Mine, All Mine, All Mine

      Айян не спрашивает. Акк не говорит «Нет».       В первый раз, когда Айян загоняет его в угол в пустом коридоре, Акк замирает, замыкается в себе. Он выглядит напряженным, как струна, но молчит. Айян вжимает его в стенку, обнимая за талию, и целует, выдыхая нетерпеливый стон. Губы у Акка невероятно мягкие и розовые. Они кажутся чудесными на фоне его собственных.       Это неправильно. Полностью неправильно, что они оказались в этой ситуации. Но Айян винил мироздание, которое позволило родиться Акку. Со всем его красотой, голосом, полным убеждения в собственной правоте, глазами, опушенными такими длинными ресницами, что они задевают щеку.       Всем этим набором, который обжигает ему внутренности.       — Открой рот. — Айян не спрашивает. Акк не говорит «Нет».       Акк размыкает губы, и поцелуй становится приятнее. По крайней мере, Акк уже менее напряжен, но все равно предпочитает слушаться, чем делать. Айяну удается заставить поцеловать его в ответ только спустя десять минут. И он нежно гладит ему талию, поощряя…       На уроке Акк внимательно слушает учителя. Его почерк ровный, строчки бегут одна за одной. И только негромкие выдохи иногда выдают его состояние. Ладонь Айяна двигается между его ног. Нежная кожа бедер вызывала слюноотделение ещё с уроков дзюдо.       Невозможно устоять.       Акк вздрагивает только один раз: когда Айян касается выпуклости на его шортах. Его колени сводятся вместе, а взгляд на мгновение останавливается на Айяне.       Губы у Акка подрагивают.       Айян не спрашивает. Акк не говорит «Нет».       — После уроков мы едем ко мне.       Акк в машине сидит, выпрямившись, спина ровная, ладони на коленях. Он не смотрит на дорогу, рассматривая наклейки на панели автомобиля. И молчит. До самого дома.       Айян знает. Он осознает, что торопиться нельзя, несмотря на то, что Акк в его руках в переносном и (скоро) в прямом смысле. В глубине души он не верит в то, что ему действительно стоит все это делать. Ни прямо сейчас, ни вообще. Он никогда не думал, что будет способен шантажировать.       Принуждать.       Ох.       Ощущение того, как натягивается палаткой его нижнее белье, стало постоянным с самого первого дня. Тогда он заставил взбесившего его старосту пожалеть о том, что тот его преследовал и посмел указать на нарушение правил. Короткое видео на телефоне — и вот Акк медленно опускается перед ним на колени.       И все.       Айян вспоминает оленьи глаза, полные мольбы, и едва двигает пару раз рукой, как кончает так сильно, что капли попадают ему даже на подбородок. Это теперь его привычное утро.       Стоит взглянуть на Акка, и он просыпается, задыхаясь и весь в поту. И, разумеется, со стояком.       Это его стала привычная ночь.       — Открой глаза, Акк.       Акк не возражает, когда Айян медленно раздевает его в своей комнате. Молчит, когда они идут оба в душ, держась за руки. Ладонь у Акка слегка подрагивает, но Айян все еще не спрашивает.       Он делает воду погорячее и гладит лопатки, опускаясь ладонями до бедер. Ощущая себя безумнее, чем обычно. Потому что внутри него звенит потребность поцеловать, вдохнуть запах, провести губами по коже Акка.       Нежно.       Гораздо нежнее, чем видимо от него ждал Акк.       Айян очень нежно сжимает зубами дрожащую губу Акка. И тот, наученный ранее, приоткрывает рот, издавая самое сладкое хныканье, которое Айян вообще слышал в своей жизни. Его член удобно ложится в ладонь, и Айян чувствует головокружение от ощущения крепнущего возбуждения Акка. Он двигает рукой по стволу, проводит пальцем по головке и сцеловывает выдохи, как награду.       Акк так тих, что это можно счесть за молчание.       Но Айян слышит.       Акк распахивает глаза, когда Айян погружает в него пальцы и впервые сам хватается за его плечи. Не отталкивая, а словно заземляясь. Айян целует изящное запястье и не торопится. Сперва один, потом второй и третий. Двигает пальцами, заставляя Акка быть под ним слабым и хрупким. И таким горячим, что возникает желание укусить. Оставить метку. Показать всем, рыча и скаля клыки, что он — его.       Из члена Акка сочатся капли, пока Айян трахает его пальцами вверх-вниз, вперед-назад.       — Я вхожу. Расслабься.       Айян уже не спрашивает. Акк уже не выглядит испуганным, что хороший знак. Он все еще не говорит «Нет» и выглядит потерянным в удовольствии. Потным. Покрытый следами от поцелуев. Он обхватывает Айяна за шею, трясется и снова издает очень тихий стон, когда кончает, проливаясь на мягкие волосы вокруг его члена.       И пара капель затекает в пупок, что ошеломляет Айяна своей эротичностью и грязью. И он кончает, наполняет Акка своей спермой. Падая рядом с ним, измученный, но странно счастливый. Наблюдая за тем, как вытекают капли из Акка, капая на полотенце под ним.       Через пару минут Акк притягивает его к себе, обнимает, тихо шепча его имя.       Возможно, Акк не скажет о Айяне никому, даже своим друзьям. Это нормально. Айян может справиться с этим. Он может справиться с ролью того, кто забирает Акка себе, утешает его и ограждает от боли.       Им обоим это нужно.       И они нашли это друг в друге.