пролог
16 мая 2024 г. в 14:42
— А вы что думаете об этом, лорд де Клер? — поинтересовалась девушка, сидя с ним на небольшом диванчике в оранжерее на территории его особняка. Она подняла взгляд с книги на него, пытаясь прочитать каждую эмоцию в его взгляде.
— Любить, но быть готовым к боли и потере, или не знать любви вовсе?
Секундное молчание, он отводит взгляд в сторону и задумчиво отвечает.
— Не любить вовсе. — весьма холодно и отстраненно ответил молодой лорд.
Кажется, пять лет назад он бы ответил совершенно иначе. Деви тогда не поняла его ответ вовсе, как можно отказаться от самого прекрасного в мире чувства - любви? Ведь несмотря на то через какие испытания приходится проходить влюбленным - оно всегда того стоит. Только молодая госпожа Шарма не знала, какого это чувствовать боль и потерю любимого человека. Семья - это другое, это кровные узы, а полюбить совершенно чужого человека с которым тебя решила свести судьба. Нет, это не идет в сравнение.
Помните, что смерть - это тоже испытание, которое нужно пройти на пути к перерождению.
Калькутта. 1900 год. Дурга-пуджа.
Масштабная площадь перед храмом наполнилась кровью погибших и раненых, звуками встречающихся друг с другом саблей, мечей и кинжалов, криками людей. Все это стало похоже на конец света, ведь того, что будет дальше - никто не знал, не понимал и не видел. И будет ли вообще это дальше? Как жить после того, что они увидели в тот вечер?
Высокий молодой человек поднял хрупкое тело девушки на руки и побежал к ближайшему зданию. Он не видел ничего, кроме девушки, которая находилась на грани жизни и смерти, и места, где он попытается её спасти. Он не мог позволить ей вновь умереть. Нет! Только не на его руках, только не сегодня, не сейчас, не с ним!
— Де Клер! — раздался голос Дубея младшего, силуэт парня возник перед ним незаметно.
когда лорд остановился, Дубей секундно оценил положение, — В храм! Несите ее туда!
— Там сейчас небезопасно! — крикнул он, дрожащим голосом. Он был на грани ненависти ко всему миру, но не поддавался удушающему отчаянию, которое так и норовило проникнуть к нему в сердце.
— Вы же хотите ее спасти? Тогда бегите за мной и прикажите своим людям, чтобы часть шла за нами. Нужна защита.
Поверить ли врагу и подвергнуть жизнь своей любимой опасности? Нет, Дубей враг только для него, для Деви он друг. Он ничего плохого ей не пожелает.
Он кивает и бежит за Рамом, стража за ним. Это была его дорога в неизвестность, но если это шанс спасти Дивию, то он сделает для этого все, пожертвует всем. Нет, он не переживет ту боль, что и пять лет назад.
С того вечера прошло три месяца. Три невыносимых месяца, где была для лорда сплошная, непроглядная тьма без какого-либо шанса увидеть белый свет. Ему пришлось разбираться с последствиями той ночи, столько погибших бенгальцев и британцев, стольких пришлось найти и повесить на главной площади Калькутты. В его сердце не было злости и ненависти с желанием отомстить за то, как они поступили с госпожой Шарма, нет, не только с ней, но и со всем народом. Они настолько оказались глупы, что поверили главному предателю, который всего лишь им шепнул ложь и указал на Дивию. В его душе была пустота, а в разуме равнодушие. Не было больше причин улыбаться, ведь все, что его окружало, напоминало о том кровавом дне. Он больше не мог найти отдушину в книгах или в верховой езде. Углубился полностью в работу, занимался только этим, игнорируя другие факторы. Он стал тенью прежнего себя. Больше нет никакого Тиана, есть только лорд Кристиан де Клер.
***
Двумя месяцами ранее.
— Я Дивия Шарма, мне двадцать три года. Я родилась, — она запнулась, берясь за голову. Снова мигрени, которые мешали ей спокойно мыслить и вспоминать свое прошлое.
