Equilibrio

      Срываясь с Цитадели, Актор представлял себя за пультом управления корабля. Или хотя бы простым рядовым. Но никак не бесконечные дни в четырех стенах наедине со своими мыслями.       Что бы творилось на душе, если бы Майя не отвергла его решение? Проводила до корабля в лучших традициях мелодрам. Видела перед собой героя, а не предателя. Что творилось бы на душе Актора, если бы Майя ответила взаимностью на его признание?..       Вел ли кто-то честную статистику погибших, сравнивая показатели тех, кому было к кому вернуться, и тех, кто отвечал за свою жизнь только перед собой?       Разве оставлять ждущим только надежду — честно?       Разве не проще исполнять свой долг, не оглядываясь на тех, кого оставили за бортом?       С такого ракурса поступок Майи выглядел логично и облегчал им обоим дальнейший выбор. Свободные от обязательств друг перед другом, они могли делать все, что сочтут необходимым. Правда?..       Все эти вопросы и выводы были логичны. И, конечно, принадлежали голове. Насквозь пробитому сердцу Актор слова не давал.       Всю дорогу до базы Актору пришлось просидеть в грузовом отсеке тягача. Скорее всего, турианский Советник отдал отдельные распоряжения касательно перевозки Актора. Путь был утрированно унизительный и пропитанный местью. Руки приковали к трубе в закутке между контейнеров. Вместо постели — дырявый спальный мешок. Редкие позволения встать для позорной процедуры справления нужды под присмотром сопровождающих. Презрение в каждом слове и взгляде от экипажа. Все это казалось Актору наименьшей из всех уже принесенных жертв. Все в угоду поставленной цели.       На Шейне отношение к Актору сменилось с нарочитого отвращения до полного равнодушия. Лишив всех личных вещей, заперли в ожидании дальнейших указаний. Регулярно и сносно кормили. Приличная койка. Возможность посещать сортир без дула пистолета у виска. И полное одиночество, переизбыток которого стал пыткой.       — Подъем!       Вскочив и едва не ударившись головой о полку, Актор сел на койке, озираясь по сторонам.       — Пошевеливайся! — Турианец, обладатель голоса, которым можно сваи вколачивать, стоял в дверях. — Тебя уже ждут.       Актор был готов обнять его. Просто за то, что он был живым и реальным. Не скрипучим шепотом сомнений и сожалений, а вполне осязаемым, да еще и с новостями, обещающими перемены.       Суровый Голос с подозрением посмотрел на Актора, который вышел к нему с улыбкой. Инстинктивно отстранился, словно от обезумевшего и дурно пахнущего бродяги. Кивком потребовал следовать за ним.       База Шейне находилась на границе боевых действий. Она стала самым подходящим местом для сбора сил. Туда прилетали пополнять запасы, затыкать кадровые дыры и отправлялись обратно в пекло. Не рассчитанная на такой наплыв посетителей база едва не трещала по швам. В тесных коридорах то и дело приходилось идти боком, пропуская встречный поток. Но если не считать переполненность Шейне, она была способна выдержать даже долгую осаду. Актору приходилось бывать тут и раньше, и он с удивлением смотрел на то, как Шейне преобразилась. Маленькая база, на которой раньше служили лишь ленивые и новички, стала одним из командных центров. Кто-то сильно постарался, чтобы заранее, еще до атаки подготовить это место. Распорядился доставить сюда все необходимое. Усилил вышки связи. Набил склады. Похоже, в верхушке Иерархии все же нашелся кто-то весьма дальновидный.       — Мы направляемся в док? — поинтересовался Актор, увидев знакомые указатели.       — Да. Тебя приписали к крейсеру ZA2 «Зенонус».       