Gucci #14

Он сразу привлёк внимание Сабато Де Сарно. Его коммуникаторы довольно часто показывали фото и видео с Ли Минхо. Он с сожалением каждый раз вспоминал о сорвавшейся встрече в прошлом году, но встретиться в этом, было даже лучше. Его коллекция как раз была вовремя завершена. Одно только появление Минхо превзошло все ожидания. Гости и репортеры были в восторге от него. Не удивительно. Молодой человек привлекал взгляды едва появлялся на публике. Маленькая скромная улыбка, тихий робкий английский и чуть пугливый взгляд на толпу незнакомцев, которые постоянно требовали его внимания. Было волнительно ожидать, примет айдол приглашение на афтепати или нет. И он не разочаровал. Пришёл, занял всё внимание звезд и дизайнеров. Видно было, что волнуется, из-за плохого знания языка, но после пары бокалов со спиртным заметно расслабился. Сабато дал ему немного времени. А затем распорядился пригласить в ВИП-комнату. — Доброго вечера, мистер Ли! Как твои дела? Как показ? Как Лондон? — мужчина вальяжно сидел на кожаном диване в центре комнаты. Рукой он похлопал по свободному месту рядом с собой, приглашая присоединится. — З-здравствуйте, хорошо, спасибо, — когда Минхо пригласили на второй этаж, он не мог и предположить, что его здесь встретит сам креативный директор Гуччи. Молодой человек аккуратно присел на край дивана, чуть дальше, чем этого хотел Сабато. — Не стесняйся! Вот, угощайся, лучшее шампанское, которое только можно найти в Великобритании, — бокал красиво переливался в свете ламп, что слабо освещали по углам комнату, создавая уютный полумрак. Жидкость пузырилась, на взгляд Минхо, слишком сильно для шампанского, но не принять напиток было бы невежливо. Он сделал пару глотков и немного нервно посмотрел на мужчину. — Видел твои фото для корейского журнала, на тебе очень хорошо смотрится наш стиль одежды. Надеюсь мы ещё не раз сможем поработать вместе. Может даже до амбассадорства дойдёт… Нить разговора не сразу, но начала пропадать. В голову словно набили ваты, звук постепенно куда-то то пропадал, то появлялся. Тело отказывалось слушаться, пока голову изнутри разрушал появившийся звон. Поначалу Хо списал это на влияние громкой музыки, на его ещё не прошедшую акклиматизацию, но с каждой минутой парень чувствовал себя всё слабее, желая стечь лужей прямо на диван. Он зацепился за мысль, что нужно поехать в отель, как можно скорее. — Лино, всё хорошо? Ты как-то притих, — на покрывшуюся испариной скулу легла рука, к которой хотелось прильнуть, но Ли старался держать себя в руках, — Ты побледнел, давай я посмотрю. — Н-нет… нормально, — от тяжести в голове трудно было переводить свои мысли на нужный язык, — Я пойду… хочу в… в гостиницу. Айдол попытался встать с дивана на трясущихся ногах, но его резко уронили обратно. Минхо почувствовал неприятное жжение на шее, оказавшись в плену холодной кожи. — Не убегай так быстро, Лино, — голос Сабата шёл откуда-то сбоку, не давая нормально взглянуть на него. Узел ленты от рубашки опять неприятно впился в кожу, заставляя повернуть голову и столкнуться с загорелой рукой, на которую был намотан конец узорчатой ткани, — Я помогу тебе. Уверен, ты просто перенервничал и мало спал, так что небольшой массаж тебе не помешает. — Я не понимаю… — Ох, Лино, давай я покажу. Мужчина поднялся, чтобы встать прямо перед полулежачим Ли. От темного взгляда становилось не по себе, но мышцы окончательно размякли и не слушались сигналов мозга встать. — Ты такой красивый, Лино… С тех пор, как я познакомился с тобой, мне так хотелось сделать для тебя что-то уникальное, что подчеркнёт все твои достоинства. Я так старался над этим костюмом для тебя. Тонкая ткань натянулась сильнее, вынуждая последовать за ней. Минхо было неприятно от сдавливающего горло аксессуара, но он не мог ни на чём сосредоточиться, кроме голодного взгляда, что рассматривал беззащитного парня. — Отпусти меня… Пожалуйста. — Отпустить, куда? Мы же с тобой ещё толком ничего не обсудили, а ты уже убегаешь. Невежливо, знаешь ли. Свободная рука модельера легла на плечо, мягко поглаживая. — Не переживай ты так, тебе