Это всё неправильно

Её стоны могли разноситься на весь этаж, если бы он не наложил Заглушающее на этот пустой класс. Она стонала томно, маняще, возбуждающе. На каждый его требовательный толчок. И вот с громким вскриком она выгнула спину и задрожала в его руках. Он знал, что так её тело взрывается фейерверком удовольствия, но не замедлился ни на мгновение, продолжая вбиваться всё настойчивее. - Драко… пожалуйста… - простонала она, пытаясь сделать вдох. Маленькие ладошки упёрлись в его грудь, обтянутую застёгнутой на все пуговицы рубашкой, но такие слабые ручки никогда не смогут его оттолкнуть. Он ухмыльнулся, входя в неё так резко, что развратный шлепок заглушил её умоляющий стон. Изящным движением руки он сгрёб её тонкие запястья и пригвоздил над её головой, путаясь в мягких кудряшках, продолжая ритмичные движения, почти касаясь кончиком носа её маленького ушка. - Вот видишь, к чему приводят предварительные ласки, Грейнджер, - зашептал Драко, опаляя жарким дыханием нежную девичью кожу, - Это как стартовать раньше других. Жульничество. Ясно, что и финишируешь раньше. Он на мгновенье сжал её бедро, провёл по влажной коже живота, по волнам рёбер, захватывая острый сосок в плен длинных пальцев. Она вскрикнула, выгибаясь сильнее и прижимаясь к холодной ткани его рубашки. - Только знаешь, Грейнджер, - он сжал сосок, выжимая из неё пошлый стон, заставляющий его двигаться быстрее, вдалбливая её хрупкое тело в столешницу, - то, что ты уже всё, вовсе не значит, что я сойду с дистанции, не добравшись до финиша. - Драко… - хныкнула девушка, прикусывая губу. Её тело снова задрожало, голова запрокинулась, а с губ сорвался тихий, почти болезненный, стон. - Ты кончила слишком быстро второй раз, - сказал он, наслаждаясь картиной перед ним. Буйные кудри разметались по столу. Влажная кожа сияла в лунном свете, пробивающемся в окна. Глаза закрылись, пока по вискам стекали мелкие капли вымученных слёз. Она кусала губу, заглушая рвущиеся наружу мучительные стоны. Манящая грудь вздрагивала от каждого его резкого толчка. Она была прекрасна в своей беззащитности и беспомощности. И это подгоняло его к финишу. Он отпустил тонкие запястья и истерзанный сосок, впился пальцами в мягкие ягодицы, приподнимая дрожащее тело, насаживая на себя и проникая глубже. Ускоряясь, что казалось уже за пределами человеческих возможностей. Её слабые пальцы схватили его плечи то ли притягивая к себе, то ли отталкивая. - Пожалуйста… - снова хныкнула она, но он заткнул ей рот поцелуем, врываясь языком в недра её раздражающей головы, обвивая её язык. С тихим рыком он оторвался от её мягких губ и сделал последний толчок, вбиваясь так глубоко, как только мог, и изливаясь в неё. Они оба замерли, тяжело дыша. Он прижимал её к столу, продолжая сжимать девичьи ягодицы. Она всё ещё дрожала, тихо всхлипывая. Долгую минуту они просто ждали, когда дыхание восстановится, потом он резко выпрямился и вышел из неё. Она тоже попыталась встать, но он не дал, слегка надавив твёрдой рукой на податливую грудную клетку. Он смотрел, как его сперма вытекает из неё, медленно, словно желая остаться внутри. - Мне нравится видеть тебя такой, - хмыкнул он. В темноте нельзя было разглядеть, но он знал, что её щёки вспыхнули смущённым и одновременно злым румянцем. Она отпихнула его руку и вскочила со стола, опаляя его лицо своими бесконтрольными волосами. И тут же осела на пол, не удержавшись на трясущихся ногах. Он присел рядом с ней, усмехнувшись. - Ты часто совершаешь эту ошибку, - издевательски прошипел он, как и полагается слизеринскому змею. - Заткнись, Малфой, - огрызнулась она, хватаясь за столешницу, но тут же одёрнула руку, скривившись, глядя на ладонь. - Не нужно делать такое лицо, Грейнджер, - его ухмылка словно прилипла к губам, - это всего лишь сперма. Та же, что сейчас и в тебе. - Я просила тебя, - простонала девушка, глядя, как Малфой достаёт палочку, - просила тебя не кончать внутрь. - А