Раздавай по новой

      Уговорить Мишелл, скромную звёздочку, ещё не успевшую освоиться в Академии, выпить с ними чаю было сложно. У Русалочки нашлась целая куча предлогов, чтобы вежливо отказать сначала Эшлинн, а потом и Эппл, но вот перед Брайер и её бескомпромиссной манерой ведения переговоров у неё не осталось ни шанса.       — Или ты прямо сейчас прекращаешь стесняться и проводишь время с нами, своими подругами, или я буду на тебя в сильной-сильной обиде, пока ты таки с нами чаю не попьёшь! — вот так-то! Брайер взбила густые волосы и очаровательнейше улыбнулась, смотря на то, как Мишелл тушуется и прячет взгляд по сторонам.       — Ну… если ты так настаиваешь…       — Настаиваю! — Брайер бережно поймала её за руку и повела по коридору. — Пойдёмте в комнату отдыха? Там есть буквально всё, чтобы приготовить вкуснейший чай!       Обрадованные согласием Эппл и Эшлинн засеменили следом за ними.       И всё бы ничего, но на подходе к комнате отдыха их встретил преотборнейший мат. Красивый такой, залихватский, с чувством и энергией. Брайер, умеющая быть крепкой на словцо, пару изысков чужой речи аж утащила себе на вооружение.       Матерился Хантер. Эшлинн узнала его по голосу и пришла в ужас, потому что раньше он такую ругань себе не позволял. По крайней мере, в её присутствии, а она уповала на то, что Хантер при ней и Хантер без неё — это одно и то же. Брайер приложила палец к губам и попросила девочек молчать, а сама подкралась к двери, пользуясь тем, что ковровая дорожка гасит стук её каблуков. Заглянув в щель шириной не больше пальца, она ахнула, но совершенно никакого вида, что происходит внутри, не подала.       А происходило вот что: усевшись в кружочек за чайным столиком, парни играли в карты. Не так, как играют чудесовцы, а как играют настоящие мужчины, только вот вместо денег ставки делались… на одежду. Одетым полностью сидел всего один лишь Спэрроу, остальные светили голыми спинами и плечами. В двух затылках, смотрящих прямо на неё, Брайер узнала Декстера и Дэринга, прячась за Декстером и возле Спэрроу мелькал весь в веснушках Хоппер, напротив него с бокалом виски в руках откинулся на подлокотник Эме, а возле Эме…       Тяжело дыша, раздувая ноздри от гнева, Хантер, стоявший над столом, выглядел так, как будто на Спэрроу сейчас набросится со всей своей потаённой хищностью. Нецензурная тирада явно помогла ему сбросить часть пара, но он всё ещё был взбешён и взвинчен, и Брайер почему-то очень нравилась картина, которую она наблюдала. И она завидовала, что видит Хантера не лицом к лицу, как Спэрроу, а всего лишь полубоком, ибо вид у Спэрроу, которому разозлённый Хантер смотрел прямо в глаза, был довольнее некуда.       Эшлинн, наплевав на все принцессочьи нормы этикета, подлезает к двери тоже и тоже с любопытством пялится в дверную щель. Ровно тогда, когда Спэрроу делает игривый приманивающий жест рукой, а Хантер, еле слышно рыкнув и тряхнув плечами… начинает раздеваться. Брайер успевает заткнуть рот Эшлинн ладонью, пока та не порушила всю их конспирацию, и дальше они наблюдают молча. За тем, как рваными движениями он снимает сначала жилетку, чудом не рассыпая содержимое карманов, а после избавляется и от толстовки, являя миру ровную спину и рельефные руки. Брайер прикусила кончик языка, чтобы не облизываться; Эшлинн едва не разошлась в возмущённой тираде, но всё ещё сжимающая её личико ладонь ей помешала.       