понравится. Пальцы скользнули под ткань, очерчивая путь вдоль ключиц до самой груди. Пуговицы выскользнули из петель, и мягкий материал легко поддался манипуляциям, открывая взору нежную кожу. К правой руке присоединилась левая, что всё ещё сжимала край галстука, не давая вырваться. Хотя Минхо не смог бы при всём желании. Он ощущал себя в каком-то вакууме, еле улавливая слова Сабато. Прикосновения к коже проходили током по телу, вызывая мурашки, что распространялись по всему торсу вслед за движениями пальцев. — Такой чувствительный, повезло же мне добыть подобную драгоценность, — дизайнер опустился ниже, захватывая в плен розовый сосок, попутно очерчивая рёбра. От охватившего грудь жара глаза Ли закатились, а изо рта вышел сдавленный стон. Ему не было приятно, но разомлевшее непонятно от чего тело само отзывалось на прикосновения. — Почему вы… Зачем вы делаете это? — Чему ты удивляешься? Я восхищён твоей красотой и хочу в следующий раз раскрыть её ещё сильнее. Но для этого мне мало мерок присланных по почте, — загорелые руки опустились на бёдра, опять натягивая ткань вокруг горла, — мне нужно познакомиться с твоим телом поближе. После этого модельер продолжал ещё много говорить о своей страсти к красивым людям и желании раскрыть их в своём видении, но Минхо улавливал лишь отдельные слова, которые уже въелись автопереводом в его мозг. Beautiful… Body… Want you… Айдол слабо, но ощущал, как его пиджак окончательно перестал скрывать что-либо. Сабато с упоением сжимал его крепкие ноги, подмечая широту брюк. В следующий раз он обязательно подчеркнёт все особенности этого потрясающего мальчика. — Ох, Лино, ты невероятный, — ступни выскочили из лоферов, когда ноги оторвали от пола. Одна нога оказалось прихвачена под коленкой, в то время, как вторую нагло выпрямили, поместив на плечо. Дизайнеру было просто орудовать безвольным Минхо, чьё тело легко принимало любые позы. Скатившиеся полы брюк открыли доступ к гладкой коже, что не осталось незамеченным. Губы легкими поцелуями очертили икры, вдыхая запах гостиничного геля для душа. Сабато всегда продумывал всё до мелочей, включая банные принадлежности, которыми будут пользоваться гости. Под упругой оболочкой чувствовались сильные мышцы, которые очень хотелось проверить на прочность. В чём мужчина решил себе не отказывать. — Аа! Приступ боли вернул Ли в реальность, заставляя упереть взгляд в старшего, что с искусственно-виноватой улыбкой зализывал укус на голени. — Ты нежнее, чем я думал, малыш. — Пожалуйста… — картина перед глазами становилась всё менее чёткой, лишая айдола хотя бы минимального ощущения пространства. Он мог только слабо реагировать на чужие прикосновения к своему телу, что становились всё напористей. В какой-то момент его даже подкинуло на неприятно прилипавшем диване, после чего сознание покинуло Минхо. Приходил в себя он урывками. Вот чужие руки лапают заднюю часть его бёдер, спускаясь ниже к ягодицам и сильно сжимая. Затем головокружение и ощущения сменились давлением в районе паха. Его ноги широко разведены, а соски горят от укусов и посасываний. Прикосновения ощущались по всей коже, как будто сразу десяток рук трогало его, отчего все тело сотрясало. Чёлка противно прилипла к лицу, но при попытке убрать её с лица, его руки оказались перехвачены и прижаты обратно к дивану. Много сил на это и не потребовалось, учитывая, что его чем-то накачали. Хотелось домой и плакать, но тело не слушалось. Он был ужасно возбужден, но это было неправильно. Сабато казалось всё более, чем устраивало. -Ты выглядишь прекрасно, Лино, — горячий шёпот обжег его грудь, затем перешёл на шею. — Где же ты прятался от меня раньше? Нужно было искать вдохновение в Южной Корее сразу… Минхо чувствовал отвращение. Мужчина терся своим пахом о его, оставлял на плечах и ключицах метки. Бормотал ему восхваления, как будто специально подбирая максимально доступные английские слова, чтобы Ли сгорал от всего что чувствует. Волны удовольствия, которого на самом деле не хочет, раздражение на себя, что не послушал интуицию и выпил шампанское, беспомощность, потому что прямо