***
Пятница просто выжала все силы, а приближение гона делало более раздражительным, поэтому было принято стратегически верное решение укрыться в чужой комнате от всех посторонних запахов, чтобы те не раздражали рецепторы. У Киришимы на выходных тоже был гон, поэтому комната еще пропитана этим глубоким запахом грейпфрута. Изначально план Кацуки состоял в том, чтобы дать понять Эйджиро, что присутствие того успокаивает его сущность даже перед гоном, а после позорно сбежать от своих эмоций обратно в свою комнату на три дня, откладывая разговор. Но сознание туманится все больше. В голову лезут самые неправильные мысли, а феромоны лишь распаляют. Воображение уже рисует то, как Киришима лежал на этой кровати такой нуждающийся и открытый, в поиске омеги и желании кого-то пометить. Как изнывал от возбуждения и шептал чужое имя пока ладонь снова и снова скользила по члену. Как ворочался на постели в поиске чужого тепла и изнывал от его отсутствия. От одной мысли об этом уже срывает крышу, поэтому стоит отвлечься. Но разгоряченное сознание подкидывает картины того, как Киришима раз за разом возбуждался от безумия феромонов, чтобы потом кончать на эти простыни и вновь запускать петлю. Как тот кусал пальцы, чтобы не застонать в голос. Как тот сам что-то представлял себе в такие моменты и– – Бакуго? – Эйджиро не дурак, поэтому сразу же замечает как меняется чужой запах. Вместо мягкого бриза ощущается холод земли и соль минералов. – Чувак, я говорил тебе, что это плохая идея приходить альфе на территорию другого альфы после гона перед собственным гоном, – тот умалчивает, что его сущность сама тянется к Бакуго лежащему на кровати. Она рвётся со всей силы, хочет свернуться рядом с другим альфой и довольно урчать в такт чужому дыханию. Отец описывал такое состояние, когда нашел своего омегу, но Бакуго ни разу не омега. Тем более не его омега. А десны посылают легкую щекотку от одной только мысли о том, чтобы пометить чужой загривок. – Это пиздец, – Кацуки выражается как никогда емко. У него к этому талант. – Чувак, что-, – Эйджиро замирает на месте, когда чувствует как комнату заполняют чужие феромоны. Гон. Это чертов гон. Который начался раньше срока в присутствии другого альфы, что абсолютно странно. Обычно присутствие омеги до или после течки могли такое спровоцировать, так как феромоны были на пике интенсивности, но никак не присутствие альфы. Оно лишь наоборот усугубляло ситуацию, делало альфу совсем буйным. Но сейчас ему удаётся разобрать из какофонии эмоций в ферамонах лишь просьбу не уходить, легкий страх и надежду. Неужели это его присутствие ускорило процесс? Он знает, что выдержка Бакуго огромна и тот не срывается на первую попавшуюся омегу, но биохимические процессы не подчиняются логике и выдержке, поэтому желание пробивается и в запах. – Это полный пиздец, – возбуждение поднимается горячей волной, а чужие феромоны лишь раззадоривают. – Бакуго, я отведу тебя в твою комнату, – Киришима подходит ближе к кровати, но в ответ получает лишь рычание. – Не трогай меня, – глаза безумны, а привычный широкий оскал с вызовом выглядит больше напряжённым. Словно тот сам не понимает, что происходит и какие будут последствия. – Я позову учителя, он заберёт тебя, – Эйджиро не успевает сделать даже шага прочь, как его хватают за руку и роняют на кровать. Дальше происходит полное безумие: Бакуго прижимается носом к шее и делает медленный вдох, а следом выпускает больше феромонов. Киришима уверен, что теперь полностью пропах другим альфой. Но ему это чертовски нравится, хоть и не должно. – Бакуго? – Не... не уходи, – Кацуки пересиливает себя, и в первые о чем-то просит. Не требует, а именно