Спэрроу только лишь кокетливо отвёл взгляд и улыбнулся, но Брайер отсюда чувствовала, насколько всё у него внутри ликовало, видя такую отдачу. Она более чем была уверена, что играть на раздевание предложил именно он, а сейчас с удовольствием доводил парней до поражений и наблюдал, как они с позором обнажаются. Хотя не сказать, что для Декстера и Хоппера это был большой позор — им собственная раздетость пить виски ничуть не мешала, как, впрочем, и Эме. Дэринг чуть ёжился больше с непривычки, а вот Хантер проигрышем был явно разъярён.       Свои вещи он демонстративно кинул в общую кучу, прямо поверх пиджаков и штанов прекрасных принцев. После на своё место буквально рухнул и скомандовал:       — Раздавай по новой.       Сгребая карты со стола в руки, Спэрроу стрельнул глазами, как не каждая принцесса умела.       — Ещё ни один мужчина не раздевался передо мной так ожесточённо, — интонация его голоса сменилась на елейную, движения стали плавными и заигрывающими, а взгляд пусть и был поверхностным, но буквально облизывал Хантера. Хантер не мог не смутиться от двусмысленной фразы, его уши и щёки тут же покраснели, и часть спеси сбилась так же быстро, как и всколыхнулась в нём. Эшлинн всё ещё возмущалась, а Брайер была готова присвистывать и сама пригублять бокал виски.       — Стесняюсь спросить, друг мой, — вместо Брайер виски пригубил Декстер, — а много ли мужчин перед тобой раздевалось?..       Вряд ли Декстеру был интересен ответ, он хотел лишь мастерски уколоть, и у него это получилось. Но и Спэрроу было, чем на такие задорные колкости отвечать — своего умения очаровываться и мужчинами тоже он не особо скрывал.       — Уж поболее, чем перед вами, — ответил как отрезал и, закончив тасовать колоду, пробежался взглядом по лицам вокруг. Хоппер тут же показательно откинулся на спинку диванчика, отказываясь от кона. — Прекрасные принцы всё ещё одеты и могут сыграть.       — Пас! — Дэринг замахал руками, и от усердия из-за подлокотника диванчика мелькнула его голая коленка. — Я точно пас! Я пока что не готов проигрывать единственные трусы.       Посмеялись. Декстер отрицательно помотал головой, пасуя тоже. Спэрроу глянул на Эме, и Эме не отказался, кивая и одним глотком выпивая половину бокала. Спрашивать Хантера не было смысла — он слишком разгорелся и требовал реванша. Рано или поздно удача должна была покинуть всё ещё одетого под горло Спэрроу.       — Я дико извиняюсь… — вполголоса пробасил Хоппер, — а если проиграть трусы?..       Так или иначе, но мысли абсолютно у всех сошлись на Хантере, который намерен был играть до последнего. Уж кто-кто, а он и правда рисковал проиграть даже бельё, после чего пришлось бы сидеть напротив Спэрроу абсолютно голым и думать, когда же всё пошло по одному месту. Отвлекая всех от неловкости, Декстер начал подливать в бокалы.       — Поверь мне, золотце, — Спэрроу щёлкнул по краю своего бокала, прося добавить и ему, — у нас будет, чем заняться. Ты же не думаешь, что я не найду применения распалённому обнажённому мужчине?..       Три последних слова он произнёс, глядя Хантеру прямо в глаза. Хантер раскраснелся пуще прежнего, но не отступил даже после безумно очевидного намёка на то, что ему сегодня не победить. Спэрроу начал раздавать на троих, и пока он раскладывал карты, они с Эме переглянулись; Брайер, наблюдая за ними, могла поклясться, что эти двое теперь были заодно.       Эшлинн вырвалась из рук.       — Безобразие! — она вынула из кармана платья зеркальце и начала поправлять размазанную Брайер помаду. Конечно, она злилась, ведь это именно она должна была быть хозяйкой положения и умело Хантером пользоваться… но с подачи Эппл они расстались, и своё могущество Эшлинн утратила безвозвратно. Ей оставалось только наблюдать из-за двери, как Хантеру интересно с кем-то другим, даже если занимались они и правда каким-то безобразием.       