-----
Когда Минги впервые встречает Юнхо, он сидит в одиночестве у своего дома детства, на берегу моря, окуная ноги в прохладную воду, и мелкие волны оглаживают его кожу. Его мама все еще находится в доме и беседует с мужчиной, который часто заходил к ней в течение последнего года, обсуждая с ним очень важные дела. Так она сказала перед тем, как отправить Минги на улицу поговорить с человеком, стоящим у воды: взрослые разговаривают, так что Минги лучше провести время в другом месте. Просто они отправляют Минги куда-нибудь только тогда, когда говорят о нем. Минги только-только исполнилось восемь лет, но он не глуп. Такое случалось слишком часто, чтобы он не понял, что что-то не так, с ним что-то не так. Минги знает, каково это - чувствовать себя изгоем в собственной семье. Он знает, что они обсуждают. Он знает, что человек, пришедший к морю, - маг, или волшебник, но не тот, что разыгрывает людей, а настоящий, тот, кто должен помочь объяснить, почему Минги такой, какой он есть. То есть сын русалки, который должен был отрастить хвост, но не смог. Он наполовину человек, так что это усложняет ситуацию. Именно так они и думают. Что Минги слишком похож на своего отца, полнокровного человека со скучной офисной работой, а его братья и сестры - на мать, русалку, о которой идет речь. Его братья и сестры могут отращивать хвосты, вечно задерживать дыхание под водой и заниматься магией, причем сестра Минги в какой-то степени лучше своего брата. Она на три года младше Минги, а уже превзошла его во всех аспектах их семейной дисциплины. Минги - единственный, кто погружается в воду в полном одиночестве, желая, молясь и надеясь, что у него вырастет хвост, если он сильно зажмурит глаза и представит, что станет таким, каким его хотят видеть. Каждый раз, когда он снова открывает глаза, ничего не происходит. И каждый раз Минги садится на пристань возле их дома и плачет, пока его не найдут братья и сестры или мама, которые крепко обнимут его, чтобы утешить. Мать говорит ему, что любит его несмотря ни на что, и Минги верит ей, но тут снова появляется мужчина, и он застывает на том же месте, что и в прошлый раз, а по его щекам текут слезы. В течение года, перед тем как впервые встретиться с Юнхо, эта ситуация повторяется почти каждые две недели. Иногда мама отправляет его к другу, но чаще всего Минги предоставлен сам себе. Если бы он мог быть таким же, как его братья и сестры, его матери не пришлось бы разговаривать с этим человеком. Если бы он мог быть таким же, как его братья и сестры, этот человек не смотрел бы на Минги как на инопланетянина. Раньше Минги считал, что быть инопланетянином было бы здорово, но, похоже, никто больше с этим не согласен. Он грустно и устало фыркает, трет глаза и смотрит на воду. Почему-то он всегда возвращается и дает ей шанс. Но, как всегда, она не говорит с ним, хотя должна была бы. Она обращается ко всем детям океана, к его сестре и брату, и даже к его матери, у которой не было хвоста с тех пор, как она родила первого ребенка. По крайней мере, Минги должен уметь ее слышать. Ему не было предоставлено даже минимального милосердия. Впрочем, одно утешение все же было. Он помнит скетчбуки, полные всевозможных рисунков, страницы, заполненные до краев, когда ему долго не удавалось взять в руки новую книгу. Рисование становится для него самым приятным развлечением. Идеальный способ отвлечься от всего того, о чем он слишком много думает. Он помнит, как в тот день взял в руки свой скетчбук, когда у него уже начала болеть голова от хмурого настроения, и перелистнул страницу, над которой работал до того, как мимо прошел мужчина. Минги также знает, когда он уйдет, потому что ему придется покинуть место. Человек приходит и уходит с причала. Рисунки Минги ограничиваются несколькими простыми набросками, сделанными, когда он лежит на причале и наблюдает за волнами, набегающими на океан. Он также рисует скалы на дальнем берегу, которые обозначают границы его личного уединения. В конце концов Минги начинает рисовать мальчика, высунувшего голову из воды чуть поодаль от него. Минги наблюдает за тем, как расширяются глаза мальчика, прежде чем тот погружается в воду в слишком знакомой для него манере. Движения слишком быстрые и точные. Русалка. Если быть точнее, Юнхо. Минги поначалу не знает, как реагировать. Ему не чуждо зрелище людей-русалок, более того, за годы жизни он сталкивался со многими из них. Его мать была очень уважаемым целителем, несмотря на противоречивость ее выбора. Пациенты никогда не бывают одного возраста с Минги. Не принято, чтобы взрослые приводили своих детей на осмотр. Вместо этого они обычно ищут средства лечения для своих детей. Это что-то новенькое. Минги беспокоится, что мальчик мог потеряться. Минги ожидает прихода мальчика, сидя и выпрямив спину. Он должен выглядеть вежливо, если мальчик вернется и потребуется помощь. Поэтому он улыбается, даже если не чувствует себя особо веселым. Через несколько секунд мальчик снова высовывает голову из воды, теперь уже ближе к причалу, и на этот раз Минги окликает его, - Привет! Он машет рукой, но мальчик с заметной тревогой реагирует и почти поворачивается обратно к воде. Однако он протягивает руку и ползет вперед к краю причала, - Подожди. Мальчик так и делает, и Минги вспоминает удивленное выражение его лица, отмечая свою нелепость. Юнхо наблюдает за его рукой, как будто никогда раньше не видел руки, и наклоняет голову в явном замешательстве. В этот момент Минги вспоминает об этикете. - Я Минги. А как тебя зовут? - спрашивает он, и его тон звучит очень заинтересовано. В детстве гораздо проще заводить друзей, когда не беспокоишься о том, как тебя могут воспринять или не воспринять. Тогда он еще не знал, что эта встреча будет значить для него в дальнейшей жизни, но даже в восемь лет любопытство Минги было велико. Мальчик, судя по всему, примерно того же возраста, что и Минги, хотя неясно, действительно ли он старше. Скорее всего, он полнокровная русалка, который не так часто общался с людьми, как Минги. - Я Юнхо, - говорит он, говорит Юнхо, а Минги ухмыляется этому успеху. Он ищет своего отца, который велел ему дождаться, когда солнце приблизится к горизонту. Несмотря на то что солнце еще не село, Юнхо хочет вернуться домой, но не знает, каким путем идти. Минги с удивительной быстротой вникает в ситуацию, - Твой отец - волшебник в моем доме? Хмурый взгляд Юнхо навсегда запечатлелся в памяти Минги, - Что такое волшебник? - Тот, кто умеет колдовать и все такое, - легко объясняет Минги, - Он должен выяснить, почему у меня нет хвоста. - У тебя нет хвоста? - Юнхо с интересом подплыл ближе к причалу, - Я не знал, что у людей тоже бывают хвосты. Минги никогда не задумывалась об этом, пока Юнхо не заговорил об этом, - Не знаю, могут ли они. Но моя мама - русалка, значит, и я должна ею стать. С тех пор как его отец ушел, он единственный, кто не стал таким. - Оу, - Юнхо потирает подбородок, погружаясь в раздумья, - А ты не пробовал окунуть ноги в воду и подождать? Обычно это помогает! - Только миллиард раз, - надувшись, говорит Минги, а потом перебирается на край причала, чтобы снова опустить ноги в воду и даже поплескаться. Но ничего не происходит, хотя Минги предполагал, что так и будет. Юнхо оказывается его талисманом удачи, но не в этом случае. - Странно, - говорит Юнхо, наклоняя голову, - Но ты ведь все еще можешь плавать? Я люблю плавать. Это приводит к разговору об их интересах, который Минги уже не помнит целиком. Только его хвастовство тем, что он самый быстрый пловец в школе, и демонстрация Юнхо магии после того, как Минги попросил ее показать. В конце концов, волшебник в доме Минги - отец Юнхо, и это немного расстраивает Минги. Но ему нравится разговаривать с Юнхо и наблюдать за тем, как он практикует свою магию. Он даже радуется успехам Минги в школе, как будто они что-то для него значат. Брат только и делает, что хвастается тем, что иногда ходит в школу для русалок и умеет превращать кучу песка в жемчуг. Получается у него плохо, и Минги тоже не любит смотреть, как он тренируется, потому что его неудачные попытки обычно заканчиваются тем, что Минги получает по лицу, когда их мать не видит. Брат Минги со временем взрослеет, перестает бросать в брата жемчуг, но так и не может избавиться от своего высокомерия. Того самого, которое возникает, когда он становится русалкой, а Минги - нет, и творит волшебство, когда Минги только этого и хочет. В последнее время они мало разговаривают. Минги это не сильно огорчает. - Я бы хотел заниматься магией, - бормочет Минги. Это признание написано между строк принятия и горечи. У Минги было время смириться с тем, что в нем нет магии. И это значит гораздо больше, ведь разбитое сердце Минги носит еще до того, как он научится его защищать. Но тут появляется маленький Юнхо, с мудростью, превышающей его возраст, и одним коротким обменом мнениями заставляет Минги почувствовать себя намного лучше; - Иногда на это требуется больше времени, - говорит ему Юнхо, ободряюще улыбаясь, - Магия - странная штука. Каждый развивается в ней по-разному. - Ты правда думаешь, что я тоже могу колдовать? Юнхо, не задумываясь, отвечает, - Конечно, все могут! Просто нужно набраться терпения. Как Минги мог не влюбиться в него?-----