просит. Потому что внутри все выворачивает от мысли о том, что Киришима куда-то уйдет. Что он не будет чувствовать его запах и присутствие. – Ты уверен? Могут неправильно понять, – сейчас практически нет предрассудков по поводу взаимоотношений между вторыми полами, но старые поколения еще хранят память об этом. Это может стать проблемой в будущем при становлении героем. – Да мне насрано трижды что другие подумают, – в этом весь Бакуго. Если он хочет, то он это делает. А сейчас он хочет Киришиму рядом с собой. – Правда? – Я не слепой, Эйджиро, а ты не настолько тупой. Я вижу твой интерес, ты видишь мой интерес, но мы ничего не делали с ним. И вот к чему это привело, – для человека с железным самоконтролем у Кацуки начинают сдавать тормоза от близости. Горячая и чистая кожа прямо перед зубами, бери да кусай. Вряд ли откажут. – Твой альфа тоже это чувствует. Ты не выкинул меня со своей "территории", а начал беспокоиться и пытаться помочь. Мой гон начался раньше, потому что я нахожусь в твоей комнате. – А родители? – Киришима сопротивляется из последних сил. Ему самому хочется остаться рядом, но слишком боязно, что в Бакуго говорит лишь гон. – Можно пока не рассказывать, если тебе это так важно, – в голове уже плывет туман от похоти. – Тогда я согласен, – и теперь Кацуки кусает. Удлинённые клыки с лёгкостью распарывают кожу и пускают кровь. Эйджиро болезненно шипит и дёргается, но не вырывается, поэтому он может зализать место укуса и подняться цепочкой поцелуев выше. Пройтись губами по челюсти, провести языком по краю уха, дразня, а после прижаться к виску и вздыхать полной грудью запах. Теперь среди грейпфрута ощущается запах солнца, и Бакуго понимает, что подсел на эту смесь. Они оба альфы, но их запахи идеально сочетаются создавая картину пляжа с морем в какой-нибудь теплой и солнечной стране, где цитрусовые растут прямо на улицах. Тихий вздох удивления приятно удивляет. Видимо, не он один это понял. – С-стой. Надо хотя бы закрыть дверь, – внутри все кричит не отпускать своё, но Кацуки с силой отступает, позволяя отойти ко входу в комнату. Тот что-то говорит с человеком в проходе, явно удивлённый чужому присутствию, а после возвращается обратно. Кацуки уже не сдерживается, резко притягивает и целует. В их поцелуе нет ведомого и ведущего, лишь сопротивление чужой воли и огня острого возбуждения. Одежда теряется где-то на полу в мареве гона. Для него сейчас нет ничего важнее чем жара чужой кожи под ладонями. Как зачарованный он оглаживает жгуты мышц, чертит линии ребер и касается сосков. Реакция Эйджиро лишь распаляет еще больше. Эти бесплодные попытки подавить стоны и тяжелое дыхание, рука, которой тот закрывает лицо в смущении и постоянное облизывание губ. Оторваться от этого невозможно. Но нужно больше. Бакуго на пробу касается языком члена. То как Киришима рефлекторно вскидывает бедра заставляет едва ли не кончить. Он думал, что отсасывать кому-то будет неприятно, но предвкушение чужой реакции ослепляет. Губы, язык, руки касаются чужого возбуждения постоянным потоком, чтобы ощутить в конце горячее семя на лице. Терпкий цитрусовый запах кружит голову. Хочется больше, быстрее, сейчас же, но необходимо помнить о смазке. Он не хочет причинять боли. – Кацуки, – сказано жалобно, с придыханием, едва ли разборчиво. – Вот, – бутылек со смазкой тёплый от чужих рук и частично использованный. Сама мысль о том, что Эйджиро использовал его во время гона возбуждает еще больше. Осталось подготовить чужое тело. Палец со слабым сопротивлением входит через мышцы, что вызывает удивление. – Я... Я представлял тебя в гоне и... Это как-то само получилось. Ты был буквально за стенкой, я