Начался кон, и Брайер, всё равно не видевшая раскладки карт, смогла отойти от двери тоже.       — Что там?.. — Мишелл боязливо спросила, выглядывая из-за плеча не менее обеспокоенной Эппл.       — Парни в карты играют, — Брайер снова взбила волосы. — На раздевание. Хотите посмотреть? Только тихо, а то шугнут и дверь закроют.       — Ой! — Мишелл закрыла лицо ладонями и смущённо покачалась из стороны в сторону. — Я точно откажусь! Простите, девочки.       — Ничего страшного! — Эппл приобняла её. — Мы можем выпить чаю у нас с Рэйвен в комнате, тут недалеко.       Идея понравилась всем, кроме Брайер.       — Вы уж извините, крошки, но голых мужиков не каждый день показывают, а чая я ещё напьюсь, — она деловито сложила руки на груди. — Я остаюсь понаблюдать.       Эшлинн пунцовела от гнева. Она явно была против того, чтобы Брайер оставалась, как минимум до тех пор, пока в комнате отдыха сидел и был наполовину раздет её парень. Бывший, как поправила бы Брайер, скажи Эшлинн это вслух. Вновь кольнуло неприятной болью от проигрыша, но… Золушка ведь должна терпеть, да? И против Брайер ей не тягаться точно, так что Эшлинн лишь недовольно буркнула и ушла в сторону комнаты Эппл, не дождавшись самой Эппл. Брайер шутливо закатила глаза и вернулась к дверной щели.       Спэрроу издевательски обмахнулся веером из карт.       — Ну же, мальчики, всё в ваших руках, — он подначивал, заигрывал и пытался зацепить, чтобы равновесие и трезвость рассудка покинули его оппонентов так же быстро, как и верх одежды. — Знаете, как, вообще-то, жарко?       Сладостная пытка. Он ухватил косынку, повязанную на шее, самыми кончиками пальцев и легонько помахал ей, демонстрируя, что вполне не прочь её снять, равно как и тяжёлую кожаную жилетку. Оставалось лишь обыграть его в, как выяснилось, самого обычного переводного дурака. Провоцировал. Эме не повёлся, остался холоден, как сталь его стилета. А Хантер горел, и это было видно в том, как он стискивал зубы и какие взгляды бросал на Спэрроу.       Брайер была готова ставить крупные суммы на то, что Спэрроу жульничал. Она знала его не безумно хорошо, но вполне достаточно для того, чтобы понимать, что в некоторых моментах слова «честь», «достоинство» и «правила» обращаются для него в пустой звук. Сейчас был как раз один из таких моментов, в который Спэрроу, смакуя, упивался тем, насколько смог Хантера зацепить и распалить. Ему не карты были интересны, а то, сколько власти они давали в его руки, и Брайер, вновь закусив кончик языка, прекрасно это понимала.       Кон шёл легко, почти что играючи и весело. Эме играл беспечно, отвлекаясь на то, чтобы покачать в руке бокал виски и посмотреть, как алкоголь переливается в лучах жаркого солнца. Спэрроу лишь делал вид, что настолько же расслаблен, а сам то и дело поглядывал на Хантера, чтобы не упустить его с удочки.       Брайер не видела, как они играли до этого, но ясно поняла, что приём был одним и тем же — Спэрроу давал выиграть всем, кто мешался, и оставался с «жертвой» один на один, в самом конце проворачивая финт и выходя победителем. Вот и сейчас, как только на стол легла последняя карта Эме, тут же отправившаяся в бито, происходило то же самое; Хантер заметно напрягся, сел поближе к столу, как будто это могло бы его спасти, внимательно и выжидающе смотрел на Спэрроу тоже. Последний ход…       — Да блядство! — Хантер подпрыгнул от негодования, а Спэрроу поспешил спрятать улыбку за бокалом виски. — Да я тебя!..       — Но-но, малыш, побереги пыл, — так снисходительно и аккуратно, как будто и правда разговаривал с ребёнком. — У нас ещё целая куча всего впереди, будет неправильно, если ты выдохнешься, не дойдя до самого интересного.       Переступив с ноги на ногу, Брайер прикусила и нижнюю губу, наблюдая за тем, как Хантер со всё тем же остервенением снимает теперь ботинки и штаны. Спэрроу, чёрт его возьми, откровенно соблазнял его, задоря с чётко очерченной и очевидной целью. Сиди Брайер за этим столом, давно бы уже всплеснула руками и настояла на смене игры на «семь минут в раю», откуда бы тактично сбежала, оставляя эту парочку наедине… но она стояла за дверью и смотрела лучшее, буквально интереснейшее кино в своей жизни. И нет, вот прямо сейчас она нисколечко не хотела спать.       — Эме, мой друг…       — Я пас, — как будто давая Брайер возможность рассмотреть всё получше, Эме, сидящий боком, сильнее сполз спиной на диванчик и устроил ноги в чёрных джинсах за спиной у Хантера, чьи голые коленки и бёдра были у Брайер под прямым обзором. — Господа принцы, подмените меня, с вас много не убудет.       Переглянувшись, принцы отправили на поле брани (нецензурной Хантера) Декстера. Спэрроу вновь тасовал карты и раздавал на троих, и нарочитая небрежность в его движениях была ещё более очевидна. Хантер же поджался и напрягся, как перетянутая струна, словно затаившийся перед прыжком хищник, уже чувствующий в пасти вкус крови своей жертвы. Его откровенно вело от азарта, и он вёлся, утопая в расставленной для него ловушке всё сильнее и сильнее. Теперь Брайер понимала, что именно Эшлинн в нём нашла, и оттого ещё больше перестала понимать, как её по несчастью подруга вообще могла променять его на шатающиеся по Академии сплетни.       Теперь Хантер не спускал со Спэрроу пристального взгляда, как будто готовился наконец раскрыть его шулерство и объявить проигравшим всё именно его. Спэрроу же лишь стрелял глазами и несильно улыбался, явно готовя для Хантера новую западню. Брайер и сама уже была в раже, лишь иногда отрываясь от наблюдения, чтобы оглядеть коридоры по сторонам от неё — но те, на великое счастье, оставались абсолютно пустыми.       Чтобы привести кого-то в чувство, можно дать ему затрещину или вылить на него ведро ледяной воды. Спэрроу поступил изящнее — он… дал Хантеру выиграть?.. Хантер не сразу понял, что сдал все свои карты и сидел теперь с пустыми руками, пока в коне оставались Спэрроу и Декстер. Он поморгал, раскрыл рот, рвано вздохнул, похлопал глазами снова, а потом впился в Спэрроу таким взглядом, от которого впору было испепелиться на месте. Брайер такого бы точно не выдержала, а Спэрроу всё было нипочём, и он совершенно не подавал вида, что прямо сейчас с него едва ли не кожу заживо снимают.       Брайер стояла и думала, зачем же Спэрроу нужна победа Хантера. Вроде бы, он только рад тому, что кто-то попался на его крючок. Неужели его вдруг стал интересовать бесстрастный Декстер? В то, что Спэрроу изначально был нацелен на кого-то из принцев, Брайер не поверит — видела, как загорелись пламенем его глаза, когда Хантер ругался. Да и не сказать, что Декстер был более проигрывающим противником — они с Хантером были наравне и в одинаковой степени одетости, так что Спэрроу и при том, и при другом раскладе получил бы буквально одно и то же…       А потом Спэрроу берёт и проигрывает. Вот так вот просто, как два пальца об асфальт. Но проигрывает не Хантеру, а Декстеру. И Брайер, видя, насколько нервно дёргается в шее Хантеров кадык, всё понимает. Прикрывает рот теперь себе, чтобы самой не взвизгнуть и не ахнуть, пока смотрит, как Спэрроу разводит руками, пожимает протянутую ему ладонь Декстера и встаёт из-за стола… чтобы раздеться. Не то чтобы Брайер мечтала увидеть раздетым именно его, но коленки на всякий случай скрестила и сжала ноги. Мало ли.       