Некоторые замечания о наследовании и передаче власти у Эльдар

Кеменкири (Ек.Ю. Лебедева) Некоторые замечания о наследовании и передаче власти у Эльдар

Вопросы наследования, и шире – перехода власти у правителей эльфийских народов не случайно, я думаю, давно вызывает дискуссии и различные мнения. Нам известно какое-то количество фактов (наиболее подробная и сложная картина – у Нолдор, в Доме Финве) – и нет никаких общих прописанных установлений, подобных «Законам и обычаям» в сфере семьи, посмертия и ряда других вопросов. Не претендуя на (очередное) окончательное решение вопроса, осмелюсь высказать некоторые свои соображения. Несколько вступительных замечаний: - Я говорю об Эльдар, имея в виду все соответствующие народы Амана и Белерианда, а также Нандор последующих эпох. Сюда не входят Авари, об общественном устройстве которых нам практически ничего неизвестно. - Я в данном случае рассматриваю не только королей, но и правителей, не носивших этот титул (Кирдан, владыки Лориена и т. д.). - Я использую (для дополнительных наблюдений и расширения статистики) в том числе «неканонические» версии событий и родословных, - те, которые встречаются в текстах, начиная со времени написания Квенты Сильмариллион 5 тома и позже. Начать хотелось бы с некоторых общих соображений. Возможно, они покажутся очевидными или слишком абстрактными, но мне все же хотелось бы обратить на них внимание. Безусловно, в дискуссиях о наследовании у эльфов учитывается их «ограниченное бессмертие», действующее в пределах Арды. (Поскольку королевскую и прочую власть мы также рассматриваем в пределах Арды, далее «ограниченность» не упоминается.) Но поскольку мы переносим на них термины и представления, выработанные относительно наследования среди смертных людей, мне кажется, почти неизбежно происходит некое «очеловечивание» эльфов. В частности, в вопросе о том, когда у них могло появиться понятие «наследника» и какие ситуации могли вызвать ситуацию наследования или передачи власти. Далее я обращаюсь в том числе к статье Юлии Понедельник «Наследственное право у эльфов» ( http://samlib.ru/p/ponedelxnik_j_w/pravo.shtml )– отмечая еще раз, что дискуссии по этому вопросу многочисленны и во многих разными людьми были высказаны сходные идеи, так что я не полемизирую с конкретным автором и текстом, а скорее пользуюсь возможностью ссылаться на один текст вместо многих дискуссий. Итак, автором предполагается, что наследственное право могло появиться у эльфов «при проживании у Куйвиэнэн и период Великого Похода», а там основаниями для его реальной применимости могли быть следующие ситуации: - смерть и несчастные случаи, возможные даже в Валиноре; - «Во-вторых, король мог отсутствовать (отправиться в путешествие, например). Тогда «наследник» играл роль наместника (как это часто бывало и в земной истории)»; - «В-третьих, король мог попросту отказаться от короны и, например, уйти размышлять о вечном на склоны Таниквэтиль». Повторю, схожие обоснования для появления понятия наследования я встречала в у других авторов. Изложу теперь свой взгляд на ситуацию. Мне представляется, что нужно обязательно делать акцент на том, что смена правителя – явление для эльфов всегда экстраординарное. Случались ли в Валиноре «просто» несчастные случаи – вопрос дискуссионный, примеры нам неизвестны. Случаи «просто отказа от короны», без каких-то чрезвычайных обстоятельств, нам практически неизвестны. Правители, которые находятся у власти целые эпохи, еще с до-солнечных лет (Ингве, Олве, Кирдан) ни разу не замечены в подобных поползновениях. Строго говоря, единственный подобный случай относится к «неканонической» версии событий 2 Эпохи, где Амрот, правящий в Лориене – сын Келеборна и Галадриэли. «Келеборн не захотел спускаться в пещеры гномов и остался в Эрэгионе; Келебримбор с ним не считался. В Лоринанде Галадриэль взяла в свои руки правление и борьбу с Сауроном. (…) Под конец повествование возвращается к Галадриэли и говорит, что тоска по морю так истомила ее, что, хотя она считала себя не вправе вернуться, пока Саурон не повержен окончательно, она решила оставить Лоринанд и переселиться к морю. Она передала правление Лоринандом в руки Амрота и, снова пройдя через Морию вместе с Келебриан, пришла в Имладрис, ища Келеборна». («Неоконченные сказания», текст «О Галадриэли и Келеборне» (точнее, его пересказ Кристофером)) Однако помимо несоответствия этой версии и более ранним, и более поздним текстам, и «ВК», отмечу еще два момента. Во-первых, чрезвычайное