All the Sweet Tales

      — Вы удивлены.       Женщина, сидевшая перед ним, весело улыбнулась, как будто они обсуждали что-то столь же тривиальное, как планы на обед.       — …Неужели?       Яшма усмехнулась.       — Ну, конечно, способность читать даже самые стоические лица важна для любой деловой женщины.       Рацио слабо хмыкнул в знак признания, но он не был особо впечатлён. Любой, у кого есть даже половина клетки мозга, должен был прийти к такому же выводу с помощью простой логики.       В конце концов, их дискуссия не была тривиальной и лёгкой. Речь шла о смерти руководителя КММ.       Жизнь Каменных сердец в обмен на простой шанс поторговаться… едва ли можно назвать эквивалентной сделкой.       — И? — Яшма посмотрела на него с уверенной улыбкой. — Вы согласны сотрудничать с нами, доктор?       — Вы хотите, чтобы я был дворецким на его последнем ужине, — мрачно сказал Рацио. — Не скажу, что я в восторге.       — Но Вы же согласились.       — …Не то чтобы у нас есть выбор.       — Напротив, — Яшма задумалась. — У вас обоих есть много вариантов. Если откажетесь, Ваше место просто займёт кто-то другой. Что касается него… он ничего такого не делал раньше.       Её голос казался воздушным, но эта пауза… не была «ничем».       Брови Рацио бессознательно сдвинулись.       — Вы получили моё устное подтверждение. — Он вздохнул. — Я доведу это дело до конца.       — Очень хорошо, — тепло сказала Яшма. — Скоро Вы получите уведомление о вылете. Что касается деталей… с этим он разберётся. Ах…       Она окликнула, удивившись, что мужчина уже пытается уйти.       — Вы даже не собираетесь спросить его имя?       Рацио сделал паузу, но не оглянулся.       — Зачем? Он не более чем обречённый сигонийский раб, приговоренный к смерти КММ. Нам незачем знакомиться.       Именно так всë и должно было пройти.       — Авантюрин.       Самодовольный голос Яшмы последовал за ним из комнаты.       — Его зовут Авантюрин. Позаботьтесь о нём, доктор. <центр>***</центр>       — …Авантюрин…       Ропот вырвался почти бессознательно, когда Рацио поднёс их переплетённые пальцы ближе к своему лицу. Даже несмотря на усталость, слышал напряжение в своём голосе, тяжёлое от боли, жалости и сожаления.       …Ни что иное, как обречённый сигонийский раб, приговорённый к смерти КММ.       Эта мысль всë ещё крутилась в его голове, и даже сейчас Рацио чуть не рассмеялся над абсурдностью всего этого.       Больше ничего?..       Рацио, конечно, сопротивлялся — всë время.       Ему не было никакой пользы становиться товарищем человеку, которому суждено умереть через несколько дней. Чтобы избавить их обоих от ненужного эмоционального дискомфорта, Рацио изо всех сил держался на расстоянии. А когда простого расстояния было недостаточно, он компенсировал это явным пренебрежением.       По его мнению, этот человек был просто «игроком». Не было ни имени, ни личности. Рацио уходил внезапно, как только дела заканчивались, никогда не заводя ненужных разговоров и не задерживаясь там, где это не нужно.       …И, тем не менее, он всё равно потерпел неудачу.       Когда это началось?       Когда они были в резиденции Утренней росы, вынужденные находиться в обществе друг друга? В то время как он, естественно, перешёл к разговору с этим человеком, отвечая на его болезненно весёлую болтовню, удивительно невинные вопросы… наблюдал, как он суетится вокруг, размером с большой палец, в этой маленькой песочнице, изо всех сил пытаясь скрыть собственную улыбку?       Или во время их расследования, когда Рацио прибыл на место встречи и обнаружил его спящим на барной стойке, потерявшим сознание от боли и усталости, которые он так хорошо скрывал во время бодрствования?       Или ещё раньше… В тот момент, когда они впервые встретились? Когда он посмотрел в эти прекрасные глаза и услышал этот нахальный и весёлый голос, грубо окликающий его, как будто они уже были близкими друзьями?       — А ты, должно быть, Рацио! Ха-ха, они не говорили мне, что ты такой красивый, — Подойдя ближе, совершенно не обращая внимания на то, как напрягся Рацио, мужчина наклонился и ухмыльнулся, прижимаясь к его каменному бюсту. — Лучше не показывай мне сейчас своё настоящее лицо, доктор… Если оно будет ещё красивее этой штуки, я умру от сожалений.       Это была жертва?       Рацио вспомнил недоверие, охватившее его разум.       Этот сияющий… жизнерадостный… красивый молодой человек?       — …Авантюрин…       Не в силах больше держать глаза открытыми, Рацио тяжело вздохнул и уронил голову на матрас. Новая волна горя, густая и удушающая, последовала за ним в тень, когда он погрузился в беспокойный сон.       — Просыпайся уже… игрок проклятый…