Актора охватило волнительное воодушевление, хотя прежде он воротил нос от подобных жестянок. Крейсеры этого типа — пушечное мясо, плохо управляемое и малой маневренности. Все равно что тянуть вожжи, сидя верхом на пьяном элкоре. Наивно было полагать, что Иерархия доверит «террористу» управление фрегатом или истребителем. Главное, чтобы этот раритет был на ходу. А уж Актор готов показывать свое благородное стремление сидя хоть на игрушечном коптере с ярмарки.       Вокруг «Зенонуса» кружили мехи и инженеры, ремонтирующие обшивку. По периметру огромной заплатки красовались свежие сварочные швы. От корабля шел сильный жар. Видимо, слишком долго находился в бою, и системы охлаждения уже не справлялись. У экипажа стальные нервы, если они смогли довести этот кипящий котел до базы.       Рядом со стыковочным шлюзом Актора и его конвоира уже ожидал турианец. Лениво опершись плечом о дверь и пролистывая что-то на КПК, он был полностью облачен в броню. Даже шлем наглухо закрыт.       — Приветствую, — формально отсалютовал он.       Сквозь искажения передатчиком на шлеме Актору послышалась знакомая интонация и манера.       — Спасибо за доставку! Дальше мы сами. — Встречающий турианец перевел винтовку в боевой режим.       Вручил Актору пинок под зад, попрощался с конвоиром и закрыл шлюз.       — Повернись.       Дуло винтовки уперлось Актору в лоб. В непроницаемом щитке шлема Актор видел свое отражение. Перебегающие с места на место зрачки остановились в одной точке. Там, где, по мнению Актора, должны были быть глаза оппонента.       — Советую молиться, если веришь во что-то.       В голову ударил адреналин.       Да в бездну все это!       Актор подался корпусом вперед, сильнее прижался лбом к наставленному дулу. Турианец в шлеме крепче схватил свое оружие.       Ответственность Актор нес только перед собой. Единственная, кто мог тосковать из-за его гибели, высказала свое мнение предельно ясно. Вряд ли ей об этом даже сообщат.       В бездну все эти метания! Либо туда, либо сюда!       — Щиток подними, — рыкнул Актор. — Для тебя это явно личное. Хоть узнаю почему.       Рука турианца медленно поползла наверх. Неторопливым движением убрала защиту с лица.       — Вечно ты портишь все веселье… — Винтовка опустилась вниз. Турианец с улыбкой, расплывшейся во все лицо, вздернул подбородок. — Здорово, мудила!       — Духи! Тартус! — По ощущениям Актор все же помер, а перед ним стоял проводник в другой мир, принявший обличье старого друга. — Это правда ты?       — Кто же еще. Но я удивлен не меньше. До последнего думал, что канцелярская ошибка. — Тартус по-дружески похлопал Актора по плечу. — Как ты тут оказался?       — Рвался напоследок обыграть тебя в количестве подбитых Жнецов! — Актора охватила радость увернувшегося от лап смерти, а встреча старого друга стала заплаткой на душевных пробоинах.       — Боюсь, мы с тобой теперь в совершенно разных категориях. А соревноваться с тобой в чистке унитазов я не буду. — Тартус деактивировал винтовку, закинув ее за спину. — Кроме шуток. Как тебе удалось добиться своего возвращения не в гробу?       — Некоторые бы решили, что это шантаж. Но я предпочитаю слово «переговоры».       — Ха! Переговоры! Слишком долго ты торчал среди чистолицих дипломатов на Цитадели. — Тартус расхохотался, подойдя к внутренней панели шлюза. — Тут прежде невиданное количество дезертиров, а ты шантажировал, чтобы самоубиться. У тебя какая-то мания грести не в ту сторону.       — Согласен. Беда с прицелом, — ухмыляясь, ответил Актор. — Духи, Тартус, как же я рад тебя видеть.       — Взаимно. Но повторюсь, ты еще тот мудила. Повезло еще, что это я пришел тебя встретить.       