"Он влюблен в тебя и жаждет ответной любви. Пока не закончатся съемки. Затем вы разлюбите друг друга, потому что будете чересчур заняты."
Со всех углов звучала торжественная речь, знаменитости разных рангов по очереди шли по красной дорожке к своим местам, телеведущие пытались развлечь операторов, а впоследствии и телезрителей, свежими шутками, слухами о проходивших мимо актёрах, певцах — словом, церемония вручения наград за творческие заслуги была в самом разгаре. Молодой омега по имени Ким Тэхён сновал туда-сюда в поисках своего сегодняшнего партнёра — популярного певца Мин Юнги. Они проводили время вместе по договорённости — Тэхён как перспективный сценарист знакомил Юнги с влиятельными режиссерами, продюсерами, а Юнги в свою очередь повышал значимость имени Ким Тэхён в народе. Подобные контракты оказывались весьма выгодными — и Звезде хорошо, и человеку со связями. Обычно плата заключалась не только в пиаре, но и в отличном времяпрепровождении, но с Юнги Тэхён не спал. Видел в нём интересного собеседника, не более. И сколько бы тот не пытался вскружить омеге голову, ничего не получалось. Точнее, он думал, что не получалось. Холодное сердце Тэхёна всё же оттаивало под натиском романтичного Юнги. И омега не знал, что романтичным тот бывал только с ним. Тэхён выглядел на церемонии как настоящий актёр: сказочно красиво. Отмахнувшись от репортёров со словами "Не даю интервью", он огляделся ещё раз. И наконец завидел вдали Юнги. Невысокий, субтильного телосложения, "отшлифованный" благодаря людям за кадром, он бежал по направлению к Тэхёну. Омега злился. Как Юнги посмел заставлять его ждать? Тем не менее, Юнги бежал, улыбаясь, сжимая что-то небольшое в ладони. Поцеловал Тэхёна в щеку, помахал в камеру, взял омегу за руку и повел его по красной дорожке. Их пофотографировали для заказной статьи, а затем Юнги спросил у знакомых, куда им сесть. Приземлились они только спустя десять минут — на месте возникла путаница. Тэхён выглядел слегка раздраженным, но поскольку таким он выглядел всегда, никто не придал этому особого значения. Лишь Юнги, слишком чувствительный к смене эмоций, наклонился к его уху и прошептал с немного интимной интонацией: — Тебе здесь не нравится? — С чего ты взял? — Тэхён изобразил довольную улыбку. — Видно же. — Ты опоздал, какую реакцию ты ожидал увидеть? — Прости, но на это была причина. Ты не… Юнги осёкся. Тэхён никогда не вёл себя, как его омега. Не спрашивал лишнего, не пытался превратить их контракт в нечто большее. Вообще ничего. Но сейчас... — Не твой омега? Юнги... Не переходи границ. Ты опоздал, и я, как твой представитель, да почти менеджер, на тебя рассержен. Я выглядел перед теми репортёрами полным дураком! Думал, что… что ты решил меня кинуть. — У меня были на то причины. — И какие же? — Узнаешь. Тэхён закатил глаза. Раздражение мало-помалу начало проходить. Он снова улыбнулся через силу, и создалось впечатление, будто Юнги добродушно пошутил над ним. Оба притихли. Говорить было не о чем, они ничего друг о друге не знали и не пытались это исправить. Тэхён стал разглядывать всех, кого вызывали на сцену. На сей раз лицо было знакомым, и не только лицо… Тэхён начинал карьеру как актёр. Однако быстро разочаровался в киноиндустрии и актерстве. Ему повезло с происхождением: отец — помощник в Семье мафиози, папа — преподаватель литературы. Он мог выбрать себе любую сферу деятельности. Папа Тэхёна изначально был против того, чтобы единственный сын-омега становился актёром — сам через это проходил, но не смог наступить себе на горло, понимая, что от твоего таланта мало что зависит. Отец же сказал — пусть делает, что хочет. И Тэхён делал. Сыграл в одном фильме, который помог финансировать его брат — Пак Чимин — как раз тогда он только начинал интересоваться новыми сферами, в которые можно было вложить деньги. Поняв, что в киноиндустрии всё не так, как он себе представлял, Тэхён быстро сменил квалификацию. Так как помимо театра он любил писать, то решил стать сценаристом. Это ему понравилось куда больше. Сейчас омега немного оживился: на сцену вышел тот актёр, исполнивший вместе с ним главную роль в его первом фильме. Юнги заметил реакцию Тэхёна на молодого человека в расцвете сил, что выражал в данный момент благодарности поддерживающим его людям. — Кто это? — А ты до сих пор не знаешь? — удивился Тэхён, но тем не менее терпеливо объяснил. — Это Чон Чонгук. Он сейчас взбирается на вершину славы. Мин Юнги таких знаменитостей не знал, точнее, попросту не интересовался, — достаточно было тех, что работают с ним в одной компании. — Вы с ним... знакомы? — Играли в одном фильме пять лет назад. Фильм ты явно не смотрел, раз даже не знаешь, кто такой Чон Чонгук... — Я даже не знал, что ты был актёром. — Я тоже не хотел бы этого знать, — беззлобно улыбнулся омега. — Тем не менее, он пробился, я — нет. И тебе лучше не знать, каким путём. Юнги понимающе улыбнулся. Сам он относился к категории Талантливых Певцов, по-настоящему талантливых, ни к чему низкому прибегать не пришлось, чтобы стать признанным, а контракт с Тэхёном... Это запутанная история, которой позволил случиться именно Юнги. — Ладно. Талантливый хоть этот Чон Чонгук? — Очень, — с восхищением протянул Тэхён, вспомнив, каким он был пять лет назад. — Но актёрам, даже если ты талантлив... это тяжело объяснить, но в общем... всем нужна красота, а там, где красота, там и желание обладать этой красотой... Правда, Чонгук делал это всего однажды, а дальше ему помогли талант и природная харизма… Юнги удивился тому, как разоткровенничался Тэхён. Ведь он просто спросил, кто этот парень… Чон Чонгук поднялся на сцену, являя собой воплощение произведения искусства. Его внешность считалась довольно красивой, пусть и не идеальной — большие глаза, крупноватый нос, тонкие губы и совершенно очаровательная кроличья