Я спросил у ясеня...

      Паша считал осень самым красивым временем года, взрывающим скучные, серые будни искрами красно-рыжей падающей листвы с так полюбившегося ему ясеня, что рос у отдела и виднелся из окон кабинета оперов.       А Зимина была для Паши воплощением осени в человеческом обличии.       Что-то нашёптывающий ветер и стоявшая на улице под кроной ясеня и прячущая озябшие руки в карманы пальто Зимина путали пашины мысли, которые взвивались вихрем опавших листьев и кружились вокруг.       Паша знал одно — он хотел бы часами напролёт греть её холодные пальцы своим горячим дыханием и поцелуями, периодически срывая поцелуи и с её губ.       Но только ясень был единственным хранителем его чувств и желаний.