мне нравится внутрь, - парень взмахнул палочкой, накладывая Очищающее на себя и свою обнажённую компаньонку, - так что пей противозачаточные зелья. - Эгоист, - бросила она, наконец поднимаясь на ноги. Её силуэт, освещаемый бледной луной, прошёл по комнате, наклоняясь за вещами, которые он разбрасывал в порыве страсти. Под его пристальным взглядом она надела бельё и тёплые чулки, натянула мятую юбку и такую же мятую блузку. - Ты оборвал все пуговицы, - недовольно буркнула она, направляя палочку на себя, - Репаро. Тихий звон оповестил, что пуговицы рассыпались по всему кабинету, а теперь стремились вернуться на своё законное место. Она бегло пробежалась пальцами по пуговицам, закрывая на удивление желанное тело от него, пригладила буйные кудри пальцами и провела по лицу, наверно, стирая остатки солёной влаги. Все рутинные ритуалы были завершены. Теперь по их непременной традиции они должны молча разойтись в разные стороны, как они делали с самого первого раза в туалете Плаксы Миртл. Он повернулся к двери, на ходу захватывая пиджак со спинки стула, но её голос скомкал тишину: - Почему ты всегда в одежде? - Что? – он удивлённо вскинул брови, останавливаясь на полпути к выходу. - Ты снимаешь с меня всё. Даже чулки ни разу не оставил, но сам всегда одетый. Полностью. Почему? Она стояла у окна, облокотившись о широкий подоконник. Лунный свет играл в кудряшках, но её лица он не видел. - Это неправда, Грейнджер, - он потряс плотной тканью в руках, - я снял пиджак. И если это всё, то давай разойдёмся каждый по своим делам. Драко сделал ещё несколько шагов к двери, но голос за спиной снова заставил остановиться. - Иди, - она говорила тихо, звеня от напряжения, словно сдерживала огромного пса, готового в любой момент броситься на первого встречного и загрызть неудачника, - я пока останусь здесь. Она оттолкнулась от подоконника, словно собиралась бежать, но лишь повернулась к окну. - Какого чёрта, Грейнджер? – вздохнул он, засовывая руки в карманы. Она повернула кудрявую голову. Его взору предстал её печальный профиль, обворожительно сияющий лунным серебром. Губы слегка дрогнули, но не проронили ни звука. Кудряшки подскочили, когда девушка мотнула головой и отвернулась. Малфоя не устроил такой ответ. - В чём дело? – сквозь зубы процедил он, меняя направление своих шагов, но не отдаляясь сильно от выхода. - Это всё неправильно, - она продолжала смотреть в окно, - мы не должны этого делать. Малфой засмеялся. Глухо, низким бархатным голосом. Наверняка заставляя вздрогнуть эту наглую гриффиндорку. - Тебе нравится секс со мной, - парень сделал шаг к девушке, - не притворяйся, что это не так. Я чувствую каждый твой оргазм, - его голос источал уверенность. - Мне не нравится, какой ты во время секса. - И какой же, Грейнджер? – ещё шаг к ней. - Грубый, самовлюблённый, эгоистичный, иногда даже жестокий. Ты делаешь всё, чтобы каждый мой оргазм был мучительным, - она говорила тихо, почти шёпотом, - ты просто вылавливаешь меня в коридоре и затаскиваешь в какой-нибудь укромный угол, не спрашивая. Он сделал ещё шаг к ней, теперь замечая, что она дрожит. А может он и раньше это видел, но он привык к её дрожи, правда, обычно она дрожала в его руках. - Наверно так и должно быть, раз это всё из мести, но я так… - Мести? – он перебил её печальную тираду ядовитым голосом, делая ещё несколько несдержанных шагов, - и за что я тебе мщу? Она медленно развернулась. Блеск её глаз впивался в бледное слизеринское лицо. Она молчала. Он ждал, держа рвущееся раздражение за строгий ошейник. - А разве нет? – наконец заговорила она, склонив голову на бок, - первый раз это произошло, когда я застала тебя с Миртл. Увидела, как ты изливаешь ей душу… - Лучше замолчи, Грейнджер, - прорычал он, чувствуя, как трещит строгий ошейник, когда раздражение перерастает в злость. - … в слезах, сидя на коленях, - она будто не слышала этого сигнала тревоги в его голосе, - ты был слабым и жалким, а