***
На следующей неделе Исида стоял рядом с друзьями, пока Ренджи проходил церемонию посвящения в капитаны. Он не мог понять, как оказался здесь, но, по крайней мере, его друзья выглядели заметно облегченно. Урю проклинал себя за то, что вёл себя как идиот и беспокоил их без необходимости. Да что с ним такое? Он даже не любил эту женщину по-настоящему. Но, как он полагал, развод — это не то, от чего люди приходят в восторг, как бы они ни были рады расстаться. Однако он потерпел неудачу. Это было ясно как божий день. В голове крутилось всё, что он мог бы сделать (мысли озвучивал разочарованный голос отца). Он моргнул от внезапно нахлынувших разговоров и движения. Церемония, судя по всему, закончилась, и Ренджи медленно пробирался к ним сквозь толпу поздравительных рукопожатий и хлопков по плечу. Миг — и он уже стоит во дворе с тарелкой еды в руках, а Рангику что-то сует ему в руку, подмигивая. — Это смоет твои печали, Исида-кун. Квинси уставился в чашку с бурлящим нечто. И вдруг почувствовал удушье. Пробормотав извинения, он сунул чашку и тарелку в её ошеломленные руки и отправился на свежый воздух, успокоиться. Он бродил по всей территории, пока не наткнулся на небольшую открытую площадку, свободную от праздношатающихся шинигами и стражи. На краю площадки росло дерево. Он подошел к нему и прислонился спиной к шершавому стволу, закрыв глаза и вдыхая тихий, наполненный духовными частицами воздух. Но не успел он привыкнуть к этому, как его прервали. — Квинси-сан. От успокаивающего звука голоса глаза Исиды медленно открылись. Голос был знакомым. Заглянув в спокойные зеленые глаза, он невольно сглотнул. — Н-нэму-сан. Я... Что вы...? Он мысленно хлопнул себя по лбу, останавливая идиотский вопрос до того, как он сорвался с губ. Что она здесь делает, да? Это же её мир! Он взглянул на нее, и ее голова слегка склонилась набок, руки вежливо сложены спереди, а в глазах застыло терпеливое и пытливое выражения, ожидая, когда он закончит свое предложение. — Э-э... Что с ним было не так? Эта странная девушка... она всегда ставила его в тупик. Он никогда не знал, что ей сказать или чего ожидать. — Давно не виделись. Она нахмурила брови, и Исиде захотелось дать себе пинка. Она не понимала бессмысленных тонкостей приветствий в человеческом обществе. Он знал это. Наконец она кивнула. — Да, это так. Пять человеческих лет. Он моргнул. Так долго? Как летит время. И она запомнила? На миллисекунду он почувствовал себя польщенным, но затем понял, что она, естественно, помнит. Ее разум был подобен компьютеру. Это вовсе не из-за него. — Ну... как поживаете? Она медленно моргнула. — Как... я...? Исида тихо выругался. Он всё ещё забывал. Это был единственный человек, из всех, кого он знал, который был менее социально адаптирован, нежели он сам. Подобный вопрос не имел для нее никакого смысла. Прежде чем он успел изменить свой вопрос, она произнесла. — Я... беспокоилась. Он едва не вздрогнул от неожиданности. Нему волновалась? Она никогда не волновалась. Что-то просто было или чего-то не было, и она никогда ни о чем не беспокоилась. Чувство, похожее на панику, сжало его грудь. Какая ужасная вещь могла заставить Нему волноваться? — Нему-сан? — Он шагнул к ней, и ей пришлось наклонить вверх голову, чтобы посмотреть на него. — Что вас беспокоит? Могу ли я чем-нибудь помочь? — Я получила информацию о том, что договор о ваших отношениях был расторгнут. Исида моргнул. — Погодите... Вы беспокоитесь из-за моего развода? — Да. — Но... почему? — Я не хочу, чтобы вы грустили, Квинси-сан. Исида заглянул в бесхитростные глаза и почувствовал от этих честных и неожиданных слов больше утешения, чем от всех усилий его друзей вместе взятых. Эта девушка, такая логичная и, казалось бы, не знающая человеческих чувств, кроме слепой преданности, волновалась, потому что не хотела, чтобы он грустил. — Нему, я... Спасибо. Но я в порядке. Она нахмурилась. — Я не люблю ложь. Рот Исиды то открывался, то закрывался. Она продолжила. — Я хотела бы разбавить вашу печаль. На недавнем собрании Женской ассоциации шинигами другие женщины обсуждали практику, которая