После этого Юнхо часто приезжает и сопровождает отца во время его визитов. Юнхо привносит в жизнь Минги яркость, которой тот не ожидал. Он отличается от других друзей Минги не только по очевидным причинам. Он удивителен, любопытен, у него множество историй, которые он может рассказать, и он совсем не похож на своего сурового, расчетливого отца. Минги любит показывать ему свою коллекцию фигурок супергероев, объясняя способности каждого из них в мельчайших подробностях и с помощью утрированной анимации, а затем помогает Юнхо практиковать магию, заставляя их серфить на волнах, которые создает Юнхо. Минги ругают за неправильное использование игрушек, которые купила ему мама, потому что соленая вода плохо на них влияет, и чем больше они находятся в воде, тем больше их цвет тускнеет или стирается. Однако это не останавливает их от игры. Это помогает отвлечь Минги от того факта, что его мать все еще разговаривает с отцом Юнхо, пытаясь и не пытаясь исправить его неспособность отрастить хвост. Ни одно из обсуждений не доходит до ушей Минги, как и ни одно из предложенных решений. Иногда брат Минги говорит ему, что скоро ему дадут какое-то зелье, по вкусу напоминающее лекарство от кашля, которое должно помочь ему соединиться с океаном. Минги никогда не получал такого зелья, и он рад, что не получил. На самом деле, когда отец Юнхо обращается к нему, речь уже не идет об отсутствии у Минги хвоста. Он говорит с ним, чтобы извиниться. Только спустя годы Минги понимает, что он извинился за то, что не смог найти решение. За то, что не смог исполнить самое заветное желание Минги - наконец-то почувствовать себя частью семьи. В тот же вечер мать Минги приглашает его на беседу. Она извинилась перед ним гораздо более подробно, рассказав, что это она виновата в том, что Минги не унаследовал ее русалочью сторону. Все сводится к одному простому выводу; Минги - человек, он сын своей матери, и он никогда не сможет отрастить хвост. Это разрушает все надежды Минги на то, что однажды он сможет это сделать. Любая магия требует жертв, признает его мать. Великая магия требует великих жертв, и одно из величайших волшебств, доступных русалкам, - это умение превращать свои хвосты в ноги. Единственная загвоздка заключается в том, что желание измениться должно быть сильнее их сердца. Принято считать, что заклинание необратимо. После рождения первого сына, брата Минги, это желание у матери усилилось. Она понимала, что, хотя он и родился потомком русалки, первые годы жизни ему придется провести как человеческому ребенку, чтобы выжить. Она также понимала, что ей просто невозможно заботиться о нем, когда большая часть ее жизни проходит в море. У него еще не вырос хвост, но мать была уверена, что он вырастет. Тем не менее из любви к своему новому сыну и мужу его мать решила стать человеком. Это было непростое решение, но она чувствовала, что должна его принять ради своих близких. Как правило, стать человеком - значит отказаться от жизни, считает его мать. Она ничего не говорит и не ругает Минги, когда он достает свой скетчбук и начинает рисовать круги на чистом листе. Но в ее случае, поскольку ее ребенок уже получил то же наследство, что и все остальные дети, другие дети, которые у нее будут, не получат тех же драгоценных даров. Только с рождением Минги долг был выплачен. Они не знали этого, но сестра Минги была вольна следовать зову океана, как это делали ее старший брат и ее мать до нее. Это простое объяснение, и оно подводит итог почти годовому обсуждению между его матерью и отцом Юнхо - верховным жрецом морской богини, как узнает Минги. Он знает о магии мерфолков больше, чем кто-либо другой, но так и не смог найти заклинание, чтобы подарить Минги хвост. Мать успокаивает его, что он не виноват. Это ее вина, и она сожалеет. Она повторяет одни и те же фразы снова и снова, пока Минги не надоедает. Он швыряет карандаш через всю кухню, где его усадила мать, и вскакивает с места. Мама зовет его вернуться, но Минги зол и расстроен и больше не хочет ее видеть. Он живет в одной комнате с братом, поэтому не идет туда, опасаясь, что его начнут дразнить, да еще и с плохим настроением. Он со слезами на глазах выбегает на улицу, пересекает их маленький внутренний дворик и спускается к пляжу. Солнце уже садится, и дневной свет быстро угасает. Дует прохладный морской бриз, но Минги просто прижимает колени к груди и зарывается в них носом, не обращая внимания на холод. У Минги все болит. Взрослый Минги, возможно, не гордится этим, но он помнит, что не произносил больше трех слов за раз, когда с ним разговаривала мать. Какое-то время она спускала ему это с рук, думая, что он горюет о жизни, которую всегда хотел, но теперь уже точно никогда не сможет прожить, но Минги знает, что причиняет ей глубокую боль, не признавая ее. В течение двух недель после их разговора Минги тихо сидит за кухонным столом во время каждого приема пищи, позволяя брату и сестре рассказывать о прошедших днях. Он передвигает свою еду по тарелке, пока она не остынет, прежде чем он сможет набраться аппетита и съесть ее. Большую часть времени в школе Минги проводит, рисуя на полях тетради, но домашнее задание по математике он делает за считанные минуты. Математика - единственный предмет, который ему нравится в школе, потому что он дается ему очень легко. Он даже лучше в ней разбирается, чем его брат, который иногда подкупает Минги, чтобы тот сделал за него домашнее задание. Его брат, чудесным образом, не проявил ничего, кроме дружелюбия. Наверняка их мать поговорила с ним. Он по-прежнему действует Минги на нервы, но тема хвостов и магии не обсуждается, и брат решил пока прекратить хвастовство. В выходные дни в доме довольно тихо: брат и сестра уходят в школу, а мать занимается травами в своем кабинете. Когда ему надоедает играть в видеоигры, Минги наблюдает за океаном из своего окна. Он сидит на своем столе со скетчбуком на коленях. Несмотря ни на что, Минги по-прежнему чувствует влечение к нему, хотя океан никогда не звал его и, как теперь знает Минги, никогда не позовет. Он немного недоволен тем, что надежда была не единственной вещью, которую он потерял две недели назад. Юнхо тоже не появлялся, хотя Минги понимает, почему он этого не делает. Минги всего лишь человек, отец Юнхо ничего не может с ним поделать, а значит, у Юнхо нет причин появляться. Минги думала, что они друзья, но... Они всегда отлично проводили время, когда играли вместе. Казалось бы, глупо расстраиваться из-за потери друга, особенно когда он олицетворяет собой все, чем ты когда-либо хотел стать. Но Минги достаточно упрям, чтобы не позволить себе еще больше расстроиться из-за такой мелочи. Поэтому он точно не вскакивает со своего стола, когда видит Юнхо у причала, высунувшего голову из воды в поисках чего-то, кого-то - в поисках Минги. И уж точно Минги не бежит по дому так быстро, что мама кричит ему из кабинета. А Минги лишь отвечает, - Но ведь Юнхо вернулся! Энтузиазм в его голосе привлек внимание матери, когда Минги, спотыкаясь, пересек внутренний дворик и спустился к пляжу, помахав издалека рукой, чтобы Юнхо его увидел. Он чувствует, как мама следит за его спиной, призывая сбавить скорость и быть осторожным, но Минги не обращает на нее внимания. Он очень хочет снова увидеть Юнхо. - Юнхо! Юнхо с широкой улыбкой приветствует его, - Привет, Минги! Я очень рад, что ты здесь. Я не был уверен, что ты придешь, ты не приходил в последние два раза, когда я был здесь, поэтому я волновался. Но знаешь, я подумал, что, может быть, третий раз будет удачным. Думаю, так можно сказать. Хотя те чары, которые я знаю, на самом деле не имеют ничего общего с этим типом шарма. В любом случае, привет! Минги с недоумением смотрит на него и спрашивает, - Когда ты был здесь? - Через день после визита отца, а потом еще раз три дня назад, когда было очень