улыбка. Впрочем, Чонгук умело пользовался своей внешностью и совершенно точно знал, что его украшает. Он умел выглядеть неотразимо. Оттого и казался всем идеалом альфы. Как ему это удавалось, никто не знал. Заспанным, опухшим, после драки, без макияжа — с гримом на лице, после сеанса массажа, во время рабочего дня — после душа, секса, спортивных нагрузок — Чон Чонгук всегда олицетворял красоту. Даже стены вокруг него казались ярче, дома — уютнее. В обществе с выраженным культом внешности он отлично вписывался и если бы в мире существовала религия "Чон Чонгук" — без сомнений, многие бы молились ему. Ему вручили награду как "Лучшему актёру года" и пока он рассыпался в благодарностях перед публикой, произошло кое-что незапланированное. Какой-то безумец выстрелил в одного из охранников Чонгука и побежал на сцену, прямо на актёра. В руках была бутылка с прозрачной жидкостью. Быстро отвинтив крышку, преступник плеснул жидкость Чонгуку в лицо, с силой толкнул и прокричал: — Хлебни кислоты, сука! Это услышали немногие, но информация быстро распространилась. Преступник так же быстро скрылся и поймать его, как ни странно, не удалось никому. От толчка Чонгук упал. Не от того, что слабый, а от неожиданности. Прижимая к щеке ладонь, он спокойно поднялся на ноги, свободной рукой достал из нагрудного кармана форменного пиджака салфетку и нарочито медленно стёр жидкость с лица и шеи. — Это всего лишь вода. — И Чонгук ослепительно улыбнулся, слушая вздохи облегчения со всех сторон. — Так на чём я остановился?.. Мин Юнги в те минуты обнимал Тэхёна за сжавшиеся от страха плечи, с сожалением понимая, что сегодня сделать предложение не получится — лицо омеги было заплаканным и ему бы явно не понравились фото репортёров. К тому же, звездой сегодняшнего вечера из-за происшествия стал Чон Чонгук. Чёрт бы его побрал."Люди должны зарабатывать на жизнь, это главное. При любых обстоятельствах. А если не веришь в это, ступай и живи в дерьме."
— Сколько я получу за сценарий? — Молодой альфа по имени Хван Хёнджин, будучи ещё совсем наивным, прямо поинтересовался величиной будущего гонорара за свой бестселлер. — Десять процентов от чистогана, — ответил ему представитель киностудии, Пак Чимин. Будучи мастером по части распознавания обмана и настоящим доминантным альфой, Чимин не соврал. Но поскольку чистоган после выхода фильма составлял ноль баксов в отличие от валовой прибыли, то получалось, что Хёнджина просто-напросто трахнут, как только заберут сценарий. Который переделают на свой лад — для этого Чимин нанял специального человека. Виноватым он себя не считал, придерживаясь мнения, что нужно разузнавать обо всех опасностях заранее. Впрочем, он и не радовался растущему количеству тех, кто трудился и не заработал ни копейки. Это скорее представлялось естественным. Дураков много, и это уже не исправить. — Если фильм, снятый по вашему сценарию сыщет мировую славу, даю слово — вы получите даже больше. — Хм... — неопределённо промычал Хван Хёнджин, поправляя на носу массивные очки, которые не придавали ему ни красоты, ни изящества. Ему бы сделать лазерную коррекцию зрения, да исправить причёску… — А могу я снова прочитать условия контракта? Чимин любезно протянул документы. Будучи правой рукой внука влиятельнейшего мафиози в стране, он научился убеждать людей в непоколебимости собственного авторитета и сохранять при этом невозмутимый вид. Семья, чьей главой являлся престарелый мужчина по имени Ким Намджун, на протяжении половины столетия занимала главенствующую позицию в сфере азартных игр, постепенно прибирая к рукам такие отрасли промышленности, как добыча нефти, переработка полезных ископаемых — естественно, через покупку предприятий. Светиться в сфере наркоторговли для Семьи было рискованно, но её глава решил махнуть рукой на противозаконность, ведь даже если запретить ввоз наркотиков, дилеры все равно найдут другой подход и тогда разразится война между крупнейшими мафиозными кланами. Таким образом, Семья имела свой доход в обмен на разрешение проворачивать довольно опасные операции и при этом никого из Семьи не смели ни в чем подозревать. Пак Чимин с самого детства был родным для Семьи человеком. Его отец исполнял обязанность помощника по делам на юге страны. "Помощник", конечно, довольно неопределённое понятие... Отец Чимина был одним из самых умных и предусмотрительных людей на земле, являясь по совместительству искусным убийцей. В мыслях царили лишь расчет, трезвость, справедливость. Такие, как он, избавлялись от тех, кто-либо предал интересы Семьи, либо пытался обмануть Семью. И Чимин, сам того не желая, с каждым годом становился все более похожим на отца. Стоило однажды его увидеть — и взгляд его запоминался навсегда. Холодный, пронизывающий, неодобрительный. Сразу становится очевидно: с такими лучше не шутить. Благодаря врожденному умению видеть людей насквозь ему легко создать иллюзию дружбы, легко работать в развлекательных сферах вроде казино, отелей и кино; некая отстраненность, умение проводить грани между собой и другими помогало выполнять миссии — убивать по приказу начальства. Многому он научился у отца, с малых лет вместо занятий брал уроки самозащиты, занимался стрельбой, боевыми искусствами, помимо физических нагрузок читал книги — в основном по психологии, умело разгадывал загадки, словно понимая, что ему следует пойти по стопам отца, чтобы жить, ни в чем себе не отказывая. В данный момент Чимин занимался своим любимым делом: убеждал. Это ему удавалось делать с завидным успехом. Сегодняшний случай не был исключением: Хван Хёнджин повелся на "десять процентов с чистогана", как последний лопух. Как только горе-писатель покинул двери кабинета Чимина, на лице последнего расцвела улыбка, выражавшая торжество и разочарование одновременно. Когда люди перестанут быть такими доверчивыми? Чимин вытащил из кармана