я это видела. Ошейник с хлопком лопнул. Зверь дорос до размера холодной ярости. Малфой со скоростью урагана преодолел оставшееся между ними расстояние, впился руками в подоконник по бокам от её дрожащего тела, роняя пиджак на пыльный пол, и наклонился к её лицу, заглядывая в миндальные глаза. - И за это ты мне мстишь, - храбро, как истинная гриффиндорка, продолжала говорить девушка, - потому заставляешь… - Заставляю? – зашипел Малфой со злобной насмешкой, - Ты можешь меня оттолкнуть, можешь взять палочку и оглушить меня, но ты даже «нет» не говоришь, - он сверлил её потемневшим взглядом. Ему хотелось схватить её хрупкую шею, сжать, разбить кудрявую голову о стекло, чтобы все эти идиотские мысли вылетели, но он ещё не настолько обезумел. Хотя член дёрнулся, подсказывая хозяину, что в её словах есть как минимум доля правды. Он срывал на ней злость и обиду. На ней можно было. Нужно, чтобы она навсегда забыла, каким жалким он может быть. Она отвела взгляд и сделала судорожный вдох, когда он прижался к ней, упираясь твердеющим членом в девичий живот. - Но я и «да» ни разу не сказала, - прошептала она, пытаясь отступить, но только сильнее вжималась в подоконник, ведь Малфой перекрыл пути к отступлению. - Если ты не говоришь «нет» и не сопротивляешься, это уже значит «да», Грейнджер. - Я сопротивляюсь. - После того, как кончишь, не считается, - он потёрся о неё, чувствуя, как член снова требует близости. Она вздрогнула. Малфой усмехнулся. Его руки на автомате схватились за ворот её рубашки, дёргая за мятую ткань. Пуговицы снова рассыпались по полу, рубашка с тихим шелестом скатилась на пол. Её руки рванулись к груди, закрывая кружевной лифчик, будто она не лежала перед ним абсолютно голая всего несколько минут назад. - Что ты творишь, Малфой? – взвизгнула она, до боли вжимаясь поясницей в острый подоконник. - То же, что и всегда, - прошептал он, зарываясь носом в буйные кудри, - так что давай, Грейнджер, действуй. Оттолкни меня. Или возьмись за палочку. Я долго ждать не буду. Он провёл по её тёплым плечам и животу, чувствуя её мурашки под пальцами. Она шумно втянула воздух, когда его руки добрались до бёдер. Он сжал юбку, и треск ткани озарил комнату. Очередная тряпка упала к их ногам вместе с её палочкой. - Последний шанс, Грейнджер, - его рука коснулась тонких трусиков. - Драко, пожалуйста, - простонала она, пока её пальцы впивались в собственные плечи. - Пожалуйста что? – его пальцы проникли за влажную ткань, накрывая комочек нервов. Она застонала, хватая его руку у своей промежности, но не пытаясь оттолкнуть. - Время вышло, Грейнджер, - шепнул он, слегка отстраняясь. Его пальцы стали поглаживать чувствительное место, разнося волны удовольствия по её телу. Её ноги слегка подогнулись, вдавливая нежные складочки в его руку. Она вцепилась в подоконник, чтобы удержаться на ногах. - Знаешь, если тебе так не нравится моя одежда, то просто сними её, - он чувствовал, как член болезненно ноет, растягивая дорогую ткань брюк, но сначала ему хотелось поиграть с этой наглой девчонкой, которая посмела тыкать в него его слабостью. Девушка посмотрела на парня. Он успел разглядеть в её глазах растерянность, прежде чем она их закрыла со стоном. - Давай же. Одна девичья рука несмело потянулась к нему. Он почувствовал лёгкое касание у шеи, но оно никак не спускалось ниже. - Не получается расстегнуть, - хныкнула Грейнджер. - Попробуй двумя руками, - ухмыльнулся он. - Тогда перестань, или я упаду. - Не волнуйся об этом, Грейнджер. Я тебе не позволю. И не остановлюсь, пока ты не снимешь с меня рубашку. Её глаза на мгновение расширились от похотливого ужаса, но пальцы Драко стали настойчивее терзать быстро набухающий клитор, подгоняя гриффиндорку. Она вздрогнула с тихим стоном, снова кусая губу. Вторая рука потянулась к рубашке, но колени предательски подогнулись, лишая хрупкое тело остатков равновесия. Он прижался к ней, не оставляя ни шанса падению. Лишь