***
— Ну вот ваша машина. Простенькая, но удобная, — Чан показывал на машину Kia. Она действительно неприметная, однако в ней достаточно мест для ног и приматах возможность полностью разложится в случае чего. Чан явно старательно выбирал машину, чтобы его друзьям было удобно в поездке, и они не привлекали внимание. — Спасибо большое! Будем должны, — Хенджин похлопал по плечу Чана, пока Чонин складывал вещи в багажник. — Маршрут вы построили? — Чан все еще был как их старший брат и волновался. Так же ему просто было интересно: куда же направились эти двое. — Да, нашли какой-то список в инстаграме с местами. Будем посещать их, а после заселимся в ближайший отель. Выйдет недорого и безлюдно. Только пару мест пользуются популярностью, и то, просто приедем утром, — Хенджин восторженно заговорил, доставая телефон. Очевидно, он был невероятно рад такой поездке, хоть и предпочитает комфортные путешествия. — Дайте-ка взглянуть, — телефон оказывается в руках Чана и тот долго смотрит, листая список и фотографии. Лицо его резко поменялось, от чего оба парня остановились и затаили дыхание. Неужели поездка будет сорвана? — Так тут половина закрылась сейчас и откроется летом только, — вскинутая бровь Чана явно говорила, что это нечто невероятно очевидное, но явно не для Хенджина и Чонина. — Блин… — главный зачинщик поездки остановился, не закрыв багажник до конца. Чонин резко почувствовал вину, видя, как лицо Хенджина меняется с восторга на разочарование. В горле встал ком и легкие будто сжали. Они утром так весело собирали вещи и кидались друг в друга подушками, смловно дети, а теперь вот. — Статуя ангела и луга открыты всегда. Съездите, по крайней мере, хоть воздухом свежим подышите, — Чан заметил грустные лица и вручил обратно телефон владельцу. Похлопав по плечу, он развернулся и ушел, махая рукой. Парни переглянулись между собой, Чонин закрыл багажник и сел на водительское место, заводя машину. Отказываться от поездки им нельзя. Они поедут в любом случае, даже если весь путь будет пустым, ведь дома больше невозможно сидеть.***
Весенний воздух бьет в лицо. В машине играет глупая музыка. Сегодня ночью Хенджин рисовал до утра, поэтому ведет Чонин. Сейчас они почувствовали такую свободу, будто до этого все было таким глупым и бессмысленным. Все переживания испарились, музыка заглушала вообще какие-то мысли. Включить ее как только они выехали из города, была лучшая идея. Чонин бьет пальцами по рулю в ритм. Хенджин просто отдыхает, лежа на боку, немного облокотившись на дверь. Любуется видами за окном. Они едут уже 2 часа точно. Чтобы полностью выбраться из сеульской жизни, нужно достаточно много времени. Они сначала хотели останавливаться в отелях, но раз почти все места из списка закрыты, а именно рядом с ними и были отели. Раз остались лишь природные виды, они решили, что это будет полностью дорожная поездка. Хенджин конечно уже успел поныть, что тогда нужно было взять дом на колесах, а не обычную машину. За окном уже начали мелькать луга и они заехали в какую-то деревню под городом. Было еще ощутимо, что недалеко город: дома явно частные, но все равно, даже воздух чувствуется другим. Все это завораживало и парни решили выйти, оставив машину в каком-то закаулке. Трава была не сильно высокая, до колен почти не доставала, но все равно приятно щекотала ноги. Где-то в дали были маленькие хозяйственные грядки и пару овечек. Уже смеркалось и появился розовый закат, который был настолько красивым и нежным, что был похож на зефир. Был слышен лишь вечер и проезжающие машины, даже не верилось, что они всего в двух часах от Сеула. Чонин пошел первым, он в отличие от Хенджина не боялся «букашек в траве» и любил такую природу. — Ну подожди меня, Аена-а, не оставляй меня одного! — Хенджин боролся с желанием побежать к возлюбленному и нежеланием продолжать идти в эти рощи. Как он согласился на подобную природную поездку — никому не ясно. — Я не оставляю, это ты медленный, иди сюда! — Чонин все-таки развернулся, и щурясь от улыбки, расставил руки врозь, так и говоря: «дойдешь — получишь объятья». Долго уговаривать Хенджина не надо и он сразу, сделав большой вдох, побежал ко второму, вызывая у того смех. Он буквально влетел в объятья, из-за чего оба потеряли равновесие. Их тела сплелись в единое целое, и казалось их ничто в этом мире не разорвет. Чонин мягко поцеловал шею Хенджина, ловя на себе взгляд, а после приглашение в реальный поцелуй. Ветер играет с волосами, а закат успел окрасится в красно-оранджевый. Их поцелуй прерывался, чтобы взять воздух, а после продолжался с новой волной нежности и мурашек. Губы друг друга казались такими мягкими и вкусными, словно сахарная вата из детства, которая буквально тает на языке. Такой желанный человек находится рядом и последние винты слетают, заставляя углубить поцелуй, но страх, что нечто настолько нежное растает под таким напором, заставляет передумать и лишь жадно втянуть воздух. Руки обоих давно блуждают где-то под одеждой, заставляя немного дрожать от холодных прикосновений в такую теплую погоду. Ветер