жарко. Но папа сказал, что ты в это время в школе, так что тебя, скорее всего, не было дома, - говорит ему Юнхо. У Минги замирает сердце при мысли о том, что Юнхо может появиться, когда Минги нет дома, тем более что Минги не помешало бы немного компании. - Да, это так, - подтверждает Минги, - Разве ты не должен быть сейчас в школе? Мои брат и сестра всегда присоединяются к вашей компании по выходным. - О, так ты всегда дома, когда мы работаем над нашей элементарной магией! - задумчиво произносит Юнхо, повторяя эти слова под нос, чтобы не забыть их, - Вообще-то я улизнул. Пожалуйста, не говори моему папе. Глаза Минги расширяются, когда он наконец садится на край причала. Он забыл, что случайно взял с собой скетчбук, и теперь оставил его прямо у воды, - Обещаю, что не расскажу, - говорит он, - Но не упустишь ли ты возможность узнать что-то новое? Юнхо решительно качает головой, - Мой папа уже всему меня научил, так что а этих занятиях очень скучно. И, если честно, мне больше нравится проводить время с тобой. - Мне тоже, - Минги смеется, и впервые за две недели он забывает, почему был так несчастен, - Мне было так скучно весь день! Во что ты хочешь поиграть? Мама Минги часто рассказывает ему о том дне, даже теперь, когда Минги вырос. Она наблюдает за тем, как он играет с Юнхо, смеется и кричит, даже когда его одежда забрызгивается водой в очень нечестной игре в водный мяч. Визит Юнхо не сразу все исправляет, как по волшебству, но с каждым днем помогает Минги все больше и больше раскрываться перед матерью. Они постепенно возвращаются к прежним отношениям. Минги так и не объяснил, почему. После того как Юнхо попрощался и пообещал вернуться в следующую субботу, Минги вернулся в дом и спросил свою мать, могут ли люди тоже обладать магией. В этом нет ничего особенного. Только Юнхо знает толк в словах, хотя он еще совсем молод. Должно быть, его добрый и отзывчивый характер, который он носит с собой каждый день, заставляет его обращаться с Минги очень осторожно и без лишней жалости. После игры, когда Юнхо тоже перебирается на причал, Минги садится рядом с ним и говорит, что у него никогда не вырастет хвост и он не будет заниматься магией. Он переживает, что Юнхо больше не будет считать его достаточно крутым, чтобы приходить к нему в гости. Но Юнхо лишь смотрит на него и качает головой. - Но все владеют магией, - говорит он так уверенно и спокойно, - Для этого не нужен хвост. - Я не могу делать волны, как ты. Или заклинания и все такое, - говорит Минги и уже опускает голову, стыдливо отводя взгляд. Наверняка Юнхо просто не так понял. Как только он узнает, что Минги на самом деле имел в виду, он больше ни когда не будет говорить об этом. Юнхо берет его за руку, ждет, пока Минги посмотрит на него, и говорит, - Это магия русалок. Человеческая магия отличается, но это не значит, что это не магия. Единственная известная Минги человеческая магия основана на обмане зрителей. Хотя это довольно впечатляюще, но Минги не понимает, как это может сравниться с магией русалок. - Откуда ты знаешь? Юнхо пожимает плечами, - Каждый ребенок-русалка вырастает в дар, и люди ничем не отличаются. Мне все равно, что говорит морская богиня. После этого они возвращаются к игре, но эти слова у Минги остаются в памяти так же естественно, как они слетают с губ Юнхо. Минги - и тот, и другой. Ему нечем похвастаться одной половиной, но он не может пренебрегать другой из-за своих горестей. Минги нужно быть начеку, если он хочет найти свою магию. Минги не уверен, поверил бы он своей маме, если бы не Юнхо, который помог ему стать непредвзятым. Но, учитывая, каким упрямым он был, скорее всего, не поверил бы. Минги очень рад, что Юнхо появился именно тогда, когда он появился. Иначе все было бы совсем по-другому.-----
Перед девятым днем рождения Минги на краю причала устанавливают колокольчик, в который Юнхо может позвонить, если заглянет без предупреждения. Также они устанавливают маленький флажок, который Минги может подбрасывать вверх или вниз, чтобы сообщить о своем присутствии. За эти годы в систему были внесены значительные улучшения. Здорово, что к двенадцати годам Юнхо может самостоятельно ходить на ногах в течение длительного времени. Даже в четырнадцать лет он может провести целый день. По выходным они обычно проводят время вместе в своем доме, играя в видеоигры с Минги. Минги обычно выигрывает, потому что Юнхо не очень хорош в них. Однако Юнхо не перестает жульничать. Он говорит, что внезапный порыв ветра в комнате Минги исходит из закрытого окна, а не от стратегически продуманного взмаха руки Юнхо. Иногда, когда у Минги становится все больше и больше школьных дел, у него не остается времени на игры, тогда Юнхо просто садится на свою кровать и читает в присутствии Минги. Все дети-русалки учатся читать примерно в том же возрасте, что и человеческие дети. Это стало необходимостью - знать язык тех, с кем живешь ближе всего, из-за всех сувениров, которые люди небрежно оставляли в океане на протяжении многих лет. У Минги не так много книг, но когда в школе ему задают читать, Юнхо с удовольствием делает это за него. Он не так любит математику, как Минги, и его не слишком впечатляет расписание занятий Минги. Но, по крайней мере, они могут договориться. В одну из суббот они отправляются в город, чтобы показать Юнхо окрестности и получить библиотечную карточку на имя Минги, чтобы он мог брать книги. Восторг Юнхо при виде собраний книг библиотеки впервые в жизни заставляет сердце Минги учащенно биться, и он не знает, как к этому относиться. В одну минуту Юнхо прыгает по книжным полкам, тихо восхищаясь всеми видами книг, которые есть в его распоряжении. В следующую минуту Минги с трудом переводит дыхание. Оглядываясь назад, становится ясно, что происходит, но Минги пока не готов открывать эту сторону себя. Поэтому они продолжают заниматься своими делами, не говоря ни слова о своем состоянии. Минги покупает им мороженое, и Юнхо обнаруживает, что ему не нравится мятный шоколад. Выражение его лица, когда он впервые пробует мороженое, довольно забавно, но в то же время немного обескураживает. Однако Минги удается его рассмешить. Многие из этих дней хранятся у Минги в специальной шкатулке на память, вместе с маленькими сокровищами и безделушками, которые служат ему напоминанием. Минги часто сидит за столом для рисования, зарисовывая их день, не слишком заботясь о точности. В последнее время он часто этим занимается. Он просто садится с открытым окном на море и рисует все, что приходит в голову. И чем старше он становится, тем более неловким становится, а Юнхо появляется на этих рисунках как неотъемлемая часть. Он единственный, кто, по мнению Минги, сможет однажды стать достойным человеком, если будет достаточно практиковаться. На стене висит фотография, приклеенная скотчем. Она была сделана, когда им было по тринадцать лет, и они зубасто ухмыляются в камеру. За эту фотографию Минги должен благодарить свою мать. В какой-то момент Минги пытается нарисовать то, что видит, но ему трудно передать ауру Юнхо, уникальную, волшебную, как она есть. Может быть, есть доля правды в старых историях о том, что моряки были настолько очарованы красотой русалок, что добровольно бежали навстречу своей гибели. Минги всегда смотрел на это со здоровой долей скептицизма, который соперничал с обидой его матери на то, что ее когда-либо сравнивали с такими существами. В менее серьезной ситуации, но все равно досадной, все проблемы Минги проистекают из его недостатка мастерства. Минги держит свои рисунки в секрете. Он не собирается никому их показывать. Даже Юнхо, которому он доверяет больше всех, никогда не сможет их увидеть. Тем не менее, Минги это очень нравится. С тех пор как брат переехал из своей комнаты в мамину, у Минги появилось все больше и больше времени для рисования, несмотря на растущую школьную нагрузку. Приятно не сидеть и не думать постоянно о математике или других научных проблемах. Его мать просит Минги подумать о том, чтобы в ближайшие годы пойти на факультатив по естественным наукам, а Минги хорошо, исключительно хорошо разбирается в науке, поэтому он так и делает. Ему нравится науки. Химия не является его любимой, но она довольно проста. Если бы ему пришлось выбирать, он бы, наверное, выбрал биологию, а потом математику, потому что каждая из них по-своему элегантна и позволяет проявить творческий подход. И, кроме того, он все еще ждет, когда они узнают об океане как об экосистеме, хотя ему уже начинает казаться, что этого никогда не будет. Минги заглядывает в интернет, и вскоре его скетчбук заполняется всевозможными глубоководными существами. Ему интересно, что еще есть там, внизу, чего он никогда не сможет увидеть, потому что ему отказано в доступе в этот мир. Все это завораживает и пугает. В конце концов, это всегда оставляет Минги немного неудовлетворенной.-----