обстоятельство здесь все же присутствует – в виде влияния кольца. Во-вторых, дальнейшее развитие событий также указывает нам на своеобразие эльфийского наследования: погибшему Амроту наследуют его собственные родители!. Во всех остальных случаях мы не видим ни одного случая отказа от власти, даже временного, без чрезвычайных обстоятельств. Кстати, это также практически единственный текст, где отмечено правление женщины без соправителя (Галадриэль до первого ухода из Лориена). Отсутствие Келеборна обусловлено обстоятельствами и может быть сопоставлено с ситуацией Эльвинг во время плаваний Эарендиля, но оно продолжалось гораздо дольше и было фактом уже на начало правления Галадриэли. Также предполагается, что наследник мог быть ранее наместником на время долгих отлучек правителя. Приведу два примера – из Амана и из Белерианда, - которые показывают, что это не обязательно так, даже если у правителя точно есть дети или другие родственники. 1) Финве, получив разрешение (пока абстрактное) вступить во второй брак, принимает предложение Ингве погостить у него (там он, как мы знаем, встретит Индис и узнает о ее любви). «Потому в один день, когда Феанор странствовал далеко в горах во все силе своей юности, Финве встал и ушел с Туны один…» («ИС» т. 10, Поздняя Кв.С. ( II), «О Финве и Мириэль», пар. 26). Таким образом, Феанор уже достаточно вырос для дальних путешествий, а вскоре он станет жить отдельно от отца и вступит в брак – но он определенно не замещает отца во время его отлучки. Впоследствии он также довольно сильно дистанцируется от новой семьи отца, путешествует, может целый валинорский год посвятить созданию Сильмарилов – т.е. вряд ли замещает отца во время последующих возможных отлучек. 2) Как указывает географическая глава «Сильмариллиона», многие правители Нолдор охотились в Восточном Белерианде (следовательно – отлучались достаточно далеко от своих земель и могли быть кем-то замещаемы). Однако конкретное упоминание о такой отлучке у нас есть только одно – это совместная охота старших феанорингов и Финрода, который затем находит пришедших в Белерианд Людей. После этой, явно непредвиденной, встречи, Финрод остается с племенем Беора на целый год, а на обратном пути, согласно некоторым текстам (Кв.С. 5 тома, Серые Анналы) еще и участвует в крупной стычке в районе Аглона. И во всех версиях данной истории нет ни одного упоминания, что неожиданно долгая отлучка как-то обеспокоила жителей Нарготронда. Следовательно, в текущих делах его было кому заместить на неопределенно долгое время. При этом все братья Финрода живут на пограничье, а Нарготронд – скрытый город в «глубоком тылу», так что вряд ли они отлучались для этого с границ, тем более, что настолько долгий срок замены, вероятно, исходно и не предполагался. Таким образом, замещение отсутствующего могло не связываться непременно с родственниками правителя. И у Финве и у Финрода упоминаются «лорды», один из которых (или совет из нескольких) тоже мог исполнить такую функцию. И наконец, самый решительный повод для наследования – гибель правителя. Обратим внимание на то, что даже в небезопасных Внешних землях, за вычетом примерно 150 последних лет I Эпохи, гибли они достаточно редко. Большая выносливость эльфов (не только правителей, но и всех их подданных), большой военный опыт, большая вписанность в природу позволяли им противостоять своим противникам достаточно долго. И в итоге в случае гибели правителя не раз оказывалось, что либо вместе с ним гибнет и большая часть народа и теряются его земли, либо сама идея данного королевства (или другого образования) исчерпала себя и не нуждается в новом правителе. Причем в данном случае нет особенной разницы между победой и поражением: после Фингона никто не правит в Хитлуме, но и после Гил-Галада никто более не становится королем Нолдор-Изгнанников, несмотря на победу сил Последнего Союза. Ту же ситуацию предсказывает Финрод: «И не останется от моих владений ничего, что мог бы наследовать сын» (Серые Анналы, 108). То же относится к случаям ухода за Море (Элронд, Галадриэль). Таким образом, я полагаю, что даже в рассмотренных случаях перспектива наследования одним из родных короля представляется не настолько очевидной, как можно предположить с первого взгляда. Поэтому я полагаю, что нужно очень осторожно относиться к перенесенному из быта смертных слову «наследник» при его употреблении относительно эльфов (Феанор и Финголфин в Амане, Маэглин и Идриль в Гондолине, «Диор