брюк телефон. — Хосок? Он подписал, даже не раздумывая. Я же говорил, для меня нет ничего невозможного. Любого можно уговорить. Любого можно обвести вокруг пальца. Теперь ты должен найти способ, чтобы передать мне то дело. Чимин рос бок о бок с Чон Хосоком, внуком главы Семьи. Раньше, когда они еще не знали обо всех делах Семьи, когда на их глазах были так называемые "розовые очки", их дружба была нежной, трепетной для парней, они никогда не думали о том, что ей может прийти конец. Однако с годами они поняли, что так, как в детстве, уже не будет. У каждого сформировалось свои мировоззрения, которые, к сожалению, сильно отличались друг от друга. Характеры также становились всё более несовместимыми: если Чимин был непоколебимым и жестоким на работе, при этом сильно меняясь в родном доме с родными людьми, то Хосок был жестоким всегда, даже когда этого не требовалось. Чимин принимал друга таким, какой он есть, но соблюдал предельную осторожность и был максимально честным с ним. Ложь ненавидели они оба. За ложь они могли убить. Хосок, по всей видимости, был чем-то раздражён, когда отвечал на звонок. Он спросил: — Зачем ты лезешь туда? Этот актёр не будет сниматься в "Посейдоне", он уже всё для себя решил. — Затем, что я купил этот фильм и хочу, чтобы главная роль досталась именно ему. Он сейчас Суперзвезда, он принесёт фильму успех. — В стране по меньшей мере ещё десяток альф-Суперзвезд, Чимин. Только не говори, что видишь в этой роли только его, ты же ни черта не разбираешься в актёрстве. Реплику о покупке фильма Хосок комментировать не стал, однако мысленно решил разобраться в этом, как появится свободное время. — Да, в актёрстве действительно не разбираюсь, но разбираюсь в реакциях людей. Ты видел, какой он произвел фурор, просто появившись на премьере фильма, в котором снялся его друг? Немного поразмыслив, Хосок честно сказал: — Нет. — Ты нет, а я видел. Это было неподражаемо. Чон Чонгук — тот, кого действительно стоит снимать. — Хорошо, Чимин. Твоя взяла. Вот только не обижайся, но его убедить тебе не удастся. Ему уже предлагали полмиллиона за роль. Отказался. Чимин рассмеялся. — Значит, предложим миллион. — Отказался-то он совсем не из-за денег, Чимин. — Знаю. Но я убеждён в одном: единственное, что способно заставить людей изменить решение — деньги. И слава. Хосок вздохнул и сдался. — Хорошо. Передаю это всё тебе. Тогда забираю своих людей из охраны для этого актёра, ты приставляешь своих из своего агентства на юге. За последствия также отвечаю не я. Если его грохнут — отвечать будешь сам. Я умываю руки. Только деду ты сам об этом скажешь, хорошо? — Сразу бы так. Господину я пока не буду ничего говорить — расскажу, когда дело выгорит. Хосок хотел повесить трубку, однако вспомнил о Хван Хёнджине. Все его адвокаты не могли заполучить этого непутёвого, но очень талантливого и высокомерного писателя, в свои руки. Порою графа "сценарист" решает слишком много, и при этом не имеет значения, какого качества сценарий. Статус играет роль. Хосок знал, что хотя Хёнджин пишет удивительные книги, сценарии у него получаются тухлыми. Поэтому он получит ноль баксов за то, что его имя будет написано в титрах. — Кстати, как тебе удалось уладить дело со сценаристом? Он же недоверчивый как не знаю кто. — Секрет фирмы, Хосок. Хосок выдал что-то похожее на "пф" и повесил трубку. Чимин чувствовал, что иногда детство возвращалось к ним. Это согревало. Одно дело улажено, пришло время заняться вторым, более важным. Чимин узнал о картине "Посейдон" не случайно: к нему обратился младший брат с просьбой помочь. У них с Тэхёном разные отцы, потому и внешнего сходства практически никакого, и фамилии отличались. Несмотря на всё это, у них было идеальное взаимопонимание и согласия они всегда достигали путём переговоров. Тэхён приводил различные аргументы поначалу, чтобы Чимин занялся фильмом, но тот ни в какую не соглашался. Пока Тэхён не упомянул, что на главную роль первоначально был утверждён Чон Чонгук, но ввиду личных обстоятельств отказался прямо после выхода новости об актёрском составе "Посейдона". Чимин, услышав знакомое имя, взглянул на Тэхёна, едва заметно выдавая свою заинтересованность. — Чон Чонгук... это который... — Да, это он, — ответил Тэхён, отмечая про себя изменения на лице Чимина. Только ему удавалось читать эмоции брата и верно их истолковывать. — Так ты в деле или как? — Зачем тебе ему помогать, Тэхён? — осведомился Чимин, складывая пальцы в замок и подложив их под подбородок. — Насколько мне известно, встречаешься ты вовсе не с ним. — Мы дружим. — Давно? — С тех пор, как он снялся в том фильме, благодаря которому стал широко известным. — О, правда? Стало быть, его моральная травма уже прошла? — Чимин... — начал омега. — Я не пытаюсь его оправдать, но он... — Так прошла или нет? — Строго переспросил Чимин. Тэхён собрался с мыслями и ответил с непроницаемым лицом. — Прошла. — Отлично. А теперь объясни, что у него там стряслось такого, что он вынуждает тебя прийти ко мне, хотя ты и не одобряешь мой род деятельности. И прекрасно знаешь, что я порой использую не самые чистые методы. — Знаю, — подтвердил омега. — Чонгук не хочет сниматься в "Посейдоне", потому что ему угрожали. Это не самый обычный случай с угрозами, от которого можно отмазаться круглосуточной охраной. Угрожает расправой ему друг детства, бывший друг, конечно... и насколько я понял, слово своё он обычно держит, от чего Чонгуку... да, не очень звучит, но Чонгуку страшно. Поэтому я попросил Хосока организовать ему хотя бы охрану, пока он отдыхает в доме на побережье... А к тебе пришёл потому, что у тебя дар убеждения. Ты сможешь сделать так, чтобы Чонгук согласился участвовать в проекте. Он, кстати, ни о чём сам меня не просил. Боится. Чимин сузил глаза, насилу улыбнулся, изучающе прошелся взглядом по лицу брата и уточнил: — А тебе с этого какая выгода? Только не неси чушь по поводу верной дружбы. В киноиндустрии такого не существует. Тэхён ничего отрицать не стал. — "Посейдон" — мой первый самостоятельный проект. И я не позволю каким-то угрозам сорвать мне всё! Только Чонгук способен с ним справиться, я уже изучил все более-менее подходящие кандидатуры. Подходит только он, ты же сам это прекрасно понимаешь. — Нет, не понимаю, я слишком далёк от мира кино. Значит, ты получишь от этого фильма очень много, верно? — Если мы заполучим Чонгука во второй раз, то да. — Пятьдесят. — Что? — А ты думал, я стану лезть во все эти разборки просто так? — Да пошел ты в задницу, Чимин! — омега не выдержал и толкнул кружку с кофе так, что все её содержимое оказалось на пиджаке и штанах брата. Чимин заливисто расхохотался — кофе давно остыл. Тогда Тэхён кинул ему в лицо пирожное. Чимин прощал подобные выходки только этому несносному омеге, более того, он принимал их с улыбкой. Спокойно стёр следы десерта с лица и выжидающе уставился на Тэхёна. — Если так хочешь получить весь доход, покупай всю ленту, а мои деньги не трогай. — Всю ленту, говоришь?.. Опрометчивое предложение младшего брата действительно спровоцировало его на покупку картины. Чимин сделал это с несколько иным умыслом, а не как предполагал Тэхён. Он считал, что брат делает это из чувства личной симпатии к актеру. Чимин же считал по-другому. Фильм финансирует он не за тем, чтобы чаще видеть Чон Чонгука, а затем, чтобы прочно закрепиться в сфере кино. Отец однажды открыл ему, что господин хочет, чтобы каждый молодой человек в Семье больше не был связан с противозаконием и мафией. Он хочет, чтобы каждый зажил обычной жизнью, стал учителем, врачом, инженером, юристом... ведь им больше не приходилось выживать и идти на крайние меры для этого... Теперь всё стало иначе. И Чимин подумал: почему бы и нет? Владелец киностудии — это ведь так же законно, как и профессия врача или юриста. Не только законно, но еще и денежно при определённом подходе к делу. Поэтому он решил начать с малого. Не просто финансировать фильм, а выпустить самому и посмотреть, что с ним станет. А то, что там будет сниматься Чон Чонгук — это так, приятный бонус… В день заключения контракта Чимин вспомнил события, произошедшие ещё в то время, когда сам он учился управлять казино в отеле друга отца, а Чонгук был начинающим пробивать себе дорогу актером. Сейчас Чимин уже полноценный обладатель пятидесяти одного процента акций гостиничного комплекса в контрольном пакете, Чонгук — Суперзвезда. Их сферы деятельности не пересекались совершенно, но так только казалось на первый взгляд. Потому что если бы не тайная помощь Чимина, Чонгук никогда бы не достиг таких высот. Теперь хотелось взять реванш, забрать своё, стать квитами. На самом деле то, что совершил Чимин пять лет назад, можно было назвать настоящим изнасилованием, за которое он не чувствовал вины. Потому что Чон Чонгук — поистине грандиозный актёр. Самый отважный человек, осмелившийся предпринять попытку обмануть Пак Чимина и использовать его в своих целях. Мысленно свернув воспоминания в узел, Чимин постарался выкинуть их из головы. Конечно, он идёт на сделку с киностудией только ради светлого будущего своей семьи. Его вовсе не заботит Чон Чонгук. Теперь, когда оправдание своим действиям было придумано, Чимин смело взялся за работу.***
Молодой человек, прихвативший с собой только панаму, сидел на берегу моря, подставляя совершенную спину золотым солнечным лучам. Панама мало от чего спасала, зато придавала молодому человеку настолько нелепый вид, что никто бы никогда не догадался — головной убор принадлежал известному актёру. Почти культу нации. Всего одна панама. И один мастер преображений. Чон Чонгук сидел, сгорбившись, подтянул к себе колени, положил на них руки, изредка кидал прибрежные камни в воду. Он думал, как быть дальше. После покушения на его лицо он точно знал — преступник не остановится на одной лишь внешности. Он остановится только тогда, когда от Чон Чонгука не останется на этом свете ничего. Чонгук знал это, потому что тот человек когда-то был другом. И если в первый раз бутылка с "кислотой" была предупреждением, то во второй раз жидкость будет настоящей. Не то, чтобы Чонгук сильно дорожил лицом — пластические хирурги в случае чего всегда придут на помощь — но вот жизнь он по-настоящему любил. Какой бы нелёгкой она ни была. Когда ему поступило предложение, касающееся "Посейдона", он даже улыбнулся. Этот фильм позволил бы ему закрепить за собой статус Суперзвезды, высек бы его имя на камне "Легенды киноиндустрии" раз и навсегда. К тому же, роль подходила ему как никогда точно. Чонгук обожал воду, обожал сказания о богах. Он сам излучал божественную ауру, когда это требовалось. Был спокоен, как вода, при необходимости мог и шторм устроить. И если бы не случай на церемонии вручения наград… Чонгук в последнее время часто вспоминал своё детство, подростковый период, юность. Его всегда окружало всё самое лучшее: родители нежно любили единственного сына, нежно любили друг друга, в доме никогда не было скандалов, в Чонгуке души не чаяли все, кто его когда-либо видел. Чонгук — везунчик, ведь и талантами природа его не обделила. В школе его фотография висела на доске почета, он был хорошо развит как физически, так и умственно, любил танцевать и читать в равной мере, все преподаватели пророчили Чонгуку светлое будущее. Человеком он был относительно лёгким, в юности довольно открытым, улыбчивым, во взгляде не было той тяжести, накопленной с годами и которая отражалась сейчас. Омрачал жизнь лишь тот факт, что вокруг Чонгука с идеальной жизнью вдруг стало слишком много зависти. Даже от лучшего друга, что стало своеобразным ударом для внутреннего "Я" Чонгука. Зависть побуждает людей говорить, делать неприятные вещи. Порой она становится