сейчас не мог сопротивляться действиям директора Гуччи. Почувствовав, что стало проще дышать, Минхо с трудом открыл глаза, чтобы посмотреть куда пропал Сабато. Радость, однако быстро испарилась, когда он скорее почувствовал, чем увидел, как расстегивают его брюки и приспускают белье, доставая его колом стоящий член. Пришлось резко и сильно зажмуриться, чтобы не видеть того, что произошло дальше. Де Сарно опустился перед ним на колени и, пару раз проведя рукой по возбужденному органу, взял его в рот. Это были самое отвратительно-прекрасные минуты в его жизни. Никто никогда так профессионально ему не отсасывал, но он бы и никогда не хотел получить лучший в своей жизни минет в такой ситуации. Минхо не мог сдерживать стоны, даже искусанные в кровь губы не помогли. Он ощущал, как скрипит обивка дивана под его пальцами, но сил, чтобы оттолкнуть мужчину не было. Ли кончил с самым громким и пошлым звуком, который даже не подозревал, что может издать. Едва тело содрогнулось от оргазма, как он тут же провалился в спасительную тьму. Реальность начала возвращаться к Минхо в машине стаффа, которая привезла его на мероприятие. Они стояли на светофоре, пока он пытался прийти в себя. Голова нещадно раскалывалась, все тело ломило, а во рту образовалась пустыня. Одежда, на удивление, даже не выглядела помято, вот что значит качественный материал. — Хен… — Не распространяйся об этом, Минхо-щи, — протягивая парню открытую бутылку с водой, проговорил менеджер. Он ездил с ним на все предыдущие фотосессии с брендом и сегодня на показ. — Директор надеется на твою сотрудничество и благоразумие. Минхо ничего не ответил. Его ужасно мутило, вода едва ли помогла утолить жажду. Он откинулся головой на сиденье автомобиля и опять потерял сознание. Следующее его пробуждение было в номере гостиницы. Видимо, менеджер любезно оставил его наедине с собой, хотя так и не услышал четкого согласия о неразглашении. В любом случае, все необходимые бумаги будут после подписаны, хочет этого Ли или нет. Стянув с себя красивый наряд, он даже не взглянул на него еще раз. Каким бы удобным он не был, сейчас с себя хотелось снять не только его, но и собственную кожу. Виски сдавливало, тело с трудом слушалось, а к горлу то и дело подкатывала тошнота. Устало опустившись на край кровати Минхо со стоном поднялся и шатаясь быстрым шагом дошел до ванной, чтобы все-таки очистить желудок. Когда всё закончилось, то он почувствовал себя гораздо лучше. Голова всё еще болела, однако предметы перестали рябить в глаза и больше вывернуться наизнанку не хотелось. Тело было тяжелым, душ казался, чем то нереальным, но он одной силой воли заставил себя его принять. Хотелось смыть с себя чужие прикосновения, но ощущения никуда не делись, даже от распаренной до красна и стертой до крови, в некоторых местах, кожи. Утренние сборы прошли, как в тумане. Он даже не помнил, как складывал вещи в сумку. Видимо большой опыт перелетов сыграл на руку, раз он умудрился ничего не забыть и спокойно пережить перелёт. Может это было действие странного препарата, может Минхо сам, подсознательно, себя сдерживал. Истерика и льющиещиеся градом слезы накрыли его только в номере в Нью-Йорке. В обед у них была запланирована репетиция, по расчетам он должен был успеть отдохнуть и поспать после возвращения. Разница во времени позволяла сделать это без особых потерь. Вот только психологически Минхо чувствовал себя настолько уставшим, что вряд ли смог бы подняться с постели хотя бы к ужину. Пропускать расписание, к сожалению, было не в духе Ли. Об этом знали абсолютно все, что сейчас увы не играло ему на пользу. Он с содроганием ждал момента, когда к нему придут. Только так до него можно было добраться, потому что на телефонные звонки и сообщения он не отвечал. Не из принципа, а просто потому, что на это не было ни желания, ни сил. Лежа под одеялом в номере, ему казалось, что он наконец-то надежно спрятался. Если закрыть глаза и представить, что вовсе он и не за десяток тысяч километров от дома. Что его прекрасные теплые мягкие коты рядом с ним. Что бабуля вот-вот приготовит покушать