Наследник Тингола»). Я соглашусь с автором еще одного исследования, разбирающим эту проблеме на материале семейства Финве, что такое наименование скорее «могло означать лишь особое положение в настоящем… но не переход власти в будущем» (Тирендиль "О времени рождения" http://kotf.narod.ru/Tirendil_born.htm ). Но таково «нормальное» положение, сдвигать его в сторону большей очевидности наследования в Амане могла ложь Мелькора, а в Гондолине – замыслы Маэглина, тоже не вполне независимые от Моргота. Однако время от времени экстраординарное для эльфов событие наследования или передачи власти все же случается. Вероятно, у него есть какие-то очевидные для эльфов законы и запреты. Учитывая все ту же редкость события, ему вряд ли соответствовала столь же разработанная система наследственного права. Заметим, кстати, что власть – едва ли не единственное занятие эльфов, которое непременно наследуется. Сын мастера может быть известным мастером в том же ремесле, но есть и иные примеры. Среди детей кузнеца Феанора – один знаменитый кузнец (не старший сын, кстати) и целых три известных охотника; ни один из известных нам ламбенголмор, кроме Куруфина, не назван сыном знатока языков. Я полагаю, что у эльфов скорее не было разветвленной системы, показывающей, какая степень родства позволяет наследовать власть. Такое вероятнее предположить для браков – вопрос о допустимой степени родства в ним; браки у Эльдар определенно заключались гораздо чаще. Но можно определить несколько закономерностей, рассматривая всю совокупность случаев передачи власти. Я бы реконструировала их примерно так. * Плохая новость для сторонников гендерного равноправия: правит и наследует только мужчина. (О случаях соправительства будет сказано ниже). Хорошая новость: при выборе из нисходящих потомков родство по женской линии ничем не хуже родства по мужской; мало того, Полуэльфы и даже Эдайн также могут учитываться. * Власть передается одному из достаточно близких родственников. Наиболее очевидным кандидатом представляется сын (вспомним то же высказывание Финрода, у которого есть братья, но наследником «по умолчанию» предполагается гипотетический сын). * При этом первый известный случай передачи власти (Элве – Олве) происходит при отсутствии детей у участников, так что вариант сына не настолько исключителен и первоначален, как может показаться. При отсутствии сына известны случаи перехода власти к внуку (Тингол – Диор) или к брату (Финрод – Ородрет, при «классическом» варианте их родства), возможно, к мужу дочери (власть над гондолинскими беженцами Туора — возможно, вместе с Идриль). Словом, можно было бы суммировать общую закономерность как «сын, а при его отсутствии – один из наиболее близких родственников». * Эльфийский правитель – взрослый и дееспособный персонаж, который может руководить народом и в мирное, и в военное время; нам неизвестны случаи регентства при малолетних. В основном этот тезис опирается на историю Гил-Галада, в т.ч. в разных версиях его генеалогии. Так, в «Поздней Квенте Сильмариллион» 11 тома приведены 3 варианта текста, во всех из них он является сыном Финрода(*). В них последовательно сменяются время отправки ребенка в Гавани Кирдана: после передачи кольца Барахиру; перед уходом Финрода из Нарготронда; самая поздняя версия - мать с ребенком покидает город где-то во времена изгнания Келегорма и Куруфина (т. е. вскоре вестей о гибели Финрода). Ни в одном из случаев не предполагается, что ребенок наследует власть после смерти отца. (*) Это наиболее долго существующая «родословная Гил-Галада», Толкин придерживается ее до версии сына Фингона и возвращается к ней позже; вариант, известный по примечаниям к «Шибболету» (сын Ородрета сына Ангрода), появляется только в наиболее поздних текстах. В одном из указанных текстов Поздней Кв.С. указано даже имя и происхождение жены Финрода - Мериль из Эглареста (ИС 11, с. 242). Несколько более сложных случаев перехода власти все как один сосредоточены в рамках королевского Дома Финве, поэтому я хочу отдельно рассмотреть переход власти внутри этого семейства (именно в рамках королевского титула). В названной выше статье Юлии Понедельник выдвинуто предположение о наличии следующей закономерности: «при наличии братьев у короля титул передавался им, а не сыновьям». Я предлагаю несколько иную схему, хотя опираюсь на ту же последовательность правителей – от Финве до Гил-Галада. На этом отрезке есть достаточно бесспорные случаи перехода власти от отца к сыну (после смерти