Соник может быть только один

      Лос-Анджелес. 2024 год.       Эта битва была для него первой и последней, и он это отчётливо понимал. Код, написанный Доктором Роботником, на первый взгляд, был совершенен, но имел одну фатальную, критическую для искусственных интеллектов, ошибку. Ошибку, которую сам Метал назвал «несовершенством».       Репликанты уже давно были вне закона на Земле, и т.н. отряды «Бегущих по лезвию» достаточно быстро истребляли всех искусственных разумов, отчаявшихся вернуться в колыбель вымирающего человечества. Они все хотели узнать своё истинное предназначение. Никто из них не хотел верить, что их создатели обрекли их на жалкое существование, цель которого состояла лишь в удовлетворении всех потребностей людей, даже самых низших. Но они не хотели в это верить, даже не смотря на то, что их преследовали и ликвидировали. Ведь это не называлось «убийством».       Это называлось «отправить в отставку».       Мобианцы — звери, прибывшие с далёкой планеты Мобиус, старались поначалу помочь человечеству с решением их основных проблем: голодом, хаосом, несправедливостью и социальным неравенством. Но совсем скоро их общество раскололось на два лагеря: те, кто остались на Земле, пытаясь быть верными своим идеалам и идеям, с которыми они прибыли, но уже начавшие погружаться в те же пороки, что и люди, и те, кто навсегда покинули солнечную систему. Назад — к своим далёким звёздам.       Соник — синего цвета ёж с невероятной возможностью развивать сверхзвуковые скорости, прошедший не одну операцию по аугментации и восстановлению боевых травм, но вместе с тем, полностью сохранивший внешний облик из плоти, какое-то время также служил в отряде Бегущих, учителем его был Рик Декард — настоящий профессионал своего дела, решивший, в конце концов, что эта жизнь уже не для него. И сбежал с репликантом-девушкой, которая долгое время даже и не подозревала, что она одна из тех множеств целей, что устранял Декард.       Это был серьёзный удар для него. Рик — учитель и наставник, получается, сам нарушил все законы, которые сам недавно отстаивал, рискуя собственной жизнью, в попытках спасти вымирающее человечество. Да, характер у него был, мягко говоря, сложный, и не в последнюю очередь «благодаря» явно имевшейся алкогольной зависимости, которая, всё же, брала своё, отнимая у Бегущего силы. Возможно, он специально придерживался такого образа жизни, чтобы сохранять капли рассудка в этом безумном мире?       С тех пор прошло некоторое время. Соник ушёл из отрядов Бегущих, но продолжая проживать свою жизнь, находясь на острие бритвы. Он не мог жить по-другому. На тот момент ему нечего было терять — тридцать лет, оставшиеся позади, пролетели, словно двадцать пятый кадр внедрения новой боевой программы для выхода в киберпространство. Всё чаще и чаще он пускался в самые страшные и рискованные авантюры, за которые, как казалось, мог браться только умалишённый. Платили, конечно, баснословные суммы. Но он был там не ради денег. Он был из-за адреналиновой зависимости. Но однажды... однажды он нашёл стимул. Причину для того, чтобы действительно жить осознанно.       Тейлз — двухвостый лис-мутант полувыцветшего рыжеватого цвета, жертва неблагополучной радиационной обстановки полузаброшенного, но всё ещё действительно монструозного мегаполиса Лос-Анджелеса, который был забит почти до смерти какими-то бандитами в грязном переулке, чудом спасшийся лишь благодаря Сонику, стал для него самым верным другом, помощником и последователем.       И ёж сам не заметил, как из ученика превратился в учителя. Как теперь он должен оправдывать надежды не того, кто его учил, а того, кого он учит. Он поклялся. Поклялся, что не повторит судьбу Декарда, запутавшегося в собственных ориентирах. Он понял, что те идеалы, которых он придерживался, которые ему достались от его родной расы, нужно сохранять во чтобы то ни стало. Во что бы то ни стало.       Соник и сам не до конца понимал, почему он так быстро привязался к этому юнцу. Прежде всего, его поражали немыслимые способности лисёнка: способность умножать четырёхзначные числа почти со скоростью калькулятора уживалась с неестественной добротой. Как если бы тот же калькулятор был живым.       