Насколько?

      Вместо того, чтобы просто отправить видео, Сатанг слезает со своей кровати, пристраивается к Винни под бок (пространства они вдвоём занимают больше, чем ещё, скажем, год назад, и тот, не глядя, сдвигается сантиметров на пятнадцать – дальше никак), толкает локтем его локоть.               Винни снимает наушники, переводит-таки взгляд на соседний экран. Смеётся, как Сатанг и рассчитывал.               Что ж. Миссия выполнена. Однако, чуть поколебавшись, под боком он остаётся. Наушники обратно Винни пока не надевает, сильно чем-то увлечённым тоже не выглядит, так, листает лениво ленту. Самое время удовлетворить настойчивое любопытство, делая вид, что тоже часть внимания уделяет телефону.               – А на тебе бы сработало?               – М?               – Как с пхи Кью. «Вызвать ревность, чтобы вывести на признание».               Винни не удивляется ни вопросу, ни его внезапности – они постоянно болтают обо всём, что придёт в голову. Задумавшись, слегка выпячивает губы. Пожимает плечами.               – Вряд ли. Если это взаимно, то с чего мне ревновать. Если нет – так нет.               Очевидно, всё должно происходить само собой. Кхун Танави-ин!               Почему Сатангу любопытно, кто делает фото Винни на отдыхе или с кем тот переписывается? Почему временами хочется подразнить не только ради смеха? Вниманием и любовью он был окружён всегда. В их рабочем партнёрстве уверен полностью. Тогда чего ему не хватает? Эта… жадность... растёт из одного, ещё более простого вопроса.               – Хо-о, – он картинно прижимает руку к груди, словно к невидимой ране. – Понятно, значит, вы с Тои начали бы встречаться лет через десять. Или двадцать.               Будто живой сейсмограф, улавливает усмешку где-то в глубине тела Винни.               – Я бы всё равно не смог его вдохновлять.               Сатанг, возмущённо, стремительно подскочив, наведывается к своей кровати, чтобы взять подушку и настучать Винни по груди и ногам.               – Мой друг талантливый и крутой! И фанаты его обожают! Будешь спорить?               Обожают, в том числе, эту улыбку, которая даёт возможность полюбоваться на забавные «кошачьи усы». Разве можно не.              – Ладно, ладно.               Сатанг с видом: «То-то же» устраивается обратно, впихивая свою подушку на новое место.               Винни не спорит, но явно считает, что есть факты, о которых и спорить бесполезно. Потирает нос, отводит взгляд.               – Может, лет через десять я бы смог о нём заботиться как следует.                Неуклюжий, медлительный, рассеянный Винни. Он знает о своей привлекательности – и о слабых сторонах тоже. Старший, за которым присматривают даже младшие.               С этим подушка не справится.               – Пхи Винни всё-таки похож на пхи Кью. Такой упрямый.              Винни снова смотрит ему в глаза и окончательно понимает, о чём этот разговор.               – А стоит только показать, что хочешь быть ближе. Правда.              Тот, кому он доверяет во всём. Ни на кого не похожий – впрочем, сравнивать желания нет. Другие желания и мысли… Совпадают ли они, вот что интересует жадность Сатанга. Ей не требуются ни 24 часа в сутки безраздельного внимания, ни 7 дней в неделю, ни 10, как в песне. Не время, а расстояние между их сердцами. Насколько оно близкое?              Окончательно сообразив, Винни вконец смущается. Громко заявляет, что вот конкретно сейчас хочет спать, сгребает телефон и наушники, отправляет их на тумбочку, перегнувшись через Сатанга, и сообщает о том, что собрался выключать свет, уже постфактум.               Сатанг поджимает губы и еле слышно смеётся.               Его никто не прогонял, а уходить сам он не намерен. Точно не после того, как успел заметить ещё одну улыбку. Тоже откладывает телефон, устраивается поудобнее на не особо располагающей к этому кровати: обхватив Винни рукой и уткнувшись носом в привычную широкую спину.                – Не обязательно даже словами.              Винни в полумраке, подсвеченном луной, поворачивается медленно, как можно аккуратнее, чтобы не столкнуть Сатанга на пол и не упустить его ладонь. Мягко касается губами щеки. Преодолевает короткий путь до губ. Когда его так же, без слов, одним языком приглашают быть ещё смелее – обнимает свободными пальцами шею, целует глубоко, с чувством, так, что оба забывают сдерживать стоны, повсюду будто рассыпаются искры, а их общей жадностью можно осветить целый квартал.               – Ты уверен, что хочешь спать?               – Честно? Да.               – Так и быть, продолжим завтра.               – М.               Дыхание, смешивая тёплый воздух между ними, шелестит усмешками, постепенно выравнивается. Торопиться не обязательно. Расстояние самое близкое, а значит, и время они найдут для всего, чего захотят, даже в плотных графиках.