Хозяин хаоса

Этот период времени стал для командира первого отряда настоящим испытанием. Давно он не чувствовал себя таким беспомощным и бессильным. Его единственный внук сейчас не отличается ничем от овоща. С каждым днем его состояние хуже и хуже и он никак не может ничего изменить. Его и так седые волосы будто бы стали еще белее. Ямомото Генрюсай Шигекуни как шинигами что прожил несколько поколений шинигами и всегда неизменно оставался на своем месте всегда был непоколебимым, устойчивым как морально так и физически. Но 60 лет назад будто бы в наказание либо карма последний из его родственников единственный внук заболел неизвестным недугом. Генрюсай гордился Тсунаеши так как никем не гордился. Его прекрасный характер что позволил ему понравится все кто был как либо с ним знаком. Командир сам с детства Тсунаеши обучал его кидо и исскуству меча. Каждый его успех поднимал в его груди огромную волну счасться которую он никогда другим не демонстрировал. И видя как сейчас Тсунаеши лежит белее листа бумаги он не мог не чувствовать тревогу и беспокойство. Коллеги из первого отряда, включая старейших шинигами, часто навещали его, принося цветы и оставляя записки с пожеланиями скорейшего выздоровления. Их поддержка была искренней, и каждый надеялся, что Тсунаеши вскоре поправится. Имея такое непростое прошлое, было не удивительно что основными темами разговоров и сплетен в сейрейтее стал Тсунаеши. Были также те кто отсчитывал дни до дня кончины единственного ямомото помимо командира. Айзен Соске тоже приходил несколько раз, проводя много времени у постели Тсунаеши. Его лицо выражало смесь заботы и некой зловещей решимости. Решимость темная и липкая как путы паука иногда просачивалась слишком явно но эти моменты рядом не было никого чтобы это заметить. В зале первого отряда шинигами обсуждали состояние Тсунаеши. — Меня всегда интересовала болезнь Ямомото сана, она и правда никому не известная и именно поэтому никто не смог его вылечить? Две других шинигами низкого ранга что занимались своими делами резко повернули головы в сторону говорившего. — А вам не было интересно? Они помялись но все же решили продолжить беседу. — Да это так, я однажды по глупости спросил у него самого. Тсуна сан рассказал мне о своей болезни. Я до сих пор чувствую себя подонком спрашивая тогда о таком. - О, и что же он тебе рассказал? - Тогда Ямомото сан говорил что этот недуг хоть и лишил его возможности сражаться и отсек возможности его поднятия по карьерной лестнице все же не угрожает его жизни. Все почувствовали от слов третьего коллеги иронию. Этот недуг явно ставит под угрозу жизнь Тсунаеши сана. Даже капитан 12 отряда Укитаке Джуширо не смотря на свою болезнь явно может использовать реацу и сржаться на мечах. Они так похожи обе больны, у обоих нежный и добрый характер прекрасная внешность, но для одного болезнь стала пиявкой высасывющся жизнь. Для другого болезнь не слишком мешает жизни. В это время в Сейрейтей происходили важные события. Рукия Кучики, младшая сестра капитана шестого отряда Бьякуи Кучики, была возвращена в Сейрейтей как преступница, обвиняемая в передаче своих сил шинигами человеку. Это событие вызвало волну беспокойства и слухов среди шинигами. Многие обсуждали её возможную казнь и последствия для Готея 13. В зале первого отряда шинигами собрались для обсуждения текущих дел и инцидентов. Здесь же упомянули возвращение Рукии и её судебное разбирательство. Коллеги Тсунаеши делали предположения о возможных исходах. Такой прецент в сообществе душ происходит впервые . Но никто не поколебим в том что Рукия Кучики преступница. А как иначе ведь такое решение вынес совет 46. Никому никогда в голову не придет оспорить их решение. В казармах первого отряда было очень тихо. Здесь стояла удушающая атмосфера, подавленность 1 отряда была заметна даже снаружи. Перед командиром Генрюсаем все ходили на ципочках что бы не попасть под огненную руку. Из за состояния внука командира перовму отряду было не до казни Рукии Кучики Рангику часто приходила в казармы первого отряда, чтобы поговорить с коллегами и узнать новости о состоянии Тсунаеши. Её юмор и оптимизм помогали многим справляться с напряжением. Один из таких визитов закончился тем, что она предложила организовать небольшой ужин для всех, кто хотел бы поддержать Тсунаеши. — Нам нужно держаться вместе в это трудное время, — сказала она, подмигивая и уже держа в охапке бутылку саке. — И не забывайте, что смех — лучшее лекарство. Под покровом ночи, Айзен Соске пришёл в медблок. Лунный свет отражался на его лице, создавая таинственную и зловещую атмосферу. Он стоял у постели Тсунаеши, глядя на него с выражением ревности и безумия. — Совсем скоро — шептал Айзен, его голос полон скрытой угрозы и решимости. В свете луны отражалась спокойная поверхность пруда, создавая мистическую атмосферу вокруг этой сцены. Этот казалось бы прекрасный момент разрушил шорох одежды вне комнаты Тсуны. - Айзен-сама плачевное состояние твоего возлюбленного не помешат нашему плану? С ехидной улыбкой в комнату больного освещенный ленной ночью вошел Гин Итимару. - Конечно нет, это даже поможет нам. Самодовольная улыбка тронула тонкие губы красивого мужчины глаза за очками зажглись блеском победы. Айзен коснулся кулона Тсунаеши, глаза его вспыхнули одержимостью и безумием, но он быстро вернул себе прежнее спокойствие. Пейзаж лунной ночи, отражающейся в пруду, символизировал хрупкость и непредсказуемость судьбы Тсунаеши. Айзен покинул медблок, оставляя за собой ощущение неясной угрозы. На следующее утро состояние Тсунаеши всё ещё оставалось критическим, но надежда на его выздоровление продолжала жить в близких ему шинигами. Коллеги продолжали выполнять свои обязанности, несмотря на тревожные новости и личные переживания. В это же время судьба Рукии Кучики оставалась неопределённой, её предстоящее судебное разбирательство и возможная казнь вызывали всё больше волнений в Сейрейтей.