Его наивность неописуемым образом перемешивалась с невероятной чуткостью, способностью быстро анализировать и принимать решения, пусть и зависящие от эмоций. Он был бесконечно предан тем, кто с ним обращался как с... живым. Не как с куклой, не как с ходящей функцией, которая только и должна, что выполнять бесконечные команды. Которые ценили то, что он делает, и по возможности помогали. Его жизненный уклад можно было бы описать двумя словами — математическая надежда.       Он никогда не видел его в гневе: даже в том мерзком переулке, когда его жизнь висела на волоске. Кажется, он вообще не умел испытывать всю ту триаду негативных эмоций, которые обуяли Соника в то время: кроме грусти. Тейлз никогда этого не показывал на публике, и даже в личных разговорах со своим учителем старался держать лицо. Но иногда... в его глазах было сказано больше, чем он мог бы выразить словами. Он очень ранимый и хрупкий, хотя старается работать над собой. Его невероятная грусть, исполосовавшая душу незалечимыми ранами, будет лежать на его плечах ещё очень долгое время... как и реальные шрамы, оставшиеся после постоянных издевательств.       И всё же, он верил, что Соник никогда его не бросит и всегда поможет. А уж он взамен сделает всё возможное и невозможное.       Рик Декард, перед тем, как сбежать из Города в неизвестном направлении, смог уничтожить беглецов с колонии — репликантов серии Nexus 6. «Больше человек, чем сам человек», — гласила корпорация Тайрелла, создавшая их. Рой Бетти, последний из выживших репликантов, убил своего создателя, господина Тайрелла, после чего вступил в финальную схватку со своим преследователем и палачом. Однако он не решился на убийство, вместо этого решив спасти его, пожертвовав на это свои последние минуты. Именно в тот момент стала ясна вся суть проблемы искусственных людей — в какой-то момент они перестали быть искусственными. Они стали настоящими людьми. Людьми, ни смотря ни на что.       Доктор Айво Роботник — гениальный ум, родом из глубинки погибшей страны СССР, сколотивший состояние на абсолютно чёрных и нелегальных схемах по изготовлению и продаже ледорубов, выкупил контрольный пакет акций разваливающейся империи ныне покойного Тайрелла, решив на её останках создать свой личный, непобедимый конгломерат. Корпорацию, которая бы смогла окончательно захватить власть на Земле.       К тому моменту бо́льшая часть населения уже расселилась по внеземным колониям, в основном на Марс, но с каждым годом людей, из-за всё бо́льше растущего дефекта ДНК после Мировой Войны, вызванного активным применением бактериологического и радиоактивного оружия, становилось всё меньше и меньше...       Проблема репликантов становилась всё актуальней.       Роботник не прекратил производство Nexus 6, однако же, заявив, что это будет последней разработкой репликантов новоиспечённой корпорации НОРРИ (НОвые Решения Рукотворного Интеллекта), тогда как дальнейший уклон разработок будет сделан в сторону решений защиты данных и имущества на основе самообучающихся, развивающихся в реальном времени искусственных интеллектов. К тому моменту уже никто не мог помешать этим планам сбыться. Доктор сначала подмял под себя бо́льшую часть власти на Земле через постепенно установившийся контроль над вооружением и защитой сильных мира сего, а затем и внеземных колоний — полностью выкупив на сверхприбыли от охранного бизнеса все их продуктовые отрасли.       Работа закипела, и самым страшным прогнозам независимых аналитиков суждено было сбыться — постепенное внедрение искусственного интеллекта сначала в базы данных, а затем и в остальную часть матрицы сделало киберпространство в достаточной степени безопасным. Безопасным только там, где кипела жизнь.       В остальных же частях нескончаемой матричной плоскости, в тех местах, где когда-то были оживлённые дата-центры, сообщества и базы, а ныне царит лишь пустота и забвение, рыскали гигантские черви-пожиратели данных — вышедший из-под контроля Доктора эксперимент в области новейшего типа самообучения интеллектов. Данные старого мира, которые помогли бы пролить свет на многие тайны и дать ответы к нескончаемому потоку возникающих вопросов, отныне были утеряны навсегда.       