тонкая полоска пространства осталась между ними, чтобы она могла выполнить его внезапную прихоть. Она стала расстёгивать пуговицы. Медленно. Одну за одной. Иногда останавливаясь, чтобы сжать его рубашку, когда согревающие волны удовольствия выбивали из её лёгких воздух. Когда последняя пуговица была побеждена её непослушными пальцами, она упёрлась лбом и ладонями в его твёрдую грудь, впервые ощущая живое тепло его тела. - Хорошая девочка, - довольно сказал он, вынимая руку из её белья и стягивая на пол рубашку. Неприятный холод прошёлся по его спине, пока живот согревался дыханием гриффиндорки. - Не думала, что ты правда остановишься, - вдруг сказала она, тяжело дыша, и оторвала от него голову, глядя в его серые глаза, - никогда не останавливаешься, - он видел, как её большие оленьи глазки метнулись к его руке и уродливому рисунку на ней. - Я и не остановился, - хмыкнул парень, - мы только начали. Он подхватил её под бёдра, усаживая на подоконник, занимая удобную позицию между её ног, когда острые коленки попытались сомкнуться. - Жарко, - томно выдохнула она, откидываясь на прохладное стекло, и ему ничего не оставалось, кроме как раскрыть окно, впуская апрельскую прохладу. Мягкий ветер окутал разгорячённые тела, делая её соски настолько твёрдыми, что торчащих вершин уже не могла скрыть тонкая ткань в темноте. Его руки обхватили небольшие груди, задевая пальцами набухшие соски. Вызывающе вздохнув, она выгнула спину, подаваясь в его руки. Он сжал кулаки, захватывая кружевную ткань, которая тут же с треском порвалась, оповещая об очередном его вандализме. - Как удобно, когда у такого предмета одежды нет мешающих лямок, - прошептал он ей на ушко, а затем прикусил кожу тонкой шеи, прокладывая влажную дорожку к груди. Она вскрикнула, когда его зубы сдавили нежный сосок. Он тут же лизнул место укуса, словно извиняясь, но сразу прикусил твёрдую выпуклость снова, вызывая новый пошлый вскрик. Оторвавшись от одного соска, он втянул второй, посасывая, словно во рту самая вкусная в его жизни конфета, пока его руки рвали в клочья кружево её трусиков. Её руки вцепились в его плечи, когда паучьи пальцы снова прильнули к набухшему комочку нервов между её нежных складочек. - Ты ведь… говорил… что это, - с придыханием начала она, заставляя его уже каменный член рваться наружу, - это как… стартовать раньше… жульничать… - Не в этот раз, - хмыкнул Малфой, с пошлым хлюпаньем отрываясь от её гуди, - для тебя это - тренировочный забег, а стартуем мы вместе. Он резко вставил в неё два пальца, выбивая очередной томный стон. Пока пальцы одной руки совершали настойчивые фрикции, заставляя жаркий девичий голос слетать с мягких губ, вторая рука продолжила терзать клитор. Её коленки обхватили его бёдра в безуспешной попытке сомкнуться и сохранить остатки сил. Она стонала всё громче, сдаваясь на милость требовательных пальцев, теряясь в обессиливающих волнах блаженства. И вот наконец напряжение, огромным комом нарастающее в низу её живота, взорвалось, опаляя всё тело изнутри. Она громко вскрикнула, до боли выгибая спину. Он перенёс руку с клитора на её талию, чтобы почувствовать её сладостную дрожь. Пальцы внутри неё замерли в окружении пульсирующих стенок, позволяя девушке дышать. Несколько долгих минут, которые показались ему вечностью, её тело содрогалось, а он наслаждался видом её подрагивающих на ветру кудрявых волос, подрагивающих влажным блеском ресниц, призывно приоткрытых губ, прогнувшегося к нему тела, подрагивающих в такт дыханию сосков. Видом его пальцев, погружённых в её податливую плоть. Ему хотелось тут же заменить пальцы на требующий своей очереди член, но он вдруг понял, что волнуется за эту наглую девчонку, пока её тело продолжало содрогаться в его руках. Вдруг для неё это, и правда, слишком? Но вот тонкие руки обессиленно рухнули на подоконник, острые коленки съехали по его бёдрам, спина упёрлась в холодное стекло, а влажные стенки перестали