и позовет его к столу. Реальность, к сожалению, была не столь приятна, как ему бы хотелось. Но в дверь действительно кто-то стучал и звал его по имени. — Минхо! Я знаю, что ты там, — никто иной, как Чан, лидер его группы, пытался достучаться до Ли. — Стафф сказал, что ты не выходил из номера с тех пор, как прилетел. Если не хочешь выходить, то хотя бы впусти меня… Минхо замер. Возможно, стоило ответить хотя бы на сообщения, чтобы Чан не волновался и не ждал сейчас под его дверью. Но что такого нужно было написать, чтобы старший не донимал своей заботой, под которой Ли окончательно сломается? У него ещё был шанс списать все на недосып и прийти в репетиционный зал с большим опозданием, но принудительно ослабленные ранее мышцы не были готовы даже к небольшой пешей прогулке, не говоря уже о спорте. Сделать вид, что всё в порядке не выйдет… — Минхо! Если ты не ответишь, я выломаю эту дверь и тогда придётся отвечать не только передо мной, но ещё и перед персоналом отеля, — конечно, Чан знал на что надавить, чтобы Ли его послушался. Но только лидер явно рассчитывал именно на такой исход. Что сейчас ему откроет дверь заспанный Ли, хрипловато извинится за пропуск тренировки и попросит дать ему отлежаться, на что Бан конечно поворчит для вида, но согласится. А вечером он принесёт в номер парня ужин, и они вместе перекусят под новый сериал. И вроде всё так и началось. Дверь медленно приоткрылась, из-за неё показался Минхо в гостиничном халате и тихо пролепетал: — Чан-хён, я не очень хорошо себя чувствую. Извини, что не написал, но могу я не идти никуда? Конечно, Чан бы разрешил и даже предложил варианты лечения. Только вот что-то было не так. Не до конца открытая дверь, опущенный взгляд младшего, его не столько сонный, сколько напуганный голос. Подсознание било тревогу, причину, которой Чан не понимал, пытаясь найти зацепку. Его Минхо никогда не стеснялся своих нужд и спокойно мог обсуждать их с лидером, так почему сейчас он стоит не поднимая головы и теребит ворот халата, словно провинившийся котёнок? — Минхо-я, ты же знаешь, что я никогда не заставлю тебя идти куда-либо, если ты не в состоянии. Тем более один день сильно не повлияет. Но ты мог бы просто предупредить. Хотя бы кого-то из группы. Парни тоже переживают. — Да, хён, извини, я был не прав… — Ли ещё сильнее опустил голову, почти кланяясь перед лидером. Ему было стыдно, но пересилить внутреннюю бурю он не мог. Даже просто открыть дверь стоило ему больших усилий, хотя Минхо знал, что Чан никогда не причинит ему вред умышленно. Остатки дряни, которую ему подсыпали вчера, всё ещё оставляли осадок на поведении парня. Это заметил и старший, всё это время стараясь понять, что же произошло. Минхо был бледен и излишне напряжён, что странно даже для человека с предположительно похмельем и двойным джетлагом. Причём, если лицо танцора можно было сравнить со стеной, то запястья и шея были в красных пятнах, будто их долго растирали жёсткой мочалкой. Что же касалось остальной кожи… — Минхо, тебя кто-то укусил? — Что? — явно не ожидавший такого вопроса, младший испуганно поднял голову, столкнувшись со сведёнными домиком бровями. Бан смотрел на ногу парня напротив, на которой чётко были видны следы зубов. И как бы не хотелось признавать, размер был очень похож на человеческую челюсть, — Это ээ… не бери в голову, просто случайность. — Случайный укус от другого человека в ногу? Я бы ещё понял такие следы на теле… — и тут забегавшие по полу глаза Ли сказали всё за него. — Минхо? Ты уверен, что мне не нужно ничего узнать? Чан старался говорить как можно мягче, подсознательно ощущая, что ступает на очень щепетильную тему. Раз уж младший сразу ничего не рассказал, вариантов такого поведения было не много. — Чани, пожалуйста, — и тут терпение правда закончилось. Вот только первым оно иссякло у Минхо, который вспомнил, сколько раз он просил остановиться мужчину перед ним прошлой ночью и был жестоко проигнорирован. Слёзы против его воли начали течь из глаз, заставляя руки сразу же полезть их стирать, будто это сейчас поможет. Дверь больше никто не держал, так