Русалки достигают совершеннолетия в семнадцать лет. Существует церемония, во время которой русалочий ребенок демонстрирует свою магическую силу, делая татуировку их семьи. У каждой семьи есть свой собственный рисунок, который передается по наследству на протяжении веков. Чтобы сделать ее, требуется много магии, много боли и жертв, но это делает узы между членами семьи крепче. Особо близкие родственники могут чувствовать эмоции друг друга, если захотят. Это также может служить своеобразным маяком в случае опасности или чрезвычайных ситуаций. Брат Минги не делает свою татуировку до девятнадцати лет по двум простым причинам. Поначалу, когда ему исполнилось семнадцать, его мать считала, что подростку не стоит появляться в школе с татуировкой, и это было достаточно разумно, чтобы брат Минги согласился с ее опасениями всего через два дня упорных споров. Затем, в восемнадцать лет, он считается достаточно взрослым по человеческим меркам, несмотря на преобладающие предрассудки. Но он все еще не умеет правильно пользоваться магией. Мать Минги и даже его младшая сестра начинают разбираться, в чем дело. Только Минги, как обычно, сидит в сторонке и наблюдает, не в силах помочь. Он думает, что не хотел бы помогать, даже если бы мог. С тех пор как его брат стал совершеннолетним, он стал сущим испытанием. Большую часть времени он проводит под водой со своими друзьями, которые такие же грубияны, как и он сам. Вся его борьба с татуировкой унизительна не только для него, но и для всей семьи Минги. На этот раз верховный жрец морской богини посещает их не для того, чтобы заставить Минги почувствовать себя неполноценным из-за его полукровного происхождения. Пока брат подавал документы в университеты, Минги думал, что этот вопрос забыт. Юнхо говорит ему, что отец ничем не может помочь, так как это вопрос мастерства и сложности магии, который брат Минги должен решить самостоятельно. На это могут уйти годы, если всплеск силы в семнадцать лет оказался недостаточным. - Магия требует времени, - говорит Юнхо, и Минги вспоминает, как он говорил то же самое много лет назад. У него мудрость не по годам, - Более того, она требует практики и терпения. Честно говоря, я не уверен, что у твоего брата есть хоть одно из этих качеств. Минги фыркает, хотя знает, что Юнхо говорит так, чтобы подшутить над ним. В конце концов его брат демонстрирует, что нужно сделать, чтобы совершить величайший поступок для юных русалок. Однажды за ужином девятнадцатилетний брат показывает им свою татуировку, и его мать вскакивает от восторга, чтобы обнять сына. Его сестра поражена замысловатым рисунком на предплечье брата, которое все еще красное от раздражения. На его бледной коже она выглядит как черные чернила, совсем не похожие на настоящую татуировку. Минги сидит на месте, пока мать не просит его поздравить брата, и Минги делает это, хотя и с неохотой. Его брат ухмыляется, немного чересчур гордо, и говорит ему, - Ты следующий, да? До семнадцатилетия Минги остались считанные месяцы, но его брат знает, что в нем нет ни одной волшебной косточки, и жестоко подрывает надежду, которая все еще живет в Минги. Минги приходится прикусить язык и ничего не сказать, хотя кровь в его жилах закипает. Он с недоверием смотрит на брата, дышит через нос, пытаясь успокоиться, но с удовольствием взорвался бы на него за то, что тот относится к Минги как к черной овце в семье. Минги думал, что это уже в прошлом, ведь его брат ходит в школу и вынужден взрослеть, но если это и так, то Минги пока не заметил никакой разницы. Минги устал от того, что ему постоянно приходится быть лучше. Его брат знает об этом и провоцирует его на каждом шагу, ожидая, что Минги сломается, желательно на глазах у матери, которая считает, что их конфликт остался в детском прошлом. Минги уходит с кухни, пока не натворил того, о чем потом пожалеет. Уединившись в своей комнате в ту ночь, он решает, что будет следующим, несмотря ни на что. Он знает, что не станет вдруг волшебником, когда ему исполнится семнадцать, и уж тем более не сможет создать татуировку без всякого обучения. Но он умеет рисовать, и какая разница, как он сделает татуировку, лишь бы она у него была? Так Минги решает сделать свою первую татуировку, и хотя поначалу она напоминает ему о неприятных воспоминаниях, он понимает, что это то, что он должен сделать. Тогда он не знал, к чему это приведет, но рад, что не позволил своему гневу взять верх.-----
Когда на следующей неделе к нему заходит Юнхо, Минги с энтузиазмом рассказывает ему о своих намерениях, хотя до совершеннолетия Минги пройдет еще не менее двух лет. Ему также придется придумать, как достать деньги, которые понадобятся для татуировки на полрукава. Минги от волнения забывает, что уже середина марта. Он не знает точного дня, но приближается семнадцатый день рождения Юнхо, который знаменует его совершеннолетие. Это не просто приближение; оно уже здесь, и это застает Минги врасплох. Потому что, когда в ближайшие выходные Юнхо прибудет к причалу, Минги не сможет отвести взгляд. Юнхо выглядит как новый человек, и Минги, которому уже более двух лет трудно дышать в присутствии Юнхо, не может понять, насколько неземным выглядит его лучший друг. Его волосы персиково-розового цвета, в них, как обычно, вплетены разноцветные жемчужины. Его щеки ярко-красные, несмотря на прохладу океана, и он улыбается, видя, что Минги уже ждет его. Однако самым ярким дополнением к его красоте является татуировка, которая тянется через всю его спину. Его семейная татуировка. Она самая большая из тех, что Минги когда-либо видел, хотя он видел их не так уж много. Это гладкая, плавная линия, которая начинается на затылке и спускается к чешуе, следуя за позвоночником и закручиваясь вихрями. Хвост у него стал более светло- синим, чем раньше, но плавники по-прежнему темно-синие. Юнхо не замечает всех этих изумлений Минги, потому что встречает его как ни в чем не бывало, как будто это любой другой выходной, и он не перевернул весь мир Минги одной лишь улыбкой. Но, в общем-то, это как и любой другой выходной. У Минги едва хватает ума сказать Юнхо, чтобы он оставался сегодня в форме русалки. Он садится, смотрит на хвост Юнхо, крутящийся в воде туда-сюда, и старается говорить не слишком громко, словно у него пересохло в горле, - Это чертовски крутая татуировка. Юнхо усмехается, - Знак морской богини. Я еще даже не видел его на себе, я просто... почувствовал его. Это безумие, Минги. - Могу себе представить, - говорит Минги, и ему приходится сосредоточиться, чтобы подобрать слова, - Когда ты... То есть я знаю, что у тебя должен быть день рождения, но я не знал, что он уже... - это было вчера, - говорит ему Юнхо. 23 марта. Минги больше никогда не забудет об этом. - Насколько это было больно? Боль - это цена, которую вы платите. Чем мощнее магия, тем больше жертв она приносит. - Очень больно, - признается Юнхо. Словно вспомнив об этом, он вздрогнул и протянул руку к плечу, - Наверное, это была самая страшная боль, которую я когда-либо испытывал. - Блять, - тихо произносит Минги, откидываясь назад, - Стоило ли оно того? Юнхо улыбается, - Безусловно. Здорово, что у меня есть такая связь с семьей. Мой отец всегда говорил, что нет ничего более значимого, чем эта связь, и теперь я это понимаю. Это обещание, связь не только с семьей, но и с морем. Это... довольно волшебно. - Похоже на то, - говорит ему Минги с ноткой грусти. В душе у него все перевернулось, но он рад за Юнхо и гордится им. Но он не может не чувствовать, что это нелегко - знать, что все вокруг имеют доступ к магии, которой у тебя нет, - Что ж, с днем рождения! Учитывая, что он особенный, я должен был подарить тебе что-нибудь. - Не глупи, в этом нет необходимости, - говорит Юнхо, и Минги понимает, что он говорит серьезно. Юнхо сложно что-либо подарить, ведь он не может взять с собой в океан большинство физических безделушек. Даже рисунки Минги, если он когда-нибудь наберётся смелости показать их или даже подарить Юнхо, не выживут под водой. Но все равно, - Я хочу подарить тебе кое-что, - говорит ему Минги, - Я твой лучший друг, чувак. Это твой особенный день. - Хорошо, - говорит Юнхо, но при этом усмехается, - Сделай все, что в твоих силах. О, Минги сделает