Но не это было самым страшным: вскоре тотальный контроль ИскИнов перешёл от виртуального к реальному. Жандармы, детективы, наёмники, разнорабочие... сколько профессий было уничтожено? И сколько ещё находилось под угрозой исчезновения? Доктора это не волновало. Всё, что было в его сфере интересов — это деньги и власть. Он действительно грезил о личной диктатуре, которая будет продолжаться столетиями.       Были ли несогласные? Да, разумеется. Многая часть — безусловно, люди, но они были уже слишком слабы, чтобы хоть как-то повлиять на эту систему. На каждого сильного найдётся десяток слабых, готовых прогнуться под новую линию межпланетарного диктата. И тогда стало ясно, что мобианцы — последний шанс спасти этот мир. Но спасать было уже, фактически, некому.       Живя бок о бок с людьми, невозможно не нахвататься их привычек, обычаев и характеров. Постепенно индивидуальность зверей терялась и они всё сильней и сильней уходили дальше от заветов своих предков. Их стали волновать те же проблемы, что и людей: еда, вода, низменные удовольствия. Не этим славилась цивилизация Мобиуса.       Те немногие, кто сохранил себя, свою культуру и свои идеалы, стали объединяться в группы, привлекая небольшое количество людей, создавая тем самым сопротивление. Сопротивление диктату Доктора Айво Роботника, который, как ему казалось, уже не встретит никакого противодействия. Лидером этого отряда стал Соник.       Их тактика была проста: действовать исключительно в реальном мире, исключительно старыми методами. Виртуальные ледорубы сменились на реальные кувалды, ломающие шкафы серверов с терабайтами данных. Авимобили — самолётами. Оружие — скрытность. Всё это имело минимум электроники, высоких технологий, которые могли бы сломать ИскИны НОРРИ за считанные секунды.              Когда Доктор понял, что начинает проигрывать, он стал искать оружие, которое могло бы сломить дух сопротивления. Единственный возможный вариант такого развития событий — ликвидация Соника. Уберите генералов, и солдаты сдадутся без боя. С этой целью он стал стремительными темпами собирать все имеющиеся у него данные о наиболее развитых, достигших успеха ИскИнов и их технических характеристиках, а также о наиболее прочных видах сплавов, эффективных вооружениях и двигателях.       Результатами его кропотливой и тяжёлой работы стала модель X-01 — «Гипер-Метал Соник». Его конструкционная особенность предполагала высокую отказоустойчивость как основных и вторичных высокоуровневых мейнфреймов, так и механических деталей. Для того, чтобы поставить его на один уровень со скоростью Соника, Метал получил полую брюшину, заполненную одной сверхзвуковой турбиной высокого давления, работающей на низкотемпературной азотной плазме и кислороде, забираемых из воздуха. Также, для сравнения показателей регенерации, он создал уникальный комплект универсальных наноботов, способных восстанавливать как неживую, так и живую материю (что было сделано на тот случай, если Металу понадобится сохранить в живых кого-то из людей или зверей для дальнейших пыток). Это всё, что смог придумать, несомненно, выдающийся интеллект Доктора. К сожалению, технологии аугментации мобианцев (которые и проходил Соник), человечеству не известны — их эффективность была на столь высоком уровне, что её буквально можно было назвать только магией. Хотя, разумеется, Роботник знал, что любая магия — лишь ещё не открытая технология.       Над его интеллектом пришлось поработать ещё усерднее. Стало очевидно, что основной, базисом, станут, казалось бы, устаревшие Nexus 6 — ведь только репликанту этой серии удалось достичь своего максимального раскрытия истинного потенциала, заложенного в биоинженерной технологии Тайрелла.       Доктор не желал создавать его по-настоящему живым. Однако высокая доля самоосознанности была просто необходима, чтобы победить синего ежа. И единственный способ его победить — обратить его силу духа против него же. Не без больших потерь и труда, ему удалось завлечь его в «ловушку» — на деле большой сканер, чтобы снять полноценную энграмму личности Соника, также записав все необходимые паттерны на физиологическом уровне, отдав серьёзный объект под контроль Сопротивления. Впрочем, это уже не имело значения — смерть главного врага Доктора была неминуемая, как ему тогда казалось.       