Финве – сразу к двум сыновьям параллельно; позже от Финголфина – Фингону). При этом Маэдрос передает власть своему дяде Финголфину, после Фингона королем считается его брат Тургон, а после него Гил-галад, по версии Сильмариллона – его племянник, по двум вариантам его родословной в Третьем доме – более дальний родственник. Таким образом, в трех случаях против двух (или против трех – если считать параллельное правление сыновей Финве за два события) власть переходит не сыну. Настаивая на экстраординарности каждого случая перехода власти, я думаю, что, помимо общих закономерностей, в каждом определенном случае очень важны его конкретные обстоятельства. Рассмотрим их. Пресловутая «передача власти» от Маэдроса Финголфину. (Кстати, именно власти, а не «передача короны». Имела ли власть короля Нолдор какое-то вещественное воплощение, и было ли оно переходящим – мы не знаем за отсутствием упоминаний; у Фингона и Тургона отмечены «коронованные шлемы». - «Лэйтиан», «Приход Туора».) На первый взгляд, мы видим следующее: власть переходит от племянника дяде. Но вспомним слова, которыми сопровождается этот переход: «Если бы даже не лежали меж нами обиды, владыка, все равно по праву выбор должен был пасть на тебя, старшего из дома Финвэ и не последнего из мудрых» (Серые Анналы, пар. 69). Если речь не идет об «обидах», следовательно, власть переходит (по мнению Маэдроса) не только (или не столько) по причине различных неоднозначных деяний рода Феанора, таких, как Клятва, сражение в Альквалонде или сожжение кораблей. Но тогда – почему? Обратим внимание, что именно этот переход власти прекращает довольно долго существовавшую ситуацию, когда у Нолдор Исхода было два различных предводителя, фактически – два короля. У каждого из них были для этого некие основания, возникшие, впрочем, еще в иной ситуации, не предполагавшей окончательного перехода власти (положение «наследника» и главы «Старшего рода» у Феанора, право временного управления тирионскими Нолдор, переданное ему Валар – у Финголфина). У каждого были свои сторонники, но, судя по результату, мысль о том, что «король должен быть один»(с), была вполне принята всеми участниками истории, расходились лишь мнения, какой именно. При этом в феаноровой ветви на посту правителя успели смениться Феанор, Маэдрос, - и, вероятно, некий «регент» во время плена Маэдроса; Финголфин оставался на своем посту несменяемо. И на мой взгляд, в данной ситуации происходит именно окончательное решение о том, которая ветвь – «правильная», одна из двух параллельно существующих. Правление второй как бы «обнуляется», по крайней мере, в смысле короля всех Нолдор. При этом развивающаяся параллельно «двухуровневая» система управления, когда на одного короля всего народа может приходиться сколько угодно королей отдельных земель (и частей народа) оставляет Маэдросу эту «экологическую нишу» - как и вовсе не претендовавшему на верховную власть Финроду, Тургону и т. д. (Развитию и особенностям этой системы был посвящен отдельный доклад на Блинкоме-2012). Таким образом, мне кажется здесь более существенным выбор одной из двух существующих ветвей, возвращение к порядку, когда одному народу соответствует один король, чем родственные отношения Маэдроса и Финголфина. Идея сохранения прежнего верного порядка вещей или возвращения к нему – вообще очень актуальна для эльфов (что достаточно подробно рассмотрено, например, в толкиновском письме № 131). И в данном случае, думаю, не столь важно, как именно она осуществляется – личным ли решением Маэдроса, или как результат выбора некоего «совета», как об этом пишут «Серые Анналы», - откуда и взята Кристофером вошедшая в «Сильмариллион» речь Маэдроса. Результат один и тот же, не случайно речь из одного варианта хорошо вписалась в другой. Переход власти от Фингона к Тургону также имеет много черт конкретной ситуации. Гил-Галад юн, - возможно также, что его предывание в Гаванях было тайным (хотя на это нет прямых указаний). Тургон же, хотя и обитает в скрытом городе, как раз во время Нирнаэт доказывает свои достоинства короля как военного вождя: появляется на поле битвы с большим войском и отступает, не будучи разбит. Не случайно, королем его считают не только гондолинцы, но и эльфы «внешнего» Белерианда (об этом говорит Туор Аннаэль из митримских Синдар - «Приход Туора»). Что происходит с верховной властью после смерти Тургона? Тексты отрывочны, а ситуация в Белерианде сложна и особенно печальна для эльфов. Относительно Гил-Галада у