сжиматься вокруг её пальцев. Она распахнула глаза и посмотрела на него прямым взглядом, полным решительности и осуждения. Это была её ошибка, избавляющая его сознание от неуместного волнения. Ему лишь сильнее захотелось доставить ей больше удовольствия. И больше мучений. Его пальцы медленно вышли из неё, вызывая её стон и его ухмылку. - Смотри, сколько влаги ты оставила на мне, - он поднёс пальцы к её лицу. Она непонимающе уставилась на его руку, пока тяжёлое дыхание вырывалось из неё подобно пламени дракона. - Нехорошо, что ты замарала меня, грязнокровка, - его ухмылка растянула губы сильнее, - ты должна с этим что-то сделать. - Малфой, я не понимаю, - всё же выдавила из себя девушка, - чего ты хочешь? - Оближи их, Грейнджер, - он пошло лизнул собственные губы, будто показывая пример, но она в ужасе отпрянула. - Ты с ума сошёл, - прошептала она. - Ну же, где твоя гриффиндорская смелость, - издевался Малфой, глядя в её по-оленьи большие глаза, - давай я тебе помогу. Его пальцы в её соке коснулись её сомкнутых губ, пока другая рука зарылась в буйные кудри, не позволяя отвернуться. И она сдалась. Приоткрыла манящие губы для него, лаская язычком длинные паучьи пальцы. Что-то внутри него ликовало от её податливости, от её пошло-развратного вида. - Умница, - улыбнулся он, замечая одинокую слезинку, скатывающуюся по щеке. Он смахнул её пальцем и убрал руки, просто глядя на неё. Гермиона заёрзала, двигаясь к краю подоконника. Он сделал шаг назад, отдавая ей двадцать сантиметров пространства. Она спрыгнула на пол на дрожащие ножки и обязательно бы рухнула на пол, если бы его крепкие руки не поддержали её, пока она не вцепилась в подоконник. В раскрытое окно ворвался ветерок, игриво путающийся в её волосах. Кудрявая прядь упала на её лицо. Он мягко смахнул её. Она вздрогнула от неожиданного проявления нежности. Она отвернулась к окну, вдыхая свежий воздух. Она словно спряталась от него. Он знал, что она могла бы прятать. Он знал, что уличная прохлада не даёт расслабиться её твёрдым сосочкам. От одной мысли об этом ему захотелось захватить напряжённые бугорочки пальцами, прикусить, как вишенку на торте. Но она отвернулась, оставляя ему лишь упругие ягодицы и прикрытую буйными кудрями спину. Он смахнул её волосы в сторону, целуя и прикусывая нежную шею. - Я ведь обещал, что мы стартуем вместе, - прошептал он, пока руки сжимали её ягодицы. Она шумно выдохнула, но не проронила ни звука. Его пальцы сжимались сильнее, раскрывая ему крошечное отверстие между ягодицами. Он слегка надавил на него подушечкой пальца. Он взвизгнула и дёрнулась, продолжая цепляться за подоконник, как за спасательный круг. - Не смей, Малфой, - зашипела она подобно змее, что он не мог не оценить, как истинный слизеринец. Довольно хмыкнув, он послушно переместил руки к соскам, к которым его притягивали одни лишь мысли. Пальцы сомкнулись на манящих выпуклостях. Гермиона застонала, прижимаясь спиной к нему и врезаясь поясницей в эпицентр его возбуждения. - Освободи его, - шепнул он, прикусывая мочку её уха. - Ты говоришь о своём члене, будто он что-то живое, - не смогла промолчать она, - будто он – зверь. - Так и есть, Грейнджер, - его бархатный смех заставил её кожу покрыться мурашками, - так что освободи его. Она дёрнулась, чтобы повернуться к нему, но он сильнее сжал её соски, вырывая из неё очередной стон. - Я не говорил тебе поворачиваться, - снова шепнул он, зарываясь носом в непослушные волосы. Она завела трясущиеся руки за спину, нащупала пряжку его ремня, слегка царапая ноготками его кожу. Тихое бряканье сообщило, что ремень расстёгнут, а едва слышное жужжание – о расстёгнутой ширинке. Осторожно потянув кромку белья, она выпустила его зверя нарушу. Член тяжело ударился о её ладони. Малфой глухо рыкнул от этого дразнящего ощущения, подаваясь вперёд, но член лишь скользнул по её пояснице. Парень не мог больше терпеть. Он схватился за её выступающие тазовые косточки