Створки шлюза разъехались, и Тартус пригласил Актора внутрь корабля. Осанка и лицо старого друга тут же сменились на официальную версию. Тартус — самый странный из турианских военнообязанных, которых доводилось встречать Актору. Разница между Тартусом «за закрытыми дверями» и Тартусом во время службы была столь велика, что можно было заподозрить у него раздвоение личности. На смену расслабленному и слишком улыбчивому турианцу приходила его официальная версия. И хоть с последней встречи вид «идеального солдата» Тартуса приобрел оттенки фривольности, он все равно машинально выправлялся и становился более серьезным.       — Нас здорово потрепало в последнем бою. — Он обменялся сдержанными кивками с механиком, пробегающим мимо с портативным сварочным аппаратом.       — Вижу… – Актор постучал пальцем по одной из неработающих панелей.       — Это уже несколько лет не работает. Будешь во все тыкать — надену наручники. Этой малышке и без тебя нелегко живется.       Изнутри корабль выглядел еще хуже, чем снаружи. Отслаивающаяся обшивка явно держалась на соплях, мольбах и честном слове. Часть терминалов искрила, другая была просто выключена. То и дело вырубающееся освещение и ржавчина из всех щелей.       Тартус Ветари был отличным пилотом, одним из лучших. Обучаясь в академии на курс младше Актора, уже тогда Тартус обрел статус легенды. Летел во главе парадов и выступала на показательных соревнованиях. Он был настолько хорош, что его взяли на корабль Холеннара сразу после выпуска. Актор же для этого прошел дичайший отбор и со скрипом вырвал себе место. Тогда они с Тартусом управляли новейшим двухпилотным кораблем. Сидели за пультом передовых технологий. С его способностями Тартус должен был управлять одним из флагманов, а не этим ведром.       Будто почувствовав немой вопрос Актора, Тартус с нежностью погладил торчащую из стены трубу.       — Сам должен понимать, с нашей репутацией сложно было получить хорошее назначение. Никто не хотел связываться с возможными пособниками террориста.       Актор болезненно сжал челюсти. После того, что он сделал, не мог общаться с бывшей командой. Не знал, насколько сильно отразились на них последствия его действий.       — Тартус… Мне…       — Не стоит, — перебил он. — Доказать, что я открыл тебе шлюз, им не удалось, так что я легко отделался. К тому же Жнецы первым делом накинулись именно на флагманы. Сиди я там, уже был бы трупом. — Тартус нажал кнопку лифта, когда они дошли до него. — А эта малышка никому особо не интересна. Пойдем. Неполадки в доках не пустили капитана лично тебя поприветствовать. А он, уж поверь мне, очень хотел.       — Только не говори, что это Холеннар… — вздрогнул Актор. Вернуться в подчинение старого командира означало бы, что все унижения по пути сюда были лишь прелюдией.       — Нет. Слава Духам, его принудительно отправили на пенсию. За что, собственно, тебе спасибо. Но другой встречи с прошлым тебе не избежать.       Веселые нотки в голосе Тартуса не сулили ничего хорошего.       Лифт медленно и со скрипом полз вниз. Актор перебирал в голове всех знакомых ему капитанов. Пытался найти среди них того, кто бы не побрезговал взять на борт. Парочка всплывших в памяти лояльных кандидатов с натяжкой вписывались в образ «даешь второй шанс террористам». Но тот, кто показался в глубине дока, когда открылись двери, с этим образом и рядом не стоял.       — Быть не может… Мейван?!       — Я знал, что тебе понравится.       — И давно он стал капитаном?       — Три дня как. Прошлого хватил удар во время последнего боя. Док сказал, что он со стимуляторами перебарщивал. — Тартус скорбно опустил голову. — Отличный был мужик. Наша команда… хм… не подарок. А ему как-то удавалось держать «Зенонус» на ходу. Посмотрим, куда приведет нас командование Мейвана.       