То, как Спэрроу раздевается, можно отнести к категории изощрённых пыток. Медленно и плавно, почти царственно, долго развязывает узел на косынке и аккуратно кидает её поверх вещей Хантера. Хантер не просто съедает его взглядом — он уже отгрыз как минимум ногу и теперь целился острозубой пастью в обнажившуюся шею, но на Спэрроу это не имело совершенно никакого эффекта. Он плавно спустил жилетку по плечам, завёл руки за спину, давая ей соскользнуть, и Брайер, рассмотрев стилизованную надпись «rxck me» на его футболке, с усмешкой задумалась, что всё тут не просто так.       Уже схватившись за ворот футболки, Спэрроу вспоминает, что шляпа-то всё ещё на голове, ловко снимает её, чуть подкидывает и, поймав, кладёт на спинку дивана. Только после этого начинает снимать футболку, стягивая её за ворот и останавливаясь на полпути поправить волосы, как только из-под чёрной ткани показываются его живот и абсолютно белые плечи. Они с Хоппером оба рыжие, но веснушек у Спэрроу почему-то нет совсем, пока Хоппер «поцелован солнцем» весь, и Брайер без тени стеснения спросила бы, почему так, если бы… если бы Спэрроу Гуда можно было бы хотя бы как-то и где-то, кроме как здесь, поймать раздетым. А палиться на такой глупости Брайер не хотела.       Всё происходило в кошмарно оглушительной тишине, которую разбил только скрип диванчика под севшим обратно Спэрроу. Шляпу он вернул на голову, мельком глянув, не возражает ли кто-то, но никто не возражал. Все молчали, раскусив чужой коварный план, и думали, как бы так помягче получить право свалить отсюда подальше, даже если и без одежды, и оставить Спэрроу и Хантера повыяснять отношения наедине.       Но Хантер нашёлся раньше всех.       — Давай вдвоём сыграем? — голос предательски захрипел, выдавая всё волнение.       Спэрроу мастерски сделал вид, что удивлён, аж даже едва не выронил карты из рук, на которых оставались перчатки без пальцев. Брайер посмеялась, подумав, что ему без верха и то комфортнее, чем без перчаток, шляпы и кулона в виде наконечника стрелы, сейчас висевшего ровно посередине груди. Эти мелочи здорово отвлекали внимание от того, чтобы вглядываться в его тело, в частности в пару шрамов на рёбрах, мягкие бока и живот и медную рыжину, поднимающуюся выше из-под пряжки ремня.       — Ну давай вдвоём сыграем, — ему же проще, на самом деле, не нужно никого уговаривать побыть третьим. Не помешало бы уговорить остаться, но трусливо линять к выходу пока никто не собирался. К счастью Брайер, трепетно ждавшей исхода.       На двоих раздавалось быстрее, но сам кон мог затянуться и на дольше. Хантер всё ещё был напряжён, даже если теперь его взгляд то и дело фокусировался не на лице Спэрроу, а на болтавшемся на груди кулоне. Брайер отсюда чувствовала желание Хантера ухватить его и потянуть на себя, чтобы Спэрроу подался навстречу не из-за чужого жеста, а из-за нежелания рвать тонкий ремешок, и, в принципе, она его вполне себе могла разделить. Точнее, могла бы, сиди она за одним с парнями столом.       Из-за двери видно, конечно, но не настолько хорошо, как ей хотелось бы.       Игралось как по маслу. Пока карты ещё оставались в стопке, никто не выходил очевидным победителем и никто не выходил очевидным проигравшим. Хантер проявлял все свои собранность и умение просчитывать чужие ходы, Спэрроу отвлекался на виски и почти не улыбался, понимая, что после этого кона всё закончится. Как только все карты или были биты, или разошлись по рукам, напряжение зазвенело в воздухе настолько, что его можно было пощупать. Дыхание затаила не только Брайер, но и наблюдавшие парни, то и дело переглядывающиеся между собой.       