приносит счастье. Я бы хотела использовать её, чтобы... чтобы дать вам утешение. — Ох, что ж, Нему, это очень мило с вашей стороны, но не стоит беспокоиться. Правда, я... э-э... ну, со мной всё будет в порядке. Рано или поздно. Нему слегка покачала головой. — Это не проблема. — Она оглядела его с ног до головы. — Но, похоже, я неспособна реализовать это самостоятельно. Пожалуйста, наклонитесь ближе, Квинси-сан. Исида быстро моргнул и попытался понять, что она собирается делать, пока он наклоняет свое тело к ней. Прошептать слова утешения? Помассировать плечи? Это было бы неплохо. Или, может быть, впрыснуть ему в шею какой-нибудь причудливый препарат для снятия стресса? Это было бы не слишком приятно. Её лицо приблизилось, и он замер, осознав это. Ни за что, и, черт возьми, она это делает, и, черт возьми, какие у нее мягкие губы, — всё это разом обрушилось на него. «Отстранись, отстранись, отстранись», — говорил он себе. Но этого не происходило: она придвинулась ближе, чтобы занять более удобное положение, и плотнее прижалась губами к нему. Он застыл на месте, когда маленькие разряды электричества пробежали от его губ до пальцев ног. Его покалывающие пальцы потянулись к ней, но она отстранилась. «Что и к лучшему», — сказал он себе. Она смотрела на него, её зрачки были немного расширены, или, может быть, это было его воображение. Нему нахмурилась. — Вы не выглядите спокойным. Он открыл рот, но из него ничего не вылетело. — Может, я не совсем правильно это сделала. Я попробую ещё раз, — сказала она, решительно кивнув. Прежде чем он успел остановить её, она снова прижалась к его губам. Его руки, казалось, были готовы к этому действию больше, нежели он сам, и они нежно обхватили её талию, притягивая ближе. Мягкий вздох вырвался из его губ, когда её пышные изгибы прижались к его телу. Она разомкнула уста и положила руки ему на талию, и он понял, что она копирует его движения. «Конечно, это не первый раз, когда она...» Он прекратил думать, когда её тело и рот сдвинулись. Медленно он обхватил её пухлую нижнюю губу. Поощряемый ответным прикосновением её тела, он разомкнул её рот ещё шире, дабы нежно исследовать его, впитывая её искреннюю отзывчивость. Он улыбнулся в поцелуе, когда её руки обвились вокруг его шеи, больше не заботясь о том, чтобы копировать его. Но затем она отстранилась, и он едва не задохнулся от острого чувства потери её тепла. Его руки не желали отпускать её. Пальцы Нему сняли с него очки, и он взглянул на неё. Она вновь нахмурилась. Её лицо раскраснелось, а грудь вздымалась и опускалась, когда она изучала его глаза. — Думаю, мне нужно больше практики. Результаты, похоже, противоположны тому, что утверждали женщины. Возможно, Исиде следовало бы подумать о том, что он не должен этого делать или что он не может воспользоваться её невежеством, но он этого не сделал. Он не смог остановить ни слова, ни свое тело, когда притянул её к себе, опустив голову. — Мне становится легче, несомненно. Но несколько больше практики, вероятнее всего, будет весьма полезно. Он даже не мог вспомнить, от чего именно должен был испытывать облегчение, когда вновь приник к её губам. Исида действительно никогда не знал, чего ожидать от Нему, и не представлял, куда это поведет их в следующий раз. Но ей определенно удалось в очередной раз аккуратно завязать его в узелок.***
— Мне кажется, я чувствую его реяцу здесь, Рукия. — Я тоже. — Рукия с досадой покосилась на камень, о который едва не споткнулась. — Что он вообще здесь делает? — Ну, наверное, он хотел... О! Рукия налетела на Орихиме, когда та внезапно остановилась перед входом во внутренний двор. — Что ты... Ох! Они обе несколько мгновений смотрели на пару, прислонившуюся к дереву, а затем тихо удалились. — Наверное, я спрошу его о платье позже... Орихиме кивнула, а затем посмотрела на неё с сочувствием. — Полагаю, это означает, что он больше не испытывает к тебе никаких чувств. Рукия зашипела: — В последний раз повторяю, Орихиме, я никогда не нравилась Исиде в таком ключе! Орихиме покачала головой и постучала себя по носу. — Моя интуиция никогда не подводит.