Актор смотрел на того, кого давно хотел увидеть и одновременно до жути боялся. В их последнюю встречу Актор запер Мейвана на складе, чтобы тот не смог помешать угнать корабль с беглецами на борту. Мейван никогда не прощал обид и вряд ли смягчился с годами. Еще в детстве, взрывая солдатиков на заднем дворе, он все время травил байки о том, каким отважным и беспощадным капитаном он станет. Как будут дрожать враги, лишь услышав имя Самого Отважного Капитана Турианской Иерархии Хоса Мейвана!       Он прикрикивал в микрофон коммуникатора. Оживленно жестикулировал, отдавая команды турианке. Подвешенная в люльке под потолком девушка так же яростно сотрясала воздух руками. На мгновение окатив Актора ледяным взглядом, Мейван жестом приказал ему подождать.       — К завтрашнему вылету все должно быть закончено! И меня не волнует, какими способами ты этого добьешься!       Даже сквозь грохот работающих вокруг машин, Актор услышал ответную ругань девушки.       — Выполнять! — рявкнул Мейван, явно задетый отсутствием у турианки уважения к его статусу. — Мы стартуем по расписанию и ни минутой позже!        Отключив связь, он пошел в направлении Актора.       — Можешь вернуться к своим прямым обязанностям, — сказал Мейван, обращаясь к Тартусу. — Свободен.       Тартус заметно мялся. Желание погреть уши боролось с прямым приказом.       — Я сказал, свободен.       — Слушаюсь, капитан, — не пытаясь скрыть нотки недовольства, ответил Тартус.       — Зачем ты вернулся? — спросил Мейван, едва дождавшись ухода пилота. Казалось, что сказать он хотел совсем другое, но обилие зрителей вокруг и долгожданное звание заставляли его сохранять достойный облик. — Не думал, что у Иерархии дела настолько плачевны, что мобилизовали даже… тебя. — Мейван выплюнул последнее слово, словно кусок протухшего мяса.       — Иерархия тут не причем. Я не мог остаться в стороне. Палавен мой дом…       — Ты предал свой дом! — Мейван подошел вплотную. Кончики его мандибул дрожали от сильного напряжения челюсти. — Твой воспаленный мозг рисует тебе картинки, в которых без тебя мир рухнет. Но ты не герой. Не спаситель. И никогда им не был. Лучше бы остался на Цитадели. Дергать ногами и обжиматься с человеком — самая подходящая задача для такого как ты.       — Следил за моей жизнью?       — Не хотел бы светить этим позором, не размещал бы рекламу на Президиуме.       — Мейван! — Голос турианки, занимавшейся ремонтными работами, вклинился в разговор. — Капитан Мейван, — добавила она с привкусом издевки в голосе.       — Говори. — Фыркнув, он повернулся к ней.       — Я не закончу без дронов. Нужно как минимум пять для ремонта системы охлаждения. И еще нужен кто-то, чтобы найти разрыв в проводке в кабель-каналах под полом.       — Дронов не обещаю. Зато… Я могу дать тебе персонального раба. Можешь хоть в зад крогана его отправить провода прозванивать. Если попытается проявить хоть каплю самостоятельности и чихнуть без твоего позволения — разрешаю пристрелить.       Лицо девушки явно выражало мнение по этому поводу: лишняя-бля-проблема.       — Он знает, что делать? А то я готова пристрелить любого, кто прибавит мне работы.       — Несколько лет назад знал. Проверь его на чем не жалко. — Мейван посмотрел на омни-инструмент и заторопился к лифтам. — Не будет справляться, отправляй сразу ко мне.       Когда-то Мейван доверял Актору свою жизнь. Хранил в комнате друга КПК с играми, которые запрещали Мейвану строгие и консервативные родители. Он просил Актора нести гроб отца и поддерживать за локоть убитую горем мать. А теперь Мейван не готов оставить Актора без присмотра даже на короткий срок.       — И кто ты такой? — спросила девушка. — У Мейвана и так постоянно глаз дергается в бешенстве, а с твоим появлением вообще невыносимый стал.       — Актор Амагиан, — он протянул ей руку, проигнорировав основную суть вопроса.       — Ну, как хочешь. — В ответ она проигнорировала предложенное рукопожатие. — Я — Линк. И если ты правда прибавишь мне забот, то я воспользуюсь правом на твое убийство. Иди переоденься и попроси выдать тебе инструменты.       Актор направился в кладовую.       Размышляя о своей новой знакомой, он не мог отделаться от диссонанса. Присутствие Линк на военном корабле показалось Актору странным. Словно игрушечную фигурку выдернули из набора «этнические духи и их последователи» и зачем-то поставили в ряд стандартизированных солдатиков. Татуировки на ее лице подчеркивали удлиненный разрез глаз и остроту подбородка. Красные племенные метки встречаются не часто, а среди военнообязанных — практически никогда. Если Актор правильно помнил школьный курс истории, подобный оттенок и структура рисунка относится к одному из самых упертых племен. Они чуть не истребили весь свой род, прежде чем присоединились к Иерархии. Линк несла на своем лице отпечаток неприятия и свободомыслия. Многие потомки той колонии предпочитали быть вовсе без меток, чем гордо нести на себе символ протеста.       Актор получил потрепанную броню, рабочий комбинезон и омни-инструмент для местной связи. Переоделся и наспех засунул свои вещи в выделенный ему шкафчик.       По возвращении в док Актору провели короткий инструктаж. Линк обрисовала фронт работ, пользуясь настолько профессиональной лексикой, что иногда ее было сложно воспринимать. Вследствие чего Линк раздражалась и нехотя переводила свой жаргон на более понятный язык.       Нацепив тяжеленный рюкзак и спустившись в тесное углубление между корпусом и полом, Актор попытался вспомнить занятие, за которым раньше проводил немало времени. Пришлось на весу, свисая наполовину вниз, искать разрыв в сети из-за последнего перегрева и ликвидировать проблемы. В общих масштабах нынешней бойни занятие Актора — крохи. Но победу в войне нельзя приписывать лишь тем, чьи имена входят в историю. Их успехи строятся на таких незначительных поодиночке, но колоссальных в общих масштабах делах. Никто не напишет в газете имя рядового из пятнадцатого батальона, погибшего в первой же волне. Благодаря тому, что он, Актор, и еще тысячи таких же честно выполняли свою работу, какой-нибудь лихой командир сможет пробиться к цели. Победа складывается не только из героев, она по крупицам склеивается из миллиардов судеб, решивших бороться до конца.       Ведь так всегда мотивируют пушечное мясо или никому не заметных рабочих?       Линк оказалась весьма толковым инженером. Правда ее основной специализацией были не ремонтные, а подрывные работы. Но, как она рассказала, на «Зенонусе» мало кто выполнял лишь одну функцию или работал по прямой специальности. Все, кто хоть что-то понимал в строении корабля, помогали с ремонтом. Доктор оказался фанатом готовки и, если серьезных больных не было, пытался сделать что-то интересное из скудных запасов. Канонир чистила и налаживала оружие для группы высадки или возилась с мехами. Говорят, даже Тартуса научили перезапускать и возвращать к жизни сгоревших роботов.       Эта нехватка персонала ощущалась во всем. Работа шла тяжело и медленно. Все вокруг крошилось. Казалось, что стоит хорошенько ударить кулаком, и рядом со свежезаваренной дырой появится новая пробоина. Служащие базы приносили материалы, но все хорошее было припасено для кораблей, способных оказать более серьезное сопротивление в бою. «Зенонус» уже столько раз чинили, что он был похож на сарай, склеенный из разных кусков, собранных на свалке.       