Бингюль: Тысяча роз для Мустафы

Лето 1538 года. Солнце щедро озаряло золотом спелые колосья пшеницы, раскинувшиеся бескрайним морем вокруг деревни. Злата, юная красавица с волосами цвета спелой пшеницы и глазами летнего неба, собирала полевые цветы, напевая мелодию, которую когда-то слышала от странствующего музыканта. Мелодия была простой, но трогательной, и Злата, вплетая васильки и ромашки в венок, представляла, как танцует под эту музыку на деревенском празднике. Ее сердце было наполнено безмятежностью и радостью. Она любила свою простую жизнь, наполненную трудом, песнями и любовью к семье. Ей, дочери кузнеца, неведомы были интриги и роскошь далекого царского двора. Ее миром были бескрайние поля, тепло родного очага и смех младших братьев, с которыми она играла в прятки в душистом сене. Но идиллия была разрушена в одночасье. Гул копыт, поначалу еле слышный, быстро нарастал, превращаясь в оглушительный грохот. Крики ужаса разорвали мирную тишину. Татарский набег обрушился на деревню, словно хищный зверь, жаждущий крови и добычи. Злата, парализованная страхом, остановилась на краю поля. Ее сердце бешено колотилось в груди, а в голове проносились отрывочные мысли. «Что происходит? Что это за шум? Матушка! Братья!» Она увидела, как пылают дома, охваченные беспощадным пламенем. Как падают, сраженные односельчане, защищавшие свои семьи. Как ее мир рушится на глазах, превращаясь в кромешный ад. Она попыталась бежать к дому, к семье, но грубая рука схватила ее за руку, дернула назад, повалила на землю. Ее крик затерялся в оглушительном грохоте битвы, ее слезы — в потоках крови, залившей родную землю. — Мама! Ваня! Петя! — кричала Злата, пытаясь вырваться из цепких рук татарина, но ее силы были ничтожны. Ее связали, заткнули рот грязной тряпкой, бросили на лошадь, словно мешок с зерном. Она чувствовала, как слезы жгут ее щеки, как боль сковывает тело, как ужас леденящей хваткой сжимает ее душу. В тот день Злата потеряла все — семью, дом, свою прежнюю жизнь. Впереди ее ждал путь в неизвестность, путь рабыни, лишенной имени и прошлого. Ее сердце сжималось от боли и ужаса, но где-то в глубине души теплился огонек надежды, надежда на то, что когда-нибудь она сможет свободу и вернуться домой.