и рванул худое тело вверх, укладывая плоский живот на подоконник. Её голова и обнажённые груди высунулись наружу, царапнувшись и без того уже воспалёнными сосками о деревянный выступ. Она вскрикнула, цепляясь за оконную раму. Ей отчаянно не хотелось выпасть голой из окна этой апрельской ночью. Но его не заботили её страхи. Единственное, что волновало его сейчас: её жаркий вход на уровне его напряжённого члена. Он вошёл в неё одним рывком сразу на всю длину, вышибая из неё громкий вскрик вместе с воздухом из лёгких. Не давая ей привыкнуть к ощущению тугой наполненности, он начал ритмичные движения, жёстко вбиваясь в неё под пошлые шлепки их тел. Он чувствовал, как с каждой фрикцией его мошонка ударяется о её клитор, вызывая электрические разряды в её теле. Ему нравилось слышать её вскрики в ответ на каждое его движение и его не волновало, что она издаёт эти звуки за окном, где уже не действуют Заглушающие чары. Он наклонился к ней, хватаясь за замёрзшие груди, снова терзая паучьими пальцами её измученные его напором соски. Чувствуя её нарастающую дрожь, он закрыл ей рот руками, всё же не желая будить школу её феерическими криками. Гермиона содрогнулась под ним и замычала в широкую ладонь. Её жаркие стеночки запульсировали вокруг его члена, продолжающего свой маятникообразный путь внутри неё. Сделав несколько резких толчков, он с тихим звериным рыком излился в неё. Когда её тело обмякло под ним, он выпрямился и медленно покинул её обворожительно-жаркое лоно. Она зашевелилась, но он грубо придавил её, вновь наслаждаясь видом вытекающей из неё спермы. - Пусти, - пискнула она, слабо дёрнувшись под его рукой. - Как скажешь. Лишившись его напора, Гермиона сползла на пол, вставая в тряпки, которые были её одеждой. Коленки предательски подогнулись, и она начала обессиленно падать, но Малфой подхватил её. - Совсем не учишься на своих ошибках, Грейнджер, - словно ребёнка он посадил её на подоконник, - и заметь: в этот раз я оставил тебе чулки, - он вскользь коснулся плотной ткани перед тем, как достать из брюк палочку и наложить Очищающее на себя и девушку. На её животе и бёдрах темнели линии от оконной рамы и края подоконника. Она потирала саднившую кожу. От ворвавшегося порыва ветра она съёжилась, прикрываясь от холода руками. Малфой закрыл окно и заметил, что её взгляд прикован к Чёрной метке на его предплечье. - Только не говори, что не знала, - усмехнулся он. - Я догадывалась, - она отвела взгляд. Он подобрал с пола тряпки и палочку, разложив всё на подоконнике. - Бельё уже не спасти, - констатировал он, разглядывая то, что осталось от её одежды. Он махнул палочкой, и одежда вновь стала одеждой, а не рваными тряпками. Он взял свою рубашку, натянул и стал медленно застёгивать пуговицы, поглядывая, как его кудрявая любовница направляет собственную палочку на остатки кружевного белья. Тонкая ткань на мгновенье вспыхнула и исчезла. Она дрожащими руками надела рубашку и осторожно сползла на пол, цепляясь за подоконник. Почувствовав, что уверенно стоит на ногах, она надела и юбку. Он уже подобрал пиджак и стоял у самой двери. Она подошла к нему. Он махнул палочкой, снимая все чары, наложенные на пыльную комнату, послужившую им сегодня развратным пристанищем, но её соски всё ещё манили его. Даже через ткань. Даже в темноте. Наверно, дело было в том, что он знал: сейчас её аккуратная грудь лишена поддерживающих оков. - Не попадись в таком виде Филчу, Грейнджер, - ухмыльнулся он, - кто знает, какое наказание он придумает студентке без белья. Она подняла на него полный обиды и презрения взгляд. - Ты – мерзавец, Малфой. И я так больше не могу. Ты сказал, что я не говорила «нет». Что ж, в следующий раз скажу, так что лучше не прикасайся больше ко мне. Она рывком открыла дверь и скрылась в темноте коридора прежде, чем он смог что-то ответить. Ему лишь оставалось слушать её быстро растворяющие в тишине шаги. - Это мы ещё посмотрим, грязнокровка.