все, что в его силах. Худшее из худших. Юнхо не будет знать, что его поразило. Вечером того же дня Минги садится за свой стол и пускает в ход все свои творческие способности. Он перебирает идеи, создает карту мыслей и все остальное, чтобы упорядочить свои мысли, и наконец приходит к тому, что, по его мнению, является самой простой и в то же время самой великой идеей во всем человеческом и меркантильном мире. Самодельный браслет. Минги знает, что у его мамы есть все материалы, и она вряд ли упустит несколько зеленых и синих бусин из морского стекла, которые Минги уже начал набрасывать в своем блокноте. У Минги есть большая коллекция морских раковин, и он видел множество украшений для русалок, из которых он может черпать вдохновение, даже из тех, что сделаны людьми. Если бы только он умел вырезать по морскому стеклу. Юнхо очень любит драконов, и хотя это может быть слишком сложным для новичка, Минги, по крайней мере, попытался бы сделать дракона в качестве шарма для браслета. Минги не спит до трех часов ночи и ищет в интернете шармы, но ничто из найденного не кажется ему подходящим. Он ищет что-то достаточно личное, чтобы сделать подарок идеальным. Он бы попросил сестру о помощи, если бы она не была так привязана к своему телефону. Она могла бы придать морскому стеклу любую форму, если бы Минги дал ей пример своей концепции. Он легко нарисует что-нибудь, и, возможно, Минги сможет ее убедить. Ему придется пообещать ей услугу, но, в отличие от его брата, она не воспользуется этим. Теперь, когда все его планы продуманы, он сразу же приступает к работе. Ведь если Минги и свойственно что-то, так это нетерпение. И вот, пока мать на следующий день уезжает в город с сестрой, а брат находится где угодно, только не в доме - Минги не желает слушать его планы за завтраком. Он идет в гостиную и роется в маминых вещах. По глупости он думает, что ему удастся взять несколько жемчужин и ниток так, чтобы мама ни о чем не догадалась. Да и откуда ей узнать? Учитывая количество жемчуга и морского стекла, которые она собирала на протяжении многих лет. - Минги, родной, что ты делаешь? Минги, у которого в руках целая куча жемчужин, так сильно подпрыгивает, что все они падают на пол. Он в шоке смотрит на маму, когда его секретная добыча катится по деревянному полу. - Попался, - говорит его сестра, не поднимая глаз от телефона, а мама Минги качает головой, растерянная, но без видимого разочарования. Минги просит прощения за то, что навел беспорядок, и обещает в следующий раз быть более аккуратным. Однако мама на удивление понимает его и не ругает за то, что он взял из ее запасов. Вместо этого она выкладывает на кухонный стол все свои коробки, разные виды ниток и шнуров - не только простой нейлоновый шнур, который Минги держал в руках. Она жестом приглашает Минги сесть, и Минги, все еще ожидающий ругани, делает это неохотно. Но потом его мама лишь спрашивает, - Хочешь сделать браслет, Минги? Прежде чем она успела передумать, Минги кивает, но тут же вспоминает о своих дизайнерских идеях. Он потратил на это несколько часов, заполнив страницу рисунками, идеями и даже распечатав несколько фотографий, чтобы правильно подобрать цветовую гамму. Но все это испарилось, когда его мама спрашивает, - Для кого это? Для девочки? Минги смотрит на нее так, будто у нее выросли две головы, - Что? Нет, нет, это для... Мальчика. И его пауза выдает его, хотя он не должен был делать паузу, хотя это всего лишь Юнхо, его лучший друг. Его мать никогда бы так не подумала. - Это для Юнхо, - признается Минги, немного смущаясь, но его мать хмыкает и смотрит на Минги с выражением, которое он не может прочесть, - Два дня назад ему исполнилось семнадцать лет. Я хочу подарить ему что-нибудь в честь этого. - Это очень мило с твоей стороны, - говорит его мать с гордой улыбкой и без дальнейших комментариев, хотя он видит их в ее глазах. Она видела его насквозь. - Нам лучше взять вощеные полиэфирные шнуры, если он будет в воде. А еще мы можем его заколдовать, и тогда он прослужит дольше, - говорит его мама. Минги благодарен, но ничего не говорит. Он ждет, пока она поможет ему отмерить шнур, чтобы он подошел к запястью Юнхо, затем мама спрашивает, что он задумал, и направляет его по ходу дела. Минги выбирает бирюзовые жемчужины, которые слегка поблескивают, и замечает задумчивый взгляд матери. В ответ он хмурится и нервно перекатывает жемчужину между большим и указательным пальцами. Кажется, она не хочет делиться своими мыслями, - Минги, ты знаешь, как русалки ухаживают друг за другом? Между бровей Минги пролегла глубокая складка, - Нет...? - Есть много способов ухаживать за кем-то, но обычно хорошей идеей является преподнести интересующему вас человеку особый подарок, часто сделанный вами самими. Ожерелья, цепочки для хвоста, кольца... - Она делает паузу, и Минги опускает взгляд на браслет. Его пальцы не двигались. - О, я этого не знал. Он действительно не знал. Однако, хотя это и не было его первоначальным намерением, это не кажется такой уж плохой идеей - подарить Юнхо браслет и посмотреть, как он отреагирует на это, как воспримет подтекст чувств Минги, какими бы запутанными, хаотичными и душераздирающими они ни были. Но Юнхо и Минги дружат уже очень давно, поэтому нет никакой гарантии, что он вообще посчитает чувства Минги чем-то реальным. Страшно подумать, что придется пройти через это. - Это по-прежнему прекрасный подарок, Минги, - успокаивает его мама, - Но важно быть честным, чтобы Юнхо не понял твоих намерений неправильно. Минги кивает, обещая быть честным, но его руки дрожат, когда он заканчивает работу над браслетом. Проблема в том, что Минги не хочет выплескивать свои чувства, не подумав. Ему было достаточно сложно осознать, что он может быть влюблен в своего лучшего друга, так как же ему передать те же чувства, не спотыкаясь на словах? Браслет - это достаточно хорошо, но он не должен быть единственным предметом обмена между ними. Может быть, Минги стоит попробовать написать письмо? В конце концов он решает отказаться от этого. Его сестра заколдовала браслет, чтобы продлить его жизнь, и даже немного извинилась, когда сказала Минги, что не может придать морскому стеклу ту форму, которую он хочет. Минги чувствует себя чересчур видимым, когда она возвращает ему браслет и неправильной формы морское стекло, как будто все в доме знают о его чувствах к Юнхо, которые он сам до конца не понимает. Увы, он приспосабливает небольшой конверт, как раз достаточный для браслета, и рисует на обороте крошечного дракона. Этого должно быть достаточно. Минги никогда так не нервничал, как в тот день, когда он собирался вручить Юнхо свой подарок. Все утро у него болел желудок, он не мог заставить себя съесть завтрак, и даже бессодержательная болтовня брата пролетала мимо его головы. У Минги много школьных дел, и он пытается отвлечься, но у него ничего не получается. К тому времени, когда Юнхо, наконец, появляется, время обеда уже прошло - тоже по большей части нетронутый, - и прежде чем Минги успевает выйти на улицу, за его спиной появляется мама, сжимающая его плечо, как бы подбадривая его. - Все будет хорошо, - говорит она ему, - Я помню, как твой отец подарил мне это ожерелье. За мной никогда раньше не ухаживал человек, и я не знаю, откуда он узнал, что так можно привлечь мое внимание. Минги не часто слышал, как его мама говорит о его отце. Он бизнесмен, работает там, где нужно, и находится так далеко от детей, как только может. Он звонит раз в несколько месяцев, чтобы узнать, как дела, присылает деньги на дни рождения, но в целом предоставляет их матери заниматься воспитанием детей. Трудно представить, что его мать когда- либо любила мужчину, чье безразличие настолько присутствует в жизни Минги, что Минги иногда совсем забывает о нем, за исключением тех случаев, когда это не так. На данный момент это оставляет горький привкус во рту Минги, поскольку он отмечает, - Вы не остались вместе. - Я знаю, - со вздохом говорит его мама, - Но это не делает этот жест менее значимым для меня. И я благодарна ему каждый день за то, что у нас есть вы, дети, даже если не получилось сделать так, чтобы это было навсегда между нами. Минги кажется, что он понимает. Не все вещи, которые заканчиваются плохо, были плохими в самом начале, а это значит, что что бы ни случилось дальше, какой бы катастрофой это ни было, у Минги все равно останутся годы и годы счастливых воспоминаний с его лучшим другом. И ни один из них не может быть отнят у него. - Пожалуйста, не смотри на нас все это время. Это