Сцены жизни двух идиотов

Просыпаться в одежде после бурного вечера было обычным явлением. Но вот лежать на диване в гостиной было чем-то новым. За окном только начало рассветать. Лицо было не в самом лучшем его виде, волосы растрепаны и очевидно пахли не очень приятно. Лучшей идеей в этой ситуации было залезть в душ. Но дверь в ванну была закрыта и слышался шум воды. По всему дому были открыты окна, а в холодильнике, как всегда, был боржоми. С того момента, как приехала Гульдана не было и дня, когда в холодильнике было пусто. Это радовало. А то с такой жесткой жаждой идти по холоду в магазин было бы сродни пытке. Минералка на вкус была редкостной мерзостью. Но помогала знатно. На кухню зашла девушка в одном полотенце, завязанном на груди. Взгляд непроизвольно упал на мокрые волосы, спадавшие на ключицы, на которых еще блестели капельки воды. В отличие от него она выглядела хорошо и свежо. Ничего не говоря, она рукой свободной от придерживания полотенца на груди взяла бутылку боржоми и пошла в свою комнату. Парень снова посмотрел на часы. Было чуть после семи. Он в шоке продолжил сидеть на кухне. Но поняв, что ему нужно быстрее приводить себя в порядок, подскочил и потащил свое тело в душ. И так спустя полтора часа он выглядел так же, как и всегда, будто не пил до трех утра. Волосы уложены гелем, одежда сидит идеально без единой лишней складочки, обувь вычищена, а лицо всего немного отекшее, но это было неизбежно. Постучав в комнату, он открыл дверь. Там девушка стояла в черных джинсах и водолазке того же цвета. Волосы уже сухие собраны в низкий хвост и на губах красная помада. — Я тебя хотел подвезти. — Ты же оставил машину у бара. — Я на такси, в таком состоянии нельзя за руль. — Как-будто ты так не делал. Гульдана повесила сумку на плечо, следуя за парнем. — Нет. Ладони Арслана сложились в кулаки, он отвернулся и, взяв ложку, надел свои туфли. — Прости. — У тебя пять минут. Решай сама. Я спускаюсь. Натянув куртку, девушка выскочила из дома, прогремев немного ключами, сделала два оборота и побежала по лестнице. Напротив подъезда стоял автомобиль, парень сидел на переднем сидении, девушка залезла на заднее. Всю дорогу парень даже не бросил беглого взгляда на нее. Они остановились у кофейни. Без этого он уже не мог жить. В какие-то дни у него вместо крови тек кофеин, без него его сердце бы не стучало, по крайней мере так ощущалось в дни, когда он не успевал выпить дозу кофе перед работой. Девушка сидела напротив, виновато смотря на него, чтобы это не наблюдать он зарылся в телефон. — Я же извинилась, почему надо быть таким пассивно-агрессивным? — Я могу простить тебе любые шутки. Но не это. Ты же должна знать, где остановиться. — Да ладно! Хватит быть таким неженкой. Уже сколько лет прошло? Шесть? Семь? Думаю, этого вполне достаточно, чтобы успокоиться. — Ну прости, что я не такой бесчувственный и не ненавижу своих родителей. — Ваши панкейки с ягодами и сэндвич с семгой. Официантка поставила тарелки напротив молодых людей. Парень с девушкой смотрели друг на друга с такой яростью, с которой могут смотреть друзья. — Приятного аппетита. — Тебе тоже. Пара ела свою еду так, будто не ругались несколько секунд назад. Они всегда были такими. Вспыльчивые, упертые, злые. Но никогда не пропускали приемы пищи. Война войной, а обед по расписанию. Пока они ели, в кафе звучала спокойная музыка, слышались чьи-то деловые и не очень разговоры и звон приборов. А эти двое только скрипели ножами по тарелкам. — Я привел тебя сюда, чтобы покормить, а не ругаться. — Спасибо. Не буду обещать, что это в последний раз. — Я не буду извиняться тоже. Ты все равно заслужила такое отношение. — Какое? То, что они меня выгнали из дома? Или то, что не пригласили на первый день рождения моего племянника и на свадьбу родной сестры? О, ну или то, как они не пришли на мой выпускной. А ну да, твоих родителей ведь тоже там не было.       Арслан вздохнул. — Все вместе. — Аа, вот как. А ты не заслуживал того, что случилось. Никто этого не заслуживает. Но тебе правда стоит уже отпустить. Парень поднялся с места, скрип стула ударил по барабанным перепонкам, она сморщила лицо. — Я выйду. — Господи. Ты все еще куришь свой вонючий айкос? Драматично выдыхая, парень смотрел на небо, такое же белое как дым. Сколько бы он ни пытался забыть, перешагнуть, отпустить, ничего не помогало. Шрам не затягивался. Больно было каждый раз, стоило бы чему-то задеть это место. А она безжалостно тыкала в него, говоря о том, чтобы он просто забыл о существовании этой раны. Она никогда не понимала. И объяснять ей все равно, что просить кота не срать куда попало: все равно делает, как хочет. Но смириться с ее словами тоже было невозможно и выбросить из головы, когда она на следующий день и не вспомнит даже о том, что сказала. Он не