You'll be there for me.

Что забирает с собой полное уничтожение мира? Жизни. Много. Очень много жизней. Иногда приходит в разум только осознание примерного количества, однако каждый раз проходя по разрушенному старому дому, собирая последние крупицы воспоминаний – осознаёшь насколько же ты ничтожно наивный и глупый, что позволяешь себе обнадёживать свой разум в том, что кто-то жив. Глупость. Бред несусветный. Аж до злости и покалывания на кончиках пальцев. Кулак сжимается. Ногти так и норовят разодрать внутреннюю сторону шершавой, от постоянного придерживания за стены ладони. Запах мерзотный. Остатки недавнего разложения от каким-то чудом живой живности явно пытались дать о себе знать, что и они хотят с почётом быть отданными земле. Да только и кусочка несчастной земли не осталось, чтобы хоть чьи-то некогда обугленные кости преподнести земле и душа бы с полным успокоением ушла в мир иной, если человечеству обернулась фортуна и он действительно есть. Чуда и так не осталось. Оно было разрушено в тот же день. Да какой день? Суток 10, не меньше. Или же это земля пыталась вздохнуть немного воздуха, но продолжала кашлять кровью? Фу, боже. Ночь лирики. Au Felix. Опять эта рвота. Кажется скоро все органы выйдут наружу. Был бы и сам не против их вырезать собственноручно, лишь бы убрать это неистово мерзостное чувство. Срочно надо какую-то незараженную живность. Хоть дохлого птенца воробья. Правда коим образом живность будет незаражённой, если она жрёт сгнившую траву и пьёт токсичные отходы разрушенной АЭС? Пора прекращать задавать своему ещё не потерянному разуму вопросы, иначе это совсем скоро произойдет. Глаз уже дёргается. А, нет. Это от истощения. Для своего внутреннего самоподавления уже по привычке обхватываю указательным и большим пальцем вокруг запястья левой руки, чтобы..чтобы что? Порадоваться, что когда- то хотел себе такую фигуру и тело, а сейчас это достаётся даром? Природа пытается хоть как-то загладить вину передо мной? Как говорила мама в детстве..: «Проще лучше уж иногда не проказничать, чтобы не испытывать чувство стыда, когда будешь просить прощения» Только у природы свои законы. Срать она хотела на своё проказничество. - Встаём, потихоньку переставляем ноги...боже. – невероятная ломка во всём теле от недавнего «происшествия». Какой я жалкий. Годами раннее, я не то чтобы не стоял на коленях, я бы даже взгляд в пол не опустил бы. Я всегда смотрел на всех поверх. Выживает сильнейший, а если я жив, значит не такой я и белоручка. О, кошка. Если раннее эти пушистики вызывали во мне лишь умиление и восторг, то сейчас только чувство дикого голода. Чем же я отличаюсь от зверей? Да ничем, я считай маугли. Достаю иглу. Прицел, удар. Прямо в глаз. Чёткое опадание. Чёрт, слабо. Убежала. Долго не протянет. Тупое животное. Спускаюсь по некогда лестнице, представляющие из себя ступеньки которой по два кирпичика на каждой. Двери нет, идём как в парадные. Что-то не так, слишком тихо. Птицы окончательно сдохли? Хлопок справа. Головой на камни. Чьи-то красные волосы. Мёртв походу. Конец AU. - Нового принесли, такой же. Правда чудной, белёсый. – нервный размеренный стук карандашом по столу с определённым тактом. Немецкий марш. - Часок вам, дорисую – займусь. - Принято. Стук берцев по полому холодному слегка влажному полу в коридоре явно даёт знать, что ничего хорошего сейчас происходить не будет. Пришла анархия, нет праведности. Массивная металлическая дверь. Верхний замок, нижний, к среднему карта и один большой засов. Оттуда как минимум надо вытащить какого-нибудь Чикатило или уж уверенного в своих силах двухметрового амбала. Резкий сквозняк. Запах плесени и гнили. Глаза пытаются привыкнуть к полной темноте. Зрачки расширяются, взгляд пробегается по стенам, падает на пол, короткая усмешка. Несколько больших широких шагов. Хватает за волосы, дергает наверх, тащит почти волоком на выход. Тело никак не подаёт признаки жизни, лишь иногда пытается сделать что-то похожее на постановку стопы на пол. В комнате напротив заместо двери решётка, многообещающе. - Ты вообще что-то жрал, обуглыш?! Мужчина с размаху кидает тело в стену. На ней остается красный густой след. Мешок с картофелем явно аккуратнее кладут, это хоть еда. А этого и не сожрёшь. - Да нахрен эти цепи, - шершавый голос, - он голову не поднимет. - А вдруг «оборотень»? - По-моему ты не из разряда тех, кто за это переживает, признайся что ты... - Просто ловлю от этого кайф. - Фетишист хренов. Сильный удар тяжелой ладонью. Улыбка правой частью губ. - Я Минхо. Ли Минхо. А ты сгоришь здесь.