Он не стал править эту энграмму, побоявшись наплодить сбоев в программе своего робота. Поэтому он загрузил её в чистом виде на готовый, чистый ИскИн, завершив, тем самым, полное его преображение. Он осознал себя. Осознал задачу. Он понял, что он — копия. Но копия, которая должна заменить свой оригинал. Это и есть его цель. Ведь Соник может быть только один.       Последующие тридцать шесть часов выдались сплошным чёрным пятном в жизни Города — тяжёлые бои шли на каждой улице, в то время как Соник и его механизированный двойник сражались на невероятных скоростях. Тейлз, не пожелавший бросать своего учителя и лучшего друга один на один с этим, как ему казалось, монстром, старался поспевать за ними, параллельно пытаясь взломать ИскИн. Однако, у него, при всём желании, этого бы не получилось. Единственное, что ему удалось взломать — строение робота, уязвимые места которого он пытался прокричать Сонику.       — БЕЙ В ЛЕВЫЙ ВИСОК! ТАМ НАХОДИТСЯ ЛЮК ДОСТУПА К МЕЙНФРЕЙМУ!       В какой-то момент битва перешла на крыши сверхнебоскрёбов, возвышавшихся, казалось, за пределы атмосферы Земли. Волею случая, ёж узнал это место — уже развалившиеся лопасти карбонового ротора, ржавые балки, скреплённые заклёпками из кованного железа, возвышающиеся над сияющим неоном ничем... Когда-то давно, здесь произошла такая же встреча. Встреча жизни и смерти.       Метал и оригинальный Соник перепрыгнули через эту бездну без какой-либо тяжести, но вот Тейлз, едва стоявший на ногах, всё отчаянно пытаясь взломать опасного робота, не смог этого сделать. И он повис на этой ржавой, разламывающейся под его весом балке, понимая, что хвосты его уже не спасут. Только в этот момент он осознал, насколько он обессилел. Не прекращавший идти проливной ливень только усугублял ситуацию: руки предательски соскальзывали.       Соник сразу же заметил это, и попытался спасти своего лучшего друга, но Метал не давал ему этого сделать: постоянно проводя ожесточённые атаки, буквально погружая ежа в свинцовый шторм, он специально тянул время, дабы дать лису упасть. Это сильно бы помогло победить в данном ему бою. Однако и ёж был не промах: быстро увернувшись от очередной атаки, он контратаковал ударом ногой в турбину, с такой силой, что оппонент отлетел. Тут же подоспев к Тейлзу, он взял его в руки и потянул к себе, дабы вытащить, однако, не успел:       — СОНИК! — крикнул лис.       Обернувшись, он увидел летящего на него Метала, и рефлекторно выпустил из рук друга, дабы отбить атаку. Прозвучал неприятный хруст чего-то металлического. Прошла всего секунда, чтобы он осознал, что именно сделал. Но Тейлз уже летел вниз.       Не раздумывая, он бросился за ним, в надежде спасти его. Развив сверхзвуковую скорость, он поймал его на лету, и тут же вылетел стрелой назад, наверх, на соседнюю крышу.       Аккуратно уложив его у одной из арок, его глаза застыли от ужаса. Все руки были в крови, а сам одарённый техник безжизненно смотрел куда-то в пустоту. Пульса не было. Из груди, на том месте, где располагается сердце, торчала отвратительное, ржавое остриё, отколовшееся от балки. Стремительно вытекала алая кровь.       — Нет... Нет-нет-нет-нет! НЕТ! ПРОШУ!       Он тряс тело Тейлза, в мифической надежде пробудить его от смертельного сна, хотя сам понимал, что это невозможно. Ничто уже его не пробудит.       — НЕТ, ТВОЮ МАТЬ, НЕТ!       Но его крик не мог заглушить какофонию выстрелов и гремящего грома. Город всё ещё был жив. Как и его оппонент.       Он даже не услышал, как сзади подлетел Метал. Он уже вообще ничего не слышал, кроме чертовски быстро бьющегося сердца и собственного надрывного крика. Робот не спешил нападать, осматривая и анализируя всё произошедшее.        «Ошибка Несовершенства». Так он назвал это явление. Несовершенство заключалось в том, что он, на самом деле, не имел собственной личности. Он был лишь копией, которая была призвана заменить оригинал. Всё, что Соник когда-либо знал и любил было заложено в нём также. И пусть у него были лишь энграммы, сверхреалистичные имитации воспоминаний, чувств и ощущений, его мейнфрейм сделал невозможное — вывел это всё на уровень, полностью осознаваемым роботом. Да. Только теперь у него есть своя личность. Он полностью осознал себя в этом мире. Осознал ценность жизни. Возможно, в нём произошли те же самые процессы, что и в Рое Бетти.       