Все идет по плану, Гарри

      Воландеморт нехотя отпустил жениха из объятий, и они молча спустились вниз. Домовик учтиво выполнил приказ лорда, оставив на столе два позолоченных бокала и бутылку хорошего вина. Гарри с завистью смотрел как изящно палочка двигалась в руках Воландеморта разливая вино по бокалам. Выхватив тот бокал, который левитировал ближе к нему, он опрокинул его залпом, словив укоризненный взгляд Темного лорда. - Не торопись так, милый. - В серых глазах утонуло недовольство и гнев, позволяя на лице всплыть дружелюбной улыбке. - И не зови меня Воландемортом, ты же помнишь анаграмму? - Ты говорил что мы похожи. Изволь пояснить чем. - Сухой тон и сверкающие злостью глаза юноши без какой-либо легилименции говорили о явно недружелюбном настрое. - Мы оба сироты, Гарри. Нас обоих не принял мир. - Лорд сохранял гробовое спокойствие. - Не принял? - С усмешкой переспросил парень и раздраженно закатил глаза - Темный лорд теперь говорит мне о непринятии миром... - Ты же понимаешь, что я не о славе, не о внимании? Это всеобщее отторжение, как будто я какой-то монстр. - Воландеморт вздохнул. - Не понимаю? - Вспомни, что случилось когда твое имя попало в кубок огня? Они не просто стали бояться тебя, избегать, обсуждать и винить, они посчитали, что ты их обманул, и до последнего винили в лицемерии, и клеймили Мерлин знает кем. - Ну и? - Улыбнувшись, издевательским тоном спросил он, подаваясь правым плечом вперед. - Мой дорогой Темный лорд беспокоится о моих чувствах? ХА! Мне уже давно на это все... - Гарри резко вскинул руку, из которой тут же вылетел бокал и ударяясь об пол с дребезгом разбился. Слишком привычный жест, чтобы сейчас воздержаться.       Только сейчас он зацепил взглядом красный рукав на запястье, и растерянно осмотрев себя, понял, что одет не во вчерашнюю парадную мантию, а в самую настоящую пижаму. Избранный и сам не понимал, что его так удивило. Ведь довольно логично, что если и спать, то непременно в пижаме.       Ощупав привлекшую внимание ткань, он оценил качество материала. Как интересно, еще секунду назад он готов был сорваться, закричать, опять все испортить, но так вовремя заметил такую простую вещь и отвлекся.       Поднимать головы не хотелось, как и встречаться взглядом с лордом. Ворваться в голову ослабшего подростка не составляло труда, а ведь перед ним еще и самый сильный легиллемент, которого Гарри знал. Не хотелось бы впускать его в свой разум. - Спасибо, милый. Не стоит прятать от меня своих чувств в любом случае. - Чувств? Свихнулся что ли? - Почему-то в голову всплывали лишь те чувства, которые должны были испытывать между собой два супруга. - На тебя взвалили непосильную ношу, всего-то пожить с сильнейшем легиллиментом до твоего воображаемого спасения. - Уголок губ лорда дернулся в усмешке - Но я правда не понимаю, от чего тебя спасать. Я подал твои документы на перевод в Дурмстранг, будешь учиться удаленно, и как все нормальные волшебники закончишь школу. Не знаю, о чем думал старик исключая тебя. - Я буду учиться?! Ты вернешь мне палочку?! - Глаза парня заблестели, и он неосознанно подался вперед к собеседнику. Губы на миг дрогнули в улыбке, после чего раскрываясь в неверии. - Да, и как твой будущий супруг, оставляю это право себе. До совершеннолетия тебе осталась пара недель, впрочем, колдуя в моем поместье ты ничего не нарушишь. - Гарри пораженно моргнул, и несколько секунд ничего не говорил, ожидая, что лорд сейчас засмеется, что все это была лишь шутка. Странная ирония. - О Мерлин! О черт! Ты меня пугаешь! Как вообще можно пугать в таком смысле? - Парень засмеялся сам, несколько неловко и истерично, после чего замотал головой, пытаясь выстроить картину разговора с самого начала. - Поясни. - Воландеморт поднял бровь и заметно напрягся. - Почему ТЫ, Темный лорд, пришел к решению, что если мне в Хогвартсе не безопасно, то мне нужно просто перевестись в другую школу, а старик просто решил меня выгнать? Исключить! Оставить без будущего! - Может он посчитал, что тогда я нападу на, - Воландеморта перебили, чему он несказанно возмутился, выслушивая злостные крики жениха. - Да понятно все! Мне надо было сменить имя, фамилию, и не разглашать, что я пошел в другую школу, где я и чем занимаюсь. Они же как-то держали меня взаперти аж два месяца, и НИКТО, не знал о моем местонахождении! - Поттер вскочил с кресла, и вторя крикам размахивал руками. - Я знал. - Спокойно произнес лорд, усердно пытаясь сохранять терпение. - Откуда? Сам вычислил, или тебе по доброте душевной Альбус подсказал? Ведь любовь - это святое! - Саркастический тон Гарри дал трещину терпению лорда, а когда несносный женишок закатил глаза, захотелось обездвижить его и заставить молчать. Но лорд сделал глубокий вдох, и постарался придумать смиренный ответ. - Ну тише. Скажем так, за ним был должок. - Пальцы стали поочередно отбивать марш на бокале от раздражения, и лорд прикрыл глаза в надежде, что будущий супруг наконец угомонится. - Должок? ДОЛЖОК?! - Откинутая рука случайно задела бутылку вина, и она без размышлений упала со стола. Чертыхнувшись на алеющие осколки, он зарылся пальцами в волосы и сдавил ресницами щеки. - Это мягко сказано! - Я сказал ТИШЕ! - Воландеморт ударил кулаком по подлокотнику кресла, и глаза заискрились красным отблеском вина. Гарри вздрогнул и испуганно обернулся на разъяренного жениха. - Сядь!       