Догонялки

— Лео-сан! Лео-сан, постойте! Голос Цукасы отчаянно взывал к мальчишке, чьи лёгкие шаги отдалялись от него со стремительной скоростью по полу-пустому коридору. Заходящее за горизонт солнце освещало пыльные углы школы, отбрасывая тени на стены. Рыжие локоны волос развеваются назад, обрамляя лицо композитора. Острый слух подбирает звонкий смех Цукинаги, что, будто бы жестокое издевательство над взволнованным сердцем, раздаётся эхом по коридору. Суо лишь хотел поговорить с Лео про будущее, надеясь обсудить серьёзные дела со своевольным рыжеволосым мальчишкой, но тот окинул его скучающим взглядом и подорвался бежать со всех ног, выронив простое "догони меня". И вот композитор проносится сквозь проходящих мимо учеников, умело уворачиваясь от столкновения и безжалостно отдаляясь от хватки Цукасы, который, чуть ли не задыхаясь, бежит вслед, игнорируя все возможные правила. Белая рубашка неприятно прилипает к телу от пота. Лишь бы настичь этого взрослого ребёнка с лучезарной улыбкой. Скрип твёрдого пола об подошву, и Цукаса заворачивает за угол, едва успев ухватиться за холодную стену, чтобы вписаться в поворот. Лео рвано хохочет, задыхаясь от нехватки воздуха, несмотря на то, как беспощадно ветер бьёт по разгорячённым щекам. Нога ступает за порог и он раскидывает руки в стороны, словно хочет крепко обнять лучистое солнце над своей головой. Цукаса мысленно подмечает, как красиво сияет мокрое лицо композитора в природном освещении. Лео поворачивает голову и из-за плеча метает игривый взгляд в сторону преследователя. Внезапно разворачивается к нему лицом, словно имитирует представление на огромной сцене. Однако у инерции другие планы. Стопа касается земли в попытке остановиться, но предательски подворачивается в сторону. Доля секунды, и Лео уже летит назад, как стопка домино, размахивая руками перед собой в тщетном усилии ухватиться за фантомное спасение. Негромкий стон удивления срывается с его уст. Звуки шагов от чужих ботинок достигают становятся ближе, громче. Лео открывает глаза и дважды моргает, сперва не ощущая ничего, кроме твёрдости под своей спиной. Небо сегодня такое красивое, синее с оттенками оранжевого. Как картина, написанная талантливым художником. С глухим стуком Цукаса падает на колени рядом, отчего растирает школьные брюки, пачкая их в пыли. Переводит рваное дыхание, широко распахнув чёрные ресницы. Вся злость, которая могла покоиться внутри беспокойной души, тут же испаряется при виде Лео, который лежит на твёрдой каменной плитке спиной вниз. — Лео-сан! Вы в порядке? Вам больно? Лео молча отводит взгляд на лицо Суо, изучая его выражение. Боль медленно наполняет тяжёлое тело, разносясь по венам. Цукаса тянется к композитору с намерением поднять того со спины, но Лео перехватывает руку в воздухе, крепко сжимая его кожу в тонких пальцах. Практически обволакивая своим прикосновением. Мягкий на ощупь. — Суо~! У меня голова болит! Поцелуй, чтобы не болело! Сладко тянется капризный голос, изображая детское недовольство. Их взгляды встречаются, а у Цукасы вновь перехватывает дыхание от такого наглого запроса. Брови приподнимаются в удивлении, но фиолетовые глаза скрывают в себе желание тут же повиноваться. — My king, вы ведь понимаете, как это звучит? Цукаса нервно ёрзает на месте, настороженно осматриваясь по сторонам. Тихий вздох покидает алые губы, а Лео лишь беззаботно улыбается в ответ. Он не может не исполнить приказ, когда композитор так мило смотрит на него своими широко распахнутыми глазами цвета мятного мороженого. Цукинага закрывает их, как только родное сердцу лицо прислоняется так близко, что вытесняет темнеющее небо из поля зрения. Губы оставляют мимолётный поцелуй на липком лбу и отстраняются, едва коснувшись. Суо терпеливо заглядывает в прирытые веками глаза композитора, ждёт. Знака, реакции, движения — чего угодно, что могло бы быть одобрением. Но получает лишь молчание, сопровождаемое размеренным дыханием. — У меня губы болят, Суо~ Доносится до ушей необычайно спокойный шёпот композитора. Рука Суо вздрагивает, но остаётся покорно висеть в воздухе, боясь сдвинуться и потревожить композитора. Неужели...? Цукаса нервно сглатывает ком в горле, но лишь молча кивает в ответ, готовый исполнить всякий каприз своего Лео. Осторожно отряхивает хватку со своей кисти, проводит пальцами по руке, которой создаются шедевры в порыве вдохновения. Мокрая ладонь без труда скользит вверх, крепко сжимает в своих объятиях чужую. Согнувшись над Лео, словно над спящей принцессой, Цукаса чувствует обжигающее дыхание на своей коже. Сухие губы соприкасаются с влажными. Суо слегка прикусывает их клыками, вынуждая капризного композитора инстинктивно раскрыть рот пошире, захватывает нижнюю губу в свои пленительные тиски. Лео вздрагивает от напора внезапной страсти, но в ответ переплетает их пальцы покрепче, почти до боли. Их губы трутся в неумелом такте: постыдном, быстром, но чрезвычайно нежном, пылающим страстью. Той самой юношеской страстью, которую они оба бережно хранили в карманах школьной формы. Суо осторожно проводит свободной рукой по лицу Цукинаги, убирая непослушные пряди волос. С приоткрытого рта срывается тяжёлый вдох как только они разъединяются. Вдалеке — шелест листьев, сопровождаемый стрекотанием цикад. — Вахаха~! ☆ Так вот он какой... Этот ваш первый поцелуй! Я люблю тебя, Суо~! Весело мурлычет композитор и подскакивает на колени, обвивая руками шею своего Суо. Прижимается к нему всем телом, трётся щекой о щёку смущённого мальчишки, словно ласковая кошка. Хоть они и обнимались достаточно часто, именно сейчас подобная нежность со стороны композитора ощущалась совсем по-другому. Более интимно, сладко, волнительно. Сердце бьётся о грудную клетку так сильно, что даже Цукинага чувствует чужое волнение сквозь слой тонкой одежды. — Не говорите этого так просто, Лео-сан. Губы Цукасы рефлекторно проговаривают привычную фразу, сказанную им, казалось, целую тысячу раз до этого. В мыслях он ругает себя, что позволил трепетным чувствам, которые он сам до конца не осознавал, но хранил в глубине души, переступить черту невозврата. Лео разрывает полное ласки объятие и наконец встаёт обратно на ноги, с удовольствием расправляя плечи. — Я слышу её... Эта мелодия, отчётливо звучащая в моём сердце... Ах, вот оно! Вдохновение! ♪ Композитор кладёт ладонь на грудь, напевая на одном дыхании мелодию под звук собственного сердцебиения. С искренней улыбкой хватает своего Цукасу за кисть и тянет вверх, лишая его времени на передышку. — Пошли, Суо~! Я напишу шедевр, который покорит сердца всего мира! В частности, твоё! Вахахаха~! ☆ Цукаса без возражений поднимается с земли и убирает непослушную прядь волос с горящего лица, утыкая её за ухо. В оранжевом свете радужки глаз поблёскивают, как роса на свежей лаванде. Лео — вот имя вечно играющей музыке в его душе. За ним — куда угодно. До последнего вздоха быть его верным рыцарем. — Вы уже покорили моё сердце, Leader.