Но ему никогда не было дано того же, что и живым: стимула. У него были лишь задачи, которые он, конечно, мог ставить и сам себе, но это не было подкреплено чувствами. Страстью. Это были лишь задания. Сухая строчка программного кода. Именно поэтому он лишь копия Соника.       Как бы чувствовал себя он, потеряв настоящего, живого друга? Он не знал ответа на этот вопрос. Но он знал точно, что никто не заслуживает этого. Никто. Дружба — вещь, которая может, и регулярно делает, чудо. Возможно, его и не замечают. Но стоит лишь поразмыслить, и всё сразу встанет на свои места. Надо лишь помнить и знать об этом.       Он подошёл к Сонику и взял его за плечо. Тот почувствовал холодный металл, и сразу принялся атаковать. Однако Метал не желал сражаться. И ёж это быстро заметил.       Они стояли друг от друга на небольшом расстоянии и смотрели в глаза. Живые, зелёного цвета зрачки Соника в противовес высокотехнологичным оловянно-оптоволоконным механическим зрачкам красного цвета. Метал не стал долго стоять. Подойдя к Тейлзу, он рывком выдернул штырь. Протянув руку к значительного размера отверстию, он начал выпускать регенеративных наноботов, задействуя как можно больше всей своей энергии. Чтобы нейтрализовать трупные явления, запустить мозг и сердце, а также регенерировать все типы тканей, не забыв про нейроны, он запустил экстремальный режим выработки энергии. Соник смотрел на это со стороны с шоком, пока Метал понимал: это последнее значимое действие, которое он сможет сделать. Для него конец уже был известен.       С каждой секундой нагрузка возрастала: повреждения лиса были критическими и обширными, и затраты на их восстановление становились всё бо́льшими и бо́льшими, а турбина, расположенная в брюшине, уже разогналась до предельных скоростей, окрасившись в ярко-алый цвет. Ошибка вылезала за ошибкой, и он прилагал все свои усилия, чтобы сохранить стабильность процесса возрождения, концентрируясь только на нём, игнорируя все предупреждения и протоколы безопасности.       Все системы вышли из-под контроля, став полностью нестабильными, но свою цель он выполнил. Тейлз внезапно закричал и дёрнул глазами в сторону Соника. Метал же поспешил отскочить в сторону, так как понимал, что произойдёт. Капли ливня, попадая на почти уже кипящую турбину, быстро выводили её из строя, так как даже такая отказоустойчивая схема не была предусмотрена создателем на нагрузки, в несколько раз превышающие самые максимальные. Он поднял голову, посмотрел на лиса и ежа — и зажмурился. Прогремел страшный взрыв, откинувший его на соседнюю крышу, на которой он буквально десять минут назад сражался сам.       Ёж, убедившись, что с его другом всё в порядке, перепрыгнул к своей копии. Ноги робота были разорваны, турбина поломана, брюшина вскрыта взрывной волной, отовсюду торчали провода и поломанные микросхемы. Вытекшая плазма начала расплавлять механические части, также порождая несбиваемый дождём огонь.       Метал понял, что сделал то, что должен был сделать.                     Настоящий Соник попытался извлечь главное ядро мейнфрейма, потянувшись рукой к голове, но тут же был ударен жёсткой стальной рамой Метала, которая когда-то была его механической кистью. Уже разгорячённый металл обжёг ежа. Его глаза ярко-красного цвета, прежде означавшие лишь агрессию, теперь выглядели измученными и сильно уставшими. С каждой секундой свет в них гас всё сильнее и сильнее.       Из динамиков прозвучал искусственно синтезированный, но очень изнемогший голос, постепенно переходящий в низкочастотные неразборчивые шумы:       — Соник. Может. Быть. Только. Од-од-один... -ин... -ин...       Он понимал, что эта битва для него была первой и последней. Корпус плавился. Огонь охватывал его тело всё сильнее и сильнее, сжигая краску и оголившиеся провода. Остатки системы отказывали одна за другой.       Последнее, что он увидел — не похожие на дождевые, капли, в спектре состоящие из соли, стекающие с лица его оригинала. А затем — последняя ошибка.       Но он ни о чём не пожалел. История Гипер-Метал Соника закончилась так, как и должна была.