!       Николь звучала как перепуганная птичка, которая схватила своего детеныша и пытается удрать. Гончая лишь села смотря на нас.       «Твоя подруга меня боится, детеныш.» — Я вижу.- спокойно ответил я, поворачивая голову к ошарашенной пленнице паука.- Не волнуйся, она не обидит тебя.       «Но вообще она выглядит вкусно и питательно» — Ты не будешь ее есть! — уже поднял голос я надув щеки и смотря на четвероногий кошмар.- И ничего она не вкусная. Я тебе потом… ножку от курицы дам!       «Ладно детеныш, ты пообещал!» — голос прозвучал более зловеще и насмешливо.       Эта собака смеялась надо мной. Я надулся и топнул ногой уже придумывая, что сказать ей в отместку. — Бальт… Бальт ты понимаешь ее? — дрожащий голос недавней пленницы раздался возле меня.       Николь лишь сильнее прижала меня к себе и я ощутил необычный запах. Нет, скорее попробовал вкус и увидел с помощью запаха. Я не совсем понимаю, что именно это было. Николь была сладким персиком, вишней, розовым туманом и приятным на ощупь теплом. А еще она почему-то пахла кроватью и мужчиной и женщиной на ней. Странно в общем. — Э…да, понимаю. А ты нет? — Нет. Это же адская гончая. Как я могу ее понимать! — кажется девушка была в истерике, но быстро брала себя в руки.- Ладно, не сейчас. Нам нужно быстрее уходить, пока…       «Паук вернулся»       Раздалось рычание гончей и запах изменился. Своим носом я уловил запах крови, какой-то животный азарт десятки мелких насекомых будто пробежали по моей коже. Мне не понравилось.       «Позови мою стаю, детеныш. Мы разорвем паука на кусочки и вдоволь насытим наши животы»       Голос гончей звучал в моей голове и я не понимал, чего она от меня хочет. Позвать ее стаю? Таких же, как и она? Однако спокойно подумать, мне так же не дали. Раздался щелкающий звук жвал и прямо перед выходом появилось тело.       Брюшко свисающие с жалом на конце. Сегментированные ножки заканчивающиеся двойными когтями. Все тело покрытое острыми волосками. Восемь черных глазок посмотревших на нас. Жвалки которые двигались, будто предвкушая как отобедают нашей плотью.       «Зови мою стаю!»       Наказ вновь прозвучал в моей голове и я ощутил мигрень. Николь схватила меня, закрывая собой и судорожно оглядываясь в поисках чего-то. Она так же начала подталкивать меня к стене. В то же время гончая встала возле нас утробно зарычав.       Я вновь слабо задрожал будто от холода. Я позвал. Я просил и звал на помощь. Про себя, в голове, обращаясь к теням и тьме которой было наполнено это здание. Вскоре, что-то ответило на мой зов.       Паук закричал бросившись на нас. Гончая бросилась на него, сшибая в сторону. Николь подхватила меня под руку и побежала к выходу, в обход начавшейся драки.       Тени потянулись за нами, закрывая окно и свет. Когда мы уже переступали порог, я услышал слабый вой и моя тень разрослась в размере наполняя половину первого этажа. Красные глаза появились первыми, а после дюжина адских псов выскочила из темноты. Они начали оглядываться, не понимая куда попали.       Я почему-то знал, что мне стоит делать. Они не послушались бы никого и наплевали бы на свою альфу, если бы я не вмешался. — Фас! — мой голос наполнился сталью.       Было ощущение, что я съел десяток ментоловых конфет и мой голос сел и охрип. Но гончие, все как один походившие на огромных доберманов склонили уши, будто услышав команду дрессировщика и утробно зарычали. Свора бросилась на паука. Их пасти ловили его конечности, отрывая их. Их укусы наносили страшные раны. Один из них забрался на голову чудовища, полоснув его когтями по глазам.       Это было последним, что я увидел в той водонапорной башне, прежде чем Николь оттащила меня достаточно далеко. Она бежала держа меня за руку, но я легко следовал за ней, не успевая только из-за коротких ножек. Это было странно, я никогда не мог догнать ее, когда мы играли.       Лишь пробежав квартал, больше не слыша шипения паука и радостного гарчания гончих, она остановилась юркнув в проулок. Сложив руки на коленях, она тяжело задышала. Она постоянно смотрела на меня своими немного сияющими розовыми глазами. — Значит, ты можешь призывать их? Этих собак. — Ну, я узнал об этом сегодня. Гончая которую ты увидела первой, привела меня к тебе, когда я попросил ее. А после она попросила привести ее стаю. И я привел. — Разрази меня Зевс…       Вдалеке громыхнул гром, и Ники поежилась осекаясь. — Ладно, нет, сначала надо вернутся домой, а после поговорить. Пошли быстрее, нам идти больше часа. — Зачем? — я действительно не понимал.- Давай я позову их и мы быстро вернемся домой. — Нет… Давай… Давай пойдем пешком.       Николь повела меня за собой, сквозь прохладный город. Мы прошли возле закусочной и стоило нам свернуть на перекрестке, как моя новая подруга появилась перед нами. Ники влетела в ее шерсть и тут же вновь перепугалась, отскакивая назад.       «Твоя подруга очень пугливая, детеныш. Прямо как заяц. Может она такая же вкусная?» — Нет, ты не будешь ее есть.       Услышав мой ответ на рычание огромного пса, Ники снова дрогнула и побледнела, но взяв себя в руки повела меня дальше обходя адскую гончую. Моя же четвероногая подруга пошла следом за нами. Некоторые люди шли возле нас, проезжали возле на машинах или проходили по другой стороне улицы. — А почему они не видят ее? — спросил все же я.- Доберман размером со льва привлек бы внимание. — Туман.       Ответ заставил что-то во мне дрогнуть и радостно замурчать. Будто я прекрасно знал что это, оставалось лишь руку протянуть. Это ощущение наполнило меня теплом.       Через некоторое время мы наконец подошли к дому и Николь тихо вздохнула. С ней не было того рюкзака, с которым она уходила. Свет не горел, скорее всего взрослые и еще четверка наших соседей спали. Оставался вопрос как попасть в наши комнаты никого не разбудив.       Гончая лишь тихо прорычала хватая меня за шиворот и прыгая на крышу гаража, просто подставила меня возле раскрытого окна. Вскоре и Николь оказалась возле окна. Большая собака просто растаяла в тенях, стоило нам залезть в комнату. Точнее, она растаяла и забралась под мою кровать. — А как тебя вообще зовут?       «Меласфия, детеныш. Не забывай, что ты обещал мне еду, иначе…»       Я услышал щелчок и пасть откусила часть моей тумбочки возле кровати. Это было страшно. — Дам я тебе курочку.       Голос и рычание Меласфии пропали, позволяя мне опустить ноги на ковер и не боятся что мне их откусят. Хотя, я не показывал, что я боюсь. Я же взрослый мальчик.       Николь смотрела на меня и явно не могла собраться с мыслями. Она не знала как начать разговор. Значит, ей нужна в этом помощь. — Так, что случилось когда ты ушла?       Так и начался ее рассказ. Так я и узнал правду. Вскоре окажется, что она могла мне этого и не рассказывать, однако это совершенно иная история.