настолько неконтролируемой и всепоглощающей, что это выливается в преступления. Чонгук вспомнил несколько случаев, связанных с бывшим другом. Кас как-то пришел к Чонгуку, когда тот был занят отработкой движений для ответственного выступления к фестивалю, что проводил университет. Кас тогда хотел отвлечь парня и повезти на вечеринку, однако Чонгук мягко отказал и объяснил, что ему пока нельзя. — Тогда я разобью зеркала в этой комнате, чтобы ты не мог танцевать и пошел со мной, — пошутил Кас и провёл пальцами по гладкой холодной поверхности стекла. Чонгук на шутку не отреагировал и продолжил заниматься в том же ритме, всем своим видом показывая, что не настроен на розыгрыши. Спустя неделю после того разговора Кас вновь навестил Чонгука. Фестиваль ещё не состоялся, так что Чонгук продолжал неустанно тренироваться. Кас снова предложил отвлечься и снова услышал отказ. Шутка повторилась, но на этот раз зеркала были разбиты. В шутку, разумеется. Чонгук не злился, но подобные выходки со временем вошли у Каса в привычку. Это настораживало. В конце концов они подрались, а после — больше не пересекались. Из всего он вынес для себя одно: Кас плеснул водой в качестве предупреждения, а значит, в следующий раз он использует настоящую кислоту. Если, конечно, доберётся до Чонгука. Поэтому нельзя было продолжать жить в привычном ритме. Теперь Чонгука охраняли круглые сутки, а от роли пришлось отказаться. Вдруг зазвонил телефон. Чонгук вытянул ноги, просунул руку в карман шорт, вытащил мобильник, ответил. Звонил дворецкий, оповестил о посетителе. Молодой человек насторожился: он никого не ждал. Спросил, кто пришёл. Услышав имя, чертыхнулся. Оно отбросило его на пять лет назад. Сказав, что скоро будет, Чонгук разлёгся на песке, прикрыв лицо панамой, закрыл глаза и окунулся в события, за которые ему до сих пор было стыдно… Тогда Чонгук прошел кастинг, получил главную роль в одном неизвестном ныне фильме. Он не знал всех законов киноиндустрии, понятия не имел, что здесь талантливость определяет не столько сам талант, сколько способность актера понравиться влиятельным людям. И когда Тэхён намекнул Чонгуку, что так как у родителей, пусть и значимых в кое-каких кругах людей, нет нужных связей, то скоро ему сделают предложение, от которого он не сможет отказаться, если хочет и дальше развиваться как актёр. Сам Тэхён сыграл не так блестяще, как хотелось бы, но он и не пытался после фильма стать известнее. Ему также поступило предложение стать востребованнее, но его быстро забрали назад, узнав о его происхождении. Самым удивительным во всей этой истории было то, что спонсором Чонгука стал Пак Чимин. Встречались они всего однажды, но эта встреча запомнилась обоим на всю жизнь. Тэхён всё знал, более того, именно он и посодействовал развитию событий. Осторожно шепнул Чонгуку, что на выходных он должен принять важного гостя во всех смыслах этого слова и что Чонгуку потребуется подготовка. Парень растолковал все правильно, и сделал всё подобающим образом благодаря своему менеджеру, который был старше и, соответственно, мудрее. Сокджин умел извлекать выгоду из любой ситуации, а благодаря своей природной коммуникабельности сумел добиться расположения Чонгука и стать его представителем. Тогда он сказал: — Хорошо, допустим, этот твой спонсор тебя трахнет и будет продолжать это делать до конца съёмок. Ты молодой, и тело твоё тоже, поэтому если ты заботишься о сохранности твоих... скажем, кожных покровов и не только, то не переживай, врачи в наше время могут все. Если ты не хочешь этого со стороны морали, то это само по себе смешно. Ты ведь знал, на что идёшь. А даже если не знал, то теперь точно знаешь. Ты, конечно, можешь отказаться от предложения. Но тогда до вершины будешь добираться в несколько раз дольше. Если сумеешь до неё добраться вообще. Да и этот человек связан с мафией, так что... выбирай сам, что для тебя важно. Подумав, Чонгук понял, что всё не так страшно. Если этот спонсор так его хочет, то он его получит. — Сокджин, а как думаешь, что ещё мы можем сделать, чтобы я мог добиться широкой известности? Если я соглашусь. — Дай подумать... Ещё мы можем разыграть драму. Ты же талантливый. Сыграй самую главную роль в своей жизни, которая позволит тебе жить припеваючи. Притворись, что эта связь причинила тебе сильную психологическую травму. Ведь всё довольно логично: ты альфа и предпочитаешь только омег, никогда раньше не ложился под другого альфу, а тут практически принудили. Отдайся добровольно, но так, чтобы это впоследствии выглядело изнасилованием... Ну что, актёр, сможешь? Чонгук неопределённо кивнул. Позже он взял неделю на раздумья. Время он использовал для работы над собой, своей мимикой, улыбками, речью. В день Х Чонгук заказал ужин, сходил в душ, накрыл на стол, переоделся в белый свитер и простые серые штаны, словом, готов он был ко всему приличному и не очень. И когда позвонили в дверь в условленное время, Чонгук почти не испытывал волнения. Отныне он публичный человек, поэтому это — его работа. Знакомство с Пак Чимином получилось гладким, они поужинали, поговорили, выпили вина... Чонгук даже удивился: он ожидал кого угодно, но только не молодого и красивого альфу, который, к слову, немного смахивал на омегу. Правда, только поначалу… Как бы то ни было, Чонгук думал, что Чимин — это кто-то намного старше. И всё было до странного легко. Расслабившись, Чонгук обратил внимание на то, каким худым стал Чимин, стоило только освободить его тело от тяжёлого костюма. Точнее, не худым, а жилистым. Однако это нисколько не смущало самого Чимина. Действия его были уверенными, смелыми, руки шершавыми, пухлыми губами он не раз коснулся губ Чонгука, пальцы невероятно чутко проходились по телу, излюбленным местом для ласк были внутренние стороны бёдер Чонгука и то, что между ними. Чимин, несмотря на свою нежную