дует под одежду, заставляя прижаться еще ближе, чтобы согреться. Трава все еще щекотала ноги и открытые лодыжки Хенджина, заставляя того переодически цокать, вызывая смех в свои же губы от другого. — Да никого тут нет, — проговорил Чонин немного отдалившись, но расстояние между губами все равно было настолько маленьким, что они чувствовали дыхание друг друга этими самыми губами. — Они просто к тебе не лезут, — продолжал осматриваться, немного наклонив голову Хенджин, явно впадая уже в панику. Однако перевел взгляд на возлюбленного продолжив, — ну и хорошо, хоть где-то к тебе не лезут все. Чонин непристойно громко засмеялся, спрятав голову между вытянутыми руками, отдалившись. Они здесь одни и можно дать волю эмоциям. Чонину казалась последняя фраза до коликов смешной, пока автор был крайне зол и снова цокал языком теперь уже от постороннего смеха. — Да-да, пошли обратно, пока тебя не съели злобные букашки, — оставить эту тему без шуток было бы преступлением. Чонин взял руку Хенджина свою и ему не пришлось даже тянуть его, он сам шел за ним, неважно куда и на какую точку мира. Он будет следовать за ним хоть до края обрыва, хоть до дна моря, до ванны и холодного кафеля, до последнего вздоха.***
Вот и прошел вечер. Солнце ушло за горизонт, давая место луне, которая была окруженна звездами. Луна была неполная и казалось, что кто-то откусил белое печенье, оставив тысячи крошек вокруг. Не повезет кому-то их убирать. Парни остановились у отеля. Сегодня они будут ночевать в нем. Машина оставлена недалеко от него, но пока они тащили сумки с одеждой и другими важными вещами, оба решили, что нужно было сократить список вещей еще сильнее. А ведь это они еще не взяли медицинскую коробку, запасную воду и обувь из багажника. — Комнату для двоих пожалуйста, — Чонин облокотился на небольшое окошко. Отель был крайне маленький, ресепшн — окошко среди стены, увешенной картинами. Дальше шла лестница, а сверху было всего 5 номеров. Однако, отзывы были хорошими. Писали, что даже можно попросить прием пищи, и вам приготовят лучшую домашнюю еду. — Я вас провожу, минуту, — бабуля встала с места и закрыла окошко шторкой. Через пару минут она зашла через главный вход. — Следуйте за мной, пожалуйста. Я вас провожу. Бабушка стала подниматься по лестнице. Хенджин явно хотел спать и уже успел задремать, облокотившись на стену. И даже тяжёлые сумки не мешали ему. Чонин погладил его по голове, трогая невероятно шелковистые и мягкие волосы. Второй проснулся и взглянул такими жалостливыми глазами, что Чонин хихикнул, но после развернулся и пошел прямо, махнув рукой, приглашая. Хван поплелся за ним. — Утром могу приготовить завтрак, скажите и в течение пятнадцати минут будет вам кебаб или что захотите. Всегда можете сходить в магазинчик рядом, кимчи могу вам дать. Сама делаю каждую неделю, — бабуля шла, разглядывая номера. Найдя нужный, она остановилась, открывая его, но неожиданно повернулась с ехидной улыбкой, — шумоизоляция очень хорошая, можете слушать музыку хоть на всю. Молодежь же любит такое. Последние слова явно очень засмущали Чонина, и вовсе не из-за милого прозвища «молодежь». Хенджин же услышал, но слишком устал, чтобы осознавать происходящее. — Спасибо большое, спокойной ночи, — Чонин взял протянутые ключи и наклонился. Бабуля еще раз хихикнула и пошла обратно. Как только ее голова пропала, Чонин развернулся к Хенджину и, мягко улыбаясь, взял его за руку, заводя в комнату. Раскладывать вещи оказалось в разы проще, чем складывать их. Чонин справился, пока Хенджин умывался, встретив его в проходе в ванну. Нежный чмок в щеку был как «спокойной ночи», и они разошлись: один спать, другой умываться. Хенджин устал настолько, что забыл выключить свет, что после пришлось сделать Чонину. — Очень устал, да? — говорит, точнее шепчет Чонин, чтобы не разбудить Хенджина, который лежал с закрытыми глазами. Он аккуратно сначала сел, любуясь вторым, а после, не отводя взгляд, лег рядом. Однако Хван не спал. Как только он почувствовал, что Чонин лег, приокрыл глаза и, развернувшись, залючил его в объятья. Аккуратный поцелуй в лоб, и он зарывается в волосы Чонина, упиваясь запахом любимого. Чонин пахнул свежестью, ментоловым шампунем и цветами. Обняв в ответ, Чонин окончательно расслабился и тоже провалился в сон. Теперь они действительно одни. Никто не знает, где они. Никто им не помешает. Телефонная связь ловит здесь плохо, и никто им не позвонит. Никто не кричит за окном. Никто не забирает Чонина на очередной ужин или прогулку. Они одни и предоставлены друг другу. Только что-то нежное внутри, что-то, что тянуло вниз и будто искра загоралась, заставляет иногда тяжело выдохнуть или жадно хватать воздух. Будто только что был под толщей воды и наконец вынырнул. Но глубина снова зовет тебя, и ты снова ныряешь, заставляя легкие сжаться, а голову заныть от этого безумия. Ветер тихо свистел за окном, а листва с ближайшего дерева иногда прилипала к окну. Где-то слышалась музыка, очень тихо, но слышалась. Кто-то похоже воспользовался преимуществом толстых стен.