Тело окутала дрожь и парень послушно сел, отводя взгляд куда-то в сторону, лишь бы не встречать этих страшных алых глаз. Он опять забылся и предался чувствам... Впрочем, все два месяца ему было не кому выговориться, пожаловаться, поделиться наболевшим, да и просто по-человечески поговорить. От дежурных фраз некогда любимого директора хотелось выть, а от тотальной беспомощности мутило.       Конечно, избранный верил в "великую" цель и свой долг, отчего и не смотря на выдуманное стариком магическое истощение, а на деле ее переизбыток и неумение ей правильно управлять, стал приводить себя в форму.       Он уже не был таким худым и костлявым, он ел через силу, постоянно напоминая себе ради кого и чего живет. Внешних признаков появления силы практически не замечалось (или это он уже привык к себе), зато белоснежный фарфоровые сервизы стало бить гораздо легче, а вместе с тем и приятнее.       Раскаленную обстановку прикрытую смиренным молчанием казалось, что уже нельзя ничем усугубить. Но предательская слеза вырвалась из глаз, и юноша принялся нервно стирать холодную дорожку больно надавливая на хрупкую кожу, что позволило остальным безвозвратно хлынуть наружу.       Закрыв лицо руками и закусив губу, он пытался спрятать свои жалкие слезы и всхлипы. Он ощущал себя именно жалко. Вот он - защитник страны, избранный, сидит и плачет как мальчишка. Жалкий и слабый. - Я же просил не прятать от меня своих чувств, Гарри. - Лорд поднялся с кресла, и подошел к жениху, проведя рукой по непослушным волосам. - У тебя сложилась очень трудная жизнь, и ты знаешь кто об этом позаботился. Меня еще на горизонте не было, как ты героически спасал от меня мир. Ты был всего лишь ребенком, когда убил Квиррелла, сражался с Василиском, победил в Турнире Трех волшебников. Мне жаль, что наша с тобой встреча была именно там. - Не лучшее первое впечатление, знаешь ли. - Парень выдавил из себя усмешку, отворачиваясь. - Ну хватит, посмотри на меня. - Он схватил юношу за подбородок и повернул на себя. На лице читалось отчаяние. - Тогда я был не в себе, ты даже не представляешь каково это когда твоя душа расколота... - А что сейчас поменялось? Скажи а? - Он всхлипнул. - Тебе бы не долго осталось, если бы Дамблдор взял меня на, - И Гарри вовремя остановил себя. Чуть не выдал, что старик решил найти все крестражи лорда и уничтожить. - Ты же совсем недавно что-то говорил о легиллиментах? - Лорд снова ласково провел рукой по волосам юноши. - Но полагаю, что мой дорогой жених заслуживает знать, что с моими крестражами и зависящей от них жизнью все в порядке.       Том Реддл действительно знал о местонахождениях каждого своего крестража, точнее о оставшихся трех - медальон, кольцо и его драгоценный жених. Верный Хвост при воскрешении воспользовался крестражем-дневником.       Дамблдор был уверен, что яд Василиска в силах уничтожить крестраж, но оказался не прав. Сущность крестража лишь утаилась, прикрывая темно-магический след попавшей на страницы светлой кровью Гарри Поттера. Избавиться от трофея директор так и не смог, чем и воспользовался Хвост, просто украв дневник из кабинета.       Возродившись с помощью тетрадки, Темный лорд оказался в юношеском теле восемнадцати лет. По началу было не привычно, но лицезреть свою былую красу и молодость было приятно. Кроме того, мыслил он почти ровно точно также как и Том в возрасте создания крестража-дневника. Благодаря ритуалу, ему достались некоторые воспоминания и знания из будущей взрослой жизни, но не более того.       Восстанавливая силы, он изучил подготовленную верным Малфоем и Ноттом найденную литературу о крестражах. И узнал, что раскол души может привести к безумию. А приметив гнилую от проклятья руку старика, решил что медлить не стоит. Он отдал приказ верным пожирателям вернуть его частички души, чем они все это время и занимались.       Чтобы вернуть рассудок, пришлось тяжелыми ритуалами воссоединять расколотую душу, не показываясь при этом орденовцам, которые успешно находили подделки и очищенные артефакты. Каждый ритуал проходил все больнее, и возвращения души из медальона пришлось отложить на неопределенный срок.        Из мыслей его вырвал сиплый голос жениха. - Я бы не сказал. Твоему крестражу сейчас откровенно плохо, и я не знаю когда он предпримет попытку самостоятельно уничтожиться. - Что прости? - В недоумении переспросил Том. - Не смей! Даже не вздумай! Ты что? Тебе еще жить и жить! - Жить? Ты издеваешься? - Гарри презрительно посмотрел на лорда, ожидая ругани и насмешек в свой адрес. Сейчас его точно запрут. Точно все. Точно конец.       Том проморгался, и подойдя к жениху вплотную, очень крепко обнял.