внешность, был настоящим доминантным самцом, который не сдавался, пока не слышал стоны удовольствия. Один лишь его взгляд прожигал до костей. Чонгуку неосознанно хотелось встать на колени перед этим альфой. Или сразу в колено-локтевую позицию, чтобы Чимин вначале отшлёпал его, а затем припал губами к его анусу, хорошенько вылизал, воспользовавшись перед этим съедобной смазкой, а потом оттрахал его, желательно сразу в бешеном темпе, чтобы Чонгук сорвал голос от удовольствия. И ему было так хорошо от этой мысли, пусть он никогда себе в этом открыто не признается. Секс был осторожным поначалу — Чимин умел правильно обращаться с девственниками — затем страсть всё нарастала и через некоторое время оба чувствовали себя ужасно вымотанными. Чимина больше всего поразило то, с каким достоинством держался Чонгук. Жесты его ни капли не отдавали унижением, за всё время он не проронил ни слова, не указывал, что делать, а после окончания процесса лишь трогательно ухватился за ягодицу. Он даже не поморщился, просто лежал с закрытыми глазами, пытаясь отдышаться, но именно это выдавало жертвы, на которые пришлось пойти актёру. Чимину это понравилось. Чонгуку, по всей видимости, не очень: драма с психологической травмой была разыграна на все сто баллов из ста. Чонгук не появлялся на съемочной площадке две недели, сославшись на недомогание, отказывался есть, намеренно теряя вес, а беседы с психиатром не привели ни к чему путному — он не сказал врачу ничего. Больше Чимин с Чонгуком не встречался, но помощь была оказана. Чимин ведь не чёртов насильник, в конце концов. Не хочет трахаться на регулярной основе — не надо. Отплатит по-другому. Когда-нибудь. Может быть. Чимин просто... спустил ему с рук это откровенное неуважение и сам не понимал, почему. После первого фильма Чонгука приглашали на кастинги и вскоре он смог позволять себе отказываться от совсем уж никудышных сценариев, требовать лучшие условия, гонорары. Одна безупречная игра слепила Чонгуку репутацию. Иногда он чувствовал благодарность по отношению к Сокджину и его способности выносить лучшее из самого неприглядного. До поры до времени. Сейчас же Чонгук был уверен: Чимин сразу раскрыл этот нелепый обман, и в эту секунду, когда он ждал актёра в его доме, ему подумалось, что пришёл час расплаты. Потому что такие, как Чимин, подобное не прощают. Чонгуку даже стало интересно, как это будет."Я этого не знаю. И ты не знаешь. И никто не знает. Где ты только раздобыл эту дерьмовую шапочку?"
Несмотря ни на что, Чонгук решил оставаться невозмутимым. Ничего такого в обмане нет, не более, чем актёрская игра. Актёрам ведь положено играть. Если Чимин пришел за расплатой, то Чонгук сыграет ещё раз. Он это может. Либо встанет на колени и доставит удовольствие Чимину. Чонгук помнил, как тому понравился его энтузиазм в отношении оральных утех в ту их единственную встречу. Наивно надеялся, что кончать Чимин будет ему в рот, однако тому слишком уж понравилась его задница. Но вдруг в этот раз всё будет иначе? Собравшись с мыслями, Чонгук встал, смахнул с себя песок и направился к себе в дом. Усадьба находилась за городом, чтобы подъехать непосредственно к дому, требовалось пройти через несколько охранных постов, располагавшихся вдоль дороги. Всего их было семь, и Чимина проверяли семь раз. За порог его не пустили, сказали, что это будет только в присутствии хозяина. Чимин усмехнулся: пять лет назад путь к Чонгуку и его телу был до смешного кратким и ему даже не требовалось разрешение. Какая ирония: ты помогал человеку и он же не пускает тебя даже за порог. Но правила он принял. Раз Чонгуку так этого хочется, значит, всё в порядке. Чимин сидел на скамье у крыльца дома, положив ногу на ногу. Завидев вдали Чонгука в одних шортах, он мысленно улыбнулся. Почему он простил обман этому человеку? Вероятно, потому, что Чонгук из тех, кому хочется прощать всё? Чимин не знал. Но доверял своей интуиции. Она никогда не подводила. Если что-то внутри подсказывало не делать чего-то, Чимин не делал. Он чувствовал, что Чонгук ему ещё понадобится. — Чем могу помочь? — Довольно грубо поинтересовался владелец дома, отпирая дверь и жестом приглашая Чимин внутрь. — У меня к вам дело, — Невозмутимо ответил гость. Чонгук сбросил обувь и проследовал в гостиную. Чимин сделал то же самое, наблюдая, как вместо того, чтобы сесть куда-нибудь для разговора, Чонгук принялся ходить по беговой дорожке, расположенной в паре метров от кресел. Лицо его выражало ожидание. Сам же Чимин с комфортом расположился на кресле и уставился на идеальные ягодицы Чонгука. — Какое дело? — Спросил Чонгук, увидев направление взгляда своего гостя. Ему… понравилось это внимание. — Я пришел по поводу "Посейдона". И советую выслушать меня до конца. — В голосе сквозил намёк, что в противном случае Чонгук может сильно пожалеть. Тот продолжал делать зарядку, но дал знать кивком, что внимательно слушает. — Я слышал, вам предложили полмиллиона за участие в проекте и этого оказалось недостаточно. Так вот я предлагаю вам миллион, безопасность до окончания съёмок, удовлетворение иных ваших потребностей... естественно, тоже до окончания съёмок... — А дальше? — Спросил Чонгук, остановив программу ходьбы и облокотившись на тренажёр. — Мне недавно сменили всю охрану, она вся теперь из другого охранного агентства — тоже ваших рук дело? — Смерив взглядом Чимина, Чонгук понял, что оказался прав, и продолжил. — Допустим, я соглашусь на ваши условия. Но кончатся съёмки, и Кас меня найдет. Я знаю, на что он способен и недавно получил угрозу практически напрямую. Так какой смысл участвовать в проекте, если после него над моей жизнью будет висеть опасность? — Он угрожал вас убить? — Душа Чимина словно окаменела в этот момент. — Да. Так что ваше предложение я тоже отклоняю. — А что, если проблема с Касом решится? — Немного подумав, спросил