странно, - говорит Минги своей матери, которая делает вид, что не собиралась стоять у дверей их внутреннего дворика, пока Минги признается в своих чувствах своей первой большой влюбленности. - Я не буду, - говорит она, поднимая руку. Перед тем как уйти, она притягивает голову Минги, чтобы поцеловать его в лоб, и Минги, сжалившись над ней, наклоняется, чтобы облегчить ей задачу. Он уже два года как выше ее, и кажется, что расти он не перестанет никогда, - Удачи, дорогой. - спасибо, - говорит Минги. Конверт находится в заднем кармане его брюк. Сердце Минги сжалось в горле. Юнхо как раз выходит из воды, когда Минги, спотыкаясь, идет по пляжу и ухмыляется, увидев его. Минги улыбается, машет рукой и вдруг не может бежать к причалу так быстро, как ему хотелось бы. Единственное, что останавливает его на пути, - это повторяющаяся волна Юнхо и браслет, которого раньше не было, крутящийся вокруг его запястья. У Минги перехватывает дыхание, и сердце возвращается на свое место, хотя оно уже не бьется. Улыбка Минги ослабевает, и вдруг в его голове эхом звучат слова матери, мягкие и обнадеживающие тогда, но теперь ставшие разрушительным осознанием. Русалки демонстрируют свое намерение добиваться расположения, даря подарки, особенно украшения. Минги кажется, что он удачно ухаживает за Юнхо. Именно тогда сердце Минги окончательно падает в самую глубокую яму его желудка. Это долгое падение, от которого Минги не уверен, что сможет оправиться. Вот почему разбиваются сердца, думает Минги. Они не переживают падения. Несмотря на то, что ему хочется убежать обратно в дом, зарыться с головой в подушку и заплакать, Минги держит голову высоко. В конце концов, Юнхо не сделал ничего плохого. На самом деле, Юнхо должно быть делал все правильно, ведь у него было больше одного поклонника. И Минги - его друг, он хочет знать, кто и как, и как ему или ей повезло быть тем, кто признался ему первым. Минги узнает, что ее зовут Суджин, и она подарила браслет через три дня после семнадцатого дня рождения Юнхо, на котором она принимала самое активное участие. Судя по всему, ее родители также являются высшими жрецами, так что они с Юнхо знакомы практически с самого рождения. Нет ничего удивительного в том, что она увлечена Юнхо. Наблюдая за его взрослением и понимая, каким замечательным человеком он становится, остается всего один шаг до того, чтобы влюбиться в него. - Она сама сделала этот браслет, даже цвета подобрала с помощью магии, - с гордостью говорит Юнхо Минги. Жемчужины сочетаются с розовым цветом его щек и персиковым цветом волос, а кусочки морского стекла с поразительной точностью превращаются во всевозможных морских обитателей. Все, что есть у Минги, - это несколько пластиковых жемчужин и попытка создания дракона, нацарапанная на бумажном конверте. Он не может и не будет соревноваться. - Это очень мило, - признает Минги, и хотя это правда, ему приходится нелегко. Смириться с тем, что кто-то оказался смелее Минги и не нуждался в помощи всей своей семьи ради такой простой вещи, как браслет. Кто такой Минги по сравнению с ней? По крайней мере, Юнхо, похоже, чувствует себя комфортно. Наверное, это очень приятно, когда тебя любят, и еще приятнее, когда симпатия взаимна. Насколько известно Минги, это первая любовь Юнхо, хотя, возможно, еще слишком рано говорить такие великие слова. - Должно быть, это волнительно - встречаться с кем-то. Это... это ведь твой первый раз, да? - осторожно и глупо спрашивает Минги, зная, что ответ Юнхо еще больше разобьет ему сердце. Но Минги - прежде всего его друг. Он хочет поддержать его, порадоваться за него, ведь Юнхо не заслуживает меньшего. Вопреки всему, Юнхо удивляет его. - Это странно, - объясняет он, нахмурившись, - Она милая, и она всегда нравилась мне как подруга, а когда мы переплетаемся хвостами, это очень, очень приятно. Я никогда не делал этого ни с кем раньше. Еще один недостаток Минги. Переплетение хвостов - один из самых интимных жестов между русалками, не то что поцелуи у людей. Минги знает об этом, потому что у его брата был недуг под названием «воображаемая девушка», когда он рассказывал Минги обо всех вещах, которые он мог бы сделать с русалкой, которую он, по-видимому, встретил в школе, хотя чудесным образом она существовала только в присутствии Минги и никогда не была рядом с ее матерью или сестрой. Но это очень реально. Минги без труда верит, что Юнхо удалось обзавестись девушкой. Однако, несмотря на все положительные моменты, Юнхо хмурит брови, как бы недоумевая, почему это не так впечатляюще, как должно быть. - Почему же это странно? - спрашивает Минги. Юнхо смотрит на свой браслет, - Не знаю. Наверное, это просто что-то новое, и я не привык, что я кому-то могу так нравиться. Видимо, она была влюблена в меня еще до того, как мы начали учиться. Все это время я считал ее просто подругой. - Тогда, наверное, потребовалось немало мужества, чтобы наконец-то сказать что-то сейчас, - заключает Минги. Может, он и не знает Юнхо так долго, как Суджин, но понимает, что не так-то просто носить этот секрет с собой каждый день. Если слишком сильно его оберегать, то можно так и не сказать о нем вслух, опасаясь, что это вызовет обиду. Юнхо хмыкает, обдумывая слова Минги, - Что, если у нее есть свои ожидания? Что, если она думает, что я один, а на самом деле я другой, и в итоге я просто случайно причиняю ей боль? - Я уверен, что она просто была бы счастлива быть с тобой, - говорит ему Минги. Он не знает ее, не знает, чего она хочет от этих отношений, но ему нравится быть оптимистом для Юнхо, когда это не так, - Полагаю, все, что ты можешь сделать, это позволить этому случиться и посмотреть, к чему это приведет? В конце концов, ты будешь слишком много думать об этом, хотя для этого нет никаких причин. - Да, ты прав, - говорит Юнхо, на его губах начинают появляться изгибы слабой улыбки, - Наверное, я думал, что это будет по-другому. - Как по-другому? В глазах Юнхо появился тоскливый блеск, - Я читал всевозможные истории о первой любви. Истории о том, что она чувствует и что значит. Предполагается, что это что-то, что ты никогда не забудешь, что-то простое и особенное одновременно, что-то, что ты должен лелеять даже после того, как все закончится... .... Суджин, конечно, милая, но она не... такая. -Может, пока и нет, - говорит Минги, слегка ударяясь плечом о плечо Юнхо, - Но значит ли это, что она не может быть частью твоей истории? Юнхо выдыхает и проводит рукой по своим мокрым локонам, - Я никогда не умел ждать. Я бы предпочел просто пропустить тот момент, когда все станет так же здорово, как в книгах. - Может, это и не очень хорошо, - говорит Минги, потому что честность не убивает, - Но если это поможет, то, хотя наши жизни и не похожи на истории, о которых мы читаем, они все равно остаются нашими собственными историями. Они сложнее, чем абзац в одной из твоих книг, и тебе нужно как-то прожить их, чтобы суметь записать. Думаю, это и есть самая сложная часть. Если бы Минги знал тогда, что значит, когда на тебя смотрят с величайшей любовью - как сейчас, спустя годы, - он бы увидел, как Юнхо смотрит на него так же, как и Минги на луну и звезды. Как оказалось, Минги смущает смягчающийся взгляд Юнхо, и он не пытается его понять. - Когда ты успел стать таким мудрым? - спрашивает Юнхо, и его голос, достаточно низкий, чтобы быть тайной между ним и морем, волны - слабый фоновый шум, который Минги уже привык игнорировать. Минги, как ни странно, слышит его. - Я всегда был самым умным, ты же знаешь, - отвечает Минги с ухмылкой. Она не так стабильна, как ему хотелось бы. Каким-то образом они поменялись местами. Все мужество, которое было у Минги, теперь нужно Юнхо. - Спасибо, Минги, - говорит Юнхо, касаясь руки Минги в очень привычном жесте благодарности, но при этом все чувства Минги обостряются, и тепла, которое он ощущает от прикосновения, достаточно, чтобы ему стало жарко в прохладную мартовскую погоду, - Прошло всего несколько дней, еще рано говорить о том, что будет дальше. Но я очень, очень надеюсь, что об этом стоит написать. - Я уверен, что так и будет, - умудряется сказать Минги, преодолевая барьеры разочарования в себе. Да и была ли у Минги хоть какая-то смелость? Браслет у него в кармане, он мог бы достать его и отдать Юнхо прямо сейчас - но не делает этого, потому что Минги - всего лишь глупый мальчишка, который слишком труслив, чтобы что-то предпринять. К тому же, Минги не заинтересован в том, чтобы вытеснять Суджин с дороги ради своих целей, особенно когда Юнхо не дал ему ни малейшего намека на