Ход Хантера. У Спэрроу на руках одна-единственная карта, и если он не отобьётся сейчас, то чёрт его знает, отобьётся ли дальше, и у Брайер от волнения застучало в груди. Она не видела, какие именно карты лежат на столе, и не позволяла себе думать, что Спэрроу может вот так вот проиграть во второй раз, только уже ненамеренно. Конечно же, он выкрутится, это же Спэрроу Гуд, у него всегда всё феерическим образом получается.       Хантер, долго выбирав карту, наконец ходит. Спэрроу, глянув на неё, прыскает со смеху.       — Перевожу, — и кидает рядом свою единственную карту, очевидно такого же достоинства, как карта Хантера, разве что масти другой. Широко, гаденько улыбается, складывает руки на груди и смотрит за тем, как Хантер буквально роняет руку с картами на стол. Отбиться у него не было ни малейшего шанса, и он проиграл с настолько оглушительным треском, что повисшая тишина — это, наверное, его эффект.       Хантер выпрямляет спину и, поджав губы, пытается найти хотя бы матерные слова, но его перебивает Эме, одним глотком допивая свой виски до дна и громыхая стаканом об стол.       — Браво! — он встаёт с места и аплодирует Спэрроу, получая в ответ короткий довольный кивок. — Если бы ты так уделал меня, я был бы должен тебе как минимум отсосать.       Дэринг давится вдохом, Декстер делает вид, что ищет, чем протереть очки, а Хоппер таращит глаза, но Эме не пронимает буквально ничего. Он плавно обходит диван, заставляя Брайер шарахнуться от двери, подходит к сваленным в кучу вещам и, присмотревшись, откуда-то со дна выуживает свою рубашку.       — Большое спасибо за увлекательную игру, но вынужден покинуть вас, господа.       — И не только ты, — Спэрроу давит голосом, намекая принцам, что могут собираться тоже, и даже немного помогает, убирая одним хватом из общей кучи их с Хантером вещи. Хантер стискивает зубы пуще прежнего и складывает руки на груди точно так же, как это делал Спэрроу.       Одеваются все как будто бы на скорость, наплевав на то, что выглядят неидеально, помято и криво. Брайер быстро забегает за угол и ждёт, когда же парни выйдут из комнаты отдыха, чтобы поделиться впечатлениями уже в коридоре. Их озадаченные лица заставляют её расплыться в ехидной улыбке, разве только Эме, не до конца прикрыв дверь, заглядывает в комнату точно так же, как буквально парой минут назад заглядывала она сама.       — А они… — Хоппер, застегнувшийся через пуговицу, показывает на призакрытую дверь, — друг друга ну… не это?..       — Может, и это, — Эме явно лыбится своей щеристой улыбкой, по голосу слышно, и поглядывать в дверную щель не перестаёт. — Потом местами поменяются. Ты же не думаешь, что Спэрроу не найдёт применения распалённому обнажённому мужчине?..       Хоппер нервно сглатывает, наконец вспоминая, что тоже нуждается в зеркале, как и Чарминги, а Эме цокает, закатывает глаза и дверь до характерного щелчка закрывает. И только он видел, как Спэрроу вставал напротив Хантера и игривым жестом подхватывал его под подбородок, намекая встать в полный рост, а Хантер всё же ухватил его за не дававший покоя кулон на груди.       — Кто куда, — Эме хлопает себя по карманам и выуживает пачку сигарет, — а я курить. Со мной?       Декстер молча поворачивает к лестнице и ждёт его, Дэринг показывает руками крест, а Хоппер мотает головой, судорожно перестёгивая пуговицы. Скрываясь за углом, Брайер наконец выдыхает и думает, что теперь-то можно и чаю попить, имея наглость задремать в мягкой постели Эппл Уайт.