что лидер аккуратно отворил её, проходя внутрь и закрывая за собой замок. Быстро отписавшись в беседу, что задержится, он пошёл ближе к Минхо. Ли так и продолжал стоять с закрытым руками лицом, растирая слезы по щекам. — Минхо, — почти невесомо положив руки на подрагивающие в истерике плечи, а позже нежно обняв, Чан пытался достучаться до парня, — пожалуйста, поговори со мной. — Чан… Я п-правда не хотел, он… Они… Я почти не помню… Я просто старался угодить! Но почему, з-зачем так! — Минхо прижался к чужой груди, пачкая её. Желание выговориться взяло верх, и хоть ничего связанного произнести не удавалось, это действительно помогало немного успокоиться, — Хен, я ведь… Я пойму, если я тебе больше такой не нужен… Не надо только меня жалеть. Не сейчас… — Господи, Минхо, да что такое произошло с тобой? — конечно, Бан уже и сам успел напридумывать всякого. А увиденные вблизи засосы на плечах уводили в не самые радостные для самого Чана мысли. Младший на нетерпеливый вопрос сильно вздрогнул, замерев в объятьях, и, спустя несколько секунд, отодвинулся на пару шагов. Ладони схватили за ворот халата, и, сдерживая крупную дрожь, не без коллебаний, стянули верх с плеч, открывая вид на усыпанную укусами и синими пятнами грудь. Это не было похоже на что-то добровольное. Будто животное набросилось на парня, искусав кожу до кровавых следов. Но больше всего ужасала полоса, которая тянулась поперёк горла, поглядывая сквозь стертый тональник, которую при таком ракурсе Бан смог хорошо разглядеть. Долго думать не пришлось. Соединив всё: отстраненность, странное поведение, слёзы и следы на теле, все мысли о возможной весёлой ночке улетучились из головы лидера. — Кто это сделал?! — теперь в голосе Чана помимо тревоги звучал гнев, который затмевал разум. Ярость, на виновника произошедшего, которого хотелось найти и наказать. На общество, которое каждый раз игнорирует подобное. На стафф, который был там и ничего не предпринял. На себя самого, что не смог защитить. Заставил самого дорогого в мире человека пережить неописуемый кошмар в одиночку. — Чан-ни, прости. Я не смог ничего сделать. Меня чем-то н-накачали, тело не слушалось. И… И… — Минхо одновременно хотел и поделиться и успокоить старшего, который и правда мог через минуту уже бежать ловить такси в аэропорт, чтобы самолично решить проблему. Только этого Ли и боялся. Что он снова останется один. — Прости, прости меня, я правда не хотел… Господи, мне так противно от самого себя. Что я могу сделать… Истерика накатывала с новой силой, заставляя глотать собственные сопли и размазывать остатки по мохеровым рукавам, которыми Мин старался прикрыться. — Минхо, ты ни в чём не виноват, слышишь, котёнок? Пойдём в кровать, тебе надо прилечь. Изначально Чан собирался уложить младшего, принести ему воды и рулон бумаги, но стоило парням сесть, как Ли опять прижался к Бану, пряча лицо в открытом плече. Пришлось искать салфетки из подручных средств в виде полотенец. Старший промакивал мягкой тканью мокрые щёки, пока Минхо продолжал тихо плакать. Им обоим нужно было время чтобы немного успокоиться. Когда в конце-концов на двоих была выпита бутылка воды, мокрое полотенце валялось на полу, а парочка сидела в изголовье кровати, повисла тяжёлая тишина. Оба боялись начать разговор, хоть это и было необходимо. Чан надеялся, что сможет всё узнать у менеджера, который ездил с младшим, чтобы больше не поднимать явно болезненную тему сейчас. В первую очередь, он хотел успокоить Минхо и помочь ему забыть… Что бы это ни было. Невозможно было наблюдать, как дорогой тебе человек содрогается в рыданиях и молчит, поэтому добывать информацию лидер решил другим путём. Пары обрывочных слов от самого Ли было вполне достаточно, чтобы рвать и метать в комнате стаффа. Он обязательно заглянет туда сегодня. Младший тем временем, вместе с накатившей истерикой растерял остаток сил, поэтому, устроившись на тёплой груди, незаметно для себя задремал. Рядом с Чаном ощущалась безопасность, поэтому Ли было всё равно, если лидер увидит другие следы или засохшие на щеках слёзы. Они обязательно справятся с этим.