нас есть только одно отрывочное предложение из поздних заметок (тех, кто делают его внучатым племянником Финрода): «Роднор Гиль-галад спасся [из Нарготронда – К.] и впоследствии пришел в Дельту Сириона и был там Королем Нолдор». (ИС 12, Заметка «Происхождение Гил-галада», опубликована в приложении к «Шибболету Феанора»). На мой взгляд, помимо «неканоничности» версии (не только в смысле родства героя, но и наличия его в Нарготронде, «не замеченного» историей Турина) и отрывочности текста, не вполне ясно даже, был ли он все же королем всех Нолдор Белерианда, или лишь тех, кто жил в землях близ устья Сириона. Внятные достоверные упоминания Гил-Галада – Верховного короля Нолдор относятся уже к началу 2 Эпохи (Приложения к ВК). В это время жизнь тех Нолдор, что не отплыли, вновь возвращается в некое нормальное русло после войн и разрушений конца 1 Эпохи. Неудивительно, если именно тогда же к ним «возвращается» и титул короля целого народа (который, кстати, теоретически мог получить и благословение Валар от того же Эонве). И вот что интересно – именно если мы примем запечатленную в Сильмариллионе, мимолетную в текстах и создающую минимум трудностей в истории Средиземья (по сравнению с прочими) версию Гил-галада сына Фингона, то этот переход власти (от Тургона «пунктиром» к Гил-галаду) снова будет выглядеть как возвращение к нормальному порядку вещей, к правлению той прямой линии эльфов, которая уже была однажды одобрена из двух возможных: Финве – Финголфин – Фингон – Гил-галад. Это объяснение, на мой взгляд, снимает вопросы, почему на власть, скажем, не мог претендовать тот же Элронд. После же гибели Гил-галада дело, как я уже говорила, не только в отсутствии его потомков (или и родичей – того же Элронда) – но и в исчерпании самой идеи. Кстати, возвращаясь к идее передачи власти «никому», вспомню и другой феномен: нам известно несколько случаев, когда народ, видимо, не имевший определенного правителя, принимает правителей, происходящих из другого народа. В основном они относятся к 2-3 Эпохе, это так называемые «Синдарские князья Лесных эльфов» (нам известно два примера: Лориен и Зеленолесье; Лориен затем принимает еще и Келеборна с Галадриэль). Стойкое употребление Толкином этого общего названия во можественном числе вместо простого перечисления двух владений показывает, что могли быть и другие (более восточные, видимо) примеры. Однако и в Первой Эпохе Нандор Оссирианда, после смерти Денетора передавшие правление «никому», частью переходят под власть Тингола, - а часть других позже, по упоминанию одного из источников, признает власть Берена. (Анналы Белерианда 5 тома, географический очерк под 52 годом. Непонятно, относится ли это ко всему пребыванию Берена на Тол Гален или к военному походу на гномов.) Любопытно, что все приведенные примеры относятся к народу Нандор. Видимо, они занимали в этом смысле промежуточное положение между Эльдар и Авари: достаточно осознавали свое единство, чтобы сохранять какие-то крупные общности и принять идею их правителя, но недостаточно – чтобы выдвинуть своего правителя. И в заключении скажу о случаях соправительства. Здесь, на мой взгляд, больше всего также играет роль конкретная ситуация – т.е. личность конкретной женщины, способной разделить дела правления с супругом. Традиционно исходным образцом считается «дуэт» Тингола и Мелиан. Также в Гондолине Идриль была советницей отца, затем вела довольно самостоятельную деятельность по созданию нового подземного хода, вместе с Туором руководила беженцами из города… Не исключено, что и в Гаванях руководство либо гондолинской «диаспорой» в них, либо Гаванями в целом могло носить черты соправительства. Однако здесь у нас мало информации, а у последующей пары, Эарендиля и Эльвинг, участие последней в управлении было во многом обусловлено конкретной обстановкой (плавания ее мужа), - хотя у обоих супругов был в прежнем опыте жизни их или предков при чьем-то соправительстве. Однако вот пример, который говорит о значении личных качеств: то же (о наличии в прошлом вариантов) можно сказать и о Галадриэли и Келеборне (оба – Дориат), и об Элронде и Келебриан (Дориат, Гавани, Лориен, тот же Гондолин). Однако мы не знаем ни о каком участии Келебриан в управлении Ривенделлом. На этом я завершаю свои заметки – повторив тезис о важности разбора всех особенностей любого конкретного случая и полагая, что именно путь поиска сочетаний конкретики и возможных закономерностей является наиболее плодотворным для исследований.