мог представить твои руки в себе, – а у него в груди все переворачивается в ответ на эти слова. Кацуки сам интересовался этой темой недавно, чтобы подготовиться, сидел на множестве сайтов с подробностями анатомии и физиологических процессов для понимания своего тела. А тут... Киришима прыгнул с головой под воду и затащил его тоже - дезориентировал, сбил с толку и восхитил. Как и всегда. – А ты..? – Я тоже готовился, хоть и без практики, – два пальца с лёгкостью двигаются через кольцо мышц, находя простату. Небольшое давление заставляет Эйджиро слабо выгнуться и резко вдохнуть через сжатые зубы. Третий палец входит туго, но тот не высказывает недовольства, лишь чуть морщится, чтобы в следующее мгновение расслабить мышцы, которые рефлекторно сжались. – Не хотел делать тебе больно, – признание вырывается само и против воли. Киришима лишь тепло улыбается на откровение, а после закатывает глаза, когда Кацуки с силой давит на простату. Это кажется абсолютным безумием, что сейчас происходит, но и таким правильным. Бакуго просто не мог представить, чтобы под ним сладко стонала омега с хрупким телом и смазливым личиком. Не было бы перекатов мышц под ладонями, низких хриплых вдохов на приливе эмоций и чувства огня на местах укусов после острых треугольников зубов. Нет, невозможно. Когда три пальца скользят уже с лёгкостью, то он их вынимает. Смазка прохладой льётся в ладонь, а после смазывается член. С омегой можно было бы обойтись и естественной смазкой, но под ним и не омега. Он входит лишь после кивка. Медленно и осторожно с паузами при малейшем признаке боли, а после дает время привыкнуть. Предохранители у самоконтроля уже едва ли не взрываются, но Кацуки терпеливо ждет повторного кивка. Стоит его заполучить, как бедра приходят в движение. Плавные толчки быстро сменяются на высокий темп, шлепки кожа об кожу будоражат, а у них впереди ещё целая ночь. Они успеют пометить друг друга полностью.***
Киришима выходит из комнаты лишь в вечер воскресенья. Сейчас все заняты учебой, поэтому можно будет незаметно сходить в душ. Каждый шаг отдаётся легкой болью, а укусы и царапины с меткой жгут огнем, но... он счастлив. Эта глупая игра в друзей наконец-то закончилась. Теперь можно без страха касаться, заявлять свои права и заботиться. Он смущается даже от мысли о том, что может брать Кацуки за руку или поцеловать при желании. Что теперь его не проигнорируют за это или возненавидят, а лишь с ворчанием и закатыванием глаз ответят. – Ой, прости, Киришима-кун, – а вот сталкиваться с кем-то не входило в планы. По нему можно с лёгкостью прочитать чем он занимался последние два дня. Особенно это неловко в контексте встречи с Мидорией. – Я слишком задумался. – Ничего страшного! Я тоже не смотрел куда иду, – чужое пристальное внимание смущает. – Рад за вас с Каччаном, – а вот это уже вызывает смущение. – Он не любит говорить о своих эмоциях, но я рад, что это всё же произошло. – И ты..? – Эйджиро же растерял все мысли и вопросы. – Против? Нет конечно. Вы нужны друг другу, а то что вы двое альф меня не волнует, – тот легкомысленно пожимает плечами. – Я пойду спать. Спокойной ночи, Киришима-кун. – Спокойной ночи, Мидория, – это было странно, но приятно. Уже по выходу из душевой его перехватывает Мина. Та пристально разглядывает укусы и пятна засосов прежде чем заговорщически улыбнуться: – Могу поздравлять, Кири? – ехидство так и сочится в голосе. – Ваши брачные игры наконец-то закончатся! Когда планируете выход из шкафа? – Не шути так, Мина! – смущение снова вспыхивает изнутри. – Сама же носила нам еду и воду. И нет, не знаю, когда мы расскажем всем, – об этом они как-то не говорили в перерывах. – Мне надо это обсудить с ним. – В любом случае удачи! Серо и Ками тоже рады, – та показывает большие пальцы прежде чем скрыться на лестнице. Это было странно, неловко, но мило. Осталось понять раскрывать себя перед одноклассниками или оставить тех догадываться самим.***