то, что он может позволить ему это сделать. Юнхо, кажется, чувствует, что его мысли уходят в сторону, и спрашивает, - Эй, я чуть не забыл. Разве ты не собирался сделать мне подарок на день рождения? Прокляните Юнхо за то, что он читает мысли, пусть и плохо. - О, да... э, - Минги спотыкается на словах в поисках оправдания, делая вид, что не замечает почти незаметной тяжести в кармане, - Вообще-то... у меня его пока нет. Извини, я был занят в школе, и у меня не было времени. - О, все в порядке, - тут же усмехается Юнхо и сжимает его руку, прежде чем отвести ее назад, -Тебе не нужно беспокоиться о подарках. Мне достаточно тебя. - Именно так, - говорит Минги, сглатывая дискомфорт и делая самое смелое лицо, - Мое присутствие - величайший подарок, который ты когда-либо мог получить. Как Лев, Минги должен быть превосходен во всей этой уверенности, но он колеблется, не в силах даже убедить себя, что он такой же, как обычно. Но, как и первая любовь, первое разбитое сердце - сложная и не всегда идеальная история. Первая сердечная боль Минги - это тихий, частный случай. Зрителей нет, даже Юнхо не замечает трещин, и даже позже, после ухода Юнхо, прежде чем мать Минги сможет спросить, все, что Минги может сказать по этому поводу, это, - - Он уже занят. И его мама понимает, оставляет его в покое. Он прячет браслет в шкатулку с сокровищами, решает, что сегодня ему не нужны зрительные воспоминания, и рано ложится спать.-----
Семнадцатый день рождения Минги проходит незаметно. К концу августа на улице становится слишком жарко, и они с Юнхо проводят день в комнате Минги, поедая кусочки дыни в перерывах между играми, пока Минги не вспоминает, что ему нужно сдать эссе, к которому он даже не приступал. Юнхо решает остаться только ради дыни, но выбирает книгу из стопки у кровати Минги, чтобы развлечь себя. Минги изо всех сил старается сосредоточиться на эссе, но его взгляд постоянно устремляется на Юнхо, который сидит на кровати, морща нос и нахмурив брови, как он всегда делает, когда читает что-то особенно интересное. Его глаза сверкают, летая по страницам, и Минги чувствует себя эгоистом, желая, чтобы эти глаза были обращены на него, хотя бы раз, хотя бы вот так. Юнхо неизбежно заметил его пристальный взгляд, но он не поднимает глаз от книги, когда ругает Минги, - Не отвлекайся на симпатичного мужчину в своей комнате, Минги. Минги закатывает глаза. Каждый раз Юнхо пытается убедить его, что все русалки наделены такой красотой, что ни одна душа на земле не может устоять перед их притяжением - по его словам, это пережиток старых времен, когда русалки заманивали людей на смерть в воде. Все это миф, и они оба это знают. Но это было бы неплохой шуткой, если бы в ней не было правды. - Не льсти себе, - говорит Минги, постукивая ручкой по блокноту. У него есть три черновых абзаца, которые определенно нуждаются в доработке, хотя его аргументы в лучшем случае слабы, - Что ты читаешь? Юнхо поднимает глаза, чтобы встретиться с ним взглядом, приподнимает одну бровь в совершенно неосуждающей манере, но отвечает, - Думаю, это одна из твоих. История татуировок? Удивительно, насколько похожи люди и русалки. Татуировки всегда что-то значили для нас, причем по-разному, в разных культурах... Минги удивленно моргает, узнав о выборе Юнхо. Он купил книгу просто так, на деньги, полученные на день рождения. В последнее время его Pinterest пестрит фотографиями всевозможных татуировок. Хотя вначале он хотел только татуировку своей семьи, но в итоге решил, что одной татуировки недостаточно. Еще год до того, как он сделает свою первую татуировку, а он уже придумывает концепцию татуировок и места их расположения на своем теле. Торопясь забраться на кровать рядом с Юнхо, Минги опрокидывает стакан с водой, стоящий на его столе, как неуклюжий дурак, не способный управлять своими конечностями. Но хуже, чем вода на столе, - вода на его книгах, включая скетчбук, погребенный под тетрадью по математике и несколькими листами с домашним заданием. Естественно, основной урон достается его скетчбуку. - Черт, - говорит Минги и тут же поднимает свой скетчбук из беспорядка, держа его вверх ногами, чтобы капли падали на деревянный пол. Юнхо встает с кровати, убирая с дороги все остальные книги, чтобы защитить образование Минги, и когда Минги тянется за бумажными салфетками, Юнхо останавливает его. - Позволь мне, - тихо говорит он ему, убирая книги в недоступное место и простым движением руки заставляет воду вернуться в стакан. Он берет по очереди каждую книгу, раскрывает их и ловкими движениями пальцев вытягивает воду со страниц, сосредоточенно прикусывая губу, пока крошечные шарики воды превращаются в идеальную сферу, которая опускается в стакан. Минги уже собирается поблагодарить Юнхо, когда тот протягивает руку, ожидая, что Минги передаст ему свой скетчбук, чтобы он мог сотворить такую же магию. Только Минги не может, потому что тогда Юнхо придется открыть книгу, и тогда он увидит все, а Минги не думает, что он готов к тому, чтобы Юнхо увидел. - Спасибо, но я просто... - говорит Минги, указывая на коробку с салфетками на своей полке, но не делая ни единого движения, чтобы взять ее. - Почему? - спрашивает Юнхо с недоуменной улыбкой на губах, а Минги даже не знает, что ответить. - Я не знаю, - наконец признается он, в панике подыскивая оправдание, любое оправдание. С его скетчбука все еще капает на пол, и Минги жалобно смотрит на него, надув губы. Он относительно новый, но Минги много упражнялся с пером и чернилами, так что по меньшей мере треть его заполнена попытками Минги, хорошими и плохими, хотя, несомненно, теперь по крайней мере частично испорченными. Удивительно, что вода, падающая на пол, все еще прозрачна и не потемнела от черных чернил, но это, должно быть, лишь вопрос времени. Минги не хочет принимать неприятности, когда они уже стоит в дверях, поэтому он кладет книгу на свой свежевысушенный стол и оставляет ее там в ее водяной могиле. - Почему ты ведешь себя так странно? - спрашивает Юнхо, хмуро глядя на Минги, - Я не буду смотреть на твои рисунки, если тебя это беспокоит. Минги в шоке смотрит на Юнхо, широко раскрыв глаза и растерявшись, ведь откуда Юнхо знать, что его работы есть в этой книге, если только он уже не видел их, а в этом случае он подсмотрел без разрешения Минги, а значит, он должен был действовать за спиной Минги, что означает... - Не смотри на меня так, Минги. Я не смотрел. Ты рисуешь на полях каждой страницы, и я видел несколько рисунков в твоем мусорном ведре. Не специально, клянусь, - говорит Юнхо с большим терпением и заботой, - А теперь позволь мне хотя бы избавиться от воды. Я закрою глаза, обещаю. - Ладно, - говорит Минги, пытаясь успокоить нервы. Он чувствует себя слишком напряженным, под кожей покалывает, и он не может от этого избавиться, сколько бы раз он ни напоминал себе, что это всего лишь Юнхо, а не его брат, который будет смеяться над ним, или искусствовед, который разорвет Минги на куски за отсутствие правильной техники. Тем не менее, как и обещал, Юнхо закрывает глаза. Похоже, он очень бережно относится к его скетчбуку. Он старается убрать всю воду, даже отделяет ее от чернил, когда это необходимо, и даже не смотрит на него, что приводит Минги в трепет. Он не совсем понимает, как ему это удается, но ему неловко говорить, поэтому он молчит, ждет, пока Юнхо закончит и сядет рядом с ним на кровать, отдаст ему свой скетчбук, и все вернется на круги своя. - Спасибо, - говорит Минги, вновь обретая голос, а его пальцы пробегают по переплету из искусственной кожи, чтобы найти утешение в текстуре, - Отделить чернила от воды с закрытыми глазами. Это впечатляет. - А, ничего особенного, правда, - говорит Юнхо, склоняя голову, как он всегда делает, когда недооценивает свои магические способности, - Если присмотреться, то можно почувствовать, как они меняются, когда их двигаешь. Несколько неловких мгновений они молчат, и Минги понимает, что они должны поговорить об этом. Он даже не знает, почему ему так неловко. Это Юнхо, последний человек, который мог бы осудить его за что-либо. Тем не менее, это страшно - обнажить свою душу перед всем миром. Перед всем миром. Если ее не примут, где еще она сможет существовать и процветать? Минги предпочел бы сидеть в своем коконе и никогда не выходить, потому что тогда ему не придется сталкиваться с одной лишь мыслью об отказе, но он считает, что с этим можно покончить. - Не хочешь спросить? - Конечно, я хочу, - отвечает Юнхо, даже не делая ни единого вдоха между своими словами, - Я давно хотел