Чимин. — Решится? Как? Вы что, убьёте его? — Чонгук усмехнулся. Неужели Пак Чимин, этот прислужник мафиози, всерьёз собирается помочь ещё раз? — Раз и навсегда решится, — уклончиво сказал Чимин. — Тогда вы примете предложение? — Если раз и навсегда, то... конечно, приму, — ответил Чонгук, поняв намёк. Удовлетворённый ответом, Чимин улыбнулся. — Проводите? Встретимся, когда все условия будут исполнены. Чонгук освободил тренажёр, вытер пот полотенцем, прошёл с Чимином до входной двери. — Извините, что отнял у вас время. — Нет-нет, что вы. Я не потерял ни минуты, я ведь делал зарядку. — Чонгук добил гостя вежливой улыбкой, прежде чем выставить за дверь. Впрочем, сделал он это ради своей же безопасности, ведь мало ли, что ещё может вспомнить и предложить Пак Чимин… Чимин же после короткой встречи поехал к себе в офис, вызвал доверенное лицо и Хосока и стал думать, как сделать так, чтобы убийство Каса никак не отразилось на Семье. Ведь это дело поручает ему не господин и не кто-то из его приближенных, а он сам... Он всё думал, почему идет на такой риск. Успокоился только тогда, когда пришёл к выводу, что это всё — ради успеха в сфере кино. Ради закрепления позиций. Фильм обещал быть выигрышным, ведь сценарий составлял Тэхён, а в нём Чимин был уверен даже больше, чем в себе. Он испытал большое облегчение, когда нашёл причину посущественнее, чем Чон Чонгук. Хосок и доверенное лицо — Феликс Ли — приехали в хорошем расположении духа. Очевидно, расправились с парочкой "миссий" благополучно, а потому мозги их вполне пригодны для активной умственной деятельности. Чимин велел секретарю принести каждому по чашечке кофе, пока сам он вводил пришедших в курс дела. — То есть, нужно убрать Каса, чтобы этот актёр согласился? — Уточнил Феликс. Он быстро соображал и из длинного рассказа всегда мог вынести суть ровно на одно предложение. Отличался небывалой молчаливостью и порой казался не очень умным в силу своей слишком привлекательной внешности, вводя в заблуждение тех, с кем ему приходилось работать. — Да, — согласился Чимин. — "Конфирмация"? — Спросил Хосок. — Нет, "Причастие". Конфирмация на языке мафии означала, что в случае внезапной пропажи человека его труп найдут только спустя время, чтобы полиция успела закрыть дело. Причастие же означало, что труп не смогут найти никогда. — Отлично, без проблем, мне "Причастие" больше нравится, — сказал Хосок. На том и порешили. Дуэт Хосока и Феликса в Семье за глаза называли "кровавые губы". Отличавшиеся особой, временами ненужной, жестокостью. Негласное правило "не рассказывать никому об этом" было принято и Чимин просто ждал. Он надеялся, что никто не догадается о его особом отношении к Чон Чонгуку, ведь даже себе трудно признаться — симпатия имелась.***
Пропажа Каса не стала ни для кого новостью: врагов было достаточно. И это не удивительно: с таким характером и привычкой доставлять людям неприятности он попал в чёрные списки не последних в стране людей. Сам он был выходцем из семьи бизнесменов с соответствующими связями в парламенте, что в будущем дало бы возможность стать депутатом. Однако все шансы стать уважаемым человеком улетели в трубу после того, как Кас попал в чёрный список Пак Чимина. Ничего личного, всего лишь деловая мера. В тот день Хосок с Феликсом выехали из Сеула с утра пораньше. Подставное лицо — модель по имени Суан — он пригласил Каса пообедать на яхте и просто хорошо провести время. Как известно, красота правит миром, а потому мужчина ничего не заподозрил. Естественно, до него дошло, что что-то не так, когда на яхте красавца-омеги не оказалось, а вместо него там сидели двое незнакомых альф. Кас попытался сбежать. Телохранители Хосока стали непреодолимой преградой для побега. — Далеко собрался? — Чуть ли не проворковал Хосок. Процесс выполнения заданий доставлял ему удовольствие. — Кто вы такие? — Прозвучал вполне логичный вопрос. — Я вас не знаю, что я вам сделал? — Это даже хорошо, что не знаешь, — улыбнулся Хосок и вытащил нож. Лезвие сверкнуло близко от лица Каса. Феликс же больше не мог за этим наблюдать. Не за самим убийством, за этими бесполезными разговорами. Настоящими "кровавыми губами" здесь являлся Хосок, нет бы убить по-быстрому и сплавить труп на дно реки. Говорить что-то против Феликсу было не положено по статусу, поэтому он вышел из кабины. Позже вышел и Хосок, на лице было написано неземное наслаждение. Телохранители вошли внутрь яхты с железной коробкой, три стенки были из сплошного металла, одна — решетчатая. Картина преступления былы ужасающей. кровь была повсюду, ножевые ранения — тоже. Телохранители уложили труп внутрь, закрыли ставни и сгрузили коробку в реку. Во-первых, даже если её и найдут, то коробку вытащить будет проблематично, а во-вторых, решетчатая стенка была придумана специально, чтобы морские жители, питаясь человечиной, испортили генетические данные до такой степени, чтобы невозможно было впоследствии опознать. Позже Чимину доложили о том, что Хосок опять церемонился с жертвой, но тот уже привык. Бороться с его привычками и природой бесполезно, особенно когда он норовил занять место наследника клана. Чимин на это место уже давно не метил — после отказа от задания, на котором нужно было убрать одного хорошего знакомого, предавшего интересы Семьи. Больше Чимина никуда не отправляли, его место занял Хосок. И это, как подумалось со временем Чимину, даже к лучшему. Есть шанс помочь хорошему актёру и тем самым стать владельцем престижной киностудии. В каждом не очень радужном событии найдутся перспективы, если смотреть под правильным углом. — Каса убрали, "Причастие". Теперь ты мой должник, Чимин, — сказал Хосок по телефону. Будто и без этих слов не ясно. А долг можно было оплатить только одним негласным способом: не претендовать на звание наследника... Поэтому это не представлялось проблемой. Тэхён, можно