умел никого прощать. Будь то ребенок, который рисовал хуи на его заснеженной машине или Дана, которая вечно так и норовит словесно его забить с самого утра. Весь день он провел скрючившись. Пару раз его даже спросили все ли в порядке. Он кивал, пока воспоминания связывали внутренности в узлы и жгуты. На обеде он выпил еще чашку капучино, чтобы смыть всегда возвращавшийся вместе с воспоминаниями вкус колы, которую он пил, когда узнал, что случилось с семьей. Он ненавидел пьяных водителей, судебную систему и в особенности одного человека, забравшего жизни троих самых близких ему людей. Ненавидел каждого человека, который решает, что имеет право лишить безопасности простых законопослушных граждан. В конце концов из-за него в его доме больше не было шумно, не пахло едой по его возвращении, и никогда не было так тепло, как в воспоминаниях. — Арс. Арс! Земля вызывает Арслана Галымжана. — Такое ощущение, что у меня ребенок появился, а не сожитель. Что ты здесь делаешь? Девушка стояла возле его машины, припаркованной на том же месте, где он ее оставил прошлым вечером. Под раздетым до гола промокшим от ночного дождя деревом стояла девушка с пакетом в руках. Она быстро села в салон на переднее сидение, закинув пакет с логотипом бренда, в котором она работала на заднее. Парень включил обогрев, когда нижней частью тела коснулся сидения. Боковым зрением он видел, как потирая пальцы друг о друга, девушка смотрела на него. Но он не говорил, поэтому она тоже молчала, и они ехали домой в тишине. Но Гульдана была бы не собой, если бы не прогнулась первой под его настойчивой холодностью. — Слушай. Возможно, это было слишком, признаю. Парень не отвечал. Только вышел из салона и двинулся к подъезду. — Арс, но я не имела ничего плохого в виду. Тебе правда стоит немного расслабиться, успокоиться. — Дана, не пойти бы тебе нахуй? — Это предложение? Если нет, то сам иди. — Давай не будем сейчас вот все поднимать. Ты прекрасно знаешь, что сама говоришь хуйню полную, но ты слишком упертая, чтобы это признать. Распахнув дверь в немного теплый и светлый подъезд, произнес Арслан. — Ладно. Да. Не мне тебя учить. Но что ты от себя хочешь? Ну иди выйди в окно, как раз 9 этаж. Но ты же не прыгаешь. Ты по какой-то причине живешь. И только и делаешь, что бесишься, что никто не обращает на тебя внимания, как это было с родителями. Всегда в отношениях, изменяешь им, а потом думаешь почему тебя бросили. Но тебе не отношения нужны, а психолог! Он шел впереди, шагая быстрее, а девушка юркнула за ним и следовала, пока они преодолевали этаж за этажом. В какой-то момент она ощущала, как ей не хватает дыхания, ведь она почти бежала за парнем. — Дана. Мне не помог психолог, мне это не помогает. Да, я не самый лучший человек. Я это прекрасно знаю. Но и то, что семью мою не вернуть я тоже понимаю. Я злюсь не на то, что мне не хватает внимания, а на то, что какой-то пьяный придурок сел за руль и остался жив. — Тогда на какой хер тебе бегать за каждой юбкой? Зачем ты вот так прожигаешь свою жизнь? — Почему тебя это вообще волнует? — Может, потому что не было периода, когда у тебя не было девушки за эти последние 7 лет. Не было ни единого месяца в году, когда ты был свободен, и не жаловался по этому поводу. — Не вижу проблем. — Ты не видишь. Но мы все уже начали ставить ставки как быстро ты найдешь себе новую девушку. Все ведь знают, что ни одна не продержится с тобой долго. Потому что никому не нужен травмированный парень, который не способен на что-то кроме одноразового секса! — Ну а что они хотят, если им от меня нужны только рестораны, цветы и клубника в шоколаде?! Гульдана, перестань мне что-то доказывать. Я устал. Достаточно. — Нет. Недостаточно. И не хлопай дверьми. Девушка распахнула дверь в комнату парня, где он уже развалился на кровати. — Что еще ты хочешь сказать? — Ты ведь не такой. Я знаю, что ты не такой. Почему ты пытаешься быть кем-то другим? Арслан долго и упорно пытался избежать этого вопроса, но он был неизбежен. И ответ дать пришлось бы раз и навсегда. Девушка продолжала стоять в проходе, словно мать сложив руки на груди. Со вздохом он начал: — Хорошо. Но вот сколько себя помню ты меня динамила всегда. Ты смотрела только на плохих парней, а потом и вовсе начала смотреть только на женщин. И сколько бы я ни был хорошим, я оставался всегда ни с чем. Довольна? — Ну и зачем тогда ты сказал, что тебе нравилась Айжан? Думал, что она согласится? Хотел мне отомстить? — Да при чем тут это? Я просто не хотел слышать прямой отказ. — Ты просто трус, который до сих пор цепляется за прошлое, — девушка положила пакет на кресло, — Остынь. В пакете хороший крем для рук, у тебя кожа потрескалась. С первого раза поможет. — Спасибо, хоть что-то от тебя перепало. Показав средний палец, девушка закрыла за собой дверь.