— Ты справишься, попробуй ещё раз. — произнёс господин Вайш, нависая над ней.
— Я Дивия Шарма, мне двадцать три года. Я родилась в Калькутте. Я осталась единственным ребенком в семье, меня убили.
Последние прозвучало весьма холодно, словно это было её обыденностью, но нет, за это время она смогла привыкнуть к этой мысли, что колесо сансары запущено. Это было тяжело и она билась в истерике каждую ночь, пока не смогла в одну секунду успокоиться и принять это окончательно. Жизнь больше не будет прежней.
— Уже лучше. — спокойно и отстраненно произнес он.
Казалось, он будто насмехался над ней. Над тем, что связать несколько слов для неё ныне является непосильной задачей. Но он понимал, что перерождение требует усилий, чтобы девушка смогла прийти в норму. Маленькими шагами она уже идет к чему-то большему.
— Помнишь, что я тебе говорил в прошлый свой визит? —он выпрямился и посмотрел на горы через окно, — Ты лишь дитя против вечности. Твоя жизнь — миг в сравнении с жизнью вселенной. Наполни же этот миг радостью, а не горем. Удовольствием, а не терзаниями. Любовью… а не ненавистью.
— Как мне это сделать, господин Рита-Шива? Когда я нахожусь здесь вдали от родных и любимых, когда я умерла и не вижу свою жизнь дальше? — она спрашивала это тихо, почти шепотом, с тихой мольбой в душе, которую старалась скрыть где-то внутри, но от глаз бога это не могло ускользнуть.
— Всему нужно время, госпожа Шарма. Сразу же, как ты придешь в норму, то вернешься в Калькутту, как и желает того Темная мать и твое сердце.
— Темная мать... — произнесла она на выдохе, смотря в пустоту перед собой.
Был ли это вопрос или утверждение - она сама не понимала. Деви вновь зажмурилась, желая прекратить головные боли, которые вновь вспыхнули в ее голове.
— Ты больше не та, кем являлась раньше. Чем быстрее ты примешь эту сторону себя, тем легче тебе будет.
Руины горной резиденции. Почти шесть лет назад здесь был пожар и попытка массового истребления детей дюжины. Рати Банерджи и Кайрас Шарма.
Почему она до сих пор помнила так отчетливо разговор с Дораном Басу, когда все остальные воспоминания того дня моментально терялись, если она пыталась собрать их в единую цепочку.
— И что же, вы совершенно не скучаете по своему кинжалу и ночным прогулкам в поле? Я хотел увидеть, как вы владеете оружием и делаете что хотите. Наверное, опоздал на пять лет. Как жаль, что его смерть вас сломала.
Эти слова приносили ей боль до сих пор, он показал ей то, от чего она так яростно пыталась убежать. От себя самой. В погоне за тем, чтобы доказать другим, что она может занимать свое место и не сходить с ума от смерти брата. Она потеряла частичку чего-то важного. Стала лишь тенью прежней себя.
Доран - первый и единственный человек, который захотел видеть в ней Деви, а не госпожу Дивию Шарму, за которую она так яростно выдавала себя все эти годы.
Проходясь по опустелым коридорам в которых некогда слышались смех и шаги дюжины, она вернулась в свою комнату и присела на кровать. В спальнях больше не было прежней роскоши, как и во всей резиденции: запах гари, обуглившиеся мебель и стены, все сгорело, но её спальня имела вполне неплохой вид. Она выбрала комнату в самом дальнем крыле, которое больше всего сохранилось.
Посмотрела на кровать, где лежала кханда, которую подарил ей Доран Басу в день её смерти, а Рита-Шива привез её, сказав, что она ей сейчас как никогда необходима.
Он был прав. Она перестанет казаться кем-то другим, вернет свое обличие, которое давно утратила.
Конец - это только лишь начало.