Проползав вниз головой несколько часов, Актор справился с порученным ему заданием. Снял защитную маску и запрокинул голову в попытке вернуть шее чувствительность. Залезать в эту дыру и все переделывать не было никакого желания. Со страхом, словно на сдаче экзамена, Актор попытался проверить питание на терминале. Увидев, как он приветливо замигал, Актор с облегчением выдохнул. Мимолетная радость от успеха сменилась новой порцией заданий. К моменту, когда Линк предложила передохнуть, Актор не чувствовал рук и шеи практически полностью. В глазах мелькали беспорядочные вспышки. Пересушенную носоглотку дико жгло, а от того, как хотелось есть, желудок сворачивался в трубочку. Благодаря тому, что Мейван выбил на базе пару ремонтников с более серьезным оборудованием, основной фронт работ они успели закончить раньше предполагаемых сроков. Предложив разобраться с мелкими доработками завтра, Линк вручила Актору один из своих сладких батончиков, которые поглощала каждую свободную минуту. На возникшие в голове остроты про заслуженное лакомство послушному питомцу не было сил. Вскрыв упаковку с надписью: «Ядерная Боеголовка», Актор почувствовал фруктовый запах. Слишком резкий для натурального продукта. Да и кислотный цвет у мюсли говорил сам за себя. Шмыгнув носом, Актор в два укуса съел весь батончик, слегка уняв свой голод.       С трудом волоча ноги, Актор поднялся на мостик, где его должен был ждать Тартус. Как у него получилось выбить позволение для Актора покинуть док, было неясно. Видимо, за время совместной службы Тартус приобрел некие рычаги воздействия на новоявленного капитана корабля.       Дождавшись открытия дверей, Актор зашел в обитель пилота. Замер в проходе, не ожидав, что увидит в кабине кого-то кроме Тартуса. Турианка, стоявшая рядом с приборной панелью, вздрогнула, в секунду встав по стойке смирно.       — Все нормально, Сай, можешь расслабиться. Он — свой, — сказал Тартус и развернулся в кресле. — Вот уж перед кем точно не нужно честь отдавать. Знакомься, Актор. Это Сайшари. Наш канонир. Обладательница самых метких и прекрасных глаз в Галактике.       Простым комплиментом для Сайшари Тартус словно пометил территорию. Сходу обозначил природу их отношений. Повесил именную табличку. Дружественное соперничество между ним и Актором тянулось годами и захватывало не только успехи в работе.       В душе Актора тихонько звякнуло самолюбие. Было приятно почувствовать себя где-то выше подпола. Там, где он мог казаться кому-то достойной партией, а не ничтожеством, презираемым собственным народом.       Мимолетным кивком и короткой ухмылкой Актор дал понять, что ни на что не собирается претендовать.       Сайшари мурлыкнула в ответ Тартусу, слегка прищурившись. Она больше не стояла как на плацу, но и вернуться к своей более вольной версии у нее не получилось.       — Приятно познакомится. Тартус много о тебе рассказывал, — тихим хрипловатым голосом сказала Сайшари.       — Взаимно.       — Пожалуй, вам есть, что обсудить без лишних ушей. — Легкая походка, словно Сайшари ехала на роликах, а не шла пешком, придали ее шелестящему голосу еще больше воздушности. Дойдя до выхода, она обернулась к Тартусу. — Загляни ко мне до вылета.       — Всенепременно. — Если самолюбие Актора лишь тихо напомнило о своем существовании, то Тартуса распирало от гордости, чего он даже не пытался скрыть. Проводив девушку, Тартус развалился в кресле. — Шикарная, да? Я клянусь, Духи существуют. Это они заперли ее со мной в замкнутом пространстве корабля, не оставив ей выбора.       — Рад за тебя, — сказал Актор, приняв приглашение сесть в кресло второго пилота.       — Ну, а как тебе наш инженер-подрывник? До твоего возвращения она бесила Мейвана почти так же, как и ты когда-то Холеннара. Но теперь ты явный фаворит. — Тартус достал из ящичка «Ядерную Боеголовку». — Хочешь?       — Вроде она знает, что делает. А остальное меня не касается. — Актор протянул руку, взяв новую порцию химической отравы. — Почему вы все жрете эту дрянь?       — Помогали с эвакуацией на заводе сладостей. Они нам целый контейнер этой вкуснятины всучили.       — Судя по составу, этим можно насекомых травить.       — А еще спалить дотла небольшую базу. Это штука горит как напалм. А теперь давай. Я слушаю. Призер танцевальных конкурсов и преподаватель танго. Я весь день ждал рассказа о том, как ты смог докатиться до такой жизни.       — Был выбор между этим и дном бутылки, — вздохнул Актор. — Я всю жизнь был в армии. Понятия не имел, что делать без этого. Получив иммунитет, приехал на Цитадель, жутко пил. Встретил Майю… Сомневаюсь, что она тогда серьезно хотела учить меня танго, а я просто хотел себя чем-нибудь занять. Потом втянулись как-то…       — Майя? Это та человеческая девушка с видео? Как Мейван ссылку кинул, я перерыл весь Экстранет. Теперь такой позор в рекомендациях вылезает… — Тартус поерзал в кресле и скабрезно ухмыльнулся. — Так ты это… Завалил ее? Или просто так над головой таскал?       — Так вот что тебе на самом деле интересно.       — Ты меня знаешь, я любопытный. Правда, что они теряют башню в сексе? Что жутко чувствительные к любому прикосновению? Что у них из груди льется молоко и можно травануться?       — Поищи в Экстранете. Там, где ты этого и понабрался.       — Да ладно тебе, это еще самые безобидные вопросы из моего списка. Отзыв от реального пользователя всегда информативней.       — У тебя есть список?! — Актор едва не подавился куском батончика, который оставил в горле неприятное жжение. — Ладно. Если отвечу на эти, с остальными не лезь. Хм… Скорее да, чем нет. Однозначно, да. И, слава Духам, нет.       — И реально заходит? — лицо Тартуса скривилось выражением «фу, какая гадость, есть еще?»       — Мы можем сменить тему? Совершенно не в настроении для таких бесед.       — Могу хоть узнать, чем дело-то закончилось?       — Я прилетел сюда, а она осталась на Цитадели. — Актор устало развалился в кресле. Поникшим взглядом смотрел на навигационную карту, где одной из самых ярких пульсирующих точек была Цитадель.       — Хреново… — Видимо, вид Актора говорил сам за себя, и Тартус решил оставить его в покое. — Как встреча с Мейваном?       — Странно. Будто капитанский титул напихал ему в зад еще больше палок.       — На твоем месте я бы был с ним повежливей. Из-за тебя ему досталась сильнее остальных. Отчасти я так легко отделался, потому что все подозревали его. К тому же если бы он не взял тебя, то ты уже возглавлял бы колонну смертников.       — Судя по всему, он сделал это, чтобы успеть раскрошить мне челюсть перед смертью.       — Очень может быть. Но ты же и не ждал, что тебя встретят с подносом мяса в руках?       «Внимание экипажу. Готовность к вылету — один час».       Голос по громкой связи сотряс каждый угол корабля. Нахмурившись, Тартус развернулся к пульту управления.       — Мейван. Что происходит?       — Для нас есть задание. Нужно стартовать в ближайшее время. Я переслал тебе координаты точки сбора.       — А что с ремонтом?       — Инженеры подтвердили, что можно вылетать. — В голосе Мейвана слышалась тревога. — Щиты в норме, остальное не так важно… Мы будем прикрывать один из секторов дредноута.       Мейван отключился от связи, оставив на мостике тишину перед бурей.       — Живой щит?.. — спросил Актор, прекрасно зная ответ на собственный вопрос.       — Да-а-а. Похоже, в колонну смертников ты все же попал.