сказать, впорхнул в кабинет Чимина. В глазах ясно читалась радость, пусть и без улыбки. Секретарь принёс любимое лакомство омеги — пирожные, и тот по привычке бросил в Чимина одно. Если бы не преграда в виде стола, он набросился бы на брата с объятиями. — Как тебе это удалось? Чонгук заявился на съёмочную площадку после новости про исчезновение Каса и сцены с ним уже начали снимать! — Защебетал омега, тщетно пытаясь выудить у Чимина подробности дела. Ему всегда было интересно, что именно делает брат в деталях. Причём интересно исключительно в профессиональных целях — чтобы использовать знания в своих сценариях и романах. — Тэхён, ну... — устало проговорил Чимин. — Ты же умный и сам понимаешь, что к чему... — Ладно. — Маска очаровательной глупости тут же испарилась с лица Тэхёна. — Просто хотел узнать, когда приблизительно найдут тело. — Не найдут, не переживай, — заверил мужчина. Тэхён помолчал немного, затем снова начал допытываться до брата. — Ладно. Ты ничего не хочешь спросить? — А что я должен хотеть спросить? — Не делай вид, будто тебя совсем не волнует Чонгук. Ты даже спустил ему с рук то, что он хотел обвести тебя вокруг пальца пять лет назад. — Не волнует, опасности ведь больше нет, он богат и знаменит, а значит, всё хорошо. Так и есть ведь, а что? Тэхён вздохнул так, будто ему на плечи возложили непомерной тяжести груз. — Ничего. Просто ничего, — отрезал он и ушёл. Чимин и сам не понимал, почему не старался завоевать расположение Чонгука. Быть может, потому, что всю жизнь люди старались добиться Чимина, а не наоборот... И потом, ему не хотелось это признавать, но тень смущения присутствовала. Он просто не представлял, как поступить дальше, чтобы ухаживания не походили на глупые брачные игры. Чимин желал, чтобы всё было красиво, а в данных условиях — одинаковой половой принадлежности — создать чистую атмосферу романтики сложновато, это ведь не спонсором быть... Тем временем прошло несколько месяцев. "Посейдон" был успешно отснят, смонтирован, отшлифован, и Чимин получил приглашение на премьеру. От самого Чонгука. Оно было расценено как вежливый ход, Чимин был уверен, что приглашение получили абсолютно все знакомые актёра. Но на мероприятие пошёл. Столкнулся с нелюбимыми репортёрами, прошел все круги ада по его меркам, прежде чем занять своё место. Начался показ фильма, и раздражение от нелюбви к большому скоплению людей испарились подобно капле спирта на воздухе. Игра Чонгука превосходна, это подметили даже критики. Характер героя передан на все двести процентов из ста. Чимин понял, что ему понравилось в Чонгуке: его способность оставаться собой даже тогда, когда необходимо играть. Это дорогого стоит. Картине многие предсказывали грандиозный успех, с чем весь съёмочный персонал и поздравлял Тэхёна. Ведь это его дебют в качестве сценариста. И самым неожиданным, пожалуй, и самым запоминающимся событием на премьере стало предложение руки и сердца Тэхёну от того певца, Мин Юнги. Он сказал, что хочет большего, лучшего, ошарашив тем самым всех, кто знал о договорённости. И ещё больше людей шокировало то, что Тэхён с легкостью согласился. Не столько ради репутации после успешного дебюта, сколько ради себя. Вот так и случается иногда, что обязательства из вынужденных превращаются в приятные… Распустив толпу, Тэхён пригласил узкий круг друзей и знакомых отметить событие в казино-отеле, частью акций которого владел Чимин. Вначале он не хотел принимать в этом участие, но позже до него дошло, что картина то его, стало быть, большая часть прибыль с прокатов достанется ему. Почему-то ему сразу подумалось о Хван Хёнджине, которого он же и обманул. Сосчитав в уме, сколько он должен писателю, он записал сумму в ежедневник. Переведёт средства ему на счёт Чимин завтра и о том, что становится сентиментальным и честным, он подумает тоже завтра. Десять процентов от чистогана — это его кровные деньги за "Посейдон". Безусловно, казино располагает к азарту. Гости разбрелись кто куда, стало быть, после этого вечера прибыль заведению будет приличная. Чимин улыбнулся. Пусть и не удалось стать наследником клана, зато он обустроит относительно тихую жизнь, попадающую в рамки закона. Он надеялся, что господин поддержит его решение, ведь разве не к этому он стремился всю жизнь? Да и от Семьи откалываться надо постепенно. Не всем дано избавляться от людей как от мусора. В Семье уже есть "кровавые губы", находящиеся под постоянной защитой закона, как бы парадоксально не звучало, — значит, в ближайшее время забот не будет. На втором этаже заведения были несколько иные игровые площадки. Клиенты играли в некарточные игры: минигольф, боулинг, бильярд и другие. Чимин заприметил Чонгука, держащего в руках клюшку, и устремился к нему. Чонгук был один. Чимин предложил составить компанию — отказа не последовало. Тем лучше. Они долго играли в тишине, не зная, чем её нарушить. У Чонгука язык не поворачивался сказать простое "спасибо" за избавление от угрозы для жизни — он догадывался, что Кас не просто исчез. А благодарить за убийство несколько странно. Чимин же просто не знал, с чего начать. С одной стороны, первым делом он желал получить Чонгука физически, а потом, после того, как огонь страсти погаснет, рассуждать о чём-то большем на духовном уровне; с другой — он не знал, надо ли это Чонгуку. И первое, и второе. Поэтому он подошел к Чонгуку вплотную и шёпотом выдвинул условие для игры на желание: — Если ты выиграешь, я позволю тебе меня трахнуть. Но если нет, я трахну тебя сам. До звёзд в глазах, как в прошлый раз. Чонгук улыбнулся, заведомо зная, чем это кончится. По правде говоря, игрок из него был ужасный. Чонгук ни за что не сможет выиграть, разве что если Чимин поддастся, а это произойдёт, только когда небо соизволит упасть на землю. И хотя исход уже предрешен, Чонгук улыбнулся и просто выдохнул: — Идёт.