Очако имеет сильные рецепторы, поэтому сразу же улавливает запах Бакуго на Киришиме. Это не привычный остаточный, а более глубокий и переплетенный, дополняющий друг друга. Это ощущается странно. Очень. Поэтому она решает приглядеться к одноклассникам. Уже на обеде подозрения растут в квадрате, поэтому ей нужно убедиться: – Мне кажется или Бакуго стал по отношению к Киришиме... собственником? – все переводят взгляд на девушку, а после и на названных. Бакуго действительно сел на одну сторону с Киришимой, но не позволяет занять свободное место рядом с тем Каминари. – И мягче, – подмечает Тодороки. – Это логично, – поживает плечами Изуку. Он уже давно заметил эти странные игрища этих двоих, поэтому лишь ждал, что из этого получится. Пришлось ждать всего-то четыре месяца, лишь два из которых Каччан знал о своих чувствах. После столкновения с Киришимой стало кристально ясно, что все разрешилось. Хотя и без этого было понятно, что те очень близки. Нужно лишь внимательнее посмотреть. – В смысле, Деку-кун? – Они встречаются, кьеро, – отвечает Цую на опережение. Той тоже уже давно стало понятно о зарождающейся симпатии, а теперь и об отношениях. У нее в семье еще двое детей, поэтому на любовные истории она насмотрелась. – Двое альф... – Очако не удивлена этому, но не хочет, чтобы это отразилось на геройской карьере тех. Такие пары редки и предпочитают не становиться достоянием общественности. А в ЮЭЙ в легендарном классе 1-А такая популярность свалится на голову мгновенно. – Мой дядя-альфа в браке с женщиной-альфой. И я не приверженец стереотипов про жизнь второго пола, – просто произносит Иида. – Они счастливы, – тот кивает на Бакуго. – Он не выглядит так агрессивно, как обычно, – все за столом смотрят на Кацуки, который не выглядит будто сейчас взорвётся от злости. – Нет-нет, я тоже ничего против не имею. Это даже мило. В какой-то степени, – Урарака звучит удивлённо. – Милый Бакуго, ками, я бы в жизни не подумала, что такое увижу, – дальше обед проходит в спокойствии. А класс уже пропитан запахом моря и цитрусовых.***
Кацуки набирается решимости рассказать родителям о своих отношениях лишь спустя неделю. Он знает, что осуждения не получит, но внутри все равно неприятно скребет. Телефонный разговор позволит избежать потока шуток при личной встречи: – Да, паршивец? Ты мне целых две недели не звонил! – Да-да, корга, и тебе привет, – ладонь Киришимы теплая и крепко сжимает в ответ. – У меня есть для тебя новости, – сказано без злости или грубых слов. – Ты в безопасности? – голос на том конце звонка становится абсолютно серьезным. – Да. – Не пугай меня так, засранец, я чуть не поседела. Что случилось? – ему требуется сделать глубокий вдох прежде чем начать говорить. – Я в отношениях. – Ооо, мой мальчик вырос до первых отношений! И кто же это? Я очень надеюсь, что ты мил с тем, кто может терпеть твой характер. – Это альфа. – А зовут-то как? – И ты не против? – Кацуки, ты всегда стремишься стать лучшим из лучших. А что может быть лучше, чем альфа с другим альфой на поводке? Да и ты счастлив, это главное, – облегчение заполняет изнутри. Все было так просто. – Так как зовут? – Киришима. Мой одноклассник. – Ааа, тот мальчик красноволосый со спортивного фестиваля. Жду вас в эту субботу дома на ужине! Хочу лично познакомиться с ним. И если Мицуки не хотела отпускать Киришиму, то кто такой Кацуки, чтобы ее осуждать.