Немного о навыках взаимопомощи мугивар

Что ни говори, а Луффи был отличным капитаном. В смысле… когда дело доходило до критических ситуаций. Каждый из команды мугивар был обязан ему жизнью. Как бы туго ни было, он всегда вставал и поднимал других. Для своих накама Луффи всегда был твёрдой и незыблемой опорой, гарантией того, что каждый сможет достичь своей мечты. За каждого своего друга капитан сражался как в последний раз, и команда была рада отплатить ему тем же. В общем, в разного рода сражениях ему не было равных и в этом никто не сомневался. Но когда гром битвы утихал и мугивары возвращались к спокойным будням на пиратском корабле, команда начинала морально готовиться… Дело в том, что «неуязвимость» Луффи в купе с полнейшей бестолковостью во всем, что не является драками, делало из него бомбу замедленного действия. Сидеть спокойно для него — непосильная задача. Бушующая молодая энергия и шило в одном месте заставляли его находить смертельные опасности даже во время сиесты на Таузенд Санни. Например, однажды, оголодавший Луффи пробрался на кухню и сожрал заготовки Санджи из рыбы-фугу. Кок хотел порадовать прекрасных мелорин деликатесом, но прожорливый капитан нашел морепродукты раньше времени. Когда Санджи застал своего капитана за уничтожением рыбы в маринаде, то даже немного растерялся, не зная, что делать: сразу тащить наевшегося отравы придурка к Чопперу или сначала хорошенько на него наорать. В итоге, было решено, что в этой ситуации каждая минута на счету, так что капитан отделался только одним смачным ударом пяткой по макушке. Раздражение кока смогли унять только звуки промывания желудка, доносящиеся из лазарета. Чопперу тоже было непросто. Вообще, у всей команды мугивар так или инче было странное отношение к собственному здоровью. Кому-то помощь не требовалась почти никогда (как Бруку или Фрэнки, например), у кого-то вечно было «все нормально» (как у Санджи и Зоро), кто-то наоборот страдал приступами ипохондрии (да-да, здравствуй, Усопп). Более или менее ответственными в этом плане казались всеми обожаемые дамы, но и тут была обратная сторона. Иногда Нами и Робин были уж чересчур самостоятельными и предпочитали сами назначать себе лечение, в обход корабельного врача. Что же до Луффи… Тут дело было совсем гиблым. У капитана мугивар, казалось, полностью отсутствовал инстинкт самосохранения. Он мог случайно или намеренно получить смертельно опасные травмы, отравиться, подхватить какую-то заразу, но ни за что и ни при каких обстоятельствах сам не приходил в лазарет. Каждый в команде знает, что, когда Луффи говорит: «Я в порядке» — он не храбрится и не пытается что-то скрыть. Он на самом деле честно и искренне так думает. Поэтому Чопперу остаётся только надеяться на товарищей, которые постоянно приглядывают за беспечным капитаном, и достаточно быстро притаскивают его в лазарет. Не важно в каком виде: брыкающимся и трепыхающимся или безвольной и бессознательной тушкой. Главное — вовремя. Каждый накама старается уберечь капитана по-своему. Например, всем известно, что злейший враг всех фруктовиков — это морская вода. Если бы Зоро платили по 10 белли каждый раз, когда он нырял за Луффи в пучину моря во время рыбалки, он бы уже давным-давно расплатился бы с Нами за все свои долги. В случаях с неудавшимся утоплением, Зоро обычно работал в паре с Робин. У них уже сложилась надёжная схема действий: Зоро тащит из воды захлёбывающегося капитана, а Робин поднимает их по корабельному борту с помощью своей способности. Вообще, Робин приходилось на удивление часто пользоваться способностью в спокойные деньки дрейфа на корабле. В такие времена у Луффи обычно энергия била ключом, и, не зная куда её деть в замкнутом пространстве, он то и дело забирался в самые труднодоступные и опасные части корабля. Робин, в свою очередь, нужно было только подхватывать его при падении с мачты или вытягивать из узкого зазора между ящиками в кладовой. Нами вносила свой вклад в безопасность жизни и здоровья капитана, буквально вбивая в него необходимые бытовые навыки. Обычно посредством подзатыльников и недовольного ворчания. Хоть это и отнимало у неё драгоценное время и нервные клетки, она все равно каждый раз напоминала: «Надень майку, ты весь обгоришь под палящим солнцем!», «Не видишь, что снег пошел? Быстро надевай куртку, дурья башка!», «Нет, мы не возьмём на борт живого льва! Мне плевать, что это символ Таузенд Санни!!!». Усопп обычно действовал мягче. Он выступал заменителем инстинкта самосохранения для Луффи, потому что у самого капитана мугивар этот инстинкт напрочь отсутствовал. К счастью, у Усоппа его хватало на двоих. В моменты, когда в голову Луффи приходили идеи на грани жизни и смерти, Усопп умело уводил Луффи от них в более безопасную сторону. Как у него получалось переубедить самого упрямого человека во всех пяти морях? Только обман и никакого мошенничества! Усопп умело плёл байки, плавно заставляя Луффи самостоятельно изменить своё решение, и тем самым избавлял всю команду от множества хлопот. Фрэнки проявлял свою заботу тем, что просто не пускал любопытного капитана в свою мастерскую, полную колюще-режущих предметов, взрывчатки и опасных химикатов. Хотя порой, когда причитания под рукой совсем начинали выводить из себя, Френки мастерил на скорую руку какую-нибудь головоломку и просил Луффи «помочь разобраться с деталями». Удивительно, но даже такого непоседу можно было занять на пару часов, если на кону стояла помощь товарищу. В моменты, когда все члены команды были заняты своими делами, капитана обычно передавали на попечение Бруку. Так Луффи был под присмотром (хотя как смотреть, если глаз нет), а на палубе раздавались весёлые мелодии и шутки. Иногда этих двоих так занимало общение друг с другом, что они даже забывали о еде. И тогда по их души приходил рассерженный кок, который устал звать всех по десять раз и грозящий оставить всех опоздавших без ужина (конечно же он никогда так не делал). В общем, хлопот у пиратов Соломенной шляпы хватало всегда. Но никто не обращал на это внимание. Ведь это просто естественный порядок вещей. Даже в самой жестокой битве и в самом безвыходном тупике мугивары знали, что всё будет хорошо, ведь с ними Луффи. И наоборот, в самой нелепой ситуации и в самый непредвиденный момент, все знали, что смогут сберечь своего капитана. А что до Луффи? Он просто был счастлив, что у него есть накама. Это было главное и только это имело значение.