спросить. Но мне казалось, что это секрет, который ты хочешь сохранить, а не поделиться им, поэтому я решил, что ты придешь ко мне, когда будешь готов. Чувство вины добавляется к множеству эмоций, которые Минги испытывает прямо сейчас, и жара на улице никак не влияет на то, как жарко Минги чувствует себя в своей комнате, паникует, нервничает, смущается, а теперь еще и виноват. - Прости, я не хотел, чтобы ты чувствовал себя обделенным, - говорит Минги, ставший меньше, чем он чувствовал себя за долгое время. - Тебе не за что извиняться, Мин, - говорит Юнхо, - Но могу я спросить... ты кому-нибудь показывал? Своей маме, школьным друзьям? Минги качает головой, - Когда я покажу его кому-нибудь, оно станет настоящим. А когда оно станет настоящим, его будут судить. - Да, возможно, - со вздохом говорит Юнхо, и Минги ценит его честность. Нет смысла притворяться, что первый признак человека, столкнувшегося с искусством, - это его осуждение, - Это как когда я начал писать, но боялся рассказать об этом своей семье, что глупо, потому что - почему я был так осторожен с тем, что мне нравилось делать? - Я не знал, что ты начал писать, - бормочет Минги. Такое ощущение, что он должен был знать. - Прости, но это никогда... не поднималось? Думаю, я не могу сказать, что стал смелее, поэтому я никогда не делал этого при тебе. Есть разница между тем, чтобы знать, что тебя не осудят, и тем, чтобы выложить кому-то душу, даже если этот кто-то - один из твоих любимых людей в целом мире, - говорит Юнхо, осторожно улыбаясь, - Наверное, я хочу сказать, что понимаю тебя. Минги улыбается в ответ и понимает, что в этом есть какая-то радость - не каждый день его называют любимым человеком, а с Юнхо это так много значит, потому что Минги легко может сказать то же самое. Он старается не думать об этом слишком часто, иначе он никогда не перестанет улыбаться. - Но я бы хотел посмотреть, - продолжает Юнхо, прикусив губу, - Если ты когда-нибудь захочешь показать мне. Не обязательно сейчас или когда-нибудь, но я хочу, чтобы ты знал: мне все равно, как они выглядят, пока ты счастлив, создавая искусство. - Я тоже, - говорит Минги. Рисование дало ему утешение, которого он не мог найти в других местах, способ запечатлеть воспоминания и чувства, которые он не мог выразить иначе, - Это касается и тебя. Пока ты счастлив, счастлив и я, но я никогда не буду против того, чтобы поделиться. - Поделиться счастьем? Минги хмыкает и кивает. Тогда он роется в шкафу в поисках своего сундука с сокровищами, до отказа набитого фотографиями, рисунками и скетчбуками последних лет. Он выбирает тот, в котором, как он знает, не будет слишком много неудачных попыток воссоздать ту единственную их фотографию, которая до сих пор висит на стене над столом Минги. Минги думает, что ей не больше года. Он делает глубокий вдох и смотрит в лицо Юнхо со всем мужеством, на которое только способен. - Только скажи, понравилось ли тебе, - просит Минги, передавая Юнхо его скетчбук, - Если нет, то я, наверное, заплачу. Юнхо нервно хихикает, - Не будь таким драматичным, я уверен, что мне понравится. Минги сидит за своим столом, делая вид, что возвращается к эссе, но даже не притворяясь, что делает это. Время от времени он бросает взгляд на Юнхо, но только раз в три минуты, потому что никогда не может оценить реакцию Юнхо, осторожную и взвешенную, сосредоточенную, но ничего не выдающую. С каждой страницей, которую переворачивает Юнхо, у Минги возникает желание объясниться, но он воздерживается. Он прекрасно помнит каждый рисунок, причем плохих больше, чем хороших, и все они имеют ту или иную историю, пока занимают целые страницы. Юнхо есть во многих из этих историй, но не во всех. Так что даже если Минги не расскажет, Юнхо вспомнит все сам. Может быть, он уже вспомнил. Может быть, он читает рисунки Минги, как главы в книге воспоминаний. Когда Юнхо закрывает книгу, Минги делает вид, что ничего не замечает. Вдруг он стал слишком испуганным, чтобы смотреть. Но вот Юнхо касается руки Минги, привлекая его внимание, и Минги бросает на него неуверенный взгляд, но в ответ получает самую милую улыбку, какую только видел в своей жизни, а это много значит, ведь он дружит с Юнхо, который только и делает, что мило улыбается. Хуже того, Юнхо решает перевернуть всю его жизнь одним предложением, - Я знал, что у ты владеешь магией. Дыхание Минги застревает в горле. Он задается вопросом, помнит ли Юнхо так же ярко, как и Минги, что он верил, что любой человек - волшебник. Минги растерянно смотрит на него, - Я... я не владею. Ты же знаешь, что нет. - Ты владеешь, Минги, посмотри на это, - говорит Юнхо, перелистывая страницы книги так быстро, как только может, но не слишком небрежно. Он попадает на картинку с изображением колеса обозрения, нарисованную Минги после дня, проведенного на пристани. Когда Минги встречается взглядом с глазами Юнхо, они практически искрятся, - День на причале. Нам было так весело просто бегать и есть столько вафель, что нас чуть не стошнило от их вида. Ты катался со мной на колесе обозрения, хотя и боялся высоты. Затем Юнхо переворачивает на другую страницу, - Причал, прямо перед твоим домом. Как будто я никогда не видел его раньше, потому что теперь я вижу его твоими глазами. Минги смотрит на рисунок, один из немногих, в которых он пытался работать с цветом. В центре рисунка - причал, уходящий в море, и единственная деталь, по которой можно определить, что это причал снаружи, - маленький флаг на мачте, стоящий вертикально, как знак прибытия Юнхо. Минги нарисовал его черным цветом, чтобы он выделялся на фоне заката - красных, оранжевых и желтых цветов, падающих на глубокую синеву океана. Минги это показалось немного нелепым. А вот Юнхо это понравилось. Однако это не самое худшее из того, что было создано. Взяв в руки скетчбук, Юнхо прижимает его к фотографии, которую Минги по-прежнему держит приклеенной к стене. Книга открыта для очередной попытки запечатлеть сходство, одной из самых удачных - хотя сам Юнхо остается непростым. Минги все еще не удается передать его сияние так, чтобы оно казалось правильным. - Это мы, - говорит ему Юнхо, его голос задыхается от благоговения, - Ты нарисовал нас, Минги. Минги приходится проглотить комок в горле, прежде чем он сможет говорить, его щеки разгорелись, - Я все еще не понимаю, как это может быть магией. - Это магия, потому что ты потратил время и силы на оттачивание мастерства. Это магия, потому что ты запечатлел мир вокруг себя так, как можешь только ты, - говорит Юнхо, - Не вся магия одинакова. В каждой есть немного от души. И если ты спросишь меня... твоя - необыкновенная. Минги не знает, что на него нашло, но не успевает он опомниться, как уже плачет, беззвучно и благодарно, не в силах вымолвить ни слова. По крайней мере, это счастливые слезы, и даже Юнхо, кажется, понимает это, так как он просто воркует и прижимает голову Минги к своей груди. Ну, точнее к животу. Юнхо все еще стоит, он высокий, поэтому Минги прижимается к середине Юнхо и позволяет себя обнять на мгновение. Внезапно вся тяжесть исчезла. Все те сложные чувства, которые испытывал Минги, чувствуя себя неполноценным, менее особенным, чем все остальные, и вот Юнхо забирает их все, чтобы он ненадолго передохнуть в его объятиях. Но вскоре Минги понимает, что это не может длиться вечно, что большинство друзей так не делают. То, как Минги держится, зная, что его хватка отчаянна, говорит о большем, чем просто боль, которую он может отпустить, когда его окутывает облако комфорта. Так что он отпускает, судорожно трет глаза и щеки, чтобы вытереть слезы, и бормочет, - Блять, не смотри на меня, я такой дурак, что разражаюсь эмоциями по этому поводу. Юнхо опускается перед ним на колени, и теперь именно ему приходится поднимать глаза. Минги удивлен, увидев стеклянный блеск на его радужке. Но он не удивлен, что это сопровождается улыбкой. - Это не глупо, - говорит он, беря руки Минги так, словно это самое простое дело на свете, - Ты так талантлив, Минги, и это, очевидно, многое для тебя значит. Спасибо, что позволил мне увидеть это. Минги крепко сжимает губы, потому что иначе он снова заплачет. Он сжимает руки Юнхо, думает, что слышит малейший вздох в ответ, и медленно наклоняется, чтобы прижать их лбы друг к другу. Только тогда Минги снова обретает голос, хотя и с трудом, - Спасибо тебе.----
Через неделю Юнхо разрывает свои отношения с Суджин и говорит, что это не похоже на любовь. Минги не спрашивает его, откуда он знает, что такое любовь. Минги потребовались годы, чтобы соединить все точки.